Зачастую начинающие писатели, грешат тем, что вставляют в свои произведения невероятно длинные и вычурные описания – природы, героя, сбруи лошади ГГ и так далее и тому подобное. Другая крайность в этом случае – отсутствие описаний как таковых.

Как итог, обе эти крайности вызывают раздражение читателя и гнев критика. Читатель просто может бросить читать, так как длинные описания обычно навевают тоску, а сплошные действия и диалоги запутывают в конец. Критик же «накатает» вам длинный и нудный отзыв, в котором будет ругаться на затянутость «красивой пейзажной зарисовки» или же на отсутствие оной. И в том, и в другом случае гнев критика будет праведным.

Конечно, есть целые жанры, априори не подразумевающие наличия в них каких-либо описаний. К примеру, эпистолярный жанр («Бедные Люди» Достоевского) или романы-дневники, а также произведения, большую часть которых занимает диалог или монолог. Однако это все – жанры редкие и достаточно специфические. В массовой литературе отсутствие описаний или перебор с ними давно уже считается признаком того, что автор не научился как следует пользоваться писательским арсеналом. Чем не повод обвинить автора в отсутствии таланта?

Итак, попробуем разобраться, чем так страшны описания и как надо с ними работать.

Для начала – что раздражает больше всего.

Бич молодых писателей. Особенно в самом начале произведения. Основной аргумент в таких случаях – «Я ввожу читателя в атмосферу произведения». Да-да, это все правильно и нужно. Но вводить нужно постепенно, а не вываливанием на читателя сразу большого количества информации о том, как выглядит место, где начинаются события. Велика вероятность, что читатель заскучает. В лучшем случае, он пролистнет описание и пойдет дальше. В худшем – закроет книгу.
Та же история и с гигантскими описаниями внутри текста. Ситуация обычно такова: идут герои куда-то/ едут/ что-то делают/ и вдруг – длинное описание пейзажа, города, комнаты, платья героини. Зло этого приема не в том, что он вообще существует, а в том, что как правило авторы путают размер и качество. А теперь вспомните школьную программу и Льва Толстого с «Войной и Миром». Хоть кто-то вчитывался в диспозиции войск и описания высокого собрания, чей объем – больше страницы, а то и двух? Вот и делайте выводы.
Еще большее зло – длинные описания, разрывающие диалоги. Диалог – форма сложная для восприятия, поэтому ее необходимо перемежать с ремарками автора и описаниями, действием. Однако размер должен быть опять же строго определен, иначе очень легко потерять нить диалога, разрушить тот «фильм», что уже пошел у читателя в голове.



Тоже весьма распространенная проблема. Обычно касается динамических сцен, типа: идет бой, льется кровь рекой, стонут умирающие…и вдруг герой поднимает голову и смотрит, как красиво на востоке встает солнце, как оно золотит верхушки деревьев вдали, играет на волнах реки… Сами-то верите, что во время боя кому-то есть дело до этого солнца, деревьев и прочей красоты? Герою и поле боя–то взглядом не окинуть, а вы заставляете его разглядывать солнце.
Причина таких ляпов проста – все в детстве-юности начитались эпического фэнтези в духе Профессора, и для большего пафоса (читай – для того, чтобы придать всему повествованию вес и силу) писатели начинают использовать весь арсенал затертых штампов, куда относится в том числе и неуместное описание. Как с этим бороться? Довольно просто – поставить себя на место героя и представить, что вы машете мечом в битве, вокруг умирают люди. До красоты ли окружающего мира будет вам?

Еще одна излюбленная ошибка молодых авторов. Примеров существует огромное множество, далеко ходить не надо – фанфики и Мэри Сью. Соответственно, касается этот пункт в основном описаний внешности героя, когда перечисление доходит до абсурда, нередко добавляется еще и психологический портрет и душещипательная (или не очень) история жизни. Чем плох этот вариант? Все просто – читателю неинтересно, когда ему все преподносят на блюдечке, когда с самого начала произведения ему выдается готовый и упакованный герой, с набором достоинств (в редких случаях – с набором комплексов и страхов). То есть читателю даже не приходится особо напрягаться и разгадывать героя, в сущности, при наличии описания характера, даже сами его действия становятся предсказуемыми.
Избыточное описание предметов и природы – зло намного менее страшное, в основном из-за того, что их можно оправдать требованиями сюжета, стиля, характера героя. К примеру, у героя есть противное качество цепляться к мелочам типа количества ложек на столе, сколотых краешков чашек, мелких зазубрин на лезвии меча. Но подобная щепетильность всегда должна быть оправдана – ведь таким образом раскрывается в том числе и характер героя, что немаловажно.

Как уже говорилось выше, отсутствие описаний возможно в рамках определенного жанра. Однако для большей части литературы отсутствие описаний нежелательно, если не сказать непозволительно.
Собственно, нелюбовь к описаниям у молодых авторов рождается по двух причинам – из-за незнания, зачем они вообще нужны, эти описания, и из-за неумения с ними работать.
Зачем нужны описания? Все зависит от того, что описывается. Без описания внешности героя вполне можно обойтись, причем в последние годы в литературе это даже приветствуется. А вот без описаний, скажем, домика колдуньи, в которой ГГ просыпается после весьма продолжительно времени, проведенного в отключке, текст будут смотреться, мягко говоря, голым. Сами посудите – незнакомое место должно вызвать желание изучить его и понять, где же ГГ находится.
Другой пример – описания природы во время путешествий героев куда-то. Описания служат эдаким буфером, позволяющим читательскому разуму отдохнуть от быстрой смены событий. Такие описания не должны быть длинными, как уже было сказано, желательно, чтобы они перемежались с какими-то действиями, не играющими значительной роли в сюжете, как то: разведение костра, установка лагеря, внутренний монолог героя. В этом случае описание органично встраивается в канву повествования и не вызывает у читателя желания пролистнуть его и пойти дальше. Главное здесь – знать меру.
Итак, с ошибками более-менее разобрались. Теперь нужно понять, как работать с описаниями, чтобы не выходило перечисленных выше ляпов.

Стоит разделись описания на типы и разбираться с каждым по отдельности.



Зависит прежде всего от фокализации. Если вы выбрали точку зрения всезнающего автора, то можете описывать и ГГ, и остальных персонажей, не оглядываясь на то, что может знать, а что не может знать ГГ. Однако в последнее время такой прием используется все реже, предпочтение отдается внутренней точке зрения или вообще первому лицу. В этом случае всегда нужно держать в голове, что может, а что не может видеть герой. Тем более глупо смотрятся фразы типа: «Я надела красную юбку в горошек, белую кофточку с принтом, босоножки, взяла голубую сумочку и т.д». Получается, герой разговаривает сам с собой и сам себе рассказывает, что он надел. Глупо? Глупо. Конечно, это не касается тех случаев, когда герой пересказывает, скажем, свои злоключения подруге, или не дает показания в полиции. Такие случаи оговариваются отдельно.

Описания героя должны даваться по минимуму, очень дозировано, лучше всего придумать какой-то оригинальный способ рассказать о внешности персонажа. Зеркало – пример довольно заезженный, к тому же, обычно автор не понимает, что описания типа: «На меня смотрело мое вытянутое хорошенькое личико с огромными зелеными глазами» заставляет задуматься о психическом здоровье персонажа. Очень эффектно давать описания в речи других персонажей. Буквально недавно увидела на Дриме:

Приехав в столицу в начале февраля – после сдачи квалификационного экзамена, первые две недели я сопровождала родителей по всевозможным раутам и приемам, выслушивая ахи, восклицания и однообразные вопросы бесконечных родственников: «Ах, как ты выросла, похорошела!.. А ты там хорошо питалась?.. О, какие шикарные волосы – такой насыщенный темно–каштановый цвет – ну прямо как у моей Бэллочки!.. А вот у вас друидов, такие дикие лесные мужчины, это так…м-мм… занятно!.. А глаза! У нашей Адалины точно такие зеленые глаза, а ведь она твоя троюродная тетка. Что и говорить, семейное сходство налицо. Ах, как это замечательно!.. А все-таки чему же вас в этом лесу учили… может, покажешь какой-нибудь фокус?..»

Все уже сказано, сам о себе герой не сказал ни единого слова, но у читателя уже есть картинка в голове.

То же самое – с описанием одежды. Тут главное не переборщить. Герой может поведать читателю о том, что на нем было надето, но чаще всего для героя это не является чем-то особенным или из ряда вон выходящим, и подаваться должно соответствующим образом.


Уже немного о них было сказано. Самое главное здесь – уместность. Уместно ли описание, например, леса в данном эпизоде. Если ГГ идет через лес, и он в этом лесу впервые – несомненно. Если он в этом лесу живет постоянно и видит его каждый день – тут уже надо думать, что и как описывать, потому что к цвету листьев и земли он уже давно привык и не задумывается об этом. Зато он сможет заметить натренированным взглядом мельчайшие изменения, произошедшие за час, день, неделю. В ситуации же, если в лесу происходит драка – то нужно исключить описание цветочков под ногами у павших воинов.

То же самое и с городом, крепостью, домом. Этот совет применим к описанию любого окружения.

Однако здесь есть важный момент – настроение описания должно соответствовать настроению отрывка в целом. В этом плане стоит перечитать «Властелина Колец» или «Ведьмака»: и там, и там описания четко попадают под атмосферу каждого эпизода, а если быть более точным, они во многом эту атмосферу создают. Так описания Ривенделла настраивают на умиротворенный лад, а Мордора – на диаметрально противоположный.

Пример не из фэнтези – описание Петербурга у Достоевского в «Преступлении и Наказании». Помните этот вечно повторяющийся желтый цвет? Если помнить о цветовой символике, то это настраивает на определенное восприятие текста, а вкупе с описаниями нищеты и непрезентабельности столицы – еще и дают вполне ясное представление о психическом, душевном и материальном положении, в котором оказался Раскольников. Иными словами, нередко описания способствуют лучшему пониманию характера героя. Как уже говорилось, каждый герой имеет специфические черты. Так наделите его дальтонизмом, но не говорите об этом прямо – покажите это через то, как он видит внешний мир. Примеров можно привести великое множество.


Возможно, это немного из другой оперы, но все-таки очень тесно связано с темой описаний. Во многом это перекликается с описанием окружения, разве что порой приобретает масштабы еще более эпические. Особенно – в НФ. Очень любят молодые авторы, едва начав, затянуть шарманку:

«Дело в том, что 200 лет назад случилась Третья Мировая, и большая часть человечества была уничтожена. Ядерная война была развязана из-за того, что коммунистический Китай устроил бомбардировку западного побережья США, и Америка ответила ему тем же. С тех пор прошло два века, человечество лежит в руинах, и на развалинах цивилизации пытаются выжить те немногие, кому удалось уцелеть в условиях ядерной зимы, радиации, отсутствия техники, знаний, медицины. Где-то глубоко под землей еще существуют остатки неизмененного радиацией человечества – в убежищах, построенных прямо перед войной, все еще живут люди, думающие, что они, быть может, последние живые существа на планете…»

Да, это сюжет Fallout. Такие вещи хороши для аннотации или синопсиса. Но в самом тексте такие вставки абсолютно неприемлемы, они жутко раздражают, потому что читателю приходится обрабатывать огромный объем новой информации, которая для автора-то знакома и не является чем-то диковинным и неожиданным.
Этого нужно избегать и стараться выдавать информацию о прошлом и настоящем мира постепенно, насколько это необходимо.



Да, у описания есть внутренняя структура, как ни странно. Есть два больших типа описаний – статические и динамические. Из названий уже ясно, что они под собой подразумевают, но вот как это выглядит, знают не все.

Пример статического описания.

«Тишина. В небе – огромная полная по-весеннему белая луна. Лунный свет серебряными бликами на черных волнах реки, медленной и неторопливой, ленивой, как толстая индийская кобра, ползущая прочь, за линию горизонта. На холме за рекой – маленькая белая часовня, как жемчужина, упавшая на колени земли с небес, видимо, оброненная каким-то неловким ангелом. Воздух густой и тяжелый – перед грозой. Уже видны тучи за белой церковкой, которая как маяк в черном океане неба возносит к небу сигнальный огонь золотого креста, отражающего последние робкие лучи заходящего солнца»

Пример утрированный, естественно. На весь отрывок – один полноценный глагол, не считая отглагольных форм. В общем, статическое описание можно сравнить с картиной или фотографией.
Как правило, такие описания соответствуют спокойному, умиротворенному настроению.

Пример динамического описания

«Стояла тишина. В небе висела полная по-весеннему белая луна. Лунный свет потоком лился с неба, серебрился на черных волнах реки, которая медленно и неторопливо ползла прочь, за линию горизонта, лениво, как толстая индийская кобра. На холме за рекой белела маленькая часовня, напоминавшая жемчужину, которая упала с неба на колени земли, видимо, какой-то неловкий ангел обронил ее в полете. Воздух был густым и тяжелым – надвигалась гроза. Тучи уже заполонили небо за белой церковкой, которая как маяк в черном океане неба возносит к небу сигнальный огонь золотого креста, отражающего последние робкие лучи заходящего солнца»

Разница налицо. Динамические описания прекрасны для передачи тревоги, напряжения, так как сравнимы с видеорядом, «передающимся» прямо в голову читателя.