Глава 7.
Посвящение.
Эдвард проснулся от очередного кошмара с драконом, умывшись холодной водой, он разбудил коня и неофита
-- Давайте, ребятки, пора в путь.
Сарман сладко потянулся и принялся седлать гнедого. Эдвард надел седло на Персихо и затушил костер. Путники отправились вперед. Их путь лежал к Мориэлю, а они как раз были на берегу реки Вечности, что пересекала владения города. Вскоре владения фермеров замелькали тут и там. Эдвард чувствовал себя заметно лучше, его раны всегда хорошо заживали. Вскоре, перед ними оказались ворота города. Стражники спали, и они без проблем пересекли черту города. Сарман что-то тихо напевал, прислушавшись, Эдвард узнал старый мотив
«Если тьма ступила тебе на пятки,
Не беги и не страшись,
Не играй со Вселенною в прятки,
На плату за нее не скупись…
Пусть все вокруг заполонит огонь,
Да только мне все равно,
Несет меня верный конь,
В края, где не был я давно…
И пусть по степи по пятам,
Гонится за мною пламя,
Покуда я верю глазам,
Меня манят заоблачные дали…»
Сарман вдруг замолк, также как и маг. Они оглянулись. Перед ними стояли четыре человека. Вернее, среди них был только один человек. Еще это был темный эльф, вампир и когуэр - женщина-кошка.
-- Кто вы, что делаете в черте города? – спросила когуэр.
Хвост ее трепыхал, кошачьи ушки трепетали, а усы были прижаты к румяным щекам. На носу ее красовались очки, она была мила для девушки, вполне.
-- Ты что не видишь? – хмыкнул Сарман.
Эдвард же оценивал путников, опасность вызывал у него только человек, юный маг. Когуэр была жрицей Итель. Было видно по ее медальону на шее. Она сморщилась
-- Или представьтесь, или…
-- Я Эдвард Олорен…
Когуэр дернула хвостом и побледнела. Вампир посмотрел на нее и выставил вперед меч
-- Мне это ничего не говорит.
Эдвард посмотрел на неофита. Сарман вздохнул
-- Мне умирать не впервой.
Эдвард лишь ухмыльнулся, выхватив меч. Эльф вышел вперед
-- Мое имя Шианиэль, запомните это имя, оно принесет вам покой.
Эдвард и эльф скрестили клинки. Безымянный меч звякнул и посыпал искры. Огонь пошел по жилам мага, перетекая в меч и тот, раскаляясь, рассыпал сноп искр и излучал жар пламени. Эдвард взмахнул мечом, откинув эльфа прочь. Шианиэль затормозил на пятках, прокрутился вокруг своей оси и нанес удар сзади. Эдвард уклонился, быстрым прыжком вбок, обрушив меч плашмя на голову эльфа. Тот осел на землю и в глазах его потемнело. Эдвард чувствовал, как пламя подталкивает его обрушить еще удары, на противника, но он решил, что с эльфа хватит. Краем глаза, он заметил, как вампир оттесняет Сармана. Тот побледнел, но меч в его руках, мелькал как молния. Эдвард вернул меч в ножны и ухмыльнулся магу. Он видел, как по телу юноши пробежала дрожь. Тот сглотнул и загородил девушку-кошку собой. Эдвард шутовски поклонился и закатил рукава мантии. В голове его сразу всплыло одно хорошее заклинание. Пока маг собирался с силами, Эдвард уже невербально вплел свои строки в заклинание мага, который только произносил заклинание. Эдвард видел, как он старается, сам же Восходящий лишь едва шевелил губами. Ошибка могла быть чревата, раньше он не играл с этим способом разрушения заклинания, он предпочитал ломать не структуру, а само заклинание, ломая его СВОЕЙ силой. В данном случае, ему просто было лень напрягаться, поэтому он решил не дать возможности юному магу произнести его. Когда последнее слово было произнесено, Эдвард сказал лишь: «Саан» - вперед. Эдвард видел, как нити заклинаний вдруг натянулись и вздрогнули, одна нить, к которой он и присоединил свое заклятие, задрожала и порвалась. Удивлению юного мага не было предела. Нить взвилась наверх, потянув за собой всю структуру, но сила была уже вложена. И явно не малая. Эдвард врос в землю, оградив себя шитом. Он видел глаза когуэрки. Они вдруг округлились
-- Ложись!!!
И тут раздался взрыв. Эдвард закрыл глаза. Некоторое мгновение, вокруг стоял туман, когда он рассеялся, Эдвард увидел, что Сарман вжался в стенку, вампир был оглушен. Когуэрка закрыла собой мага, Итель закрыл ее, и она почти не пострадала, а эльф лежал без сознания довольно далеко. Эдвард состроил недовольную мину. Итель звонко засмеялся, убирая щит со своей жрицы. Эдвард тоже убрал щит. Когуэр смотрела на него с опасением, но он не нападал. Сарман медленно прокрался за спину мага. Из-за угла вынырнул Персихо.
-- Что ж, Восходящий, я слышала, что вы любите фейерверки – улыбнулась жрица.
Эдвард оскалился
-- Да, что вы. Узнали теперь?
-- Это было недоразумение – сказала она, оправдываясь.
Эдвард фыркнул.
-- Мое имя Катиэль Сиэл. Эльф – Шианиэль Сунно. Вампир –Тэриен, а маг – Ринэль.
-- Эдвард Олорен, а сзади Сарман.
Катиэль улыбнулась спокойно, на этот раз
-- Что ж, думаю, что Боги будут рады вам в Храме. Идем.
Она вскочила в седло. Маг и вампир уложили эльфа на коня, и тоже вскочили в седла. Персихо подошел к Эдварду.
«Что в них не так?
-- Пока не знаю. Но только пока.

Сот сел на пень, подперев рукой бороду.
-- Оставь, Морион, она пропала.
Маг сверлил гнома взглядом
-- Мы не можем сдаться, вдруг ей нужна помощь?
Гном отмахнулся
-- Она умная девочка, не пойдет же она в одиночку в драку?
Морион фыркнул
-- Ты и сам знаешь, ее воспитывали эльфы, они слишком горды, чтобы признать, что в одиночку они слабы! Она наверняка уже там, может быть она даже ранена! А ты сидишь тут и ворчишь, не желая нечего делать!
Гном ухмыльнулся в усы
-- Ох, мой глупый, Чершир, это же заколдованный лес, здесь мы ее так не найдем!
-- Найдете – сказал тихий голос, гном и маг тут же повернулись к голосу. Дриада стояла у дерева. Ветер стих, и ее платье из листьев стелилось по земле.
-- Я могу вас отвести.
Гном встал и обернулся на мага
-- Идем, теперь ты можешь показать свою глупость и ринуться на врага, без всякой стратегии. Тьфу, на тебя!
Маг не удостоил гнома и взглядом. Он тут же отправился за дриадой, которая повела их старой дорогой…

Боль…как сон, как дурман растекалась по жилам, в каждой клеточке отдаваясь странным дурманом. И запах медового клевера резал нос. Хотелось чихнуть, но не было сил вздохнуть. И тут на краю тьмы, где-то в пределах запаха клевера и осоки появился светлый силуэт коня. Конь шел осторожно, едва касаясь цветков, будто боясь, что пресловутый клевер осыплется и покроет своими медовыми лепестками землю. Запах розовых лепестков и дыма веяли от существа, что склонилось над ней. Она почти ощущала мягкую шелковистую шкуру, будто теплым дурманом веяло оно. Она будто осязаемо различила два голубых глаза и рог. Да, это был единорог, прекрасный и золотой. Единорог коснулся холодного лба. И новая жизнь, как глоток крепкого рома, быстро тряхнула все ее существо. Алиана открыла глаза и глубоко задышала. Руки ее быстро нащупали ребра. Целы. Не может быть. Она посмотрела на существо. Единорог будто улыбнулся. Алиана почувствовала странный трепет.
-- Ну, я ведь сказала, что так все не закончиться – просиял единорог
-- Так это ты сказала? – удивленно воскликнула Алиана.
Единорог улыбнулась, широко и ласково
-- Ну, конечно, моя дорогая, мой отец благодарит тебя, он хочет, чтобы ты жила. Потому, что ты еще не исполнила свое предназначение. Алиана, в этом мире есть человек, который нуждается в тебе, как в сладостном запахе ветра.
Единорог вскинула голову, и ноздри ее раздулись. Она подскочила на ногах, и ветер пронесся по полю, купаясь в ее гриве.
-- Ему…не жить, если не будет тебя. Вы не знакомы, но…это будет благодать! Это будет благодать, ниспосланная небесами! И в тот сладостный день соединения душ будет полыхать все небо!
Единорог прокрутилась вокруг своей оси, у нее явно не хватало слов, чтобы передать всю радость и трепет
-- Запомни, мои слова, Алиана, ты не бойся ничего, не говори кара на благодать.
С этими словами единорог коснулась ее волос. Она уже собиралась ускакать, но Алиана быстро спросила
-- Кто же ты?
Единорог просияла
-- Я-то?
Тут она засмеялась радостным смехом, встав на задние копыта
-- Не время, Алиана, знать еще не время!!
И она унеслась прочь, отпружинив на тонких ногах. Алиана огляделась и закрыла глаза, теперь уже спокойным сном…







…но он длился не долго…
-- Алиана! Алиана!
Девушка вскочила на ноги, отбросив кого-то, воздух жадно ворвался в легкие, и она закашляла.
-- Говорил тебе, дурак, не трогай ее – проворчал знакомый голос
Алиана теперь все поняла. Она была на той же самой «клеверной» поляне, никакого дома рядом и в помине уже не было. Она была далеко за пределами резиденции экс-хозяина. Перед ней сидел гном и маг. Мориона как раз она и оттолкнула
-- Прости – сказала она тихо, поднимая его из травы.
-- Что с тобой приключилось? – спросил Сот.
Она повернулась к гному
-- Все сложно. Но Хозяина больше нет, я его убила.
Маг с осуждением посмотрел на нее
-- Неужели ты…наплевала на нас? Сама отправилась…
Алиана лишь отмахнулась
-- Хватит болтать, мне нужно в Храм, нужно, как воздух…
Она посмотрела наверх
-- Спасибо, Паладин…

Эдвард и его компания приближалась к черте города, как вдруг Катиэль резко остановила коня
-- Нет, дальше нельзя, там столько бедняков…они часто устраивают бунты, они нас просто не пропустят…
Она опустила голову
-- В обход? – предложил эльф
-- Нет – отрезал Эдвард – Мы с вами пройдем.
Он стегнул Персихо, и конь величественным, широким шагом зашагал по дороге.
-- Сумасшедший – сказал Шианиэль.
-- Может и так – хмыкнул Сарман – Но я советую, лучше езжайте за ним.
Путники последовали вперед. Персихо нервничал завидев толпу на площади
«Толпа остолопов»
-- Нет, Персихо, мы не должны так говорить – задумчиво сказал маг, всматриваясь в лица людей.
Едва они добрались до площади, ряды сомкнулись, взяв их в кольцо.
- Держи их! Темные маги!
-- На костер!
-- На кол!
-- Убить их!
Вокруг раздавались гневные вопли. Больше всех кричала женщина, что держала на руках больного шести летнего ребенка. Эдвард смирил ее взглядом
-- Не кричи, женщина, скажи толком.
Она гневно смирила его взглядом
-- Тьма…вы вечно кланяетесь ей, взамен вы получаете то, что отбираете у нас!
Эдвард спешился и обвел глазами всех
-- Что привело вас сюда? Голод? Отсутствие работы? Или тьма?
Народ замолк и переглянулся.
-- Конечно, легче считать, что это проделки тьмы, чем признавать собственные ошибки, но знайте, до этого вас доводит ни тьма…Те кто служит ей получают то, что желают. Они могут попросить смерть отсрочить свой конец, они могут попросить крышу над головой и хлеб,
ибо у тьмы нет самопожертвования, она получает то, что желает, ей плевать на ВАС! – Под конец голос его перешел на крик – Так скажите же мне, ни СВЕТ ли сводит вас в могилу? Не он ли прикрываясь черными делами, творит свою темную мессу? Ни он ли отбирает у вас все до последней нитки во «благо храма», он обещает спасение души… Но черт возьми! О каком спасение может идти речь, если вы можете не дожить до утра? Вас пугают расплатой за грехи, что искупление их дарует благой покой, но скажите мне, за что они карают детей? Какие у них могут быть грехи?!
Эдвард для пущей важность замолк и окинул всех взглядом
-- Неужели…свету, чтобы вершить свои дела, нужно прикрытие? Тьма вот делает все запросто. Хочет – и делает, ей нет ограничений, мирская суета ее не касается. Это ОН, тот самый СВЕТ посылает вам сотни испытаний, чтобы закалить душу…-- Он ядовито ухмыльнулся -- …да вдобавок уничтожить тело. Они не разрешают вам любить, говоря о воздержании, но ответствуй мне честной народ, откуда-то берутся дети? Неужели не любовь их порождает, и о какой духовной любви может идти речь? Люди, я Алхимик, я знаю, что любовь лишь процесс, реакция организма, в ней нет ничего духовного и прекрасного, как говорят вам. В ней есть успокоение и сладость, но лишь на краткое мгновение!
Люди слушали его все внимательней, и маг почувствовал себя все уверенней, он слышал, как присвистнул Итель.
-- Или вот, к примеру, скажите мне…о каком самопожертвовании идет речь, если каждый «ближний» только и смотрит, как отхапать твой кусок, как пустить тебя по миру, или воткнуть нож в спину? Какая доброта? Какое милосердие? Неужели те самые «проСВЕТители» сами делают что-то для людей? Да ни на толику! Думают, лишь как набить свое брюхо. Запомните люди, милосердие может быть разным, а зло и тьмы не одно не тоже, тьма тоже может быть во благо…
Закончив свою речь, он повернулся к больному мальчику. Он положил руку на его лоб. Он не был целителем, лишь магом и алхимиком, но с помощью алхимии он мог бы перевести болезнь. Он выбрал в толпе наиболее вредного «деятеля», и перевел на него болезнь. Мальчик задышал ровно, его румянец спал. Эдвард торжествующе окинул взглядом все людей
-- Смотрите, и передайте, его излечила ТЬМА!
Мальчик открыл глаза. Эдвард уже вскочил в седло, подобрав поводья. Мальчик подошел к коню и прижался к бархату мантии Эдварда.
-- Возьмите меня с собой…
Эдвард вдруг почувствовал укол где-то в сердце. Он склонился к мальчику и почувствовал легкое покалывание. «Юный маг, вот те и раз» - подумал Эд.
-- Скажи мне, женщина, отдашь ли мне свое дитя?
-- Это не мой ребенок, мать его уже полгода, как в бреду померла.
Эдвард оскалился, на подобии страшной улыбки. Он одной рукой подтянул мальчика к себе в седло
-- Прощайте, глупцы…

Алиана и Сот с Морионом добрались до города быстрее, чем планировали. Алиана сразу направилась в храм. Приняли ее с привычным там гостеприимством, ее одели в храмовую белую одежду, накинули на плечи тонкий плащ и надели медальон Паладина. Алиана чувствовала себя уже посвященной, но ее ждала клятва. Клятва Богу. Она чувствовала некую дрожь, входя в зал; мраморные колонны веяли вековым спокойствием и миром, о котором так мечтала ее юная душа. Тонкая струйка света ниспадала с верхнего окна, лоснясь и расстилаясь по стенам, окрашивая мрамор в золотистый цвет. Статуя Паладина возвышалась во всю высоту потолка. Рыцарь был смирен и немного грустен, прижимая к груди ребенка. Почему именно этот образ так нравился всем, Алиана недоумевала. Могучий рыцарь и раненный ребенок, хотя, некоторые полагали, что он нес Шакрель, свою дочь. У самой статуи появился Верховный жрец. На нем были золотые одежды, в руках его был посох. Он жестом велел Алиане подойти. Среди немногих, кто был в зале - жрицы, их было всего пятнадцать человек, лица их были каменные, и каждая из них держала лавровый венок. Жрец взглянул на Алиану
-- Скажи мне, праведная дочь вело ли тебя сердце в обитель света?
Алиана облизнула губы, нервно сжав руки
-- В обитель священную я шла, ведомая лишь зовом, что звучал в моем сердце.
-- Скажи мне, дочь, отрекаешься ли ты от пищи земной, ради пищи духовной?
-- Приму за благодать.
-- Отрекаешься ли ты от родителей своих и от своих притязаний.
-- Я чту родителей, и откажусь от всего во благо света.
-- Отрекаешься ли ты от своей любви, клянешься ли никогда не отдаться в объятья мужчины?
Алиана вздрогнула. Ее вдруг поразило, как молнией, что-то внутри говорило: «Брось, уйди». Но она стойко стояла, подняв голову на бога, со слезами в голосе она сказала
-- Лишь его любовь моя награда, а тело чисто, ровно как душа.
-- Клянешься ли ты нести свет во мраке?
-- Клянусь, именем Почтенного Паладина с тьмою сражаться, хоть голыми руками.
-- Клянешься ли ты, проповедовать одну лишь истинную веру древних богов
-- Клянусь.
-- Будешь ли нести тяжкое бремя, не свернув с пути?
-- Буду, клянусь.
Он улыбнулся и коснулся посохом медальона с опалом, который тут же засиял, как солнце.
-- Приветствую тебя, Золотоносная Алиана, да прибудет свет с тобой, Восходящая жрица.
Жрицы повторили за ним фразу и Алиана была отпущена прочь.
Счастья ее не было предела, сердце пело и стучала неистово, как когда-то в детстве. Она чувствовала некую защиту от всего, от болей, невзгодов, несчастий. Наконец, мир и покой наступил в ее сердце. Но тут она услышала суматоху внизу. Она слетела по лестнице и замерла у перил. В дверь вошли темные жрецы. Вернее, жрецов было двое, жрица Итель и жрец Атаниэль, с ними были темный эльф, вампир, неофит и юный маг. Алиана с интересом смотрела на них. Жрица Итель, Когуэр, распорядилась о чем-то и скрылась. Неофит и маг ушли в свои покои. Вампир остался разговаривать со стражником, эльф ушел вместе с каким-то жрецом. Остался лишь один жрец, причем он вел за руку ребенка. Они стали подниматься по лестнице. Алиана вдруг загородила дорогу жрецу
-- Куда это вы ведете ребенка? На темную мессу?
-- Эдвард, мы, что идем на мессу? – спросил ребенок
-- Нет, Джош, иди, посиди там, я тебя заберу потом.
Эдвард оценил Алиану взглядом, что она вдруг себя почувствовала маленькой и ничтожной, но вспомнив все клятвы, она гордо выпрямилась
-- Что молчишь?
-- Ты новенькая…-- протянул он, усмехнувшись и обогнул ее.
Алиана оскорбленная, последовала за ним
-- С чего ты взял?
-- Обычно темные и светлые жрецы или игнорируют друг друга, или терпят. Привыкают. Только новые лезут на рожон. Ты еще молода, не связывайся со мной, я опытный маг, я алхимик, я жрец Атаниэль и избранный Итель, что тебе еще нужно?
Она замерла, склонив голову
-- А у меня есть лишь моя вера.
Он вздохнул, что-то пробормотав
-- За что же мне это? Джош, идем, я устрою тебя в комнате и накормлю.
Он взял мальчика за руку, и они удалились
-- Странный…-- протянула Алиана – Вроде, от него не веет тем черным смрадом, как от других, он выглядит…обычным.
Алиана почувствовала какую-то волну надежды обратить этого мага к свету. Именно это она и поставила себе целью.