Услышав о том, по какому именно делу, в Гелемсдорф прибыла Ивлина, комендант, сначала было подумал, что она шутит, и решил для острастки угостить её плетью, чтоб впредь неповадно было так шутить. Но, затем, поняв, что намерения у неё вполне серьёзные, смерил её подозрительным, изучающим взглядом, постукивая костяшками пальцев по столу. Интересно, она сумасшедшая, или просто дура? А если не то и не другое – значит, либо у неё, ещё при рождении ампутировали инстинкт самосохранения, или же это одна из тех профессионалов о которых уважительным шёпотом рассказывают крестьяне и кметы. Хотелось бы думать, что последнее, потому что, по её речам, вывод о том, что у неё «не все дома» явно отпадал. Комендант пригласил её к себе, ибо собирался домой. А поговорить стоило о многом.
Дом коменданта находился почти в центре города, и совсем не отличался от остальных домов. Двухэтажный, чуть облупленный, но опрятный. Узенькая улочка, мощёная побитой брусчаткой, вела к обширной рыночной площади, с располагавшейся в центре статуей всадника.
Встретила их худенькая, тёмноволосая, привлекательная женщина, и шустрый сынишка коменданта.
Тут же был накрыт стол, и семья с гостьей, уселись ужинать.
- Ну что тебе ещё сказать, - вздохнул комендант, когда ужин был окончен, и служанка убирала со стола, - За последнюю неделю пропало ещё двое. Люди волнуются. Я изо всех сил пытаюсь избежать беспорядков, но городок наш всё больше начинает напоминать кипящий котёл. Пробовали и таких, как ты нанимать. Правда, это были здоровые мужики, видавшие виды. Думали мы «ну эти-то уж точно разберутся, что к чему!». Но куда там! – комендант возвёл очи горе, грустно вздохнув, - Двоих обнаружили в роще у города с выпущенными кишками. А третий, сразу же, как только получил гонорар, втихаря свалил. После этого, люди уже совсем отчаялись…ну, сама понимаешь…
Ивлина понимающе кивнула.
- Чаще люди пропадают в городе, или же за его стенами? – после короткой паузы осведомилась Ивлина.
- Да когда как! – воскликнул комендант, - Тут уж без разницы. И, главное, следов никаких нет.
- Понятно, - задумчиво ответила Ивлина, и затем, добавила, - Замок графа недалеко от Гелемсдорфа?
- Да, где-то в четверть версты отсюда, - он внимательно смерил девушку взглядом, - Ты что, в самом деле, туда полезешь?
- А что? – переспросила Ивлина.
- Да так, - комендант сплёл пальцы и опёрся на них подбородком, - Я же тебе говорил, что оттуда ещё никто не возвращался.
- Это я знаю, - как само собой разумеющееся ответила Ивлина, - Поэтому, я и прошу за это скромное вознаграждение.
Капитан укоризненно покачал головой – во народ пошёл, ничего святого!
Ивлина бесстрастно потягивала чай.
- Полтары тысячи аркенов, - после некоторого тягостного раздумья бросил комендант.
- Огромное спасибо.
- Предпочитаешь вперёд? – мрачно покосился на неё комендант.
- Нет, что вы! – спокойно возразила Ивлина, - Иначе пропадает вкус награды, да и вам, как мне кажется, спокойнее.
Комендант кивнул. Девчонка ему определённо нравилась. Даже несмотря на то, что была чужачкой.

Бархатное покрывало ночи обволакивало спящий город. Воздух нёс в себе капельки поднимавшегося с реки тумана. Дома диковато поглядывают на улицу слепыми, закрытыми ставнями окнами, придавая ещё больший мрачновато-загадочный колорит атмосфере.
Ивлина накинула на голову капюшон, и бодро зашагала по улочке к площади, а оттуда – к северным воротам.
Не успела она сделать и десять шагов, как дверь сзади, по брусчатке часто застучали мелкие шаги.
Ивлина оглянулась, и с изумлением, граничащим с досадой, увидела, как к ней отдуваясь, подбежал сынишка коменданта, Ренфхельм. Весь его растрёпанный вид говорил о том, что дом он покинул самовольно, шпионски-тихо и очень торопился.
- А ты что тут забыл? – как можно строже спросила Ивлина, - Марш домой!
- Ну, нет, дорогая леди, - мальчонка приосанился, вперив в неё полный достоинства взгляд, - Негоже будущему рыцарю оставлять в опасности деву. Мне уже тринадцать лет, и я вполне способен постоять за себя.
- Ты о родителях подумал?! Какой их удар хватит, когда они узнают, что ты пропал.
- Я уже достаточно взрослый, - упрямо повторил Ренфхельм, - И могу защитить себя и прекрасную даму.
- Похоже, что это прекрасной даме придётся тебя защищать! – заметила Ивлина, смерив взглядом его посох и корд.
- Я пойду с тобой, - резко ответил он.
С глубоким, скорбным вздохом, Ивлина покорилась судьбе. Ясно, что мальчишка не отстанет.
- Ладно, пойдём, - буркнула она, - Только от меня ни на шаг! Ясно?

Они проходили мимо впечатляющей статуи всадника. Великолепный конь, изогнул голову, переступая с ноги на ногу, с нетерпением ожидая момента, когда можно будет пуститься в дикую скачку. Всадник, подняв меч, громогласно даёт команду «в бой!!!». В порывах яростного ветра развевается его плащ, накинутый поверх доспехов, длинная грива коня.
- Это памятник велерадскому воеводе, который пришёл на помощь осаждённому орками Гелемсдорфу, двести лет назад, во времена Нашествия Орды, - пояснил Ивлине юный спутник, - Одни говорят, что основную роль сыграли рыцари Ордена Тёмных Ангелов, стальной лавиной обрушившиеся на орочьи орды, смяв отряды их берсерков, обратив в бегство их тяжёлую пехоту. На самом же деле, именно велерадцы первыми приняли тяжёлый удар в свои червлёные щиты, сдержав основной натиск врага. Клин орочьей кавалерии расшибся о стальной строй пеших воинов велерада. Говорят, что воевода тот, самого вождя орков сразил.
Ивлина хмыкнула.
- Правда, - чуть виновато добавил Ренфхельм, - Злые языки утверждают, что это немудрено. Ну…вроде как, велерадцы упились так, что наутро звон оружия и рёв орочьих рогов зверски разрывал им мозг. От того они и были такие злые, что чуть ли не голыми руками рвали орков.
- Всегда так о нас, - мрачно усмехнулась Ивлина, - Мол, всё у нас только с бодуна получается.
- Да ладно, ещё говорят, что наш комендант тоже не отставал, - вставил Ренфхельм, - Он с воеводой велерадским на спор пить задумал.
- И кто победил? – Ивлина спросила чисто ради приличия.
- Нууу…оба, - ответил Ренфхельм с улыбкой.
- Понятно, - хмыкнула девушка, - Комендант, наверное, тоже проявил чудеса героизма….

Дорога бежала сквозь густой лес, казавшийся неживым. Мгла клубилась меж стволами, и тонкие полосы тумана ползли по ещё не проснувшейся земле. Мрак немного серел, но, идти приходилось очень осторожно, ибо Ренфхельм уже раза два недобрым словом помянул торчащие из земли корни.
Немудрено. В замок графа мало кто ездил, поэтому тропинка одичала, поросла дикими травами. Тишина, зловещая, глухая тишина окутывала лес. Лишь вдалеке где-то сонно ухнул филин, и, как будто бы испугавшись, умолк.
Ивлина велела Ренфхельму подойти поближе, а сама положила руку на эфес меча.
Лес немного поредел, и впереди неясно проступили очертания какого-то строения. Сквозь туманную пелену неясно проступали очертания стен, за которыми, совсем почти слившись с туманом, угадывалась коренастая башня донжон. Замок.
- Ну что, без приключений дошли? – радостно улыбнулся Ренфхельм.
- Да тихо ты! – цыкнула на него Ивлина, - Запомни – день хвалят вечером, а меч после битвы.
Ренфхельм пристыжено скис.
- Теперь надо подумать, как туда пробраться.
Выход нашёлся очень скоро и подозрительно просто.
Они заметили, что посечённый временем, замшелый мост, пересекающий глубокий, заполненный туманом ров, ведёт к чёрному зеву в крепостной стене. От решётки почти ничего не осталось, а то немногое, было жестоко заедено ржавчиной.
Во дворе замка обнаружились обветшалые, давным-давно покинутые хозяйственные и жилые постройки: амбары, кузницы, конюшни, дома для челяди. Многие из них покосились настолько, что угрожали вот-вот рухнуть. Облупленные стены зияли щелями, и гуляющие ветра, овевающие то, что раньше звалось двором, выли на все лады, заунывно, тоскливо, так, что даже душа начинала ныть в груди, и тупо болеть сердце. Крыши во многих местах прохудились, а то и вовсе обвалились, а сквозь не закрывающиеся уже двери и ставни на заржавевших петлях, отваливающихся от отсыревших и прогнивших досок, хищно и злобно ухмылялась притаившаяся тьма.
- Ничё себе! – испуганно выдохнул Ренфхельм, ибо говорить громче он боялся, - Неужели всё так могло измениться?
Ивлина лишь покачала головой. Ей тоже было не по себе.
Она без труда отыскала жилые постройки, принадлежащие графу. Те выглядели опрятнее и свежее.
Внутри же царила едва проницаемая тьма. Ставни были закрыты, и в тонких полосах сероватого света, струящегося на поеденные молью ковры, прогрызенный крысами и мышами пол, вилась тонкая пыль, толстым слоем покрывающая всё вокруг. Привыкшие к темноте глаза понемногу начали различать затянутые паутиной столы, стулья и прочую утварь.
Вокруг была лишь пустота. Молчание, гниль, ветошь…и пустота. Но, Ивлина, словно бы ощущала эфемерный, неуловимый холодок, ясно дававший ей понять, что они тут не одни.
- Ведьме вряд ли понравится, что мы вошли в её дом, - испуганно прошептал Ренфхельм.
- Да никто её и не спрашивает, - ответила Ивлина приглушённо, чуть высвободив меч, - Пусть на своей шкуре испытает то, что испытывали люди, когда к ним вламывались без спросу.
Ренфхельм хотел было что-то ответить, но Ивлина дала знак следовать за ней.