Утро первого сентября началось для Алины с легкой примесью досады. Вчера Настя, главная сплетница с их курса, обзвонила всю группу с потрясающей новостью: деканат решил объединить обе группы журфака.
«И зачем им это понадобилось?» - рассуждала Алина, расчесывая отросшие за лето рыжие волосы. Она достаточно знала всех однокашников – кого любила, кого презирала, кого не удостаивала вниманием, кого уважала. И зачем им сейчас лишние двадцать человек?
Но день был не по осеннему яркий и теплый, поэтому, добравшись до альма матер, Алина уже не испытывала досады, а скорее более свойственное ей радостное любопытство. Возле нее сразу возник кружок приятелей, обсуждали лето и море, преподавателей, новые прочитанные книги, и, конечно, последнего Гарри Поттера.
- Как она могла вообще не написать про Джорджа и остальных – чем они занимаются? – возмущалась одна из девушек.
- Фреда, как можно было убить Фреда? – переживала другая.
Кое-кто, проходя мимо, крутил пальцем у виска, но Алина на такие мелочи не обращала внимания. Она давно взяла за правило не метать бисер перед некоторыми представителями человечества, коим все равно не дано понять... Много чего не дано понять, но в особенности – веру в сказки.
- А я все надеялась, что хоть Сириуса она оживит, - сокрушалась Света, тоже студентка виртуального Хогвартса, только с Равенкло. Алина, как истинная гриффиндорка, только вздохнула. Как бы не ругали книги Роулинг, с одним спорить невозможно: ее персонажы живые, намного полнее и ярче, чем скупые наметки образа, нарисованные автором. Она до сих пор переживала смерть Сириуса Блека, забывая, что речь шла всего лишь о вымышленном персонаже. О, они все знали о героях намного больше написанного, и можно было мечтать ночами, что появится седобородый волшебник и укажет дорогу в мир магов, и тогда каждый побежал бы спасать любимых друзей. Кто взялся бы за перевоспитание Малфоев, большая партия спасателей побежали бы к зельевару, у близнецов Уизли не было бы нехватки в поклонницах, но Алина точно знала, куда бы отправилась она. В министерстве тайн стояла арка, та самая, в которой исчез Сириус, и, как она твердо верила, из которой его можно было вернуть назад.
К группке любителей Гарри Поттера подошел незнакомый темноволосый студент.
- Сергей, - протянул он руку всем стоящим. Девушки бросали заинтересованные взгляды, парень был красивым до легкого недоверия – таких в природе не бывает.
- Знаете, что я думаю? – спросил он. – Мне кажется, что теперь, когда Роулинг дописала книгу, м... все ее герои свободны. Они жили так, как хотела она, а теперь могут делать то, что сочтут нужным. Дамблдор не вернется, ему и там хорошо. А вот Фред – он же так любил жизнь! Что ему делать на том свете?
Сергей говорил уверенно, будто знал лично и директора Хогвартса, и близнецов. У Алины почему-то перехватило дыхание:
- А Сириус? – тихо спросила она.
Сергей посмотрел ей в глаза и так же тихо, но с непоколебимой уверенностью ответил:
- Арка разрушена. Теперь он может снова жить.

Начало занятий прервало этот разговор, но Алина постаралась сесть поближе к Сергею. Вряд ли она что-то услышала и запомнила на первой лекции.
На перемене, отбившись от подруг, она снова подошла к темноволосому знатку Поттера.
- Ты тоже в Хоге учишься? – поинтересовалась она.
- Уже закончил, - улыбнулся он. – А ты, наверно, в Гриффиндоре?
Алина даже растерялась:
- да... А как ты догадался?
Сергей рассмеялся лающим смехом:
- Знаешь, сколько у нас рыжих? Все рыжие автоматом зачисляются в Гриффиндор. Возможно, потому, что сам Годрик был рыжим. И Дамблдор в юности. Опять же, Лили Эванс, и все Уизли учились у нас.
Алина кивнула. Ей показалось странным, что Сергей упоминает только «настоящий» Хогвартс, а не виртуальный, в котором она сама и училась, и преподавала.
- Разреши пригласить тебя на следующей перемене в кафе? – он был серьезен, только глазав обрамлении длинных густых ресниц улыбались.
«Я не дам ему посмеяться надо мной!», - подумала Алина, естественно, соглашаясь.
Но он и не думал смеяться. После лекции он естественно и незаметно пошел ее провожать, проводы длились до глубокого вечера, когда фонари превратили улицы города в некое подобие фантастической страны.
- Ты не испаришься завтра в воздухе? – на прощанье спросила Алина. Ее спутник вновь рассмеялся непривычным, похожим на лай смехом.
- Поживем-увидим! – пообещал он. Девушка смотрела ему вслед, но стоило ей моргнуть, как Сергей будто растаял в темноте.

Сентябрь незаметно сменился октябрем, зеленый зонт надолго поселился в Алининой сумке, но небо на этот раз не влияло на настроение студентки. Да, однокурсницы долгое время держали на нее обиду за то, что стала встречаться с самым красивым парнем в университете. НО вряд ли их отношения можно было назвать романтическими. В любую погоду они гуляли по улицам города, обсуждая мир магов, Хогвартс, времена мародеров и битву с Волдемортом. Они не говорили ни о чем другом, но с каждым разом, возвращаясь домой, Алина смотрела в окно и знакомые с детства улицы казались расплывшимися и какими-то нереальными.
- Как будто их нарисовали мелками на мокром асфальте, - поделилась она с Сергеем.
Он ответил, казалось, невпопад:
- Ты пишешь стихи?
- Пишу иногда, - рассеяно ответила Алина, думая о другом.
- Почитай мне, пожалуйста, - попросил юноша.
Назавтра Алина принесла в университет не тетрадку, как сделала бы это девушка лет пять назад, а папку с распечатками. Первые несколько страниц были посвящены СБ. Или просто «он сам поймет». Настя выхватила у нее из рук папку и прочитала первые строчки стихотворения.
- А, про любовь! – с жадным любопытсвом воскликнула она. – Сережке Белову пишешь?
Только сейчас Алина заметила совпадение иницалов. Она писала придуманному человеку о придуманной любви, но сейчас ей так не казалось. Где-то там, как утверждал Сергей, Сириус был жив, и, чем не шутят законы жанра, мог бы прочитать эти стихи. Ее щеки покрылись розовыми пятнами, она шагнула к Насте и протянула руку:
- Отдай!
То ли специально, то ли нечаянно, но папка выпорнула из рук обидчицы и стихи усыпали нетающим снегом класс. Алина и несколько ее подруг бросились было поднимать, но тут в класс вошел Сергей. Его лицо побелело от сдерживаемого гнева, но он не достал рук из-под плаща. На секунду девушке послышался еле слышный шепот, больше похожий на дуновение ветра, но вдруг все ее однокашники перестали обращать внимания на рассыпанные листы. Мнгновение спустя Сергей держал в руках папку со стихами.
- Пойдем, Милли, - проятнул он руку, и она, не задумываясь, пошла за ним. Его рука была горячей, будто нагретой на солнце, знакомой по тысячам снов и чужой, принадлежащей тому будущему, навстречу которому она шла знакомыми коридорами университета.
Они зашли в старый переулок, безлюдный и унылый. Не говоря ни слова Сергей... нет, конечно, Сириус, привлек ее к себе, целуя рыжие ручейки волос.
- Милеана... Я знал тебя еще в Азкабане, я помнил тебя, ни разу не видя.
- Как ты очутился здесь? – медленно приходя в себя, спросила Алина.
- Ты позвала меня. Джоанн дала мне жизнь, ты – право и смысл вернуться.
- Но почему ты сразу не назвал себя?
- Мне дано только два месяца. Мне нужно доказать, что у моего существования здесь есть смысл.
- Есть? – со страхом спросила Милли.
Он смотрел ей в глаза и видел себя, живые глаза, не затуманенные Азкабаном и смертью. Жизнь, которую он мог бы прожить с ней, с дерзкой и остроумной, веселой и резкой рыжей девчонкой. С той, что он полюбил как мечту в прошлой жизни. С той, что перестала быть идеалом, с тех пор как он узнал ее, и потому стала еще родней и ближе. Теперь все зависило от нее.
Сириус поцеловал ее медленно и ласково.
- Что скажешь?
- Неужели ты сомневался?
Два сердца бились глухо о отчаянно, отвыкнув от счастья, распирающего грудь.
- Ты знаешь, я же не волшебница, - проговорила Милли.
- Посмотрим, что можно сделать, - пообещал Сириус, подхватывая ее на руки.
- Вот наш новый дом – он показал на старинное здание на площади Гриммо. – По крайней мере, я обещаю тебе провожать каждое утро на учебу и работу.

Здесь надо было бы написать, что Алина проснулась утром, понимая, что видела сон, но зачем же разрушать и так хрупкую веру в чудо?