Для меня эта история началась совершенно неожиданно - с моего старого холодильника. Я проходил мимо этого древнего агрегата и заметил, что его распёрло, словно туго набитый саквояж, и с каждой секундой он становился всё больше. Наконец, крепкая защёлка «ЗИЛа» не выдержала, и массивная дверь с грохотом распахнулась. Лёд устремился наружу, будто фарш из мясорубки, и через четверть часа им заполнилась добрая половина кухни. Я метался по квартире, не зная, что предпринять. Затем позвонил по телефону в коммунальную службу и уселся в комнате, ожидая прихода мастера. Они пообещали, что специалист прибудет в течение часа. Так начинался первый день моего долгожданного отпуска.
До меня не доходило, что же все-таки происходит? С таким непонятным явлением я столкнулся впервые. Содержащаяся в воздухе влага кристаллизовалась на глазах. Формируясь в причудливые наросты, ослепительно белая масса разрасталась по дому с неимоверной быстротой. Я не рискнул потрогать это рукой и, взяв длинную алюминиевую трубку, которой так удобно управляться со шторами, решил подковырнуть неведомую субстанцию. Но стоило прикоснуться к её поверхности, трубка мгновенно примёрзла, словно губы к металлической кружке при сильном морозе. Я едва успел отдёрнуть руку, и теперь вся ладонь горела, словно от контакта с углекислотой. Ледяной поток разделился на три рукава. Один продвигался в прихожую, к входной двери, другой, добравшись до кухонного подоконника, приостановился. Разрастаясь в стороны и поднимаясь всё выше, он явно намеревался высадить окно и выбраться на улицу. Третья ледяная щупальца нагло подбиралась к моим ногам, и мне пришлось ретироваться на забитый хламом узенький балкон моей однокомнатной квартиры.
«Необходимо срочно что-то предпринять,- думал я, держась за металлические перила. – Второй этаж хоть и не пятый, но всё равно высоковато». Времени на раздумья оставалось мало, так как белая мерзость находилась совсем рядом и без сомнения собиралась перевалить через невысокий балконный порожек. Ноги, не дожидаясь команды мозгов, перенесли меня чрез ограждение, и я очутился на карнизе со стороны улицы. Затем мне пришлось нагнуться и, ухватившись одной рукой за арматурную стойку, а другой, опершись на край железобетонной плиты, сползти вниз, после чего я беспомощно повис на приличной высоте от земли. Покраснев от усилий, моё лицо наверняка выглядело очень глупо со стороны. Обескураженное сознание набиралось храбрости, чтобы разжать немеющие пальцы и броситься в пугающую бездну. Но я, конечно же, себя накручивал. При моём немаленьком росте до земли оставалось, каких-то - полтора метра. Неожиданно сверху послышался сильный треск, затем мощный скрежет, после чего свалился какой-то крупный предмет. Вероятно, вышибло мою бронированную входную дверь. Онемевшие пальцы разжались одновременно с этим звуком. Вопреки ожиданиям мне посчастливилось, и я мягко приземлился на ноги, лишь слегка припав на правое колено. Поднявшись и отряхнув джинсы, я отошёл в сторону и посмотрел наверх. Ледяная масса успела заполнить весь балкон и сверкающими сосульками сползала вниз, образуя зубчатые сталактиты и тихо потрескивая. Затем раздался грохот, и звон разбитого стекла. Это вылетела кухонная рама и упала в нескольких шагах от меня. Воздух наполнился пылью из раскрошенной штукатурки и частиц разлетевшегося окна. В момент собралась толпа зевак. Они показывали пальцами то на меня, то на свисающий с балкона лёд и озабоченно жестикулировали руками. Затем от толпы отделилась любопытная старушка и направилась в мою сторону. Мне не хотелось всем разъяснять, что здесь происходит, так как я и сам ничего не понимал.
В это тёплое майское утро редкие облака лежали белыми пушистыми перьями на не выбитой подушке сизого неба. Вдоль Сиреневого бульвара, пропитанный ароматом бушующих персидских соцветий, что-то нашёптывая и тихо вздыхая, прогуливался лёгкий просыпающийся ветерок.
Перебежав через проезжую часть, я ушёл подальше от толпы и присел на бульварную скамейку, продолжая наблюдать за происходящим. В моей голове варилась каша.
«Что делать? Бежать в МЧС или милицию? Может позвонить?- рука потянулась к подсумку, мобильник остался дома. – А что собственно мне удастся им объяснить.
Подойду к дежурному и скажу: - Сержант! Из окон моей квартиры лезет какое-то белое дерьмо!- психушка обеспечена.- Шмотки, компьютер всё пропало. Всё!!! Пойти к Денису? Он как раз заканчивает работу. Может, вдвоём разберемся, что к чему?»- я поднялся со скамейки и направился в сторону трамвайной остановки.

Мой друг Денис - работал охранником на автостоянке в районе ВВЦ. Этим утром у него заканчивалось ночное дежурство. Я подумал, что может он мне все объяснит. Во всяком случае, поделиться кроме него по поводу этой чертовщины, на тот момент мне было не с кем.
В подземной многоярусной стоянке было прохладно и уютно. В воздухе витал запах машинного масла и специфическое амбре выхлопных газов.
Коренастый блондинчик сидел в небольшой комнате перед скоплением мерцающих мониторов и дожёвывал остатки утреннего бутерброда.
- Ты чего в такую рань? Не спиться?- удивлённо произнёс он, в приветствии пожимая мою руку.
- Не до того сейчас! Послушай лучше, какая хрень со мной произошла.
И я подробно рассказал о том, что случилось. Приятель, не отрываясь, смотрел на меня некоторое время. Затем недоверчиво ухмыльнулся и произнёс:
- Ты прикалываешься, да?
- Конечно! Припёрся к тебе на работу - с утра пораньше, вместо того чтобы наслаждаться отпуском. Предварительно высыпал на себя ведро извёстки,- я стряхнул со своих ещё недавно тёмных волос остатки серой пыли,- и принялся рассказывать сказки.
Приятель еще немного посомневался, разглядывая мою зелёную, перепачканную побелкой футболку, затем вызвал по громкой связи своего сменщика, который потягиваясь, курил у въезда в гаражи и, собрав свои вещи в коричневую брезентовую сумку, вышел в дверь, увлекая меня за собой.

Мы мчались на его старенькой «Ниве» к себе в Северное Измайлово, по перегруженной машинами дороге, периодически выскакивая на трамвайные пути. Приятель жил недалеко от меня в том же районе, только немного южнее. Денис вел машину, потягивая сигарету и временами потирая покрасневшие после ночного дежурства глаза. На подъезде к родному кварталу нас остановил сотрудник ДПС. Он проверил у Дениса документы на машину и вежливо объяснил, что все дороги, ведущие в направлении этого района, перекрыты, в связи с проводимой милицейской операцией. Больше офицер ничего объяснять не стал.
Попросив развернуться и следовать в объезд данной территории, он жезлом остановил красную «Шкоду» и, отдав нам под козырёк, последовал разъяснять следующему водителю, что проезд закрыт. Хотя прямо посреди дороги и так стоял знак, запрещающий движение машин в этом направлении.
Сдав назад, мы свернули во двор, ну а там все закоулки и потайные тропы нам были хорошо известны. Как-никак всю жизнь прожили в этом районе. Дальше на колёсах решили не соваться. Оставив машину на парковочном месте, возле одного из подъездов, мы двинулись в направлении моего дома. Идти предстояло по лабиринтам дворов через весь квартал. По дороге нам встречались перепуганные люди, загруженные различными вещами. Они заметно спешили и постоянно оглядывались назад. Денис вопросительно посмотрел на меня, я в ответ лишь пожал плечами.
- Что-то мне не нравиться вся эта суета, - произнёс он, и мы направились к металлическому забору. Пройдя сквозь него в том месте, где с корнем выворочено несколько прутьев, нам пришлось остановиться. С этой обширной школьной площадки открывался вид на мой дом и близлежащие строения. Картина, которая предстала перед глазами, шокировала своей красотой и ужасом.
Все здания к востоку от нас полостью или частично были покрыты толстой коркой льда. Они ослепляли своей белизной, переливаясь и искрясь под лучами яркого майского солнца, словно девственные высокогорные ледники Тибета.
- Это что, всемирное обледенение?- возбуждённо воскликнул Денис. Затем он быстро перевёл взгляд в направлении своего дома. Строения, находившиеся с южной стороны, оставались ещё нетронутыми этим ледяным безумием, и приятель заметно успокоился.- После твоего рассказа я, конечно, мог предположить нечто из ряда вон выходящее, но увидеть такое!!!- он снова посмотрел на ледяные наросты.- Да что увидеть? Представить подобное я не смог бы даже задействовав всю свою, богатую, фантазию.
-Хватит разводить демагогию,- одернул его я, указав на приближающегося к нам человека в военной форме с огромной овчаркой на коротком поводке.
- Вы чего здесь шастаете,- вызывающе почти выкрикнул он, а его спутница, зарычав, оголила лезвия здоровенных клыков.
- А в чём дело! – я сделал вид, что спокоен, но на самом деле мой зад уже готовился испытать прочность собачьей хватки.- Я живу в том доме,- моя рука поднялась, а подрагивающий палец нацелился в самое обледеневшее строение.
- Да ребятки,- произнёс он, показывая всем своим видом возрастное превосходство, хотя внешне, он казался немногим старше нас – лет тридцать.- О своей хате можете забыть на неопределённое время,- военный сунул в зубы дешевенькую сигаретку и прикурил. – Этот квартал подлежит стопроцентной эвакуации до выяснения всех обстоятельств.
- Но, может, я просто посмотрю... - решил поканючить я.
- Вы что, идиоты? Не видите, что происходит?
- А что происходит?- Денис вопросительно посмотрел на вояку.
- Да… хрен его знает,- немного помедлив, ответил тот, не отводя взгляда от ледяного потока, который, словно пожарная пена, занял всё пространство между обледеневшими домами и заметно двигался к нам.- Наше подразделение расставили по периметру этого образования для защиты опустевших квартир от мародеров. Это всё, что мне положено знать. Да и остальным, наверняка, известно не больше. Он еще пару раз затянулся, потом, затоптав окурок, произнёс: - Так что валите-ка ребятки отсюда по добру, по здорову, пока живы. А то ведь некоторым не так повезло, как вам,- военный одёрнул тянувшую его в сторону собаку и отправился дальше охранять вверенную ему территорию.
- Ладно,- произнёс Денис,- пойдём сейчас ко мне: поедим, новости послушаем, а потом уж будем решать, как дальше быть.

Приятель жил на восьмом этаже девятиэтажной башни. Жену и маленького сына он отправил на месяц к родственникам в деревню, а сам остался в душной Москве - подзаработать денег, пожертвовав очередным законным отпуском. Так что квартира была свободна от домочадцев и я, без стеснения, быстренько приняв душ, развалился перед телевизором в одних плавках с бутылкой «Колы» в руке. Пока Денис копошился на кухне, разогревая дежурные консервы, я включил телевизор и, бегая по каналам, пытался найти хоть какое-то сообщение, относящееся к происшествию, которое лишило меня крыши над головой. Передачи шли в обычном режиме, и даже намёков на происходящее не было.
- Иди, ешь! Я пока ополоснусь,- сказал приятель, с набитым пищей ртом и закрылся в ванной.
Через некоторое время на первом канале телевидения появилась заставка экстренного выпуска новостей. Затем диктор серьезного вида возбуждённым голосом сообщил, что в одном из районов города произведена эвакуация жильцов в связи с неизвестным явлением, произошедшим на данной территории. Всем, временно отселённым, жильцам будут предоставлены места в столичных гостиницах и общежитиях.
- Нормально!- съязвил Денис, стоя сзади меня и теребя мокрые, после душа, волосы зелёным махровым полотенцем.- Ты теперь в общагу переселяешься? Коренной москвич!
- Да иди ты!- вспылил я, думая, как быть дальше.
- Ладно. Расслабься! Поживешь пока у меня, а там видно будет. Хотя если дальше так пойдёт, - он приблизился к окну, бросив влажное полотенце на спинку стула,- то и отсюда вскоре придется убираться,- настороженно произнёс парень, наблюдая, как белое поле внушительно продвинулось в направлении его дома.
«А ведь прошло немногим больше часа»,- подумал Денис, но вслух ничего не сказал.

Приведя себя в порядок и подкрепившись, мы уселись в одной из комнат малогабаритной квартиры, устроившись перед журнальным столиком, закурили и стали ломать голову, анализируя произошедшее и оценивая происходящее.
Самым пугающим являлось то, что никто не мог объяснить причину возникновения этой ледяной массы, её природу, и способы защиты от этой стихии. Ведь загадочная субстанция была не просто льдом, она оказалась опасным для жизни веществом, которое, контактируя со всем живым, и даже некоторыми неодушевлёнными предметами, проникало в них на молекулярном уровне. Это напоминало влияние на биологический объект электрического тока. Только вместо электрического воздействия на живые клетки, происходила их мгновенная кристаллизация. Обо всём этом стало понятно из выступления пожилого учёного в одном из специальных выпусков новостей. Телевизионщики уже не скрывали район, где произошли данные события и даже прокрутили несколько видеозаписей, в которых показали ужасные кадры гибели людей от неведомой стихии. Вероятно, всё было сделано с целью предупреждения неосторожных и любопытных граждан от попыток контакта со смертельным веществом. На экране промелькнул сюжет, в котором показано, как люди, и даже группы попытавшихся потрогать руками ледяные сгустки, застыли в момент прикосновения, превратившись в побелевшие изваяния.
Таким образом, мы просидели в квартире до вечера, перемещаясь то к телевизору, то припадая к окну. Последние несколько часов ледяной поток, словно замер. Во всяком случае, он практически не продвинулся вперёд, относительно выбранных мною ориентиров, и на расстоянии пятисот метров от нашего дома, выглядел огромной застывшей лужей растёкшегося гигантского мороженого. Ещё одной удивительной особенностью этого льда являлось то, что он совершенно не таял. Ослепительно белое поле, каким оно было в начале своего возникновения, к концу дня уже не казалось таким сияющим и чистым. На его поверхности временами возникали тёмные пятна, образованные из трупов несчастных, не ведающих об опасности, собак, кошек и случайных птиц. Но это существовало недолго. Через некоторое время чёрные пятна белели и, сливаясь с молочным фоном, исчезали из виду.
Внезапно цветная картинка телевизора свернулась в маленькую белую точку, которая быстро растворилась в глубине серого экрана. Стало понятно, что дом обесточен. Прикинув все за и против, мы решили, что лучше всего в этой ситуации ложиться спать. Неизвестно, что принесёт завтрашний день, тем более Денис клевал на ходу, так и не отдохнув от ночного дежурства. Бросив мне постельное бельё, он поплёлся в спальню и через пару минут храпел как дорожный компрессор. Я развалился в гостиной на диване и, подмяв под голову большую перьевую подушку, немного поглазев на едва различимое в темноте не зашторенное окно, погрузился в тревожную дрёму.

Посреди ночи меня разбудили странные звуки, доносившиеся со стороны входной двери. Я приподнял голову и насторожился. Затем, прямо босиком, на ощупь, мне удалось добраться до прихожей, где я, наткнувшись на что-то мягкое и тёплое, едва не вскрикнул и уже открыл рот.
- Тсс,- зашипело у меня прямо над ухом.
Оказалось, что я наткнулся на выпяченный зад приятеля, который стоял, пригнувшись у двери, разглядывая что-то в стеклянный глазок.
В подъезде раздавался осторожный скрежет и тихое постукивание металлических предметов.
- Там какие-то уроды, собираются вскрыть замок в соседской квартире,- прозвучал перед моим лицом шёпот Дениса.
- Мародёры?- также тихо спросил я.
- Побудь здесь, я сейчас,- приятель удалился, а моё любопытство легким подзатыльником подтолкнуло меня к освободившемуся глазку.
Перед моим одноглазым взором, ковыряя и подталкивая дверь, суетились два силуэта, едва обозначенные тусклым светом издыхающего фонарика. Через мгновение я почувствовал слабый толчок в спину.
- Отойди, - снова шёпотом произнёс Денис и вернулся на исходную позицию.
Через секунду раздался резкий щелчок задвижки, дверь быстро распахнулась, и приятель выскочил в подъезд.
- Руки в гору!!! Уроды! Лицом к стене!- угрожающе заорал он и, подскочив к растерявшимся и безоговорочно выполнившим его команду людям, раздвинул плюшевыми тапочками их полусогнутые ноги. Затем он отобрал у одного из них фонарь и передал мне. Направив свет на людей, предо мной предстала такая картина: двое «домушников» стояли лицами к двери, упираясь поднятыми руками в стену, с раздвинутыми чуть ли не в шпагате ногами, находясь под прицелом увесистой «пушки», зажатой в крепкой руке моего приятеля.
- Дениска! Ты что ли?!- выкрикнул один из бандюг.
- Иван Петрович, вы?!!
- У, дьявол, напугал! Ты чего здесь воюешь?- спросил пожилой человек, в тёмном костюме при галстуке, опуская руки и поворачиваясь к нам лицом. – Да не свети в глаза-то,- он отстранил мою руку державшую фонарь и обратился к своему напарнику,- Ну, что Коль? Ни хрена?
- Да, личинку уже свернул,- промолвил Коля, снова принимаясь за прерванную работу. – Посветил бы кто, а то ни черта не видно.
Я направил тускнеющий луч, в помощь полуночному гостю.
- Такие вот дела, Денис. Мои-то все на даче. Да я и сам там уже две недели живу. Да… С работы и сразу загород. А тут гляди – эвакуация! Ключей от квартиры с собой нет, а здесь и деньги и ценности, а главное все документы. Вот и попросил товарища помочь замок вскрыть, пока другие этого не сделали. Он специалист по слесарным вопросам.
Раздался металлический хруст.
- Готово!- удовлетворенно произнёс взломщик.
- А ты чего здесь?- произнёс сосед, обращаясь к Денису.- Весь квартал эвакуировали. Мы едва пробрались сюда. Этот долбаный лёд уже знаешь, сколько пространства оттяпал? Здесь-то он вроде приостановился. Говорят, что в толщину стал расти. А вот со стороны бульвара не осталось ни одного уцелевшего дома. Всё обледенело.

Вернувшись обратно в квартиру, после этого незапланированного приключения, мы с приятелем ещё некоторое время стояли у окна, всматриваясь в абстрактное ночное полотно.
-А откуда у тебя пистолет?- спросил я, примеряясь ладонью к удобной рукояти с рифленой пластиковой накладкой увесистого «ТТ».
- Ты что, забыл, где я работаю?- произнёс Денис, зевая.
- А вы разве не сдаёте оружие после смены?
- Когда как. У меня же есть лицензия на ношение и хранение этой пушки. Так что всё в рамках закона.
Во всей округе освещение отсутствовало полностью. Лишь вдалеке, на соседних улицах, ещё мерцали слабые светлячки уличных фонарей. Ледяной поток едва просматривался в темноте майской ночи. Он выделялся на иссиня-черном фоне серой неровной полосой, ограничиваясь извилистой береговой линией. Стихия, хоть и продвинулась незначительно вперед, но всё- же оставалась на безопасном расстоянии. Это успокаивало. Мы разбежались по своим кроватям, решив продолжить прерванный сон. На этот раз я вырубился моментально, едва моя голова прикоснулась к подушке.

Во сне мне всё время приходилось от кого-то убегать. Я скакал через заборы, прятался во дворах, удирал от преследовавших меня огромных собак и, в конце концов, затаился на крыше одного из домов. Ледяной поток окружил меня со всех сторон и подбирался, всё ближе, проникая по всему периметру строения на оцинкованную кровлю, сквозь металлические перила. Затем, стоявшая неподалёку телевизионная антенна, начала покрываться толстым ледяным налётом и под его тяжестью стала медленно заваливаться на меня. Раздался страшный скрежет и, почему-то, треск лопавшегося стекла. Я мгновенно проснулся и обомлел. Прозрачное, некогда окно, превратилось в матовый светофильтр и, пощелкивая зигзагами танцующих трещин, лопавшееся на глазах стекло намеревалось вот-вот осыпаться на рыжую ковровую дорожку. Уже рассвело. Сон оказался в руку. Выскочив как ошпаренный из осажденной комнаты и прихватив свои шмотки, я, спотыкаясь и натягивая на ходу джинсы, словно подбитый заяц, попрыгал в комнату, где беззаботным детским сном посапывал мой приятель. Услышав странные звуки, он мгновенно вскочил с кровати, протирая сонные глаза. Узнав о случившемся, Денис быстро оделся, бросил необходимые вещи в свою брезентовую сумку, затем, положив сверху «ТТ» и несколько запечатанных коробок с патронами, с трудом застегнул, не вовремя заевшую, молнию.
- Сматываемся,- произнёс он, под звуки осыпающегося стекла и с надеждой добавил,- если ещё не поздно.
Мы выскочили из квартиры и, плюнув на застывшие двери безжизненного лифта, поспешили вниз по крутым серым ступенькам. Как я и предполагал, к подъезду лёд ещё не подобрался, так как наступал на здание с противоположной стороны, но на углах многоэтажной башни уже появился белый налёт.

Судя по времени, тревожное утро заканчивалось, незаметно переходя в пасмурный, не обещающий ничего хорошего, день. Затянутое плотными облаками небо, расплакалось моросящим дождём. Небесные слёзы стали, своего рода, катализатором белой массы, и при таком избытке влаги ледяные образования начали расти как на дрожжах, увеличиваясь с пугающей быстротой. Свернув за угол соседнего дома, где просвет между строениями большой и легко просматривалась отдалённая округа, мы остановились. С восточной стороны, насколько хватало взгляда, торчали ледяные глыбы – призраки исчезнувших домов. Они казались гигантскими айсбергами, нелепо соседствующими с утончённой архитектурой городского пейзажа.
- Мне непонятно одно,- произнес Денис, всматриваясь в дождливую даль.- Что служит критерием для продвижения этой ледяной массы в том или ином направлении. Ведь коварное вещество не расползается тупо во все стороны. Где-то оно продвигается интенсивно, в иных местах словно притормаживает, а на некоторых участках стремительно продвигается вверх.
- Мне кажется - всё зависит от влажности воздуха,- сказал я, выдвигая свою версию.
-Что ты имеешь в виду?
- Заметь!- я начертил на земле отломленной веткой образную схему нашего квартала и примерную линию границы ледяного потока.- Основное обледенение отмечается в тех местах, где наиболее высокая влажность воздуха, это ряд домов расположенных ближе к лесопарку - как известно влаги в лесах гораздо больше, нежели на открытых площадях. - Около прудов и речушек,- я указал рукой в сторону искусственного водоёма - там обледенение охватило сразу три высотных дома. – А здесь на возвышенности,- я очертил эллипсом место, где мы в данный момент находимся,- активность льда значительно ниже, хотя школьное здание, в котором расположен плавательный бассейн, обледенело значительно больше чем соседние строения.
-Да. Ты, наверное, прав,- согласился приятель, поднимаясь с корточек и выпрямляя затёкшую спину.- Пойдём в тачку,- предложил Денис, - ее всё равно нужно отгонять отсюда, а то пропадёт.

Холодный двигатель старенькой «Нивы» немного покапризничал, затем словно испугавшись, вздрогнул, и подтраивая, стал неохотно набирать обороты. Через пять минут зелёный внедорожник, словно в панике метался по тесным дворам пытаясь отыскать путь к спасению. Ледяной поток перекрыл все выезды и неплотным кольцом окружил обречённый район. В некоторых местах он лишь узкой речушкой отделял нас от большой земли. Но ширина этих проток не позволяла безопасно перебраться на ещё неохваченную белой субстанцией землю. Самым узким местом, где можно было попытаться перескочить на машине смертоносный рукав, это выезд из двора который находился недалеко от подземного входа в метро. Времени оставалось мало, так как дождь усилился, и мерзкое вещество принялось активнее расползаться в разные стороны, с каждой минутой пополняя новыми территориями свои, и без того обширные, владения.
- Ну что? Рискнём? - Денис выжидающе посмотрел на меня.
- Другого выхода, по всей видимости, нет,- я окинул взором безлюдную улицу и покрепче вцепился в дверную ручку, подготовившись к быстрому старту, машины.
Автомобиль с хорошего разгона легко пересёк передними колёсами кромку льда и, проскочив ещё несколько метров, застыл как вкопанный, словно попав в топкое непроходимое болото. Белый налёт сразу устремился вверх. Через несколько секунд примёрзшие колёса уже до половины покрылись сверкающими кристаллами, которые неумолимо ползли всё выше и в стороны, быстро подбираясь к закрытым дверям.
От резкой остановки я больно ударился головой о стекло и теперь с моего рассеченного лба сбегали тёплые капельки пурпурной крови. Приятель также сидел, чуть дыша, корчась от боли, обхватив руками ушибленную грудь.
- Быстро убираемся отсюда,- произнёс Денис, затем, превозмогая боль, перебросил через голову ремень своей увесистой сумки и, открыв дверь, с трудом перебрался на играющую под ногами крышку капота.
Я бегло осмотрел салон авто и, подобрав с пола свалившуюся аптечку, последовал его примеру. Поднявшись наверх, я, что было сил, оттолкнулся ногами от машины и через пару секунд, уже находился на мокром асфальте пытаясь поймать брошенную приятелем сумку. Денис также удачно преодолел опасное препятствие и стоял со мной рядом, с нескрываемой печалью наблюдая за тем, как ненасытная ледяная масса пожирает его единственный, до боли родной, автомобиль. Мы отошли на безопасное расстояние от неугомонной стихии и принялись зализывать раны. Дождь смывал с моего окровавленного лица остатки запёкшейся крови, а на горизонте забрезжили розоватые ниточки, прорывающихся сквозь светлеющее небо, солнечных лучей. Смазав йодом большую гематому на груди приятеля и убедившись, что рёбра целы я заклеил тонкой полоской пластыря свой рассеченный лоб, после чего принялся внимательно осматривать знакомую с детства местность. Самым страшным оказалось то, что мы не выбрались из ледяного плена, а попали всего лишь на один из немногих островков земли нетронутых, пока ещё, смертоносной стихией. Оставалось всего два пути к спасению: спуститься в метро и под землёй пытаться достичь следующей станции, при условии, что лед туда ещё не добрался. Второй вариант - ждать спасения с воздуха, благо вдалеке кружились несколько вертолётов, вероятно, спасавших таких же безбашенных идиотов, как и мы.
- Пока до нас доберутся по воздуху,- Денис окинул взором сжимающееся ледяное кольцо, - мы, скорее всего, уже превратимся в забавных рождественских снеговиков. А метро… - он взглянул на обледеневшую букву «М», торчавшую над спускающимися вниз ступеньками, которые превратились в крутую скользкую горку,- боюсь, что здесь мы уже опоздали.
-Но есть и другой – «северный вход»!
- Думаешь, он ещё свободен?- приятель снова взглянул на вертолеты, которые медленно смещались в противоположную от нас сторону.
- Думать сейчас некогда, надо пойти и посмотреть,- вспылил я и двинулся в направлении другого входа. Денис поспешил за мной.
Нам повезло. Белая река сюда ещё не добралась. Мы быстро спустились вниз мимо безлюдных касс, через распахнутый турникет. Как нестранно, но станцию пока не обесточили и всё на первый взгляд, выглядело заурядно. Единственно, что было непривычным - это застывшие эскалаторы, полное отсутствие людей, а главное пропал неумолкающий, в обычные дни, шум электропоездов. Тишина казалось гробовой. Мы поспешили вниз к посадочным платформам. С правой стороны, где должна производиться посадка пассажиров в сторону центра, поезда стояли следом друг за другом, словно трамваи на шоссе в момент беспросветной пробки. Рельсы слева оставались пустыми. Определить количество составов застрявших на этой станции было невозможно, потому что спуститься с платформы или протиснуться в узкую щель между вагоном и стеной было нелегко. Но заглянув в этот узкий зазор можно без труда рассмотреть убегающую во мрак череду застывшей техники.
-По видимости следующая станция заблокирована, предположил я, вглядываясь в озабоченное лицо приятеля.
- Скорее всего, - подтвердил он мои опасения,- возможно, эта зараза уже добралась и туда.
- Но почему тогда не отключили подачу электричества?
- И, слава богу! – Денис поправил ремень сумки, который давил на ушибленную грудь,- а то нам тогда полный пипец,- произнёс он, направляясь к последнему вагону, расположенному в самом конце платформы. Дверь кабины машиниста оставалась открытой, и приятель без труда пробрался к панели управления поездом. Недолго думая, я поспешил за ним, и уже через минуту мы внимательно разглядывали безжизненные приборы и обследовали пустой салон. Судя по оставленному термосу, заправленному, ещё горячим кофе, а также личным вещам, которые обычно не бросают на рабочем месте, стало очевидным, что поезд оставили в спешке и это настораживало. Два электрических фонаря, снятые с руки часы, а также увесистый свёрток с бутербродами и фруктами, заботливо уложенные в целлофан - всё это лежало на краю приборной панели у лобового стекла.
- Что ты собираешься сделать?- озадаченно спросил я, наблюдая как Денис, словно опытный машинист, нажимает различные кнопки и поворачивает подвернувшиеся под руку рычаги.
- Вообще-то я собираюсь скорее отсюда смотаться. Ты не возражаешь?- приятель что-то повернул, или нажал, после чего стрелки на приборах вдруг ожили, вспыхнули разноцветные лампочки, и электродвигатели поезда монотонно загудели. Вагоны начали судорожно подрагивать.
- Даже если ты справишься с управлением этой махиной, не забудь, что мы находимся на конечной станции и в лучшем случае, сделав петлю, поезд окажется на противоположной стороне этой платформы, а в худшем упрётся в тупик.
- Сейчас это неважно,- ответил он,- главное отсюда убраться, а там видно будет,- сказал приятель и нажал на очередную кнопку.
Двери вагонов зашипели, словно потревоженные змеи и сомкнулись.
- Смотри! У тебя уже, получается,- съязвил я, поглядывая, как Денис пытается отыскать кнопку, которая позволит этой голубой механической гусенице сдвинуться с места.
- А ты попробуй вот это, - я подал в сторону рычаг с потёртой красной ручкой.
Вагоны встряхнулись - словно собака после купания и медленно подались вперёд, неохотно набирая скорость.
- Молодец!- похвалил меня новоиспечённый машинист, и немного разобравшись с управлением, включил яркие прожектора, а затем произвёл три коротких гудка, от чего у меня напрочь заложило правое ухо.
Поезд словно вгрызался в черноту тоннеля. Из мрака на нас уставился синий глаз маневрового светофора, а в зеркале заднего вида уже показалась первая щупальца ледяного потока, которая, перекрыв платформу, устремилась, вниз подбираясь к контактному рельсу. Через некоторое время вдали появились осветительные фонари, размещенные по бокам тоннеля. Рельсы разделились на несколько путей, соединяясь между собой чёрными перемычками автоматических стрелок. Поезд разогнался довольно быстро, но как его остановить в случае необходимости, пока оставалось непонятным. Внезапно замигали разом все лампочки, как внутри кабины, так и за пределами поезда. Раздались громкие металлические щелчки, и было видно, как соседние рельсы вдруг задвигались, словно живые, терзаемые сильными электроприводами путевых стрелок.
- Где-то проводка коротит,- произнёс Денис, наблюдая как из некоторых силовых шкафов, снопами сыплются искры, вызванные сбоем напряжения в электросети. На следующей развилке, после очередного замыкания, поезд резко бросило в сторону. Выскочив на боковой путь и продолжая набирать скорость, он вошёл в узкий тоннель. Стороннее освещение здесь отсутствовало, а мелькающие с бешеной скоростью шпалы озарялись лишь судорожно мигающими прожекторами головного вагона. Нестабильная работа фар сопровождалась резкими перебоями в работе электродвигателей всего состава. Поезд стал замедлять ход. Затем, во время очередной вспышки прожектора, я увидел, что вдалеке тоннель перекрыт большими металлическими воротами.
- Ложись!- успел выкрикнуть я и ловко завалился на пол. Денис, быстро поняв причину моего странного поведения, также нырнул, вниз, задев головой увесистый огнетушитель и больно приложив меня подошвой своей кроссовки в ухо. Через мгновение раздался сильный удар, после чего на нас градом посыпались стекла. Вывороченные с корнем ворота, раздирая металлические бока несущихся вагонов, заметались в адской мясорубке между стенами тоннеля и поверхностью поезда. В кабине возник сильный сквозняк, словно при поездке в кабриолете без лобового стекла. Затем поезд сильно тряхнуло, вероятно, конструкция ворот попала под колёса одного из вагонов, после чего последовал, серия сильнейших ударов металла о бетонные стенки тоннеля, и поезд, сильно накренившись на левую сторону, лениво замер в объятьях кромешной темноты. Наступила гнетущая тишина.
-Ты живой?- чуть слышно произнёс я, всей душой надеясь, что приятель в порядке.
- Да вроде того,- через секунду послышался неуверенный голос Дениса из дальнего угла кабины.
- Что могло случиться?- я приподнялся на колени и стал на ощупь пробираться между свалившимися на пол вещами в направлении голоса.
- Наверняка один из задних вагонов или сразу несколько сошли с рельсов,- сказал он и в кабине вспыхнул свет.
В руках у Дениса находился фонарик один из тех, которые до крушения лежали возле приборной панели, а сейчас очутились на полу. Второй фонарь также оказался дееспособным. Прихватив с собой свёрток с бутербродами (не пропадать же добру), мне с трудом удалось выбраться из вагона. Потирая ушибленные бока, я стоял, прислонившись к почерневшей стене тоннеля, и наблюдал, как пострадавший не меньше меня, товарищ, спускается из покореженной кабины, со своей брезентовой сумкой на плече. Поезд остановился вовремя. Дальше тоннель оказался до половины заполнен водой. И проехав еще каких-нибудь двадцать метров, выбираться, пришлось бы вплавь.
Не терпелось посмотреть на последствия аварии, и мы направились вдоль перекошенного состава с фонарями в руках. Два центральных вагона завалились набок, разодрав стену тоннеля. Образовалась глубокая линия, прочерченная металлическим корпусом. В одном месте, где стена оказалась, повреждена наиболее серьёзно, образовалась сквозная узкая трещина, в чреве которой зияла пустота. Немного подумав, мы решили протиснуться в эту дыру, которая могла оказаться для нас убежищем, учитывая, что впереди находились затопленные пути, а сзади существовала угроза встречи с ледяным потоком. Хорошо, что контактный рельс здесь отсутствовал, иначе при таком обилии влаги, мы давно бы поджарились, словно жертвы электрического стула. Вероятно, он был проложен только до тех злосчастных ворот, столкновение с которыми могло стоить нам жизни, а весь остальной путь поезд двигался по инерции - пока не перевернулся.
Мы очутились в небольшом гроте продолжением, которого служил узкий коридор, напоминавший прорубленный в породе штрек. Стены источали влагу и пробираться дальше пришлось по щиколотку в воде. Через некоторое время нам удалось выйти к старой железнодорожной ветке. Судя по состоянию рельсов, их давно не использовали по назначению. Дальше пришлось идти очень долго, пока затопленная местами дорога не привела в тупик. Промокшие ноги заледенели неимоверно. Хотя и без воды было невыносимо холодно, учитывая нашу «экипировку» – на мне была всё также зелёная футболка, местами разодранная в пылу последних передряг, Денис же довольствовался тонкой штапельной рубашкой. Чуть в стороне от металлического отбойника, в который упирались рельсы, располагалась ржавая железная дверь, выделяясь рыжим прямоугольником на фоне почерневшей бетонной поверхности старого тоннеля. Массивная стальная задвижка противно лязгнула, и мы очутились в длинном, неряшливо оштукатуренном, коридоре, от которого в разные стороны расходились боковые проходы. Нам пришлось очень долго петлять по мрачному лабиринту, пока в конце одного из переходов - забрезжил спасительный свет. Как мотыльки ночной порой стремятся к яркому фонарю, так и мы, почувствовав прилив оптимизма, потянулись к вожделенным лучам надежды. Наконец, нам удалось выбраться из мрачных катакомб, и ноги снова оказались на сухой бетонной тверди. Железнодорожная ветка, на которой мы очутились, убегала в освещённую огнями подземную даль, а немного в стороне на грузовой платформе слышались голоса людей, скрежет передвигаемых предметов и слабое пощёлкивание релюшек, снующего между поддонами, загруженными различными коробками, электрокара. Подойдя ближе, мы решили на время затаиться среди наставленных неподалёку громоздких зелёных ящиков, чтобы оценить обстановку. Точка, с которой нам довелось наблюдать за происходящим, оказалась очень удобной в стратегическом отношении и вся платформа просматривалась как на ладони, позволяя самим оставаться незамеченными.
Наше поведение казалось логичным ввиду того, что на платформе находилось несколько, вооружённых автоматами, людей в диковинной униформе, и покажись мы им на глаза, никто не мог дать гарантии, что их реакция при виде непрошеных гостей будет положительной. Через некоторое время из глубины тоннеля стали доноситься звуки приближающегося поезда. Затем к платформе подошёл состав из нескольких грузовых вагонов. Они лишь отдалённо напоминали привычные вагончики метрополитена, но больше походили на товарные железнодорожные теплушки, только в миниатюре. Вагоны, толкал небольшой ярко-красный электровоз, похожий на один из тех игрушечных паровозиков, подаренных мне отцом в детстве. Контактный рельс здесь отсутствовал. Вместо него под потолком тоннеля тянулся толстый стальной провод, через который при помощи небольшого пантографа, расположенного сверху электровоза, осуществлялась подача электричества на эту подземную машину.
-Угораздило же нас,- тихо прошептал Денис, продолжая разглядывать подходящий состав.
- А чего такого?- недоумевая, произнёс я. – Давай подойдём к людям и всё объясним. Что они, не поймут?
- По всёй видимости, это какой-то секретный объект и стоит нам только показаться им на глаза, поверь мне, нас сразу же пристрелят, - чуть слышно произнёс приятель, а потом добавил, - или немного позже.
- И что ты предлагаешь?
Денис достал пачку сигарет поднёс к лицу и вдохнул запах табака перемешанного с ароматом вишни: - Сейчас бы курнуть, жаль нельзя, - он убрал сигареты в боковой карман сумки. – Короче, ещё немного подождём и надо мотать отсюда. Поищем другой путь наверх.
-Да. Наверно это будет разумно, - согласился я и уселся на бетонный пол, опершись спиной на ящик.
Через минуту, на платформе появилось ещё несколько электрокаров, и они принялись ловко распихивать скопившийся на площадке груз по стоявшим у платформы вагонам. Через час работа была закончена, и один из автоматчиков выкрикнул громко, чтобы слышали все: - Заканчивай мужики. Пойдем, перекусим!
Пакгауз быстро опустел, и наступила тишина.
- А может забраться в один из вагонов, пока они открыты, и будь что будет? - предложил я и после одобрительного кивка приятеля, мы стали пробираться в сторону состава. Через некоторое время я и Денис сидели в дальнем углу одного из вагонов, затерявшись среди тюков и коробок, сжимая, на удачу, задубевшие от холода кулаки.