Ты столь небрежно голову склоняешь,
Что, кажется, не слушаешь и вовсе.
Не мирозданья вечные проблемы разрешаешь,
Ты лишь слона равняешь с мухой, и не больше.

Порою вижу я тебя при свете лампы.
Сидишь, куда-то свой взгляд устремив,
Задумчиво вертя в когтистой лапе
Перо, и говоришь, что не ревнив.

Ты сравнивал меня с загадкой мира точно,
Но знаю я, какая мне цена.
Тебя же приласкать необходимо срочно,
Чтоб не летели с губ чужие имена.

И будто невзначай ты щепчешь мне несмело,
И ждешь, когда же я решусь,
Ту нить признаний, что писать не смела,
Пролью в тетрадь, и смехом разойдусь.

А дальше ты уйдешь не хлопнув дверью даже,
Оставив мне предчувствие беды,
Чтоб разум мой измотанный и в саже
Просил общенья, будто бы воды.

Вот так вот ты оставил, пусто в сердце.
И нету там ни мысли, ни игры.
Любовь молчит, закрыта в нее дверца,
Хоть кровь потоком льется из дыры.

Ты знаешь, что оставил рваной рану
Глубокую, пусть режешь без ножа.
И впредь не явишься так рано,
Как возжелала бы того душа.

Не зная как зовут, и кто таков ты -
Возможно демон, а возможно нет,
Я радости с тобой встречать рассветы,
Не знала больше - ибо ты мой свет.

Как долго мы глаза в глаза глядели?
Примерно день, иль около того.
Ты дал мне крылья, выше улетели.
Я твой поэт, ты муза оного.

И будет так до смерти века,
Наверно моего, ведь ты бессмертен уж.
Безумно затеряется в пыли душа поэта,
Где я не я, но ты мой Муз.