Предания о потусторонних существах, высасывающих у людей кровь в темное время суток, издревле существовали у самых разных народов, задолго до возникновения христианских «страшилок» - дьявол, шабаш и т.п. Происхождение последних подробно разъяснено в «Коде да Винчи». А в случае с вампирами (вернее, с аналогичными им существами, еще не имевшими такого имени – античными ламиями, славянскими упырями, румынскими ноосферату) корни следует искать в традиционном восприятии крови как мистической жидкости, вместилище жизни и энергии. Кровососы же, как правило – неупокоенные мертвецы (хотя в юго-восточной Азии встречаются и более экзотические варианты), не имеющие собственных запасов ни того, ни другого, а потому для сохранения своего существования стремящиеся получить их извне, за чужой счет. Не случайно, что в наши дни, когда в связи с развитием научного прогресса кровь в сознании большинства утратила значение чего-то большего, нежели физиологической жидкости, на смену образа вампира традиционного пришел образ вампира энергетического, уже вполне живого человека, который ночью из могилы не встает и никого за шею не кусает, но по сути занимается тем же, чем и его «предшественник» - забирает чужую жизненную энергию помимо воли хозяина, причиняя ему тем в конечном счете ощутимый физический вред.
Кстати, никаких теплых чувств и романтических вздохов «живые мертвые» в прошлые века в народном сознании не вызывали, хотя зачастую их образ так или иначе ассоциировался с сексом (ну это уже тема для отдельного размышления с элементами психоанализа). А что, бродящий вокруг вашего селения тигр-людоед или маньяк-убийца, орудующий по соседству, вызывает в вас что-то еще, кроме омерзения и страха? Да и упомянутое выше слово «упырь» до сих пор используется в русском языке в основном в качестве ругательства.
Вампиры и Россия – это вообще тема отдельная: видимо, это примерно так же, как гений и убийство, две вещи несовместные, ну или очень плохо совместные: Лукьяненко в своих «Дозорах», например, вводит оригинальный постулат, что вампиры в России как правило не селятся, так как главную физическую опасность для них представляют не солнечный свет и уж конечно не чеснок, а … крепкий алкоголь. Понятно, что при таком раскладе вампирам у нас остается только посочувствовать. Да в общем-то и выведены они жалкими либо несчастными существами.
А вот Трансильвания, наоборот, традиционно считается родиной вампиров, с легкой руки, разумеется, Бреда Стокера, но все же такая географическая привязка имеет под собой реальные основания. Именно здешнее поверье о ноосферату легло в основу жанра (само слово «вампир» вроде бы голландское, и именно оно «застряло» в тексте Стокера скорее всего потому, что Ван Хельсинг, лучший спец по этим тварям, изобретенный уже непосредственно Стокером, судя по фамилии, тоже голландец, вот стало быть на своем родном языке предмет изучения и называет). Ноосферату – румынский трансильванский вампир. Человек, которого он убьет, становится таким же, как он. Может быть как инкубом, так и суккубом. Это дух мертворожденного незаконного ребенка, родители которого тоже рождены вне закона, или, как уже говорилось, жертва другого ноосферату. Если женщина забеременеет от ноосферату, ребенок будет колдуном или колдуньей.
Дело в том, что для прочной веры в существование ноосферату в горах Румынии имелись более чем реальные основания. А именно (вот тут я чувствую, как летят в меня тапки разгневанных вампиропоклонников) тяжелая наследственная болезнь под названием порфирия, и ныне плохо диагностируемая и слабо лечимая, но не излечиваемая до конца вообще, так как носит генетический характер. Состоит она в нарушении обмена веществ, вызывающем изменения в составе крови. Впрочем, о механизме развития можете почитать на медицинских сайтах, если что-то смыслите в медицине. Рассмотрим лучше симптомы. У больного развивается светобоязнь. Кожа становится бледной, тонкой и шелушашейся как бы чешуйками, кроме того очень сухой, отчего даже у молодых людей появляются глубокие морщины, особенно в районе переносицы. От пребывания на солнце на открытых частях тела появляется сыпь и очень тяжелые солнечные ожоги, переходящие в незаживающие язвы. Десны и белки глаз приобретают пурпурно-красный цвет, кроме того десны как бы «усыхают», от чего зубы начинают казаться длиннее. Развивается слепота. Перечисленные симптомы могут проявляться как все вместе, так и по-отдельности, в зависимости от тяжести заболевания. При тяжелых формах больные нередко впадают в кому, которую не оснащенные современным медицинским оборудованием односельчане в древности частенько принимали за смерть. И хоронили несчастного заживо. Некоторым, по-видимому, удавалось впоследствии прийти в себя относительно вовремя, и некоторые, возможно, даже выбирались из могил. А если учесть, что порфирия нередко сопровождается так же психическими отклонениями…Не правда ли, знакомая картинка? Вот правда ни вечной жизни, ни способности оборачиваться в летучую мышку, ни демонической сексуальной привлекательности несчастные впридачу не обретали, только тяжелую болезнь, страх и ненависть близких, и нередко смерть от осинового кола, забитого в сердце рукой некогда любящих родственников. Кстати, употребление чужой крови действительно было единственным доступным средством если не излечиться, то по крайней мере сократить страдания.
Теперь вернемся к вопросу, почему именно Трансильвания? Да потому, что генетические заболевания могут проявляться только там, где браки заключаются между людьми, состоящими в близкой степени родства друг с другом. Например, в труднодоступной редконаселенной горной местности, где притока свежей …хотела написать «крови», но поняла, что в данном тексте это прозвучит как-то издевательски…свежих генов в популяцию не было в течение нескольких поколений. Ну и в семьях монархов…Есть мнение, что именно от порфирии умер один из английских королей –слепым и безумным.