Элладан и Элрохир недоуменно переглянулись.
Близнецы сидели возле камина с раскрытым томом эльфийских хроник, повествующих о Первой Эпохе Солнца. Быть может, не следовало мальчишкам читать о полных горечи и боли годах изгнания нолдор и владычества Моргота, но, на самом деле, эти двое уже успели наслушаться песен менестрелей в Каминном Зале, поэтому не было смысла таить от них эту книгу. Они и без того знали почти все ее содержание.
И все же в ней отыскалась история, которой они раньше не слышали. С пожелтевших от времени страниц близнецы впервые узнали о том, что опекуном и наставником их отца был Маглор, убийца. Но самым невероятным было – «...любовь возникла между Маглором и сыновьями Эльвинг».
Как такое можно понять!
Почему их папа вырос и полюбил эльфа, который вынудил его маму броситься в море?
– Если бы кто-нибудь только попытался сделать такое с мамой, я бы его за пределами Арды нашел! – заявил Элладан.
– Я тоже! – подхватил Элрохир. Подумал и добавил:
– Быть может, в книге ошибка. Помнишь, Глорфиндель говорил, что в книгах не всегда пишут все, что было на самом деле?
Элладан кивнул, проворно вскочил на ноги и сказал брату:
– Вставай и пошли.
– Куда пошли? – задал вопрос Элрохир, поднимаясь с пола.
– Спросим об этом у папы, – ответил старший.
– Спросим? То есть мы спросим? – словно бы между делом поинтересовался Элрохир, пытаясь припомнить, когда это они успели решить, что поступят именно так.
– Да, – твердо ответил Элладан. С некоторых пор он научился говорить таким покровительственным тоном, которого не у всякого эльфийского лорда сумеешь найти.
За окном шел дождь.
***
Отца они нашли в библиотеке. Он склонился над столом, явно занятый, и решительность близнецов на мгновение поколебалась.
Но Элронд услышал звук открываемой двери и поднял голову. Увидев двух своих обожаемых малышей, он улыбнулся и отложил перо в сторону, решив, что письмо к Келеборну может и подождать.
– Входите, мальчики.
Близнецы наперегонки кинулись к отцу, чтобы успеть занять место у него на коленях. Смеющийся Элронд опустился на ковер возле стола и усадил обоих перед собой.
– Ну, а теперь рассказывайте, что вас сюда привело?
Несколько мгновений они молчали, не решаясь задать вопрос.
Наконец, Элладан, более смелый и отчаянный, чем его близнец, выпалил:
– Мы хотели спросить о Маглоре, сыне Феанора.
На мгновенье взгляд Элронда наполнился безысходной печалью, но Владыка Ривенделла быстро справился с собой и уточнил:
– Что бы вам хотелось узнать о вашем втором дедушке? – спросил он, сложив губы в улыбку.
– Втором дедушке, – хором повторили близнецы. – Так, значит, ты и в самом деле любил его.
Элронд был явно удивлен этими словами:
– Конечно, любил. Когда ваш дедушка, Эарендил, отправился в плаванье к берегам Амана, я и ваш дядюшка Элрос были еще очень маленькими, и, по правде говоря, Маглор был единственным отцом, которого я знал.
Любопытные взгляды близнецов сменились недоуменными:
– Но почему? То есть... он же делал ужасные вещи! Из-за него и его братьев бабушка даже бросилась в море! – воскликнул Элладан.
– Так вот в чем дело... Да, все это правда, – признал Элронд. – Но... отчаявшиеся идут на отчаянные поступки, а сыновей Феанора вели вперед Клятва и безысходность. Давно... Когда ужас и тьма встали над прежде безмятежной землею, они дали клятву, преступить которую было невозможно, так как клялись они именем Всеобщего Отца. Отступись они от этой Клятвы, и Тьма Вечнодлящаяся стала бы их уделом. Мы – эльфы, – дети мои, любим свет и стремимся к нему. И нет для нас ничего ужаснее, чем навеки оказаться во тьме. В своем страхе и отчаянье феаноринги принесли в Арду много зла... И это постоянно терзало их сердца, что бы про них ни говорили ...И что бы ни говорили они сами. Память мучила их беспрестанно. Пожалейте их, дети, не ненавидьте. – Голос его был полон печали.
Элрохир положил руку на колено отца:
– Ты по нему скучаешь.
Элронд кивнул. Лицо его озарилось робкой улыбкой, уже настоящей.
– Не стану таить – когда мы – я и Маглор – встретились впервые, я был очень рассержен и обижен. Я злился на родителей, потому что они оставили нас, и на сыновей Феанора – за разорение Гаваней. Но наш отец пересек море в поисках Амана, чтобы мы могли увидеть мирные дни. Мать кинулась в море, полагая, что мы уже убиты, а, не позволив феанорингам заполучить Сильмарилл, она хотя бы не даст им одержать окончательную победу. Но тогда я этого не понимал. Все, что осталось в моем сердце – горечь обиды и боль потери. Маглор же смог изгнать их оттуда, согрев теплом своего сердца. Мне повезло – я знал настоящего Маглора, не того, каким его описывают хроники и песни – лишенным своей судьбы и навечно обреченным оставаться в тени своего отца. А ведь в его душе ярко пылало желание иметь свой дом и детей, а также безграничная способность дарить любовь. Эту любовь он и отдал мне и Элросу. Отдал всю – без остатка. А мы любили его за этот искренний и бескорыстный дар. И по сей день я по нему скучаю и многое бы отдал за то, чтобы снова встретить его.
Потрясенные всем услышанным, сыновья крепко обняли отца.
– Не печалься, папа, – прошептал Элрохир, зарываясь носом в пышные черные волосы отца. – Когда-нибудь я и Элладан вырастем... И мы найдем его для тебя, – пообещал он, и его брат кивнул, подтверждая.
Но Элронд лишь покачал головой:
– Я благодарен вам за эти слова, мои малыши, но я и Гил-Галад уже пытались отыскать его. Мы искали его далеко на юге, где теперь находится Кханд – люди, живущие там, называли его Певцом Печали. Они же и рассказали, что он провел в их землях долгое время, но, в конце концов, отправился еще дальше на юг. Потом мы узнали, что там, на юге, в кольце неприступных гор есть долина, в которой поселились Авари и Нандор, и они не желают покидать ее до скончания Арды. И мы оставили наши поиски, решив, что, верно, он не хочет больше возвращаться на север или в родные земли. – Элронд вновь вздохнул и повторил:
– И все же я скучаю по нему.
Близнецы обняли отца еще крепче, пытаясь угадать, где в этот миг может быть их дедушка.
***
Он лежал на берегу реки, в укрытой горами долине, напевая вполголоса и перебирая пальцами черные, словно оникс, кудри жены. В шепоте воды он услышал разговор отца с сыновьями и устремил взгляд туда, далеко на северо-запад, но увидел лишь высеребренные пики гор. Даже эльфийский взор не мог преодолеть их. Последний Приют – дом Элронда – отсюда увидеть было не дано.
Жаль, что ему и его сыну не суждено встретиться. А до чего же хочется увидеть его, поговорить. Всем водам реки, по доброй воле Ульмо принесшей эхо родного голоса, не утолить этой жажды.
Он вздохнул.
Да, едва ли он сможет увидеться с Элрондом прежде, чем истечет время Арды.
Его жизнь на севере Средиземья, как и жизнь в Амане, окончена.
Руки жены ласково обвились вокруг его плеч, утешающе погладили по спине. Маглор улыбнулся и поцеловал ее в теплый пробор. Все у него прекрасно, и он счастлив... Но все же его сердце сжалось от печальной мысли.
Мысли, что его милый мальчик еще очень долго не узнает, что сын Феанора и князь нолдор все же сумел найти в этом мире место, где он мог быть просто Маглором.