... За моей спиной чуть слышно скрипнула половица. Я изумлённо повернулся, но никого за спиной не оказалось, солнце по-прежнему заливало пол тёплым медовым цветом, словно мне скрип и вовсе показался. А ровно там, где теперь была моя спина, в воздухе разлился серебряными колокольчиками смех. Я медленно и осторожно начал поворачивать голову на звук... И через мгновенье, как мне показалось, что я увидел что-то зелёно-золотистое, словно лучик солнца, запутавшийся в берёзовом листике, за моей спиной вновь ничего не было. И вновь серебряный колокольчик над моим ухом. Я не выдержал и вскочил с пола:
- Леший тебя к его внучатой племяннице! Что происходит?!
- Да здесь я, здесь... - серебряный колокольчик звякнул совсем близко, и тёплые ладошки закрыли мне глаза. Я мотнул головой, стараясь высвободиться, но с таким же успехом разве что можно пытаться отцепить от себя клейкий листок в весеннем древесном соку, пока сам не захочет - не отлипнет.
- А кто я? - голосок у Колокольчика был под стать смеху, такой же серебристый и переливчатый бубенчик. И вновь смешок, словно короткое "звяк".
- Ты ктоя - маленький надоедливый колокольчик, трезвонящий у меня над ухом, - я вновь коснулся ладошки пальцами, сердясь на себя за глупую игру. Колокольчик грустно звякнул, а голосок огорчённо протянул:
- Надое-е-едливый?
... И я обозвал себя последней сволочью за излишне резкие слова.
- Ладно-ладно, - нехотя признал я, - маленький ненадоедливый колокольчик...
И в награду я получил заливистый перезвон смеха.
- Ёж... а что, я правда колокольчик? - ладошки соскользнули с моего лица, и я обернулся. Будучи уверенным, что опять никого не увижу...
Но вот она, Колокольчик. Стоит, уперев кулачок в бок, склонила задорно голову к плечу, так что русая коса мелькнула из-за локотка. Из-под платьица из некрашеного льна с сеточкой золотой вышивки выглядывают загорелые коленки, на плечи наброшена берёзово-зелёная шаль. Золотисто-зелёный Колокольчик.
- Кто же ты? - удивился я.
Смех.
- Ты сам сказал...
Я смутился. Не ожидал, когда первый раз сказал "Колокольчик":
- Но всё же...
- Менестрелька...

Я широко зевнул, зажмурившись, и вошёл в комнату, скрипнув прохладными поутру половицами. Этот звук, этот лёгкий тёплый скрип каждый раз у меня рождал перед глазами образ маленького серебристого и самую капельку надоедливого Колокольчика в льняном платьице, Менестрельки. Кто она? Видение ли, сон или муза?
Я налетел на лежащий на полу палаш, споткнулся и выразительно помянул лешего, который суёт оружие под ноги. Только произнёс, как понял, что леший этот - я сам. Ночью положил палаш прям на пол, когда уже засыпал, и лень было ползти до угла, где стояли лук и два деревянных, предыдущих клинка. Нынешний из тексталя выглядел рядом с ними даже серьёзно…
По-взрослому. Взрослая игрушка…
… И внезапно я понял, что же это так тревожит меня.
Тихий всхлип повторился, и Менестрелька подняла на меня огромные мокрые глаза.
- Что такое? - я нисколечко не удивился, увидев девчушку на ковре рядом с кроватью. Ну да, спать после ведра ледяной воды из колодца, вылитого на себя в огороде вовсе не хотелось… Ну и кто сказал, что Менестрелька - сон?
- Что ты плачешь?
Колокольчик звякнул тихо и задумчиво. Менестрелька встала и обхватила мою ладонь своими тонкими пальчиками.
- Мне… плачется, - объяснила она. И неожиданно улыбнулась и попросила, - Ёж, напиши что-нибудь…
- Что? - я сел на кровать, не убирая своей ладони из её. - Что написать, Менестрелька?
Перезвон серебряного колокольчика вышел неожиданно лукавым:
- Весё-о-олое… - протянул тоненький голосок, заставляющий сердце скакать в груди кузнечиком. - Чтоб… не плакалось мне… Только чур такое, знаешь… менестрельское, - поспешила прибавить Менестрелька.
Я дотянулся до гитары и устроил её на колене.
- Весёлое… - пробормотал я. - Ну что ж…
И пробежался по струнам пальцами. Тихий радостный перезвон колокольчика рядом дал мне первую ноту, а запах берёзового листочка - первое слово…