Город готовился ко сну. В маленьких окошечках многочисленных домиков повсюду гас свет, уступая место тьме и спокойствию. Тишина осторожно прокрадывалась в людские дома, устраивалась там поудобнее и, подложив под голову подушку, устало закрывала глаза, отдыхая от своего верткого неугомонного братца Шума. Люди тоже устраивались на своих кроватях и закрывали глаза. В этот момент, казалось, замирало все вокруг, наслаждаясь объятиями покоя и ожидая прихода долгожданной Феи Снов… Наконец, Фея явилась к жителям города и взяла их под свою ласковую опеку. Город уснул. И лишь одно единственное окошечко продолжало ярко, подобно звездочке, разрывающей ночь своим светом, гореть.
«Кому это не спится? – спросила сама себя Фея Снов. – Схожу-ка, посмотрю».
И Фея спустилась с ветки какого-то красивого деревца на землю. Постояла немного, взмахнула призрачными крыльями и влетела в дом. За столом она увидела человека, усердно что-то пишущего в тетрадочке.
«Странно… - подумала Фея Снов и тут же легонько хлопнула в ладоши, озаренная внезапной догадкой. – Наверное, у него просто бессонница! Ну, это мы сейчас исправим!» И, довольная собой, Фея щелкнула пальцами. В тот же миг человека начало клонить в сон, он только сейчас ощутил, как сильно утомился. Это на помощь Фее Снов пришла ее давняя подруга – Усталость.
«Теперь-то он точно уснет!» - тихо сказала Фея Усталости, а та согласно кивнула головой. Но не тут то было! Человек упрямо тряхнул головой и продолжил писать в тетрадке.
«Ах, так! – рассердилась Фея. – Не хочешь, значит, по-хорошему?! Кошмары! Братья мои!»
Начала она, но Фею остановила Усталость.
«Подожди с выводами! – строго оборвала она Фею и улыбнулась. – Давай лучше повеселимся! Вспомни, когда мы последний раз веселились?»
Фея замолчала, а потом ее глаза задорно блеснули:
«А давай! Я согласна! Какие будут предложения, коллега?»
«Коллега» заговорщически поманила пальцем подругу и быстро зашептала ей на ухо свою идею. Фея Снов усмехнулась и снова щелкнула пальцами…


Артур Беркут (а не спать в такое время мог только он) устало, в который раз зевнул и почесал голову, разглядывая свои «труды». В тетради он составлял примерный план будущих гастролей и так увлекся, что совсем потерял счет времени. Внезапно на его голову с глухим стуком что-то упало. Беркут запустил руку в волосы и выудил оттуда маленькую деревянную палочку.
«Мусор какой-то… - с недовольством подумал он. – Откуда она вообще взялась? Блин! Дожил! Уже всякая фигня на голову валится! Хорошо хоть палочка упала, она маленькая и легкая, а вот упади, скажем, рядом какой-нибудь унитаз… О чем это я?»
Не успел Артур додумать свою мысль до конца, как сверху, весело гремя крышкой, упал белый друг. Птичка еле успела отпрыгнуть чуть в сторону и теперь озабочено ощупывала себя любимого. Жив ли?
«Вроде жив», - ответил сам себе вокалист и не менее озабочено уставился на сие чудо техники.
Не доверяя глазам, Михеев очень осторожно (вдруг его потолок обрадует хозяина еще чьими-нибудь полетами?) подобрался к унитазу и боязливо ткнул его пальцем. Реакции со стороны белого друга, как несложно было догадаться, не последовало никакой. Беркут почесал голову все той же палочкой, которую продолжал по инерции сжимать в руке, и крепко задумался. Потом очевидно решил, что все происходящее ему просто-напросто снится, и со всей силы ущипнул себя за руку. Покой тишины нарушил нечеловеческий, леденящий душу вой. Соседи незамедлительно подыграли Артуру по батарее и завопили в унисон с вокалистом, требуя, чтобы тот сейчас же заткнулся. Артурчик благоразумно затих, обиженно шмыгнув носом. В его голове шел мощный умственный процесс, по окончании которого птичка схватила телефон и набрала номер Дубинина. Трубку долго никто не брал, Беркут уже собирался нажать на отбой, когда с той стороны послышался заспанный голос:
«Ало? Кто это?»
«Я», - многозначительно и главное – многословно объяснился Артур.
«А-а… – понимающе протянули на том конце. – И чего тебе надо… постой! Какой-такой Я?»
«Ну я… Беркут!» – раздраженно ответил Беркут.
«Артур?! Ты какого черта мне в такое время звонишь?! Три часа ночи!» - возмутился басист.
Вокалист прижал трубку к уху поплотнее и взволнованно зашептал: «У меня ЧП! Срочно приезжай!»
И, не дав Виталию опомниться, быстро положил трубку на рычажки. Через час в дверь позвонили. Артур метнулся в коридор, отпер дверь и впустил в квартиру ежеминутно зевающего Дубинина. Схватив Виталия за руку, вокалист протащил его в свою комнату и, указав на унитаз, изрек:
«Вот!»
Дубинин ошалело захлопал глазами:
«И что? А… ты решил сделать в квартире перестановку, а самому тебе лень, поэтому ты позвонил мне! Вот хитрюга! Ты не птица, ты противный изворотливый лис!»
Артур, обидевшись на «лиса», пробурчал:
«Ничего ты не понял. Это же не мой. Мой в ванной стоит».
Виталий, не поверив другу, прогулялся до ванной и обратно.
«А зачем тебе второй унитаз? Ты его у кого спереть умудрился? И при чем тут я?»
«Да не нужен он мне! – начал сердится Артур. – Он мне на голову хотел упасть! Сначала палка в волосах запуталась, а потом вот унитаз…»
«Что? Тоже запутался? Бер! Ты себе льстишь, твои лохмы не настолько длинные…»
«Да при чем тут мои лохмы?! Я же тебе русским языком объясняю ЭТА ШТУКОВИНА ВЗЯЛАСЬ ИЗ НИОТКУДА!»
Дубинин озабочено потрогал лоб говорившего:
«Артур. Ты пойди, приляжь, сейчас я тебе компресик сделаю…»
«Не нужен мне никакой компресик! Ну вот что мне сделать, чтобы ты мне поверил?! Заставить свинью летать?! И зачем ты руками тут передо мной размахиваешь как ветряная мельница! – орал вконец доведенный Артур. – Ты мне тут спектакли не устраивай! Ну вот что ты мне пальцем тычешь? Что?»
Побледневший Виталий схватил друга за плечи и развернул лицом к окну. Беркут замолчал на полуслове, вытаращив глаза. За окошком, тихонько похрюкивая, летал полненький порось, подозрительно похожий на питомца бабы Глаши из деревеньки, куда музыканты ездили отдыхать летом. Вот только у этой хрюшки присутствовали еще и крылья. Маленькие, розовенькие, смешно трепещущие при каждом взмахе.
«Мама», - прохрипел Артур, пятясь от окошка подальше.
«Амам», - согласился Дубинин, от шока начавший говорить задом наперед.
А порось, весело перекувыркнувшись в воздухе, улетел. Повисло молчание, прерванное тихим голосом Виталия:
«Артур?»
«Ч-ч-чего?»
«Я тебе верю…»
Музыканты обреченно переглянулись и стали держать совет. После сбивчивого рассказа Михеева, Виталий нерешительно спросил:
«А где сейчас эта палка?»
«Какая палка?»
«Ну та… которая упала тебе на голову».
«Ах эта палка! Вот, - сказал вокалист, протягивая басисту деревянную, невзрачную на вид палочку. – А зачем она тебе?»
«Бер?»
«Да?»
«Ты балбес».
«Почему?!»
Дубинин театрально всплеснул руками: «Да по качану! Ты что? До сих пор ничего не понял?»
Беркут замотал головой из стороны в сторону.
«Объясняю. Эта палка во всем и виновата!»
«???»
«Ну подумай сам! Ведь в обоих случаях ты держал ее в руке!»
«Ты хочешь сказать…»
Дубинин согласно кивнул. Артур недоверчиво посмотрел на палочку, затем ткнул ею в сторону унитаза и, подумав, воскликнул:
«Пусть вот эта… эта штуковина… пусть она… она…»
«Переместится в студию к Кипелову», - подсказал Дубинин.
«Молчать! Сам знаю! Да вот… типа пусть переместится к Кипелову!»
Унитаз озарила короткая яркая вспышка, и он исчез.
«О-о!» - тупо протянули музыканты и с благоговением уставились на палочку, оказавшуюся волшебной.

Настрочить кляузу на пост