- Тата, сегодня же не твоя смена, - улыбнувшись, хозяин таверны «Павлиний хвост» устремился ко мне, - хочешь выпить?
- Пожалуй, - кивнула я, устраиваясь у барной стойки.
Хозяина зовут Артуром, он молодой, но вполне успешный торгаш. По крайней мере, бизнес у него идет очень хорошо. Мне нравится его деловая хватка и то, что дела ведет почти честно.
Артур сам налил вина в высокий бокал и подвинул ко мне. Я сделала глоток и зевнула. Скучно, зато не одиноко. Вокруг толпятся какие-то люди. Многие знают меня, хлопают по плечу, улыбаются, и на душе становится легче. День прошел в праздных беседах, я поглощала крепкий кофе, спрашивала о здоровье незнакомых мне братьев, жен, детей, начальников и подчиненных.
Ранний вечер наступил, а я все сидела среди разных Жаков, Эдвардов, Михаэлев, Кристоферов. Нет, пожалуй, никуда сегодня не уйду. Провести ночь в холодном, пустом доме…бр-р, ни за что.
- Марта, еще кофе, - я наковыряла в кармане какую-то мелочь.
- Сейчас, госпожа, - молоденькая официантка унеслась на кухню.
- Останешься? – спросил Артур.
- Да.
- Этот псих сам виноват, - услышала я голос, от которого подскочила на месте, - нечего было сопротивляться императорским воинам! Как я вспорол ему живот! А?!
- А я уложил его дружка, - произнес другой хриплый голос, этого раньше не слышала, но мне и он не понравился.
- Верно, - ответил первый, - интересно, сколько нам заплатят за этих уродов?
Мурашки прошли по телу, сколько бы ни жила, мне никогда не забыть этого человека.
«Надо было отрезать голову, за нее обещали тысячу золотых»
Вот он, мой звездный час! Я медленно обернулась, стараясь разглядеть всю компанию. Семь человек сидят, сдвинув вместе два столика; все правильно: четыре лучника, двое держали меня, и один правил телегой. Все герои в одной клетке… Йес!
- Твой кофе, Тата!
Я благодарно кивнула, в два глотка выпила чашку ароматного напитка и встала. Меня дергает легкая дрожь, но не от страха, а от предвкушения сладостной мести…
- Отдыхаем, мальчики? – я вплотную подошла к столу будущих жертв, которые еще не знают об этом. Надавила на столешницу так, что из кружек плеснуло темное крепкое пиво. Наемники удивленно уставились, а я внимательно разглядела их. Обладатель знакомого мне голоса: высокий черноволосый бородач, другой – патлатый и седой с яркими слюнявыми губами, еще двое, похожие друг на друга, как близнецы, широкими плечами и тупыми физиономиями. Остальные трое значительно моложе, непонятно, как они затесались в эту волчью компанию. У всех на рукавах светится знак легиона, но эти люди - обычные наемники, сброд, который называется пушечным мясом и которым жертвуют без сожаления. О том, чему обучают в легионе, они не имеют понятия.
- Смотри-ка, опять эта девка бесноватая! – узнал меня бородатый главарь, - Чего тебе надо, убогая?
- Ничего, - мурлыкнула я, моя куртка как бы сама собой распахнулась, и все уставились на мою шею. Произошло что-то странное: в полутемном помещении таверны, по стенам и шпалерам, по лицам сидевших за столом наемников скользят какие-то алые блики. Вначале я ничего не поняла, только заметила, что внимание приковано к моему ожерелью. Оно словно светится изнутри красными тревожными огнями…
Я свела вместе края воротника, запахнула куртку, наваждение прошло. Но ожерелье просто загипнотизировало наемников. Они сидят, глядя на меня остекленевшими глазами. Потом главарь очухался и встал. Лицо пылает, он желает получить камни, которые украшают мою шею, даже если придется меня убить. Ему очень легко убивать.
- Ну, что, девка, сама отдашь камешки или мне силой отнять? – спросил он, бородач выше меня на целую голову.
- Выйдем поговорить, - с улыбкой кивнула я, - может, и сторгуемся.
- Пошли, - согласился он, - эй, вы, ждите меня здесь, и закажите еще хрустальной…
- Давай живей, Брунер, - крикнул ему вслед длинноволосый.
Я развернулась и пошла к выходу. Удара в спину не опасалась, каким бы подлым не был наемник, в людном месте он не станет нападать на женщину. Ему любопытно, он совсем не боится меня.
Мы вышли из таверны, снег валит, будто все ангелы разом вспороли пуховые подушки. Такими темпами к утру завалит весь город по самые крыши.
- Пойдем на пустырь, - сказала я.
Брунер не спорил, камни манят его за собой, как удав мартышку. На лице кровожадного дебила отражается напряженная работа мысли, он усиленно подсчитывает, сколько выручит за мое ожерелье. На пустыре никого. Мы провалились в сугробы по колено.
На кустах заседают вороны, которые при нашем появлении с раздраженным карканьем сорвались с веток. Я повернулась к наемнику, алые блики застыли на его алчном лице.
- Это дымчатые рубины, - холодно просветила Брунера, - каждый из них стоит около трех тысяч золотых…
- Зачем ты меня позвала? – насторожено спросил наемник.
- Ты убил моего друга, я хочу знать, кто отдал приказ.
- Кого? – снова напряжение серого вещества, - Которого?
- Его звали Ван Бофор, - терпеливо пояснила я.
- Приказы нам дает этот, как его там…император…
- Ответ не годится, императору нет дела до его подданных. Повторяю вопрос, кто? – снег оседает на непокрытой голове, алое свечение становится невыносимо ярким, наемник уже жмурится от него.
- Я не знаю, - злобно выкрикнул он, приближаясь ко мне. Ему хочется взять в руки свою мечту, - приказ получал Варкен, ему свиток принесли ночью, какой-то человек, в штатском. Велел устроить засаду… Отдай камни, девка…
Он выхватил нож. Я облизнулась, улыбнулась и положила ладонь на рукоять кинжала.
- Попробуй отнять.
- Ты сама напросилась, - предупредил Брунер, не из великодушия, а в надежде, что брошу оружие и позорно дезертирую. Как бы ни так!
Наемник кинулся на меня с грацией медведя перед зимней спячкой. Я пропустила его мимо и зашла сзади. Мне хочется порезвиться. Отплатить за свое одиночество, за тоску, за бессонницу…
Я выхватила эльфийский клинок и, полоснув, вспорола толстую кожу куртки наемника. Брунер развернулся, зарычал, но стал действовать осторожнее. Мы кружим друг против друга, утопая в снегу, не обращая внимания на орущих ворон. Наемник махнул ножом, еще раз и еще… Он промахивается, я легко уклоняюсь, он звереет, я злорадно усмехаюсь.… Потом мне это надоело.
- Баста, Брунер, кончились танцы! – точный взмах располосовал наемнику щеку.
- Сука! – взревел тот, стирая кровь и кидаясь на меня яростно, но безрезультатно.
- Ты хотел отрезать голову моего друга! Жаль, за твою башку не дадут ни гроша.
Двумя точными бросками я разрезала куртку на груди негодяя. Он уже не простудится, покойники не кашляют.
- Я не виноват! – взвизгнул наемник, - Мне приказали, я не хотел!
- Теперь ты знаешь, как это, когда убивают тебя, - зловеще произнесла я.
- Эй, Брунер, - кто-то уже спешит на помощь товарищу, - чего ты там возишься?
Брунер тяжело дышит, но приободрился, услышав голоса собутыльников.
- Да они тебя…
От злости потемнело в глазах. Вот так они и убивают, наваливаются стаей, давят жертв числом. Волки, жадные грязные волки. Кажется, я выкрикнула это в слух.
- Стреляйте! – заорал Брунер, я полоснула по его горлу кинжалом. Голова наемника кочаном спелой капусты нырнула в свежий голубоватый снег.
- Кошка очумелая! – потрясенно крикнул кто-то.
С обагренным кровью кинжалом повернулась к бравым наемникам.
- Привет, мальчики, - улыбнулась я, оскалившись, как акула, - потанцуем?
О, у нынешней молодежи нет никакого воспитания. Они напали все разом. Впрочем, этим наемники усложнили жизнь лишь себе. Мешают друг другу, толкаются. Движения замедляются изрядным количеством выпитых горячительных напитков. Я выхватила меч и приготовилась к схватке…
- Именем императора! Требую прекратить бой, вложить оружие в ножны!
На площади проявились всадники. Дежурный ночной отряд под командованием капитана Багерни.
- Что здесь произошло? – Влад Багерни спешился и подошел ко мне, - Чего вы не поделили?
- Нападение на солдата легиона! – один из наемников выступил, тыча в лицо офицеру нашивку на рукаве, - Эта девка убила Брунера!
Влад внимательно посмотрел на солдат, потом на меня и невежливо хихикнул.
- Нападать на женщину вшестером? Фу, как это вас угораздило, ребята? – давясь смехом, спросил капитан, - На эту женщину можно нападать целым взводом, но не советую вообще с ней связываться…. Стаси, собирайся, тебя Баргус зовет.
С сожалением я вытерла кинжал снегом и вложила оружие в ножны.
- Риккардо, коня Бранской, этих деятелей под стражу до выяснения…
- Слушаю, дан Багерни.
Мне привели Ветерка, я влезла в седло.
- Мы весь город обыскали, - с упреком сообщил Влад, наблюдая, как его люди берут под стражу наемников. Жаль, что не расспросила Варкена об отдавшем приказ, но в глубине души понимаю, что бедняга ничего не знает. Тот, кто отдал приказ, пожелал остаться неизвестным. Но это, несомненно, кто-то из высшего руководства легиона.
- Поехали, - я тронула коня, мы молча проследовали по тонущим в снегу улицам.
Ох, не завидую городской страже. Торчать на улице в любую погоду, ловить мелких жуликов, отстреливать бродячих собак, сопровождать экипажи важных персон. И не получать за это никаких наград. Впрочем, Влад Багерни сам выбрал такую работу. В академии он был одним из лучших слушателей, но после поступления на службу женился и осел в столице.
- Не знаешь, зачем меня Баргус ищет?
- Понятия не имею, - пожал плечами Влад, - но в городе неспокойно, что-то творится, а что – непонятно…
- Ладно, разберемся…
Я давно не была в центре Грэхема, особняк генерала Баргуса встретил меня тишиной и темными глазами окон. Спешилась, махнула рукой на прощанье Багерни и постучала в дверной молоток.
Меня ждали, дверь тут же распахнулась, я шагнула в тепло. Горничная его светлости проводила меня по лестнице и указала на дверь. Я вошла в кабинет генерала, там меня ждала живописная картина.
Баргус и Маргасик развалились в креслах, бросив рядом мундиры, и потягивают из высоких бокалов темное вино.
- Садись, - приказал генерал, я послушно села на краешек кресла, как скромная ученица перед строгим учителем.
- Где была? Опять что-то натворила? Маргас, как ты мог ее упустить?
Маргасик пожал плечами и вздохнул.
- Что-то случилось? – настороженно спросила я.
- Да.
Я терпеливо молчала.
- Ищешь отдавшего приказ? – произнес Баргус, согласно кивнула: что толку скрывать. Все равно утром узнает от Багерни.
- Все в порядке, - зачем-то сказала я, - он не…
- Ты уже отомстила, но заказчика не нашла…- меланхолично проговорил генерал. Кивнул Маргасику, тот вскочил, налил вино в третий бокал и подал мне.
- Да откуда вы знаете? – возмутилась я. Генерал не удостоил меня ответом.
- Тата, скажи, не происходило ли с тобой за последние дни чего-нибудь необычного?
- Нет.
- Врешь, дан Ривонус сообщил, что тебя едва не сбил экипаж.
- Ну и что? – удивилась я, - Пьяный кучер не заметил меня в сумерках…
Маргасик и Баргус подозрительно переглянулись. Я откинулась в кресло.
- Исчез император, - как бы между прочим, сказал генерал.
- Как это?
- Очень просто. Был в старом дворце, заперся на ночь в своих покоях, утром его уже не нашли…
- Кто-нибудь заходил к нему? – спросила я, внутренне собравшись.
- Многие, среди которых старший сын, канцлер, венценосная супруга и князь Поморин. В городе еще ничего не знают, Поморин тоже покинул Грэхем.
- А этот-то куда делся?
- В загородное имение. Граф Навар, его доверенное лицо, сообщил мне, что Поморин чего-то очень боится. Интересно, чего?
- Вы об этом спрашиваете меня? – удивилась я.
- Тата, - Баргус выпрямился в кресле, - тот артефакт, он точно деактивирован?
- Наверное. Я не маг, точно сказать не могу, - пожала плечами, чувствуя внутренний холод, - но пока везла, ничего необычного не заметила…
- Тебе не кажется странным, что СТАЯ так просто отдала главный артефакт?
Мне странным не кажется. СТАЯ – это скопище безмозглых тварей, послушных чужой воле. Другое дело - ее хозяйка. Она пожелала наградить меня и отдала камень, но она могла промахнуться. Лекхарт был хитер, он разбирался в магии и мог придумать защиту для своего артефакта…
- Вы считаете, это связано с камнем?
- А ты так не думаешь? – ответил генерал, - О твоей миссии знали четыре человека, один мертв, другой скрывается, на тебя было покушение…
- А вы…- оцепенела я.
- В меня сегодня стреляли, но утром я надел кольчугу…
Я опустила голову. А ведь он прав. Убить Вана без суда и следствия могли, только чтобы заставить замолчать. Моя смерть выглядела бы подозрительно, поэтому меня просто деморализовали, уничтожили и оставили на виду…. Чтобы теперь, когда обо мне забыли, убить и обставить смерть, как несчастный случай. Убийство Баргуса можно привязать к перевороту во дворце…
- Все сходится, - согласилась я.
- Тебе придется исчезнуть, - безаппеляционно заявил генерал, - Маргас проводит тебя до Вереней.
- Почему до Вереней?
- Там находится поместье, которое, согласно завещанию твоего отца, должно было перейти тебе в собственность, когда ты покинешь легион. Вот бумаги на него, - Баргус положил на стол пару желтоватых свитков, - никто, кроме меня, не знает об этом пункте завещания, поэтому никто тебя там искать не будет.
- И сколько мне там находиться? – встрепенулась я. Мне показалось немыслимым прятаться, когда убийца моего друга разгуливает на свободе и творит всякие подлости.
- Столько, сколько сочту нужным!
- Хорошо, - нехотя согласилась я, внимательно пригляделась к генералу, он бледен и озабочен. Он что-то скрывает.
- Что-то еще случилось?
Баргус и Маргасик снова переглянулись, мне их игры в гляделки не понравились. Они знают что-то такое, что безоговорочно оставит меня в Грэхеме.
- Нет. Сейчас же отправляйтесь в Веренеи.
Пожала плечами и встала. Не хочет говорить, не надо, я знаю, как расколоть Маргасика.
- Да, Тата, еще кое-что…
Я обернулась, генерал протянул мне какие-то бумаги. Издалека я заметила лишь императорские печати на открытых листах.
- Понимаю, что несколько не во время, но это должно быть у тебя.
Я с удивлением развернула свитки и обомлела:
« Решением открытого суда Зарнии признать лорда Вандера Альберта Бофора невиновным в совершении преступлений…»
« Признаю право Вандера Альберта Бофора носить графский титул и передать его потомкам по прямой линии…»
Слезы навернулись на глаза. Я отвернулась, чтобы скрыть их, но нос предательски хлюпнул.
- Я получил их утром того дня, когда вы уезжали… Тата! Маргас, да налей ты ей хрустальной!
Маргасик сунул мне под нос бокал с прозрачной жидкостью, я выпила одним глотком, даже не поморщившись. Полегчало.
- Простите меня, - сказала я, - больше не буду.
- Держи себя в руках, - посоветовал Баргус. - Все, идите, чтобы духу вашего здесь не было.



Худенькая усталая женщина в застиранном переднике явно не понимает, кто я такая и зачем меня принесло. Экономка Вереней никогда не видела младшую дочь купца Анатоля Бранского, и я уже четверть часа втолковываю ей, что являюсь хозяйкой маленького поместья, не дающего почти никакого дохода. Впрочем, я должна быть благодарна отцу и за такое наследство. Многие родители, отправляя чад на императорскую службу, забывают об их существовании, надеясь, что дети сами сколотят себе состояние. Мне отец выделил наследство лишь потому, что я дочь и мне все равно когда-нибудь пришлось бы выходить замуж, а значит, необходимо обеспечить приданое.
Невысокий полненький человечек протиснулся между мной и экономкой. Он представился управляющим поместья и, сразу узнав во мне хозяйку, принялся тыкать в лицо какими-то отчетами. Я поблагодарила его и сообщила, что устала с дороги и желаю отдохнуть прежде, чем заняться делами. На это человечек, по имени Годкин, ответил, что, мол, пожалуйста.
Я вздохнула свободнее и прошла в дом. Дом невысокий, двухэтажный, построен добротно. В комнатах для хозяев полно пыли, но мы с Маргасиком привыкли и не к таким условиям. Уставшие с дороги, развалились в низких креслах и вкусили скромный обед. Потом экономка, Ирида, затопила баню, где мы по очереди помылись. После баньки я изъявила желание поспать.
Короче, жизнь здесь грозит превратиться в растительное существование. Мне это не нравится, но делать нечего. При любых попытках завести разговор на интересующую тему, Маргасик под каким-нибудь предлогом уходит от меня. Он держится стоически, и значит произошло что-то очень серьезное.
Конец сомнениям положил приезд отца. Я кормила на балконе голубей, когда к дому подъехала повозка, запряженная парой лошадей. К дому, спотыкаясь, неровным шагом идет усталый пожилой человек. Я слетела по лестнице вниз, чуть не переломав ноги. У двери мается с виноватым лицом Маргасик.
Я не видела отца много лет. Мы жили в одном городе, но встречались очень редко. За годы учебы в школе легиона, а потом и в академии, я побывала дома всего четыре раза. Два раза – на Благословение Года, когда была совсем малышкой и училась при монастыре, третий раз – на венчание старшей сестры, и в четвертый – когда брат Риккардо получал чин в адмиралтействе. Все остальные семейные даты обходились без меня. Я была загружена работой, но по-правде, просто понимала, что меня не горят желанием видеть.
Так что же понадобилось отцу сейчас?
- Тата, - его голос глухой и усталый, - я везде тебя ищу.
- Папа, - едва смогла вымолвить я, Великие Бесы, как же он постарел!
- Твой генерал все никак не хотел говорить мне, где ты… - обиженно сказал отец.
Я поглядела на Маргасика. Тот виновато пожал плечами.
- Папа, что случилось, зачем ты искал меня?
- У нас горе, - глухо сказал отец, - умерли Лоранс и Магдалена.
Малышка Магдалена, отец всегда ее так называл, хотя она была старшей из сестер. Отец любил ее больше всех, Магда была похожа на мать.… А Лоранс, Лори был самым красивым из моих братьев. Мы похожи – серые глаза, светлые волосы. Что же произошло? Кажется, я спросила об этом вслух.
- Не понимаю, - убито сказал отец, - Лори нашли в его комнате, в гарнизоне, он был жестоко изранен. Он спал, когда на него напали. Это ужасно! Голова размозжена, оторвана рука, кругом кровь…
- Ужасно, - повторила я, потрясенная словами отца.
- А Магда, она была задушена, тоже в своей постели, горничная клянется, что туда никто не заходил…
- О, папа, - я села на стул и перевела взгляд на Маргаса, - почему ты мне не сказал?!
- Тебе нельзя в Грэхем…
- Дочка, - тихо сказал отец, - в такое страшное время вся семья должна быть вместе, я приехал, чтоб отвезти тебя в город, сегодня похороны.
- Их похоронят в семейном склепе? – зачем-то спросила я.
- Да…



Грэхем утопает снегу. Мы бредем по колено в сугробах вслед за двумя богато украшенными гробами по тихому семейному кладбищу. Нельзя сказать, что я убиваюсь по безвременно усопшим родным. Мне грустно, но после гибели Вана любая боль воспринимается, как естественное зло. Страшней того, что произошло, быть уже не может. Я иду по сугробам и думаю о своем. О том, кому понадобилось убивать моих родных. Магда была женой богатого ювелира, который только что не молился на супругу. Она была доброй и ласковой, я не могла представить, кому могла помешать моя старшая сестра. Лоранс был красавчиком, покорителем женских сердец, его вполне мог укокошить рогатый муженек. Но чтобы мстить так жестоко…
Нет, обыденные причины тут не годятся. Здесь что-то другое, я чувствую…
Мы с Маргасом отстояли панихиду и ушли с кладбища. Я больше не могла выносить удрученных лиц родственников. Мне есть о чем подумать, но не о чем говорить с оставшимися братьями и сестрами. Маргасик взял меня за локоть и увел в какой-то дом.
Позже я поняла, что попала в театр. Мы находились за сценой, вокруг сновали размалеванные актеры.
- Зачем мы здесь? – ничего не понимая, спросила я. После сегодняшних событий голова шла кругом.
- Представлю тебе мою невесту, - сказал Маргасик.
Я покорно кивнула и уселась на ступеньку лестницы. Силы оставили меня. Потом Маргас потащил в зрительный зал. Я шла, как пьяная, мечтая вырваться из этого странного места. Но пришлось выдержать целый спектакль.
- Потерпи, она скоро выйдет, - шепнул мне друг. - О, вот она!
Я как во сне увидела большеротую девушку с золотистыми волосами.
- Это Кати! – сказал Маргасик.
- Оригинально, - по привычке кинула я.
Представление не запомнилось. Меня бьет озноб после похорон, мысли спутались в один серый лохматый клубок. Поэтому, когда Маргасик представил меня невесте, лишь приветственно кивнула и поспешила выйти из театра.
На задворках пустырь с кучами мусора. Запах отходов я втянула в ноздри с наслаждением. Голова болит, в глазах двоится. Как хорошо на морозном воздухе после этого ужасного спектакля.
Я побрела в сторону сквера. Вороны с карканьем разлетаются, но тут же снова садятся, оберегая свое богатство. Творец, как же они кричат! Или это мне только кажется?
Не заметив внезапно возникшего на пути парня, сильно толкнула его в плечо.
- Простите, - смущенно выдавила я.
Паренек тепло улыбнулся, голубые глаза смотрят ясно и открыто.
- Да ничего, - ответил он.
Острая боль пронзила мне грудь где-то под ребрами. Рядом с сердцем застыла ледяная игла. Парень улыбается, я купаюсь в лучистой синеве его глаз.
Появившийся неожиданно Маргасик взмахнул мечом, мальчишка, которому он обрубил руку по локоть, схватился за рану и упал без чувств.
Я недоуменно посмотрела на боевого товарища.
- Зачем ты обидел мальчика? – успела прошептать прежде, чем осела на снег. Черные птицы с интересом глядят на меня с высоты мусорных куч.