(далее записано со слов ведьмы)
Атаннитель те Шоновелле, последняя из некогда великого рода, обреченная на одиночество своим бессмертием. Колдунья в черт знает, каком поколении, лежала на полу. Это первое, что пришло в просыпающееся сознание, потому что было ужасно неудобно лежать. И зачем она подобрала этого малорослого недомерка? Из-за него упущен великолепный шанс прибить эту тварь, сеющую хаос... и надо только подумать, когда-то она была в него влюблена... Воспоминания накатились волной, заставляя поморщиться о горечи.
- Ты уже очнулась?
Ведьма приоткрыла один глаз и покосилась на сидящего рядом на корточках парня. Она была заботливо укатана собственным плащом, а под головой лежало что-то достаточно мягкое.
- Мы где?
- Это как раз я хотел спросить у тебя. Кто из нас в коне концов злая ведьма?
Девушка пошевелилась, проверяя целы ли конечности, и лениво ответила:
- А ты думаешь, что без сознания можно колдовать?
Конечности вроде были в порядке. Вытянув из-под плаща руку, ведьма тронула саднящую щеку. Она приглушенно ныла, и прикосновение вызвало не очень приятные ощущения.
- Может, вообще поблагодаришь за то, что я тебе жизнь спасла?
Парень чуть смутился.
- Извини. Спасибо. За оба раза.
Ведьма села на полу и хмыкнула:
- То, что ты тонул в ручье - это не считается.
Возмущению, написанному на лице паренька, не было предела, но ведьму это еще больше развеселило. Она огляделась. Вокруг были голые каменные стены, с парой факелов, каменный же пол и ни какого намека на дверь или что-то подобное. То, что все было зачаровано магией, она могла бы сказать и так, ведь волшбой тут не просто пахло, а прямо-таки разило как из бутыли с плохой медовухой. Герарт наклонился и пододвинул к себе вещевой мешок, послужившей ведьме подушкой. Она на него удивленно уставилась, но потом лишь пожала плечами:
- Тебя хоть как зовут то, рыцарь-недоучка?
- Герарт. Аннетта называет Гер... Как герой.
- Ясно, герой.
Ведьма стала задумчиво изучать стены, пытаясь найти в сплетении магии хоть малейшую лазейку. Она на этом так сосредоточилась, что не сразу услышала вопрос, адресованный ей:
- Эй!!! А тебя то, как зовут? Или мне называть тебя ведьмой?
- У меня же столько имен... Выбери себе любое по вкусу. Впрочем... Тебе все равно ничто не даст мое настоящее имя. Меня зовут Аттанитэль тер Шоновелле, хранительница лесов, нимфа рода Т'Гау. Когда-то была просто Атой.
Ведьма хмыкнула и, покосившись на вытянувшееся лицо парня, встала, начав ощупывать стены. Пройдя круг по новоявленной тюрьме, она обернулась к все еще сидящему в ступоре герою.
- Ну? Чего заглох?
Герарт вздрогнул, как от пощечины и полными какого-то суеверного ужаса глазами уставился на нее:
- Ты из рода Т'Гау? Богов, оставивших нашу странну после приходи новой эры? Да еще и Шоновелле???? Ушам своим не верю.
Теперь была очередь удивляться ведьме. Уже много веков, как забыли и про нее и про тех, кто на самом деле добровольно покинул этот мир, отдав его людям.
- Ты знаешь эти имена?
Парень снисходительно улыбнулся:
- Да, как видишь. И то, что выбыли великими, но поднялась тьма и великий Эльдевиг Бесстрашный сразил непобедимый ужас своим копьем света...
- Эльдевиг - это мой отец. И не надо этой истории, я лучше тебя знаю, как дело было...
Герерт замолчал... Но потом вновь подняла на ведьму молящий взгляд:
- Расскажи, а? И сколько тебе тогда получается лет???
- Много. Столько не живут. А вот мне пришлось. Да и вообще, зачем тебе это? Все это история, которая должна быть забыта. Хотя она постоянно напоминает о себе...
На последних словах ведьмы в стене стала прорисовываться дверь. Ее как будто кто-то невидимый выводил углем прямо на стене. Приняв окончательный вид, она распахнулась, и оттуда пахнуло холодом. Ведьма уже стояла на ногах, умудрившись оттащить за шиворот подальше от входа застывшего в ступоре Герарта.
Непроницаемая тьма вползла завитками в комнату, образуя фигуру человека в плаще с накинутым капюшоном. Из складок этого невообразимого плаща поднялась железная перчатка и откинула капюшон, обнаружив два больших, горящих холодной злобой зеленых глаза и сияющую корону. Ата спокойно наблюдала за явлением Христа народу, когда Герарта начинала колотить мелкая кондрашка.
- Ррытов ушлюпок, ты мне лицо испортил.
Тень в ответ лишь шелохнула рукой. В комнате раздался низкий приятный голос:
- Ты сама выбрала сопротивление. Ничего до свадьбы - заживет.
- Если уж на то пошло, то скорее до развода.
Герарат удивленно посмотрел на ведьму:
- Ты что, его знаешь?
- К сожалению.
Лицо ведьмы было таким, как будто она только что разжевала самый кислый в мире лимон:
- Это мой юный друг еще один исторический факт из раздела, лучше бы не было. Знакомься - мой муж. Нибельгейм Тер Шоновелле.
Если бы Герарт мог уронить челюсть, ни будь она придавлена коленями к лицу, то обязательно ее там бы и оставил. Но тень в ответ учтиво поклонилась:
- Да, когда-то меня называли так. Но теперь я предпочитаю именоваться Повелителем теней или Теневым стражем.
- У тебя всегда была мания к пафосным именам.
Произнесшая эту фразу ведьма с наигранным безразличием смотрела в стену:
- Видишь ли, Герарт... Наш дорогой друг, однажды возомнил себя богом. Он не желал уходить вместе со всеми и отправился разыскивать место битвы отца с хаосом, думая что найдет там что-то интересное. И пропал. Я столько дней и ночей оплакивала супруга... Но вот, он вернулся. Не таким, правда как ты его видишь сейчас, но все равно уже с явными злыми мыслишками в душе. Когда все уходили, оставляя эту страну остались немногие... И каждый по своим причинам. Но две я тебе назову: он, чтобы поработить мир. И я, чтобы убить это чудовище. Все ясно?
- Ата, ты опять все усугубляешь... Ты же нимфа рода, а значит наследующая колдовскую силу в полной мере. Мы могли бы сделать этот мир идеальным... Представь, ты и я...
- Акстись, чудовище. Я здесь лишь только для того, чтобы ты и твоя корона стали частью истории. Как я тогда не разглядела твою жажду всевластия? И тебе еще хватает наглости что-то предлагать? Все, пшел прочь, не желаю тебя больше видеть.
Как ни странно, но и тень и дверь в ту же секунду растворились, а девушка, сорвав с себя плащ, без сил сползла к каменному полу, усевшись рядом с Герартом. Она вытащила из-под себя золотую длинную косу и, умостив ее на коленях, стала задумчиво перебирать кончик.
Герарт, молча лопавший до этого информацию тут не вытерпел и взорвался. Поерзав на месте для приличия, он открыл рот и откашлялся, видя задумчивое настроение его сокамерницы:
- А почему... А почему он ушел???
Ведьма задумчиво что-то промычала, как будто сначала не поняв смысл вопроса. Но потом выдала что-то более членораздельное:
- Ты же слышал, я сказала ему уйти.
- И что? Он же темный властелин!
- В любом случае, он был, есть и будет моим мужем. А значит...
- А ты не могла ему сказать остановиться? Ну, перестать творит зло на этой земле?
Девушка покачала головой:
- Ну, во-первых, он только собирается. А во-вторых, его этикет, да и вообще супружеские отношения в эту область не входят. Да что я тебе все объясняю. САМ ДУМАЙ.
И, ведьма раздраженно отвернулась. Ее голова болела от этой словесной перепалки и накативших воспоминаний... Да и вообще от сего того, что происходило. Самое, наверное, интересное было то, что она уже не в первый раз была в этой тюрьме. Каждый раз, когда ее попытка покушения не удавалась, муж держал ее вот тут несколько дней, как бы для острастки и вновь отпускал. Иногда ей казалось, что он просто позволяет ей жить, как в той поговорке: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось...
Шум, раздававшийся сзади, заставил ведьму обернуться. Герарт, отползший к своему вещевому мешку и вытащивший оттуда нечто похожее на остов меча, вернулся обратно:
- Значит будем биться, госпожа ведьма?
Девушка только открыла рот, чтобы ответить, как в камеру ввалилась парочка скелетов и, быстро отобрав "холодное оружие" вывели упиравшегося Гаррета и не сопротивлявшуюся ведьму в коридор. Они шли по переходам и залам, бесчисленным и мрачным. Задумчивая ведьма не проронила ни слова, а мрачный Герарт только ругался про себя. Хотел быть героем, вот и получил... Умирай теперь геройской смертью.
Наконец... Из вывели из замка на длинную треугольную площадку по краям которой в основании стояли рядами стражи-скелеты, а в вершине треугольника - уже знакомая черная фигура. Пленников вытолкнули в центр:
- Ну что ж... Вы готовы послужить делу великого хаоса?
- Если в качестве бычка на заклание, то я не согласен.
Герарт оглянулся на ведьму, но та по прежнему хранила задумчивое молчание.
Голос, звучавший казалось отовсюду, чуть усмехнулся:
- Мне нужно лишь капелька ее крови… Тебя я вообще могу отпустить с миром.
Наш юный герой как-то неопределенно улыбнулся и принял бойцовскую стойку. Что ж, если мечем он махать так и не научился, тем более, что в свете последних событий видимо и не научится, то хотя бы продаст свою жизнь по дороже. К нему с разных сторон кинулись скелеты. Правда численный перевес был явно на стороне противника, все-таки парочка не особенно удачливых успела рассыпаться от точных ударов ногами. Дальше правда дело пошло хуже, так как руки кто-то успешно заворачивал за спину… Черепа нагло улыбались в лицо, оттаскивая его к краю площадки. Герарт собрал последние силы и крикнул:
- Аттанитель… Может, поможешь, а?
Ата, которую до сих пор занимали собственные непонятные мыслишки, недоуменно оглянулась по сторонам. Где-то в углу звенели доспехи смешиваясь с чьим-то натужным пыхтением. Не глядя, ведьма махнула рукой, и скелетов разметало как ураганом в разные стороны с веселым свистом. Герарт оглядел себя и не найдя никаких серьезных повреждения двинулся в сторону ведьмы. А ведьма двинулась в сторону Рыцаря… Парень успел схватить ее за руку и остановить:
- Ты что, рехнулась?
Ведьма обернулась и как-то ласково, нежно посмотрела на Герарта. Так на него смотрела только умершая мама:
- Он же сказал, что ему нужна только я. Я не хочу чтобы ты пострадал… Рыцарь.
Девушка улыбнулась, чуть наклонилась неуловимым движением и поцеловала Герарта в уголок губ. И, пока парень в ступоре застыл (от заклинания или сам по себе – не суть важно), она подошла к тени. Встав точно напротив так, чтобы вершина площадки находилась между ними она, глядя в глаза Теневому рыцарю, нараспев и медленно стала плести заклинание. Потоки света свивались, оплетая фигуру, которая даже не пыталась сопротивляться. Они рвали завитки мрака в клочья, отрезая по кусочку от того, что видимо, являлось плащом. А Ата потихоньку подняла руки, заключая заклинание в одно целое кольцо и… Слезинка, скатившись по щеке, с хрустальным звоном разбилась о каменные плиты пола. Все происходило как будто в замедленной фотосъемке… Где-то сзади оклемавшиеся скелеты поднимались ровным строем и, пялясь пустыми глазницами, наступали на застывшего в ступоре Герарта. Последний мрак, рвался клочьями под напором заклинания, оставляя после себя слабый белый туман. Медленно опускала руки ведьма, все так же выискивая в зеленых глазах тени следы прошлого… Отсвечивающая тусклым светом железная перчатка, нежно стерла мокрую дорожку со щеки.
- Прости меня, если сможешь. Я хотел как лучше…
Время ровнялось ударам сердца. А сам «вечный двигатель» отсчитывал секунды с такой натугой, как будто это было очень и очень сложно. Но, вот, последние клочья мрака рассеялись, пропали сверкающие полосы заклинания. Рассыпались с грохотом стражи-скелеты, а ведьма без сил стала оседать на край площадки. Как-то опасно покачнулась и рухнула туда, в непроницаемую темноту. Герарт рванул вперед, но успел схватить лишь край плаща. Чувства, смешавшиеся в груди молодого героя, не поддавались описанию. Какая-то дикая ярость, бескрайняя грусть… И, в принципе, чего было страдать по несносной ведьме? Или по этому, как его… С короной на голове? Герарт пытался думать рационально, убеждая себя в том, что оно все только к лучшему. Однако…
Кто-то подошел, встав рядом и тоже заглянул через край провала:
- Ну что? Не видно?
Герарт сначала отрицательно покачал головой и только затем повернул голову в сторону источника звука. Рядом с ним едко улыбаясь, стояла живая и здоровая ведьма. Правда, что-то в ней неуловимо поменялось. Может глаза стали менее грустными…
- Ата, хватит издеваться над человеком. Ты его и так чуть в могилу не отправила. Мне кажется, что наш юный герой уже хотел прыгнуть вслед за тобой.
Молодой мужчина, чем-то неуловимо напоминающий эльфа из древних баллад вынырнул из мрака и, заботливо накинул на ведьму плащ.
- Бель, я даже и не думала…
- Ты никогда не думаешь.
Ведьма сердито толкнула мужчину в бок локтем, но потому ласково улыбнулась. Герарт с отпавшей челюстью наблюдал всю эту «семейную сцену»…
- Ты… Ты жива???? А это кто?
Удавлению героя не было предела. Мужчина в ответ поклонился:
- Нас уже друг другу представляли… Я – Нибельгейм тер Шоновелле. Муж этой вредной персоны.
И он ласково притянул ведьму к себе за талию. Ведьма довольно улыбнулась, как кошка добравшаяся до сливок. А Герарт буквально «выпал в осадок», по-другому сказать было сложно.
- Но она, же тебя убила!
- Она не может меня убить. Точно так же, как я не могу причинить ей вреда. Наша героиня принесла в жертву всю свою силу и… Убила то, чем я стал, а не настоящего меня. Понимаешь?
Герарт отрицательно покачал головой, но дальше расспрашивать как-то расхотелось. Чувство ревности, кольнувшее в груди куда-то поспешно смылось, не оставив даже открытки на прощание. Парень задумчиво посмотрел на плащ, который все еще держал в руке и протянул его Аттанитель. Однако ведьма почему-то отрицательно покачала головой.
- Это тебе на память. Ведь ты все-таки герой… Настоящий рыцарь.
Подойдя, она еще раз нежно коснулась его губ, заставив парня залиться краской. Вслед за ведьмой подошел и Нибельгейм. Он протянул черные ножны, украшенные затейливым серебряным орнаментом.
- Как начинающему герою, я думаю, что он тебе пригодятся. Конечно, наша рыжая красавица меня убьет, но второй раз я это как-нибудь переживу.
Ведьма лишь неопределенно хмыкнула, а Герарт с восхищением вытащил великолепный клинок из протянутых ножен.
- Это подарки на долгую память?
- Нет. Это доказательства того, что ты настоящий герой. К сожалению, у местного дракона не было головы…
- И тогда он злодея сразил
И меч булатный вонзил…
Принес он в мир наш покой:
О, Герарт, великий герой!!!
Таверна шумно аплодировала менестрелю. Повесть о Герарте и Теневом рыцаре любили все. Но особенно шумно аплодировала рыжеволосая девушка, за последним столиком, сидящая в обнимку с красивым мужчиной:
- Знаешь, я только не поняла… В какой это момент я стала хрупкой блондинкой?
Девушка едко ухмыльнулась и посмотрела на своего сопровождающего. Мужчина в ответ улыбнулся и поцеловал ее в щеку:
- Тогда же когда Герарт стал моим убийцей. Героев делает молва… И если подвиг не воспет в таких вот балладах, то он не считается людьми подвигом.