«Морилон».
Часть первая.
Доспехи Эливара.
Глава 1 (Валария, предгорья Харана, 12 день липоцвета).

В самой гуще леса на полянке горел дымный костерок. День был на исходе, и длинные тени деревьев причудливо расчертили свободное от растительности место на узкие темные полосы.
Пятеро путников занимались вечерними хлопотами. Они негромко переговаривались между собой, кто-то насвистывал себе под нос, девушка у костра тихо напевала грустную горскую песенку.
Еще одна девушка сидела, прислонившись спиной к толстому стволу сосны, и полировала суконкой узкое лезвие меча. Справа от нее на потрепанном сером плаще развалился светловолосый северянин. Положив руки за голову, он задумчиво посасывал травинку, и время от времени гонял ее из одного угла рта в другой.
Лошади, привязанные у края поляны, фыркали и неодобрительно косились в сторону худощавого длинноволосого парня, который свистом пытался подражать птице.
Он что-то увлеченно чертил острым сучком на освобожденной от прошлогодней хвои земле.
– Слышь, Манор, хорош свистеть, денег не будет.
– Не каркай, Дарьян. Вот найдем крепость – будут деньги. Совенварл обещал,– ответил гессиманец, но свистеть перестал.
Парень с копной русых волос, которого звали Дарьяном, пододвинулся ближе к Манору, и посмотрел на его художества.
– Что это?
– Морфосколопендра.
– Чего-о?
– Сколопендра, говорю, морфо… Не видно, что ли?
– Да где ж ты у сколопендры-то хобот видал?
– Это не хобот, а гадюка. Она в процессе трансформации, так сказать… И вообще, чего пристал?
– Ну, больно-то надо! И чего это ты сегодня такой нервный?
– Эй, ребята, хватит препираться. Идите-ка лучше сюда, ужин готов,– позвала их девушка, присматривающая за казанком.
Северянин зашевелился, подминая под себя плащ, выплюнул травинку, и одним резким движением встал на ноги.
Чернявая вложила в ножны меч, которым могла бы пользоваться, как зеркалом, отложила в сторону, но так, чтобы находился под рукой. Быстро закрутила прямые волосы в узел и закрепила палочкой. Все пятеро потянулись за своими ложками.
Герд и Дарьян осторожно сняли казанок с огня и водрузили на подставку – сложенные «колодцем» ветки.
Мгновенно возле курящегося казанка образовалось плотное кольцо, и минут десять на поляне слышалось только сосредоточенное чавканье.
Что было в казанке, не смог бы определить никто кроме Азары – их поварихи, но, тем не менее, у варева был превосходный вкус.
Азара посмеивалась про себя – узнай остальные, из чего это все приготовлено, последствия могли бы быть ужасными. Для Азары, конечно.
Покончив с трапезой, Герд, Манор и Дарьян присели поближе к огню, не обращая внимания на жару, к вечеру немного спавшую. Манор достал свою глиняную трубку и кожаный кисет, расшитый мелким речным жемчугом.
Сделав первую затяжку, он передал трубку Герду, неторопливо выпуская струю ароматного дыма.
Стемнело. В небе блеснула первая звезда, затем высыпало еще с десяток, а вскоре их уже нельзя было сосчитать.
Прежде, чем улечься, Азара обошла место стоянки по периметру, прочитав одно из охранных заклинаний.
Мерами безопасности отряд не пренебрегал никогда, даже если ничего плохого не предвиделось. Сменялись они в два часа ночи, дежуря по очереди. В этот раз дежурил Герд, Манор заступал следующим. Дарьян вполне мог пойти спать пораньше, но сегодня ему не хотелось отходить от костра. Все трое молча втягивали в себя ароматный дым и смотрели на играющее пламя. Время от времени кто-нибудь осторожно подбрасывал небольшую порцию хвороста, тогда костерок начинал потрескивать веселей, и к небу яростно устремлялись потоки угасающих искр.
– Скажи мне, Дарьян,– прервал молчание Герд,– ты уверен, что мы на правильном пути? Мы расспрашивали народ в деревнях. Местные жители никогда не слышали о развалинах Гебара…
– Да ни в чем я не уверен! – отмахнулся Дарьян. – А местных жителей, как ты заметил, волнует только количество денег, которое они выручат от продажи зерна, и хартия об отмене налогов на нынешний сезон. Они не знают, как называется сельцо в двадцати лектах от их деревни, хотя их соединяет дорога. Чего уж говорить о каких-то древних развалинах?
– Ох, Свеннар, любишь же ты воду мутить! Дар никогда нас не подводил. Я сам смотрел свитки бренгерской летописи. Ну не может эта крепость стоять в другом месте! Здесь вокруг на сотни лект непролазные чащи, упирающиеся в долину курганов. За триста лет ни один местный житель не подошел к опушке леса и на пол лекты. Мы найдем руины, вот увидишь,– убежденно произнес Манор.
Герд недоверчиво покачал головой:
– Ну и найдем мы их, а дальше что? Там, поди, камня на камне не осталось. Да и разграбили гробницу-то за три сотни лет, это ж как пить дать!
– Ну, не скажи! Гробницу Эливара могли спрятать так, что и за тысячу лет не найти,– возразил Манор.
– И как, по-твоему, мы ее найдем? Будем вести раскопки? – съязвил Герд.
– А Азара на что? – не обращая внимания на язвительный тон Герда, ответил Манор,– Или ты думаешь, она просто так с нами пять сотен лект отмахала?
Дарьян взмахнул рукой, прерывая спор:
– Ну, хватит. Найдем мы эти кверговы развалины, никуда они не денутся. И гробницу отыщем. В летописи сказано, что в центре крепости стоял храм Годара. Я знаю его планировку, жрецы всегда строили храмы в едином стиле. В нижнем ярусе должна быть усыпальница. Насколько я знаю, это самое подходящее место для захоронения столь важной особы королевского рода. И я уверен, что гробницу никто не разграбил, потому, что жрецы Годара имели обыкновение запечатывать входы в катакомбы магическим способом. Азара согласилась помочь нам обезвредить чары.
Манор принял из рук Герда трубку, затянулся и ловко смел струйкой дыма пристроившегося на руке комара.
– Но вот чего я не понимаю, так это то, что ни один крестьянин по эту сторону Иннориана не знает кто такой Эливар, и что он для них сделал!
– Герд, вспомни селян в Ридаке, в двух днях пути отсюда. Много они знают про тогдашний Алмер? Три века выбелили людскую память не хуже, чем летописец выбелил бы пергамент. Да, и свиток дошел до нас только потому, что написан бренгерцем, то есть победителем. Побежденных предали забвению. Крепость сожгли после того, как перебили всех защитников,– Дарьян тяжело вздохнул и подкинул в огонь хвороста.
– Скорей всего, ее давным-давно разграбили. Но если бы кто-нибудь нашел гробницу алмерского короля, Совенварл не послал бы нас в эти забытые богами чащи, – Манор поежился. Ему, рожденному в бескрайних степях Гесса, лес казался западней.
– А почему сами бренгерцы не остались на завоеванных землях?
Дарьян помолчал, прежде чем ответить, потом начал рассказ.
– Если мне не изменяет память, битва, в которой геройски погиб Эливар, король Алмера, произошла в … году, в месяц листопада. Крепость продержалась после этого две недели, пока не осталось защитников на стенах. Наконец, решающий штурм бренгерцев положил конец сопротивлению Гебара. Люди в крепости уже не имели надежды и сражались так отчаянно, что бренгерская армия потом долго не могла прийти в себя. Крепость почти сравняли с землей, а через два месяца на побережье Бренгера высадился многочисленный игнорский десант, и началось завоевание восточных земель. Бренгерский король Редхарт срочно отозвал войска из Алмера и Остлура и перебросил их к Парвенду. К тому времени, как усталое, потрепанное войско добралось до Парвенда, половина королевства Бренгер лежала в руинах. Игнорские захватчики продвигались все дальше на север и восток, и уже перешли границу с Киром, когда началось восстание жителей Бренгера. Алмерско-Остлурская армия догнала игнорцев возле Ризаля, и вместе с повстанцами и союзной армией Кира разбили завоевателей. Пока Бренгер приходил в себя после нашествия игнорцев, алмерцы умудрились перебить наместников Ретхарда, и объявили Алмер и Валарию независимым княжеством. Пришлось Редхарту признать Алмерское княжество и отказаться от серебряных и железных рудников Валарии. Руины крепости восстанавливать не стали, так, как она утратила свое стратегическое значение. Вскоре о них все забыли, да и местность тому способствовала – глухие непроходимые леса, ржавые гнилые болота, и тому подобные прелести отобьют охоту желающим добраться до места гибели алмерского войска. К тому же об этом месте пошли очень нехорошие слухи.
– Вот уж не думал, что у тебя такие обширные познания о туманных веках, Дарьян! Тебе бы лекции читать в Мардвере! – воскликнул Герд и передал ему трубку, которую на время рассказа вручил ему Манор.
– К сожалению, это то немногое, что мне удалось запомнить из книг в Леернаинской библиотеке.
– Думаю, этого хватит, чтобы мы смогли найти разрушенную крепость.
– Я тоже надеюсь, – ответил Дарьян.– Манор, иди спать, тебе через три часа заступать на дежурство.
– А ты?
– Я скоро. Пойду, посмотрю, как там лошади.
Дарьян отошел от костра, но вскоре вернулся, разостлал плащ рядом с Манором и улегся на мягкую хвойную подстилку. Но сон все не шел, и, устремив взор к звездам, Дарьян размышлял о походе. Два месяца назад, когда его команда только готовилась к путешествию, Дарьяна вызвал к себе верховный маг Лейда, Совенварл. Разговор был долгим. Совенварл много рассказывал о крепости Гебар, о канувших в вечность защитниках города и великом короле Эливаре, его беспримерном мужестве на поле битвы. По преданию Эливар носил огромный изумруд, который дарил ему сказочную силу и удачу. Изумруд сверкал на его доспехах, когда Эливар вел на битву с бренгерцами свое войско.
У камня было собственное имя – «Морилон». Верховный маг точно описал его форму и размер, как будто видел его сам. Рассказал, что камень имеет сильную магическую ауру, и его запрещено касаться руками. Эта драгоценность на протяжении многих веков принадлежал роду Эливара. С помощью зеленого кристалла можно было творить удивительные вещи, например, легенда гласила о возможности проникать взглядом сквозь толщу земли, понимать язык зверей и птиц. Еще камень дарил удачу обладателю и обострял его чувства. Но носить его не мог никто, кроме представителей рода Эливара. В этом кристалле была скрыта какая-то тайна, и только Эливар знал, как его активизировать.
«Зачем Совенварлу нужен камень, с которым он все равно не справится? Но если ему так понадобился «Морилон», мы его достанем, если, конечно, это возможно»,– думал Дарьян, постепенно погружаясь в сон.

Ночь прошла спокойно. Кони немного нервничали под утро, но как оказалось, по близости бродил волк. Магическая защита отпугнула зверя, но голод придал ему наглости, и он все утро бегал вокруг поляны.
С рассветом отряд тронулся в путь. В Леернаине перед походом Дарьян тщательно изучил древнюю карту Алмера и Валарии, просмотрел все записи о времени битвы за Гебар, какие только сохранились в леернаинской библиотеке. Крепость могла находиться где угодно – лесов в Алмере хватало. Но крепости обычно строились на возвышенностях, а единственной возвышенностью в этих местах были забытые курганы.
Дарьян вел своих людей прямо к холмам, считая, что направление выбрал правильно.
Пробираться через дебри нетронутых лесов Алмера не доставляло никакого удовольствия. То и дело слышалось ворчание кого-то, кто попал под хлесткий удар еловых ветвей. Иногда приходилось спешиваться и прорубать себе путь топором.
За все время пути по лесу им не встретилось ни одного человеческого жилья, ни одной дороги, ни даже тропинки, кроме узких звериных троп.
Однажды путь им пересек звонкий ручей с прохладной водой ледников, но Азара предостерегающе крикнула:
– Стойте! Воду из этого ручья пить нельзя!
– Почему это?
– Какой-то магический фон, не могу определить…
Все понимающе кивнули и остановились.
Азара спрыгнула с лошади и подошла поближе к ручью. Закрыв глаза, склонилась и поводила рукой, не дотрагиваясь до воды.
– Странно. Ничего страшного, но все же… Она помедлила, продолжая щупать воздух, затем резко выпрямилась:
– Все! Едем дальше!
– Так что с водичкой?– спросил Манор, предваряя вопрос остальных.
– Я почувствовала магические вибрации на расстоянии нескольких метров от воды. Сильные, чужие. И еще ментальную слабость, как после трудного заклинания. Похоже, эта водичка тянула из меня магию.
– Да ну!
– Вы слышали когда-нибудь о живой и мертвой воде? Так вот, мы видели целый ручей мертвой воды!
– Это что же? – Герд хмыкнул,– Хлебнул – и покойник?
– Вряд ли,– ответила Ральда.– Я слышала о таких ручьях. Если много выпьешь, то можно и не проснуться, а обычно дня три-четыре беспробудного сна обеспечено.
– Погодите! У меня фляга пустая, наберу на всякий случай, может пригодиться?
– Не знаю, зачем она тебе, разве что проспаться после пьянки поможет?
– Да хоть бы и так! Почем знать, где водица сгодится?– скаламбурил Герд.
В ответ донеслось лишь скептическое «ха».
А Азара задумчиво сказала:
– Вам-то ничего, но если я выпью этой водички, начисто лишусь силы. Бр-р-р! Поехали отсюда.
Ручей остался позади, а вскоре лес измельчал, и перед взором путешественников открылась холмистая равнина.
– Ого, смотри-ка, ты говорил – одна возвышенность! А это что?– Герд указал пальцем в сторону череды пологих холмов.
– А это и есть забытые курганы,– ответил Дарьян.
– Да, похоже на то,– отозвалась Ральда, всматриваясь в синеющую вдали зубчатую полосу – отроги харанских гор.
– Предлагаю побыстрей убираться отсюда. Что-то не хочется мне ночевать среди курганов,– поморщился Манор,– а то вылезет какая-нибудь пакость из земли…
Девушки переглянулись. Ральда задорно усмехнулась и хлопнула лошадь Азары по крупу, и они с гиком и свистом поскакали между холмов. Темные дорожные плащи стелились следом за всадницами, хлопая, будто паруса, поймавшие ветер.
Дарьян, Манор и Герд дружно свистнули им вслед. Всадницы оглянулись и махнули рукой, приглашая следовать за ними.
Хей-а!– взревел северянин, и спутники поддержали его боевым кличем команды