Часть 1.
Мгновение “до”.
Кнопка и Я.
- Привет, меня зовут Кнопка. Давай дружить? – весело проговорила она, вытянув вперед ладошку с растопыренной пятерней тоненьких пальчиков, и сразу же встретила мой хмурый взгляд.
Я подрался с Петькой из девятого подъезда, и теперь думал, как бы мне скрыть от мамы испачканную футболку, новую и очень красивую. Даже не знаю, из-за чего мне было больше обидно: что трус Петька смог убежать или из-за испорченной вещи, которую я так долго выпрашивал у родителей? Но уж боялся я точно одного: грозного маминого “И если ты мне сию секунду не объяснишь, где тебя снова носило!...” В общем, мне было не до всяких там знакомств, а тут эта девчонка лезет, мелкая к тому же.
- С малышней не общаюсь, - я прямо так и ответил.
Девочка насупила свой забавный курносый носик и надулась, как мой хомяк Наполеон, ну, который Леня. Я фыркнул. Так тебе и надо. Не видишь, человек занят?
- Я тоже, - улыбнулась вдруг надоеда, присев на скамейку рядом со мной. – Давай дружить.
Я разозлился. Вот дуреха! Прицепилась ко мне, словно клещ. Я когда прошлым летом на даче был, видел этих жуков на соседской собаке Жучке. Противные такие, маленькие, а еще кровь пьют!
- Отстань, - буркнул я и, решив сдаться маме сразу, – все равно узнает – направился домой.
Девочка от меня не отстала. Точно клещ, подумал я.
- А как тебя зовут? – Она забежала вперед, внимательно всматриваясь в мое лицо. Видимо, ждала ответа. И тут я заметил, что глаза у нее - прямо камушки на мамином колечке, которое папа подарил ей на день рождения. Мама налюбоваться своим подарком не могла, а камушек назвала аквамарином, кажется. Я-то все эти украшения не очень люблю и особого внимания на них не обращаю – я же не девчонка какая-нибудь - но, у девочки глаза были прямо точь-в-точь такого же цвета, как этот самый аквамарин.
Я остановился. Зовут меня как! Еще чего захотела! А сама-то назвалась Кнопкой. Вот глупая, не бывает таких имен, я знаю.
- Пуговица, - ответил.
- Я Кнопка, - возразила она.
- Дурочка ты, - пробурчал я и обошел ее, но, сделав несколько шагов, снова остановился. Передо мной – подъезд, там наша квартира, а в квартире….
Я поежился. Нет, ну все эта девочка мне испортила! Только решил маме признаться, а она со своими знакомствами мне весь настрой отбила.
- Это ты дурак, - обиделась надоеда, притопнув ножкой. Два каштановых – у меня точно такой же цвет волос, только чуть-чуть потемнее - хвостика на ее голове тоже возмущенно подпрыгнули. Мне стало смешно, и я, сжалившись, сказал ей свое имя:
- Егор.
Девочка радостно рассмеялась и захлопала в ладоши. Ну, прямо как младенец, честное слово.
- Приятно познакомиться, Егор, - с жутко серьезным видом произнесла она, пожимая мою руку. – Рада, что мы с тобой теперь друзья. До завтра.
Я хотел возразить, но девчонка, даже не дождавшись моего ответа, просто убежала, оставив меня одного растерянно стоять перед жутким подъездом.
Так я познакомился с Кнопкой. А дома меня все-таки отругали.

Венок из одуванчиков.
На улице стояло лето, точнее, июнь. Двор наш весь зеленел – мама часто жаловалась, что “эти бабули понасажали где ни попадя деревьев, а у тебя потом вся комната в тени” – а землю усыпали рыжие одуванчики. Кнопка была от них без ума, прямо как наш Леня от свежих огурцов, и все рассматривала их, долго-долго, даже играть не хотела. Мне становилось скучно, но утащить ее от этих цветов, которые бабушка, называя сорняками, вырывала из грядок с клубникой, я никак не мог.
- Сорви ты его, раз он тебе нравиться! Возьмешь домой. Только пойдем уже! – рассердился я на Кнопку, с довольным видом сидящую перед очередным одуванчиком.
- Нет, - упрямо заявила она, посмотрев на меня, как смотрит моя мама, увидев на мне новую царапину или ссадину, строго и недовольно.
- Почему?
- Им же больно будет, - жалостливо ответила Кнопка, аккуратно погладив цветок пальчиком.
Вот глупая! И зачем я с ней вообще заговорил несколько недель назад?! Самая настоящая девчонка, мелкая к тому же!
- Это цветы, они ничего не чувствуют, - фыркнул я.
- А вот и нет! – вскочила с земли надоеда, сжав ручки в кулачки.
- А вот и да!
- Нет!
- Да!
- А если бы ты рос, а кто-нибудь пришел бы, например, Петька твой, раз – и сорвал тебя?! Вот было бы тебе приятно?
Я задумался. Вредная Кнопка! Вечно что-нибудь выдумает, а ты потом отвечай на ее вопросы! Нет, решил я, представив себя на месте одуванчика, а над собой - противную физиономию Петьки.
- Нет, - тихо ответил я, но Кнопка уже любовалась своими цветочками.
После мы бегали, а еще после - ели мороженое, точнее, я ел. Девчонка сказала, что ее мама запрещает кушать холодное, когда очень-очень жарко, а то горло заболит, и меня отговорить пыталась. Еще чего! Я показал ей язык. Кнопка только хмыкнула, с умным видом задрав свой носик кверху.
- Я тебя предупреждала.
На следующее утро у меня поднялась температура. Вот так Кнопка, подумал я, с трудом глотая теплый чай и закусывая его премерзким медом – мама заставила.
За окном ярко светило солнце, слышался смех ребят, разговоры прохожих, чириканье воробьев, а я лежал в постели, дожидаясь прихода доктора, мне было плохо и до слез обидно. Во-первых, я хотел гулять. Во-вторых, я не любил врачей, очень. Вечно они что-нибудь придумают, гадость всякую пропишут, а ты это жуй потом и хоть подавись! Еще родители меня из-за них на улицу не пускают, говорят: “Вот доктор выпишет тебя, тогда пойдешь”.
Врач все-таки пришел, заявил, что у меня ангина и снова назначил всякие лекарства. Не понимаю, зачем они нужны? Я и без них могу управиться.
- И пусть ваш мальчик посидит дома две недели, потом приходите – посмотрим, - закончил давать указания доктор и протянул мне конфетку в желто-зеленом фантике. – Выздоравливай.
Я, насупившись, вздохнул. Две недели! Целых две недели! Эти доктора, как часто повторяет моя бабушка, совсем совесть потеряли! И еще конфетки мне дает, словно маленькому! Мама пошла в аптеку, а я вскоре заснул. Снились мне, почему-то, одуванчики.
На следующий день, обкормленный лекарствами, я все также лежал в постели и обижался. Было ужасно скучно, даже телевизор не посмотреть – запретили. Вредно, сказали. Ну, конечно! Я перевернулся на другой бок и стал изучать стену.
- Милый, к тебе гости! - прокричала мама из прихожей.
Я приподнялся, нечаянно спихнув с кровати толстую и наглую кошку Матильду. Та, мяукнув, плюхнулась на пол, с укором посмотрела на меня своими желто-оранжевыми глазами, взмахнула пушистым хвостом и неторопливо вышла из комнаты. Наверное, на кухню отправилась, есть.
Послышалось шуршание маминых тапочек-собачек, которые Мотя любила обдирать своими когтями - наверное, считала, что они живые, – а за ними – быстрые и легкие шаги. Из наших так никто не ходил.
В комнату, пугливо озираясь по сторонам, вошла Кнопка.
- Привет, - улыбнулась она, почему-то держа руки за спиной.
Боится что ли? Может, стесняется?
- Привет, - тихо произнес я – горло болело также сильно.
- Я тебе кое-что принесла, - сказала надоеда, подходя ближе. – Закрой глаза.
Ну, прямо детский сад, подумал я, фыркнув, но Кнопку послушался – уж очень было любопытно.
Что-то странное опустилось на мою голову: прохладное и круглое, кажется.
- Открывай, - гордо приказала девчонка.
Я быстро распахнул глаза и только-только потянулся руками к загадочному подарку, как шустрая Кнопка сунула мне под нос небольшое зеркальце, радостно заулыбавшись. Вот чудная! Вечно что-нибудь придумает!
Я посмотрел на свое отражение – на моей голове лежал венок из… одуванчиков! Такой красивый и яркий, прямо как солнышко за окном! А на ощупь пушистый, сразу напомнил мне желтеньких смешных цыплят. И пахло от него… летом.
- Ты же говорила: им больно, - повернулся я к счастливой Кнопке и только сейчас заметил, что ее одежда и руки были просто усыпаны темными пятнышками от цветов, даже на носу несколько оказалось.
Долго отмываться будут, подумал я, улыбнувшись – так забавно выглядела надоеда. Вот ведь дуреха! Заботилась о них, а потом взяла и сорвала! Наверное, тяжело ей было решиться. Я же ее знаю: маленькая еще совсем, глупенькая.
- Я им сказала, что это для тебя, и они разрешили, - ответила Кнопка, улыбнувшись.