Путешествие на Уран.


Сеть голубых плотных, почти непроницаемых на вид, облаков виднелась из иллюминатора «Молота», навевая на меня жуткую тоску по Земле. На Уран мне приходилось летать довольно часто по работе, где-то раз в полгода, и всегда я испытывал некую радость и дух путешествия, как в старом - добром детстве. Однако на этот раз мне сейчас меньше всего хотелось быть вдалеке от Нины: лишь месяц назад у нас в семье имело место пополнение в виде маленького карапуза. Понятно, будь моя воля, я бы только и делал, что проводил все время со своим бутузом, но приходилось работать. А, как известно, работа ждать не будет, и капитал при любом удобном случае может предательски перейти в руки более расторопного предпринимателя. И именно поэтому сейчас мой корабль летел на Уран.
Пока я уныло наблюдал то, как мы приближаемся к планете, пилот объявил посадку, а проходившие по рядам пассажиров стюардессы наперебой просили пристегнуть ремни безопасности. Я потянулся под сиденье, пошарил там, пока не нашел обе части ремня, и пристегнулся. Ровно через минуту все стюарды и стюардессы исчезли в свои специальные комнатки для обслуги космолета, и последний прибавил скорости. «Молот» врезался в плотную систему облаков и, резко сбавив темп пробиваясь через атмосферу, мягко пошел вниз. Из иллюминатора было видно, как по обшивке корабля растеклось синеватое свечение, вызванное химической реакцией того новейшего алюминиевого напыления, которое теперь кладут на космические корабли, с водородом и метаном. Эта реакция обеспечивала поглощение тепла, которое создавалось при прохождении через атмосферы различных планет, что оставляло космолет практически не поврежденным. Эта технология сделала межпланетарные и межгалактические полеты намного доступнее и чуть дороже билета на обычных глайдер.
Чем ближе подлетал к поверхности планеты «Молот», тем сильней ощущалась урановская мощная атмосфера. Голова стала немного болеть: «атмосферного стабилизатора» («АС») корабля неполностью хватало для смягчения давления столь мощной атмосферы. Было необходимо подождать еще с минуту, пока мы не приблизимся к куполу Колонии, где уже попадем под влияние более мощного городского «АС». Так и случилось, через минуту боль магическим образом исчезла, как будто ее и не было, а корабль приземлился на одном из урановских космодромов. Пилот усталым голосом объявил о посадке, и монотонный поток пассажиров хлынул к выходу. Вдоволь натолкавшись после долгого полета, я вышел на поверхность планеты, окруженную огромным герметичным куполом. Как и на земле, здесь летали глайдеры, внизу передвигались пешеходы, повсюду виднелись неоновые рекламные вывески… Только вот в глаза бросались непривычные для землян огромные термические и атмосферные стабилизаторы («ТС» и «АС»), стоявшие практически на каждом углу. Так же рядового землянина не мог не раздражать гул грави-генераторов, свободно паривших в воздухе. Но самое главное- свет. Его здесь почти не было, ведь уран получает, примерно, в 400 раз меньше света, чем родная планета человечества. Межгалактические власти еще в начале колонизации Урана имели несколько проектов по созданию искусственных источников света на планете, но ниодин не был выполнен. «ТС» успешно справлялись с обеспечиванием Купола нужной температурой, поэтому планы по созданию на Уране света отложили в долгий ящик.
Быстро сориентировавшись, я бодрым шагом пошел в сторону остановки для такси- глайдеров. Мне нужно было еще успеть на встречу акционеров урановского промышленного гиганта «Урстрой». К тому моменту я уже твердо решил забрать свою часть средств из этого дела, так как ничего хорошего оно больше не сулило, а заставляло меня мотаться от земли до «новой голубой планеты», как ее называли местные. Совокупность различных шумов, столь характерных для этой колонии, уже начинала давить мне на мозг. Обычно к ней привыкаешь в течение 20-30 минут, если ты здесь впервые, и за 5-10, если на этой планете вы - частый гость. У остановки, как всегда, стояла толпа опаздывающих всюду людей. Среди них были как и местные, так и приезжие с других планет и галактик, и все куда-то спешили. Впрочем, мне на них всех было глубоко наплевать, потому что они ждали государственных рейсовых глайдеров, которые были обязаны перевозить население бесплатно в определенные точки города; я же спокойно сел в платное такси и, протянув водителю 100 кредитов с многозначительным «без сдачи», попросил его мигом нестись на Пилигримскую 83. Водитель сразу понял, куда нужно ехать и мгновенно дернул с места. Кожа с синеватым отливом выдавала в нем урожденного уранца. В зеркале заднего вида я видел его маленькие черные глазки, которые с перерывами смотрели на меня. Собственно, я забыл сказать, что глаза у родившихся на уране детей были почти атрофированы и большую часть информации они получали через сложную систему слухового аппарата, который улавливал даже самые низкочастотные волны. Поэтому и водили автомобили они, не смотря на дорогу, а, большей частью, на пассажиров и происходившее на улицах.
- Вы один из акционеров? – спросил водитель весьма специфичным, дребезжащим голосом.
- Да, к сожалению. – неохотно ответил я. Мне никогда не нравилось общаться с незнакомцами.
- Понимаю, эта финансовая кабала, которую они устроили, не приносит дохода никому, кроме генерального директора. Иначе все запланированные ими проекты были бы уже давно выполнены. – он отвел от меня взгляд, устремив его на обогнавший нас глайдер местной полиции.
- Вы, наверное, не слышали, но у нас тут уже четвертая забастовка за эту неделю.
- И кто же бастует? – с неподдельным интересом спросил я.
- Водители государственного транспорта. Им уже месяц зарплату никак не могут выдать. Чиновники совсем заворовались! – причитающее зачастил уранец.
- Ну ведь то, что воруют – уже факт. Даже на земле огромных денег не досчитываются. Но чтобы так… Еще одна причина, чтобы хранить свои капиталы в банке «Межгалактической торговой организации», а не работающими в каком-то деле. – Закончил я за него.
- Именно это я и говорю жене, а она все хочет наши сбережения потратить на акции того же «Урстроя» - запричитал мой собеседник.
- Ни в коем случае! Почтенный, не идите на поводу у своей жены, иначе можете остаться совсем без денег. А вот и филиал. Спасибо огромное, пойду теперь улаживать свои дела! – сказал я, обрывая разговор, на что водитель как-то грустно махнул мне рукой: видимо он планировал поболтать чуть дольше.
А вот и столь ненавистное мне здание, выполненное в какой-то чудовищной манере, свойственной архитектуре любой сравнительно недавно колонизированной планеты. Ни тебе расписных колонн, ни окон причудливых форм. Одна сплошная угловатость и квадратность, если так можно выразиться. Просто большая коробка с этажами, коих было немало: коробка тянулась почти до самого купола, не добирая всего ярдов 200-300.
Войдя внутрь, я быстро поднялся по хорошо знакомому пути к лифту, который моментально довез меня до 23 этажа. Кабинет глав директора был тут же, всего через несколько поворотов от лифта. Зайдя туда, я учтиво извинился за опоздание и занял отведенное мне место. Директор, Павел Лукич, увлеченно что-то рассказывал о повышении потенциала компании, о новых технологиях и грядущих коллосальных прибылях. Через полчаса этой «высококачественной лабуды» почти на всех лицах присутствующих уже проступили кислинка и усталость. А сидеть нужно было еще долго, минимум часа три- четыре, и сей факт меня просто добивал. И вот когда, наконец, этот прирожденный лжец и лицедей, Павел Лукич, закончил свои демагогические речи, настало время акционеров выражать свои мнения по поводу развития компании. Мнения выражали, как водится, по старшинству, что означало для меня еще, минимум, час- полтора.
В основном, почти никто не говорил что-либо конкретное, так как информацию о реальном положении дел глав директор скрывал тщательно и в высшей степени упорно. Звучали общие фразы, почти никаких вопросов к Павлу Лукичу и, главное, почти все говорили, что собираются увеличить свои капиталы в компании. Когда очередь дошла до меня, человека, обладающего весьма внушительной долей компании, директор нахмурился, так как сразу почуял неладное. Я встал и, выдержав паузу, начал говорить. Речь моя была, может, излишне пламенной и обвиняющей, но произвела некоторое воздействие на присутствующих. Я упомянул все: начиная от того, что деньги в компанию вкладываются огромные, а результат - мизерный, заканчивая тем, что строительство в итак вне всякой меры забитой уранской колонии – неактуально и что, если мы не перестроимся на другие рельсы, то нас ждет большой крах, на который, по-видимому, так надеется Павел Лукич.
Еще с минуту в кабинете стояла полная тишина. С лиц сидевших давно исчезла всякая скука, они все смотрели на меня, кто с ухмылкой, кто с негодованием. «Я хочу забрать свою часть средств из «Урстроя»,» - закончил я.
Я немедленно собрал свои бумаги, аккуратно разложенные на столе, и вышел из кабинета, добавив Павлу Лукичу, что он знает мои банковские реквизиты и что я ожидаю перевода втечение семи рабочих дней. Кто-то даже, помнится, аплодировал моей смелой речи, кто-то недовольно сопел, а кто-то встал и вышел вместе со мной. Выходя из кабинета, я увидел багровеющее лицо директора, который что-то порывался сказать, но так и не успел. Спустившись вниз, я обернулся, откланялся, на манер дворян 19-ого века, и спокойно вышел на улицу. По часам уже была глубокая ночь, хотя по моим биологическим часам должен был быть только вечер. И недаром, ведь сутки на Уране- 17 часов. Поймав первый такси- глайдер, я направился на ближайший космодром.
Но не все выходило так просто, Уран, казалось, не хотел меня отпускать обратно. Уже подъезжая к месту назначения, мы попали в большую пробку. Я, было, пытался вылезти из такси, но водитель меня вовремя остановил: пробка была вызвана поломкой «нуль-т» передатчика в ближайшем грави-генераторе, которая сделала гравитацию в радиусе 100 метров невероятно высокой, так что только под защитой глайдера человек мог бы сейчас здесь находиться и выжить. Естественно, из-за поломки генератора было нарушена фильтрация магнитных излучений, которые исходили от самой планеты, что привело к полному отключению движущих механизмов всех глайдеров. Выехать из зоны поломки мы не могли, выйти из глайдера тоже.
-Массаракш! – выругался на местном диалекте водитель.
- Воистину массаракш, а я еще домой хотел успеть хотя бы к полночи…- сказал я с досадой.
Простояли в таком состоянии мы часа два, пока не прибыли ремонтники в грави- костюмах. После починки генератора мой глайдер свободно доехал до космодрома, где я уже без всяких проблем сел на тот же «Молот», который после короткого обслуживания был готов лететь обратно на землю. Сев на единственное свободное место, которое, к сожалению, было в «хвосте» корабля, я быстро уснул и проспал все время, пока летел домой.
Родная планета показалась мне раем после безжизненного Урана, с его густыми, непроницаемыми облаками, отсутствием солнечного света и всей его искусственностью. В такие секунды ты понимаешь, что создание поселений и колоний в местах, где жизнь - еще или уже нежданный гость, как и любое другое антропогенное воздействие, - неправильно, неестественно, а поэтому и создает точно такие же неестественные, страшные формы жизни. Например, те же самые урожденные уранцы с их мертвенным цветом кожи, низким ростом и атрофированными глазками, сформированными под воздействием особого уранского магнитного излучения, которое искажает до неузнаваемости людское начало в этих существах.
Однако Уран был в прошлом, сейчас же я спешил к своей любимой, уже сладко спящей в своей кровати, и своему маленькому бутузу, который, скорее всего, соскучился по папочке.

А все-таки жизнь прекрасна!