Спустя еще неполный час мучений отряд выбрался на сухой островок, длинной и узкой косой врезающийся в самое настоящее озеро с мутной темно-бурой водой.
- Мы, что, с дороги сбились? – оторопел Львович, когда Тема со вздохом облегчения осел наземь, представляя Сереге возможность оглядеться по сторонам.
- Нет, все правильно, - ответила ведьмачка. – Мы идем как раз туда, куда надо.
- А дальше тогда как? Поплывем, что ли?
Заросли болотной травы колыхались от слабого ветерка далеко впереди – до них было никак не меньше сотни метров маслянисто поблескивающей озерной глади, и еще не факт, что та трава росла на мелководье.
- Нет, вброд пойдем. Здесь гать проложена, - Инари указала на торчащую над водой едва приметную тростиночку, - будет по щиколотку, не больше.
- Изумительно! – вдруг взорвался до сих пор угрюмо молчавший Травин. – Нет, вы только послушайте! Мало того, что нас вообще потащили на эти болота, так теперь еще и по колено в грязи лазать придется!
- Если у вас есть другой вариант, - ледяным голосом отозвалась ведьмачка, - предложите. Я послушаю.
- Был вариант – обойти топь посуху.
- Отпадает. Это слишком долго и намного опаснее.
- Черта с два опаснее! - чуть ли не визжал Травин. – Хоулеры, хоулеры… А кто-нибудь раньше видел этих хоулеров в глаза? Никто! Кто-нибудь может наверняка сказать, куда ты нас волочешь? Никто!!! Кто-нибудь вообще когда-нибудь об этой треклятой Тугреневке слышал?..
- Все, - трагично сказал Артем. – Понеслась душа в рай и хвостиком завиляла. По-моему, у зама истерика.
- Может, ему по морде дать, чтобы успокоился? – вполголоса предложил Львович.
Глеб возвел глаза к небу. Иван с Натальей пытались урезонить разбушевавшегося Травина. Насупившаяся ведьмачка судорожно сжимала и разжимала кулаки: кажется, у нее уже чесались руки осуществить предложение Львовича. Петрович нервно топтался на месте, что-то высматривая у противоположного берега озера.
- Тихо! – вдруг завопил он. – Да заткнитесь же!!! Вы, что, ничего не слышите?
Но еще прежде, чем он договорил, Инари крутанулась на месте, выхватывая меч.
- Проклятье! – зашипела она вполголоса. – Только ее нам не хватало! Все к центру, подальше от воды, и ведите себя потише.
«Гладиаторцы» шарахнулись от берега. Травин смолк на половине очередной обличающей тирады. В воцарившейся зловещей тишине все без исключения услышали бульканье и плеск воды. На водной глади возникла рябь, постепенно смещающаяся от ближайшего затона в сторону островка. Что-то крупное пересекало озеро, не показываясь на поверхности.
- Что происходит? – нервно сглотнув, просипел Тема.
- Кикимора проснулась, - зло ответила ведьмачка, бросив короткий взгляд на свой перстень. – Даже две, как минимум. Ты из арбалета стрелять умеешь?
Вопрос был адресован Глебу.
- Умею, - кивнул «гладиаторец» и честно добавил, - более-менее.
Еще до перехода в «Гладиатор» года три назад парень время от времени баловался подобными игрушками с натягом до двадцати килограммов. Не то, чтобы точность попадания была стопроцентной, но, во всяком случае, болты у него летали в нужную сторону.
- Бери, заряжай, - не выпуская из поля зрения приближающуюся рябь, ведьмачка сняла с пояса арбалет и сунула его Глебу, затем добавила штук пять болтов. – Старайся целиться в голову.
Над островком снова воцарилась тишина. Рябь исчезла метрах в двадцати от низкого берега. Глеб перевел дыхание – неужто пронесло?
- Ушла, что ли? – дрожащим голосом с надеждой спросил Шурик.
- Нет. Она все еще здесь. Не вздумайте дергаться.
Инари, единственная из отряда, кто сохранял спокойствие, медленно поворачивалась, оглядывая пустынную поверхность озера. Насмерть перепуганная Наталья беззвучно всхлипывала. Петрович что-то шептал: похоже, молился. И то правда – вмешательство свыше сейчас оказалось бы не лишним. «Гладиаторцы» сбились поплотнее, крепко сжимая во вспотевших ладонях обмотанные кожей рукояти турнирных мечей. В этот момент каждый из них жалел, что его оружие не имеет боевой заточки.
Первым сдали нервы у Травина. Оттолкнув в сторону оказавшегося у него на дороге Шурика, зам директора опрометью бросился назад, туда, откуда путники пришли.
- Стой! – вскрикнула ведьмачка. – Не…
В воздух взлетел фонтан грязных брызг, словно у самого бережка взорвалась граната. Выметнувшиеся вслед за ним рыжевато-бурые щупальца захлестнули мужчину, сбили с ног и сдернули в воду. Отчаянный вопль Травина сменился бульканьем. Наталья завизжала во весь голос. Инари, что-то выкрикнув на неизвестном языке, прыгнула в клокочущую воду, где из глубины всплывала исполинская, обросшая тиной, туша.
- ААААААААААААА….. – этого голоса, раздавшегося за спиной, Глеб не узнал. Слишком высоким и пронзительным он был. «Гладиаторца» окатило пахнущей тухлятиной жижей. Парень обернулся и, взвыв от ужаса, навскидку выстрелил в надвигающуюся на него харю, щелкающую зазубренными жвалами. С такого расстояния промахнуться было нереально. Болт засел промеж жвал кикиморы. Тварь забилась и заверещала, а Глеба отшвырнуло прочь мощнейшим ударом. Наполовину оглушенный парень покатился по земле: перед глазами заплясали черные точки, в ушах зашумело. Чем его приложило, Глеб так и не понял, но сквозь туман разглядел, как тянутся к нему не то тонкие лапы, не то толстые щупальца, вооруженные острыми когтями. «Хана!», еще успел подумать «гладиаторец» прежде чем вороненое лезвие ведьмацкого меча прочертило воздух, оставляя за собой серебристый след. Обрубленные щупальца посыпались наземь, визг кикиморы был едва слышен, словно в уши парню вложили ватные затычки, а затем визг и вовсе оборвался. Кто-то волоком тащил его прочь. Глеб извернулся и стряхнул с себя руки: как выяснилось, Темины.
- Отвали. Я пока живой.
Он кое-как поднялся на ноги. Земля под сапогами ходила ходуном, и Глеб не сразу сообразил, что с землей-то все в порядке – это его настолько шатает. Правая рука слушаться не желала, спина горела огнем. Парень обвел поле боя мутным взглядом. Кажется, все закончилось. Оперативно, ничего не попишешь. Мокрая, разом порыжевшая ведьмачка, стоя по пояс в воде, вытаскивала меч из слабо подергивающейся туши кикиморы. Травин, с которого ручьями стекала жидкая грязь, на четвереньках выползал на берег, кашляя и отплевываясь. За его спиной в бочажке желтоватым брюхом кверху плавала еще одна дохлая кикимора. Размеры твари не укладывались в голове: в раздутом, покрытом мохнатыми щитками туловище было метров пять длины, да еще щупальца… А на почерневшей траве, хрипя и задыхаясь, в судорогах корчился Шурик, попавший под прямой удар монстра. Грудная клетка парня превратилась в кровоточащее месиво, из которого торчали белые обломки ребер. Над раненым с серыми лицами склонялись Львович и Иван.
- Что?.. – прохрипел Глеб.
- Ничего, - со слезами в голосе ответил Князь. – Крышка пацану.
- Инари!!!
Но ведьмачка и без того уже торопливо выбиралась на берег. Растолкав в стороны Львовича и Тему, дроу упала на колени рядом с раненым и, молниеносно сориентировавшись, прижала ладонь к разорванной груди паренька. Короткая вспышка ослепительно белого света… Тело Шурика выгнулось дугой, как от удара током, затем парень обмяк и начал дышать – еле-еле, прерывисто всхлипывая.
- Назад, - приказала ведьмачка. – Дайте больше места.
Золотые искорки с ее пальцев текли нескончаемым потоком. Иван оглянулся, будто не понимая, где находится. При виде грязного, взъерошенного зам директора музея в глазах Князя вспыхнул недобрый огонек. Разминая кулаки, Иван тяжело поднялся на ноги.
- Ты что задумал? – Глеб, почуяв неладное, заступил ему дорогу.
- Сгинь, - ровным голосом распорядился Иван.
- Ваня, Ваня, остынь, - Петрович встал рядом с «гладиаторцем».
- Пустите! Я этого козла сейчас собственноручно утоплю. Сашка, значит, здесь гнить останется, а он, падла, жить будет? Не бывать этому!
- Вань, послушай доброго совета, - взмолился Глеб, - не марай руки. Он того не стоит. А Шурика Инари сейчас откачает. Да ты сам глянь – жить ему еще долго и счастливо.
Князь недоверчиво обернулся и застал уже последний этап исцеления, когда растворялась оставшаяся на месте жуткой раны черная корка. Инари облегченно вздохнула и убрала ладони с груди Шурика.
- Вот и все. Не так уж страшно, как на первый взгляд казалось. Встать сам сможешь? Если нет, то полежи немного, передохни.
- Сейчас… попробую.
Шурик завозился, перекатываясь набок. Артем кинулся ему помогать. Князь сделал пару неуверенных шагов в сторону ведьмачки.
- И правда живой, зараза, - растерянно сказал он. – Так ты лечить можешь?
- Могу, - коротко подтвердила Инари.
Ведьмачка выглядела осунувшейся и чертовски уставшей – видать, исцеление отнимало куда больше сил, чем беготня по лесам и болотам. Шурик уселся на земле, его все еще колотило от пережитого страха. Затем парень приподнялся на колени и вдруг согнулся в три погибели. Его вырвало кровью.
- Что с ним такое? – перепугался Тема.
- Все нормально, - просипел парень. – Правда. Это я просто наглотался… Инари, я твой должник.
- Запомню и учту, - отозвалась ведьмачка и переключилась на Глеба. – Давай, руку посмотрю.
«Гладиаторец» присел рядом с дроу. Та осторожно сжала его плечо.
- По-моему, ничего страшного там нет, - сказал Глеб. – Обычный ушиб.
- Ага, а так же разорванные связки и трещина в лопатке. Сейчас, потерпи немного.
Руку вдруг начало выкручивать – не то, чтобы больно, просто неприятно. По плечу разливалось тепло, и жжение постепенно прекращалось. Травин между тем дико озирался по сторонам.
- Где Наташа? – спросил он дрожащим голосом. – Куда Наташу дели?
«Гладиаторцы» и Петрович переглянулись. Они только теперь заметили, что в их рядах поубавилось народа. Натальи и вправду на островке не было, причем никто даже отдаленно не представлял, куда подевалась женщина. Никто в суматохе и не заметил, в какой момент она пропала. Помнили только, что Наталья кричала, когда Травин ушел под воду. Инари приподнялась с места, проглядывая спокойную озерную гладь.
- Не знаю, - растерянно сказала она. – Здесь ничего не было, кроме кикимор, а те ее не трогали, это точно.
- Ты вообще молчи, чучело, - зло зыркнул на ведьмачку зам директора. – Это ты во всем виновата! Ты одна!
Тут уж не выдержал даже Глеб.
- А ну-ка извиняйся, - приказал он, вставая с земли. – Немедленно.
- И не подумаю. Кто нас на болота потащил?
- На болота мы сами пошли, - четко и ясно сказал Князь. – А кикиморы из-за вас напали. – Вымученная вежливость Ивана угадывалась за версту. Чувствовалось, что еще немного, и он снова взорвется. – Это вы их спровоцировали. А у меня чуть человек не погиб.
- Да что мне за дело до твоих сопляков? – снова заорал Травин. – Знаешь, где я их видел?..
Вот тогда-то Иван и вмазал ему кулаком по физиономии. Зам директора рухнул наземь, как подкошенный. Иван поднял его за шиворот, поставил на ноги и повторил процедуру. Вновь свалившийся Травин пополз прочь, закрывая руками разбитое лицо.
- Ублюдок, - невнятно пробубнил он. – Дай, только в Тулу вернемся! Я тебе все припомню! Дорогу в музей можешь забыть и в оргкомитет Куликовского фестиваля тоже. Считайте, что вас уже нет.
Князь набрал в грудь побольше воздуха и заговорил. Он неторопливо, во всех подробностях, разрисовал Травину что и в каких позах он, Иван Осипов, делал и с музеем, и с оргкомитетом, и куда Николай Семенович может себе эти самые музей и оргкомитет засунуть. От услышанного уши начали сворачиваться в трубочку даже у привыкших ко всему «гладиаторцев», у Петровича же при виде того, как обращаются с его начальством, и вовсе челюсть отпала.
- …И благодари Инари, что Шурик жив остался, - под конец сказал Иван ошалело глядевшему на него снизу вверх мужчине. – Иначе ты бы сейчас не на травке лежал, а грязь жрал вон в той луже. А теперь поднимайся и вперед. Если еще хоть что-то вякнешь, останешься здесь один. И тогда посмотрим, далеко ли ты дойдешь!
Травин, втянув голову в плечи, споро вскочил на ноги. Спесь с него сразу сняло.
- Ну, мужики, - чуть слышно прошептал Петрович, - теперь я понимаю, почему вы его в боссы выбрали. Да за такого шефа, который за своих постоять может, зубами, руками и ногами держаться надо. Это я вам по собственному опыту говорю.
Глеб поднял арбалет и собрал оставшиеся неиспользованными болты. Один оказался сломан – видать, кто-то прошелся по нему, остальные три целы и невредимы.
- Спасибо, - «гладиаторец» вернул оружие ведьмачке. – Он все-таки успел побывать в бою.
- Да, я видела. Ты держался молодцом.
Инари взъерошила слегка подсохшую и начинающую распушаться гриву волос, вытряхивая из нее клочки тины. Над бровью ведьмачки багровела крупная ссадина. Прорванная на плече футболка пропиталась кровью.
- Ну вот, всех исцелила, а свои раны что не лечишь?
- Не могу при всем желании. Да не обращай внимания – каких-то пара царапин. Скоро затянутся.
Иван между тем упорно щелкал зажигалкой, пытаясь раскурить сигарету, но у него ничего не получалось.
- Чтоб тебя…
Иван потряс зажигалку.
- Не выйдет, - сказала заметившая его манипуляции ведьмачка. – Здесь она просто не зажжется.
- Из-за тумана, что ли?
- Угадал.
- Изумительно! Еще пару дней тут проживем, и я курить брошу, - Иван раздраженно сунул обратно в карман зажигалку и сигарету и оглядел притихших подчиненных. - Если после всего случившегося кто-нибудь хочет пообедать, доставайте еду. Если нет, пошли дальше. До ночи мы – кровь из носа – должны попасть в деревню.
- А как же Наташа? – спросил Петрович.
- Ее здесь нет. Вы же сами видите. Не знаю, что случилось, но если Наталью затянуло в озеро, то со дна мы ее уже не достанем. Попробуйте покричать – может, она все-таки просто убежала и спряталась? Если не отзовется… что ж, очень жаль, правда.
Петрович и Тема кричали долго и безрезультатно. Наконец, оба сдались и затихли. «Гладиаторцы» разделили остатки мяса, прожаренного, но недоеденного утром, и сжевали их без малейшего аппетита. Сразу после обеда они двинулись в путь, слегка перестроив ряды. Теперь за ведьмачкой шел Петрович, и уже следом за ним поникший Травин под неусыпным надзором Ивана.
Гать перевела их через озеро, и опять начались лягушачьи прыжки: с кочки на кочку, с кочки на кочку. Часам к четырем дня у самого горизонта в легкой дымке замаячили невысокие холмы, и «гладиаторцы» невольно прибавили шаг. Всем хотелось поскорее оставить за спиной проклятую трясину, однако осуществить это желание удалось только ближе к семи вечера. К тому времени над бочагами стал подниматься туман, и болота начали постепенно оживать. Что-то тяжело ворочалось среди зарослей рогоза и утробно булькало в затянутых ряской затонах, а пару раз с противоположной стороны топей доносился тонкий тоскливый вой, от которого по коже пробирал мороз. Похоже, Инари не ошиблась – хоулеры или не хоулеры, но кто-то за ними шел однозначно.
Вновь вступив на твердую почву, по уши грязные путники облегченно вздохнули и какое-то время смотрели друг на друга с блаженными улыбками. Все-таки они это сделали! Но Иван не дал отряду расслабиться, он снова гнал парней вперед, понимая, что надо торопиться, что до темноты они уже не успевают оказаться под защитой стен.
Краем уха слушая, как Князь за что-то распекает Тему, Глеб обернулся и бросил последний взгляд на коварное болото. Туман над обманчиво спокойной равниной уже успел сгуститься, сквозь него то здесь, то там маняще поблескивали синие огоньки. Зрелище завораживало, на него хотелось любоваться бесконечно… или подойти поближе. Глеб даже сделал пару шагов, прежде чем кто-то осторожно похлопал «гладиаторца» по плечу. Парень вздрогнул – у него было такое чувство, что его разбудили от крепкого глубокого сна. Черт его знает, сколько на самом деле прошло времени, но рядом с «гладиаторцем» осталась только ведьмачка, остальные уже успели куда-то деться.
- Это мертвые огни, - сказала Инари. – Лучше с ними не связываться: заманят в самое сердце трясины и вытянут все тепло. Так и будешь бродить среди них, пока стоит мир.
- Да ладно, - улыбнулся Глеб. Предупреждение ведьмачки при всем желании трудно было воспринимать всерьез. – Обычный болотный газ, не более того. При разложении органических остатков выделяется метан, вырывается на поверхность и воспламеняется. Курс химии средней школы.
- Как знаешь. Метан, значит, метан, - согласилась дроу, с трудом выговорив, кажется, незнакомое ей слово. – Но все равно не стоит туда ходить. Нам в другую сторону. Если ты налюбовался, то пора бы уже и в путь.
Глеб кивнул, поправил на плече сумку и зашагал следом за Инари по едва приметной стежке, взбирающейся на холм.