Окно распахнулось в теплую летнюю ночь, где радостно пели сверчки. Легкий прохладный ветерок шелестел глянцевито-черной листвой, вдалеке слышался шумела оживленная автострада. Пахло мятой. Великолепная ночь, созданная вдохновлять… но только не сегодня.
Давид раздосадовано дернул нижнюю струну и, сдавшись, прислонил гитару к спинке кровати. Нет, сегодня уж точно ничего путного не выйдет. А жаль. Такая волшебная ночь… Спать не хотелось совсем. Он с удовольствием примостился на подоконнике, вбирая ступнями босых ног долгожданную прохладу. Прислонился затылком к раме, закрыл глаза. А когда открыл, едва не свалился с подоконника – прямо напротив, свесив в ночь голые ноги, сидела девушка, разглядывала его и чуть заметно улыбалась.
- Э-э-э…
- Привет.
- П-привет, - Давид обалдело пялился на незнакомку. – А-а…
- Ты заснул, наверное, - улыбнулась девушка. – Я шла мимо, увидела открытое окно. Я ваша соседка. Ты извини, что я так бесцеремонно… просто бессонница замучила, а тут ты. Решила поговорить. Но если нет желания, я уйду.
- Д-да нет, - стараясь справиться с удивлением, Давид как можно более равнодушно пожал плечами. – Я не против. Тоже… не спится.
Девушка кивнула и, перекинув через плечо темно-русые волосы, посмотрела куда-то в ночь:
- Знаешь, в такие моменты столько музыки красивой пишется…
Давид скосил глаза на сиротливо ютящуюся у спинки кровати гитару и кивнул:
- Да уж, но только не сегодня.
Девушка проследила за его взглядом и округлила глаза:
- Оу, так ты музыкант?
- Ну… да, вообще-то.
- Здорово!
- Э-э-э… не всегда, - усмехнулся парень и покрепче обхватил руками колени.
- Почему?
- Муки творчества – это ужасно, - Дэв скроил кислую мину, чем очень рассмешил свою собеседницу.
- Ну, ничего страшного, - она махнула рукой и подавила очередной смешок. – Ведь результат того стоит.
- Пожалуй, да.
- Вот видишь. Я, например, тоже музыку пишу, но играть ни на чем не умею.
- Как это?.. – Давид недоверчиво уставился на забавно болтающую ногами незнакомку.
- Ну-у, так как-то получилось. Вот послушай…
Незнакомка сосредоточенно прикрыла глаза и начала очень серьезно что-то помуркивать себе под нос. Ее тонкие руки с изящными длинными пальчиками порхали в воздухе, словно перебирали длинными пальцами одной лишь ей видимые струны.
Потом она смолкла и с улыбкой взглянула на затаившего дыхание Давида:
- Вот так. Просто напеваю и все.
Парень смахнул упавшую на лоб челку и покачал головой:
- Странно…
Девушка сощурила глаза:
- Ну и что тут странного?
- Да ну… ну… как-то…
Окончательно смешавшись, Дэв лишь взмахнул рукой и замолчал. Собеседница хмыкнула и пожала плечами:
- И вовсе ничего странного. Ну, вот приходит в голову мелодия. Она же не спрашивает тебя, умеешь ты музицировать или нет.
- Хм, ты права, - Давид кивнул и улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ.
- Ладно, мне пора. Дома волноваться будут. Бывай, - незнакомка легко слетела с подоконника и, взмахнув рукой в прощальном жесте, исчезла в темноте.
- Пока, - только и успел пробормотать сбитый с толку такой стремительностью Давид. В голове совсем не ко времени зазвучала только что напетая растворившейся в ночи соседкой мелодия. Рука сама потянулась к гитаре…

Утро началось поздно – часов в одиннадцать дня. После столь плодотворной ночи не грех было и поспать, но спуститься к завтраку была весомая причина:
- Слушай, Тим, - Давид с напускным равнодушием откусил от тоста и уткнулся носом в кружку с кофе. – У нас тут по соседству вроде семья живет. У них еще м-м-м… дочка есть.
Друг оторвался от дописываемого текста и, закусив кончик карандаша, задумчиво прищурился:
- Дэв, ты что-то путаешь.
- Да?
- По соседству только спортивный зал, магазины и заброшенное здание музыкальной школы. Говорят, там несчастный случай произошел – когда-то давно ученица повесилась. Врут, наверное…
Давид вернул тост на тарелку и отвел глаза.