Глава 1

       ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ЗЕЛЬЕВАРЕНИЯ

"И почему мне не передалась отцовская любовь к маглам?"- невесело думала Джинни Уизли, медленными движениями расчесывая длинные рыжие волосы. - "Отец был бы безумно рад, если вдруг ока-зался в их мире. Но не я. Хотя о чем тут говорить? Сама выбрала эту ношу. А все Гарри".

Казалось, Темный лорд свергнут, что еще ждать? Светлое будущее? Право смешно! Когда Гарри стал аврором, все изменилось. Сперва о свадьбе не могло быть и речи, потому что надо было разобраться с последними Пожирателями смерти, которые, несмотря даже на смерть своего господина, оставались ему верными. Потом пятое, десятое. Раз за разом свадьба переносилась. Когда Поттер не явился в заполненную гостями церковь, терпение Джинни лопнуло. Собрав немногочисленные вещи, девушка покинула привычный мир, мир, в котором она была несчастной невестой великого Поттера. 

Все стало иначе. Среди маглов не было никого, кто бы слышал о Гарри, и девушка почувствовала облегчение. С глаз долой, из сердца вон. Применив самое безобидное из заклинаний внушения, либертис майндис, Джинни уговорила арендатора сдать ей квартиру едва ли не даром, а денег, вырученных за продажу украшений, подаренных все тем же Гарри, хватило на вполне комфортабельную жизнь. Дороже всего обошлись магловские документы на имя Дженифер Купер, но, увы, без этого никак не обойтись.

 Открыв для себя интернет, Джинни быстро адаптировалась к жизни маглов и теперь, когда навещала родителей, чувствовала себя несколько потерянной. Надо сказать, что никто в большом семействе Уизли не поддержал решение Джинни. После войны к маглам уходили исключительно те, кто некогда воевал на стороне Темного лорда. Лишенные волшебных палочек, они навсегда покидали мир волшебников. Это было бесчестье, которое Джинни Уизли выбрала сама.

- Ну и пусть, - пробормотала себе под нос девушка и, собрав волосы в хвост, села за ноутбук. По-следние два месяца Джинни работала на небольшой интернет-журнал. Работа эта не была высокооплачиваемой и занимала много времени, но приносила столько радости и вдохновения, что порой Джинни думала о том, что это и есть ее истинное призвание. Нередко статьи сопровождались не-большими роликами, где Джинни выступала корреспон-дентом. Симпатичная утонченная девушка с копной роскошных рыжих волос, привлекала к себе внимание не только зрителей, но и представителей других интернет-журналов, которые, с радующим душу постоянством, предлагали поработать и с ними. Но каждый раз Джинни неизменно отказывалась - ей совершенно не хотелось готовить репортажи о большой политике или, не дай бог, об экономике. Зачем, если вместо этого можно рассказывать о гонках, выставках и даже боях без правил? 

Как раз над последним Джинни сейчас и ра-ботала. Раз в год, на целую неделю, заброшенный клуб "Пламя" превращался в гладиаторскую арену, на которой сражались бойцы в боях без правил. Каждый вечер Джинни, а вместе с ней и оператор Пол, такой же рыжий, как и мисс Уизли, отправлялись в клуб, где и снимали свои репортажи. Поначалу руководство поручило Джинни небольшую статью, но, видя интерес публики к запретным боям, быстро изменило свое решение. Так что теперь Джинни с удовольствием по-грузилась в работу. 

Сегодня должен был состояться последний бой одной восьмой финала. Четвертьфинал обещал быть жарким, и девушка буквально изнывала от любопытства узнать, кто же станет последним участником, вошедшим в него. И если в первый день бой не вызвал ничего кроме омерзения, то теперь Джинни едва ли не считала минуты до следующего боя. Страшно даже представить, что подумали бы родные и Гарри, если увидели ее здесь. "Так, прочь мысли о бывшем женихе. Не хватало еще портить вечер на воспоминания о нем. 

Осталось два часа. Может уже выезжать? На дорогу уйдет никак не меньше полутора часа, пока они с Полом найдут место получше, как раз все и начнется. Верно, пора ехать". Джинни вытащила из шкафа любимую джинсовую куртку и, надев ее поверх легкого летнего платья, вышла из квартиры. 

Хотя девушка и легко вписалась в магловскую жизнь, водить машину она так и не научилась. Так что теперь пришлось идти на автобусную остановку - такси, откровенно говоря, было не по карману, а Пол сегодня должен был приехать сразу после того, как отработает репортаж с Элле Рибетс в галерее Линера. Ехать за Джинни в другой конец города у него не было времени, так что пришлось добираться самой. Конечно, можно было воспользоваться магией, но нет. Табу, которое мисс Уизли не нарушала уже полтора года, ровно с того дня, как получила магловские документы. С волками жить - по-волчьи выть. 

Незаметно для самой себя девушка превраща-лась в магла. Прежняя жизнь казалась вымыслом, и лишь яркие сны, наполненные привычным волшебством, не давали забыть, кто она на самом деле. Но и они начали тускнеть. Впрочем, оно и к лучшему! Включив плеер на полную громкость, девушка полностью переключила свое внимание на музыку, отгоняя ненужные мысли. 

Когда она наконец-то добралась до клуба, Пол был на месте.

- Привет, - махнул он, рукой выглядывая из от-крытого окна старой Хонды. - Через пять минут начало, где ты ходишь?

- В пробку попала, - вздохнула Джинни, наблю-дая, как Пол выходит из машины и достает с заднего сидения аппаратуру. - Что сегодня снимаем? Как разминаются спортсмены? Или сам бой?

- Мистер Ратчес велел сделать репортаж с победителем. В духе "что помогло победить?", "какого чувствовать себя последним вышедшим в четверть финал?" и прочее.

- Ясно, - пожала плечами Джинни, прокручивая в голове, как можно разнообразить сюжет.

- Раз ясно, то пошли. Администратор закрепил за нами боковой ряд у сцены, так что картинка будет что надо, - поделился своей удачей оператор. - Я сниму весь бой, а там уже нарезку сделаем. Шеф расщедрился на новую карту памяти, так что гуляем.

 Джинни улыбнулась другу и вошла в полу-темное помещение клуба. Как всегда зрителей было хоть отбавляй. С трудом протиснувшись сквозь толпу, девушка заняла место в крайнем ряду, в то время как Пол уже устанавливал камеру. Наконец-то заиграла музыка, и на сцену, которую теперь вернее было бы назвать ареной, вышел первый боец. Крики толпы с легкостью заглушили льющийся из колонок тяжелый рок. Сам парень, Змей, как представил его ведущий, выражал не меньший восторг. Сорвав с себя майку, он  швырнул ее в разгоряченную толпу. Джинни пре-зрительно фыркнула, однако любителям боев без правил это пришлось по душе.

 Внезапно музыка оборвалась, и ей на смену пришла иная. Пронзительное, волнующее соло скрипки, нервное и чарующее. Крики стихли.

- Ты знаешь парня, с которым будет драться Змей? - обратилась к оператору девушка.

- Темная лошадка, - пожал плечами Пол. - Он никогда не выступал на подобных мероприятиях, больше по закрытым клубам, с постоянными бойцами. 

На арене появился второй участник. Он стоял спиной к Джинни, и она не могла видеть его лица, но какое-то непонятное колючее чувство терзало ее сердце. Может быть оттого, что на плечи бойца была накинута серебристо-зеленая мантия? "Это бред" - прошептала она себе под нос. - "Ты в мире маглов. Это просто мантия и ничего более. Он снимет ее и наваждение исчезнет".  Боец, будто читая ее мысли, скинул с плеч мантию, и тут уже Джинни не удержала от вскрика - на его предплечье красовалась 

Черная метка. Словно расслышав ее вскрик, парень обернулся, и девушка встретилась взглядом с ледяными серыми глазами. Не отводя от нее глаз, парень грустно ухмыльнулся, и чуть заметно покачал головой.

- Итак, мы начинаем! - объявил ведущий, и участник отвернулся вновь. А Джинни так и сидела, словно громом пораженная. 

Парнем на арене был Драко Малфой.

Надо признаться, что вскоре Джинни смогла взять себя в руки. Магловская жизнь была настолько непредсказуемой, что за то непродолжительное время, что она провела среди них, девушка научилась быстро адаптироваться к самой нестандартной ситуации. Вот и теперь она вытащила из сумки блокнотик и ручку и принялась делать пометки. 

А бой тем временем продолжался. И надо ска-зать, что, несмотря на внешнее превосходство Змея над Малфоем, а точнее Драконом, тот ни в чем ему не уступал. Наоборот, более крепкий соперник уже сбил дыхание, и атаки стали не такими искусными, в то время, когда Малфой оставался в прежней форме. К удивлению Джинни, он предпочитал честный бой, к чему не обязывали правила. От Малфоя это было весьма неожиданно. Он старался не отражать удары, а уходить от них, тем самым изматывая соперника, и вынуждая его совершать ошибки, продиктованные желанием надрать уши наглому сопернику, уклоняю-щегося от драки. Тактика оказалась верной - ослеп-ленный злобой Змей не разгадал очередного маневра Малфоя, и в следующее мгновение оказался на полу, сраженный сильным ударом в грудь. 

Джинни едва ли не услышала, как ломаются ребра. Шатаясь, Змей поднялся на ноги и бросился на Малфоя. Тот этого только и ждал. Теперь парень осы-пал противника нескончаемой чередой ударов, будто перед ним был не живой человек, а груша. Змей даже не успевал ставить блоки. Толпа загудела. Наконец Змей рухнул вниз. Бой закончился.

- Вот это парень, - завопил Пол, заходясь от восторга. - Сколько ходили на эти соревнования, но такого не видели. Как он его бил! Даже паузы между ударами не делал!

- Да-да, - кивнула Джинни. - Слушай, надо работать. Пока тут неразбериха с награждением и прочим, нам надо попасть в раздевалку Драко... и подготовиться к съемке. "Лучше бы уж Змей выиграл" - подумала девушка, бросая взгляд на блондина, который, несмотря на блистательную победу, оставался, как и прежде, ледяным. "Хоть бы улыбнулся для приличия. Впрочем, какие приличия? Это же Малфой. Мерлин! А я то думала, что вечер пройдет ку-да приятнее".

- Эй, Купер, что с тобой? - Толкнул ее в бок Пол. - На тебе лица нет.

- Прости, - пробормотала Джинни. - Просто голова разболелась от шума.

- Тогда давай сразу пойдем в раздевалку, там тише.

- Давай, - согласилась девушка. Стараясь не смотреть на сцену, она направилась в подвалы, где теперь располагались раздевалки. Джинни наделялась, что к тому времени, когда Малфой спустится, она сможет окончательно придти в себя, но едва они с По-лом успели установить свет, дверь отворилась, и в раздевалку вошел сам Драко. 

Он совсем не изменился. Точно такой, каким помнила его девушка. Все тот же нахальный взгляд, высоко задранный нос. Право, как мальчишка.

- Репортеры, - он изогнул светлую бровь. - Вполне ожидаемо. Дориан Слизерин. 

Джинни с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть как первокурсница. "Верно, это же Малфой, что же от него можно было ожидать".

- Дженифер Купер, "Альфар", - представилась она, игнорируя насмешливый взгляд блондина. - Мы можем задать вам несколько вопросов?

- Возможно, - Драко сел на скамейку и с удовольствием откинулся на стену, возле которой она и стояла.

- Работаем, - кивнула Джинни Полу. - Добрый вечер. В эфире "Городской вестник" и я, Дженифер Купер, - скороговоркой произнесла девушка стан-дартный текст.- Сегодня завершилась одна восьмая боев без правил, события, привлекшего к себе внимание даже тех, кто далек от подобных развлечений. Сегодня определился последний участник вышедший в четвертьфинал - это Дориан Слизерин, известный так же как Дракон. Добрый вечер, Дориан. Как ваши ощущения после блистательной победы?

- Лучше, чем после квидичча, - ослепительно улыбнулся Малфой. От неожиданности Джинни едва не уронила микрофон. Драко же продолжал улыбаться, как ни в чем ни бывало, явно ожидая следующий вопрос. Переборов себя, девушка продолжила.

- Не расскажете ли вы нашим зрителям, чем занимаетесь в свободное от боев время?

- Разумеется. Я сейчас работаю над зельем пра-ведного сна.

- Стоп, Пол, - не вытерпела Джинни. - Закон-чили.

- Но...

- Это все, - не терпящим возражением голосом, повторила Джинни. Сейчас она как никогда напоминала Молли Уизли. - Спасибо за интервью мистер, Слизерин. - Бросив на довольного Малфоя гневный взгляд, она вышла из раздевалки. 

Голова разболелась еще сильнее. Чертов аристократ. А ведь мог бы такой материал получиться!

- Эй, ты чего? - набросился на нее вышедший следом Пол.

- Бесит он меня, - неохотно пробормотала Джинни. - Зельевар чертов.

- Да ладно тебе, - хмыкнул оператор. - Подума-ешь, парню снесло крышу после победы, да у кого бы ее не снесло?

- Наверное, из-за мигрени я совсем раскисла, - пожала плечами девушка.

- Я отвезу тебя. Обещаю, не буду докучать разговорами и не включу радио.

- Спасибо, - вымученно улыбнулась гриффиндорка и направилась к выходу.  

Мигрень совсем разошлась. Джинни безумно знобило, и к тому времени, когда Пол высадил ее у подъезда дома, девушка могла думать только о любимом полосатом свитере. Войдя в квартиру, она тут же бросилась к шкафу и, дрожа от холода, натянула гриффиндорский свитер. От него пахло любимой туа-летной водой Гарри, и Джинни испытала непреодоли-мое желание снять его, но как назло ничего теплее не было. Скинув обувь, она прошла в комнату и, не включая свет, рухнула на кровать. 

- Какие манеры, Уизли, - послышался насмешливый ледяной голос. Комнату осветил серебряный свет люмоса и осветил бледное лицо Малфоя.

- Мерлин, - взвизгнула от неожиданности Джин-ни и вскочила с кровати.

- Спасибо, конечно, но всего лишь Дориан Слизерин, - хмыкнул сидящий в кресле парень.

- Малфой...

- Или можно так.

- Что тебе надо?

- От тебя? - казалось, его позабавила подобная реакция. - Не поверишь, Уизли, я и сам способен по-лучить, что хочу, - он выразительно посмотрел на волшебную палочку, зажатую в руке. "Странно, как его только палочки не лишили" - запоздало среагировала девушка. - Вижу ты озадачена, - будто прочитал ее мысли Драко. - Не только ты готова уйти к маглам, что бы удрать от докучливого Поттера. Нашел моду шпионить.

- А Темная Метка? 

- А куда от нее денешься? - пожал плечами Драко. - Скажем, напоминание о прежней жизни. Боже, я разговариваю с рыжей Уизли, - оборвав самого себя, пробормотал парень.

- Что, Малфой, ксантофобия замучила? - не удержалась от шпильки Джинни. Прежний шок прошел, и теперь, стыдно даже признаться, ею завладело любопытство. Все же это было странно, вот так запросто общаться с Малфоем, в магловской квартире.

- Как-то так, - внезапно развеселился аристо-крат. - Не жалко было менять «Нору» на дыру? - Он обвел взглядом небольшую комнатку. 

- Ты же сам сказал, что только не сделаешь, чтобы убежать от Поттера, - грустно улыбнулась она. И внезапно предложила, - Будешь чай?

- Серьезно? - Драко был удивлен не меньше. - Впрочем, почему бы и нет? Только...

- Что? - Напряглась девушка.

- Сними с себя эту гриффиндорскую тряпку, - он внезапно улыбнулся. - А то у меня действительно, за школьные годы ксантофобия на это сочетание раз-вилась.

- И не подумаю, - фыркнула Джинни и направи-лась на кухню. 

В конце концов ей нужно выпить кофе, а Малфой, он так... Компанию составить. Краем уха она расслышала, как тот поднимается с кресла и медленно, явно осматриваясь, идет на кухню.

- Они разбились до того, как он их снял или по-сле? Если до, то я забираю назад все свои слова. 

Джинни оглянулась и увидела Драко, держа-щего, как дохлую мышь за хвост, разбитые очки Гарри, оставшиеся с его первого и единственного визита к ней. Он явно верил, что если в очередной раз принесет свои извинения, то Джинн его простит. Как бы не так. Скандал вышел знатным. Настолько знатным, что Поттер выскочил из квартиры, забыв свои многостра-дальные очки.

- Не помню, - буркнула девушка, возвращаясь к кружкам. Как назло, кофе закончился, и пришлось заваривать черный чай. - Что тебе надо, Малфой? - В очередной раз повторила она.

- Сам не знаю. Просто ты первый не магл, которого я встретил за этот год. - Он сел за стол и, тщательно протерев края предложенной ему кружки, сделал глоток.

- Весь яд стер, - буркнула обиженная в лучших чувствах девушка.

- Меня яды не берут, Уизли. С этими опытами я столько яда наглотался, что теперь и противоядия не нужно - организм сам все нейтрализует.

- Рада за тебя, - Джинни вновь замолчала. Это было неправильно и вместе с тем так здорово находиться рядом с таким же, как она, волшебником, пусть это даже и Малфой. Теперь парень меньше всего походил на прежнего Драко - движения плавные, расслабленные, да и вместо привычных черных и серых тонов, легкий кашемировый свитер, изумрудного цвета, и обыкновенные темно-синие джинсы. Лишь волшебная палочка прежняя. Интересно из чего она?

- Черное дерево. Коготь льва и мышца волчьего сердца, - ответил Малфой.

- Постой, - Джинни отставила в сторону кружку. - Ты читаешь мысли? Но как?

- Зелье, - пожал плечами парень. - Я же говорил, что не бросил зельеварение. Продаю рецепты и имею прекрасный доход.

- Но как же компоненты?

- Уизли, то, что я покинул привычный мир, не значит, что я не могу возвращаться. Тут главное на Поттера не нарваться, но за годы учебы в Хогвартсе у меня выработалось чутье на него. Хотя ты права, все не так, как прежде. Веришь ли, если бы не Малфой-минор, я бы, не думая, остался с маглами. Природного чутья мне бы с лихвой хватило, чтобы основать свою фармацевтическую фирму, а денег, чтобы не испытывать юристских проблем.

- Юридических, - на автомате поправила де-вушка.

- Тебя Грейнджер покусала? Впрочем, все равно. Знаешь, Уизли, жизнь странная вещь - пытаешься подняться как можно выше в обществе, обессмертить свое имя и все впустую. Когда получаешь что хотел, оно тебе совершенно не нужно. Но хватит, - он резко поднялся. - Мне пора. 

Не прощаясь, Драко трансгресировал. Джинни осталась одна. 

Больше Малфой не давал о себе знать. Прохо-дили дни, недели, воспоминания померкли, когда слу-чилось это. Как обычно вечером Джинни лежала на кровати у телевизора и пыталась смотреть фильм. Именно пыталась, потому что ее мысли были заняты новым сюжетом для редакции. После материала об одной восьмой финала по боям без правил, главный редактор передал в ее ведение колонку культуры, так что увидеть Малфоя в драке ей больше не удалось. Но это и к лучшему. 

Девушка уже заканчивала делать набросок зав-трашнего интервью, как комнату озарил яркий свет. Ин-туитивно Джинни вскочила с кровати и забилась в щель между шкафом и дверью. Последний раз подобные вспышки она видела во время войны с Темным лордом. Впрочем, ее действия не были столь нелепы, как могло бы показаться на первый момент. 

В небольшой комнате было трое волшебников, и в одном из них девушка без труда узнала Драко. Двое других, появившихся чуть погодя, были ей незнакомы. И явились они совсем не в гости.

- Авада Кедавра! - Один из незнакомцев выкинул руку с палочкой вперед, направляя зеленую вспышку заклинания в Драко. Джинни замерла. Вспышка не гасла. Проходили секунды, минуты, а зе-леное зарево продолжало освещать темную комнату. Внезапно оно вновь втянулось в палочку. Прошла секунда и с оглушительным треском волшебная палочка треснула. Вновь комнату озарила вспышка Авады Кедавры и погасла. На ковре лежали два тела, над которыми склонился Драко.

- Малфой? - Девушка выскочила из своего убе-жища и бросилась к блондину.- Черт подери, ты жив!

- Я не думал, что они настигнут меня здесь. Заметал следы, - спокойным голосом сообщил парень. - Ты все сделала верно.

- Постой, ты должен мне объяснить...

- Что объяснить, Уизли? Хотя другие почув-ствуют их смерть и придут сюда. Притом скоро. Мерлин! Собирай свои вещи, и уходим. У нас не больше часа, чтобы замести следы, - речь Малфоя была отрывистой и жесткой. - Только необходимое - еда в одну сумку, одежда и важная мелочевка в другую. Имей ввиду - вторую несешь ты.

- Да, - заворожено кивнула девушка и тут же стряхнула с себя оцепенение. - Но объясни, что это было? Ты отвел от себя Аваду Кедавру! Я видела!

- И что?

- Как?! 

Малфой молча полез в карман. 

- Но каким образом?! - Еще пуще изумилась де-вушка, глядя на лежащий в руке блондина предмет. - Все знают что... Его уничтожили! 

- А я создал вновь, - презрительно хмыкнул он. 

На ладони Малфоя лежал философский камень.    

Джинни даже не заметила, как они с Малфоем трансгрессировали. В себя она пришла от гула сотен голосов, разом оглушивших ее. Джинни огляделась и замерла от неожиданности. Они были в Хогвартсе! Была перемена, и студенты высыпали в коридоры, об-суждая прошедшие уроки.

- Что мы здесь делаем? - удивленно прошептала она стоящему по правую руку Малфою.

- Только здесь мы можем быть в безопасности, - так же тихо ответил он. - Я переговорю с МакГонагалл и если...

- Джинни? - звонкий женский голос заставил Джинни обернуться, и она увидела стоящую позади них Гермиону с кипой учебников в руках. На ней была длинная алая мантия из тяжелого бархата, надетая поверх ослепительно белоснежной рубашки. Драко тотчас направился прочь, и Джинни осталась наедине с золовкой.

- Гермиона, - она с трудом изобразила улыбку. - Не знала, что ты здесь.

- МакГонагалл попросила занять место Флит-вика, а потом я и другие дисциплины взяла, - охотно разъяснила девушка, но тут же оборвала себя на полу-слове. - А ты что делаешь в Хогвартсе?

- Это долгая история, - начала было Джинни, но тут ее спасли.

- Профессор Грейнджер, - обратился к Гермионе невысокий второкурсник. - Я забыл, нам надо сочинение по истории магии на полтора или два пер-гамента?

- На два, мистер Гастингс, - удивительно точно копируя интонации МакГонагалл, ответила Гермиона. Мальчик понятливо кивнул, и исчез за поворотом коридора.

- Профессор Грейнджер? - удивленно спросила Джинни. Гермиона смущенно пожала плечами.

- Да, я наконец-то защитилась. Впрочем, мне сейчас некогда, - она бросила час на простые магловские часы на запястье. - У меня сейчас урок у гриффиндорцев. Я теперь их декан, представляешь?

Счастливо улыбаясь, Гермиона быстрым шагом направилась прочь, а Джинни рассеянно огляну-лась. После битвы за Хогвартс помещения были от-строены заново, но замок ничуть не изменился. Она на мгновение остановилась возле стены, на которой на втором курсе оставляла послания Темного лорда. Как давно и вместе с тем как недавно это было! Джинни захотелось вновь окинуть весь замок одним взглядом, а потому она заспешила на улицу, но, миновав коридор, как вкопанная остановилась.

Огромный стеклянный шкаф заполоняли вещи, связанные с Гарри. Его собственная витрина славы! Здесь были и обломки «Нимбуса-2000», и дневник Тома Реддла и, разумеется, награды за победы в квиддич. На огромном плакате Гарри, смущенно улыбаясь, махал рукой. Джинни помнила день, когда была сделана фотография - тогда они впервые сильно поругались, когда вместо того, чтобы провести вечер памяти погибших при битве за Хогвартс в окружении друзей и преподавателей, Гарри умчался по делам мракоборцев. Прикрыв глаза, Джинни сделала глубокий вдох, пытаясь совладать со своими чувствами. Достаточно. Все в прошлом. Она решительно развернулась на каблуках и нос к носу столкнулась с Роном.

- О, Мерлин! - она глубоко  вдохнула, пытаясь успокоить сердце, которое, казалось, вот-вот выскочит из груди. 

- Джинни? - оторопело прошептал брат, словно перед ним был призрак Волан-де-Морта. 

- Что ты здесь делаешь? - опередила его де-вушка.

- Работаю, - буркнул Рон. - Сама знаешь, сколько преподавателей погибли в битве. Пока отстаивали Хогвартс, они оставались в школе, но год назад, когда ремонт, наконец-то, закончился, многие из них поспешили на пенсию. Гарри предложил МакГонагалл единственно возможный выход - пригласить выпускников.

"Куда же без святого Поттера" - подумала Джинни.

- Так что теперь Гермиона ведет чары и нумерологию, раз в неделю пользуясь маховиком вре-мени, Невилл Долгопупс гербологию, а Лаванда Патил предсказания.

- Ну а ты что тут делаешь? - повторила свой вопрос Джинни, так и не дождавшись от брата вразумительного ответа. Рон смутился.

- МакГонагалл попросила меня присматривать за школой, раз я все равно приехал с Гермионой, к тому же...

- Так ты новый Филч? - Джинни задохнулась. Она все еще смеялась, когда из-за поворота выскочил Живоглот и, мурлыча, потерся о мантию Рона, точь-в-точь как миссис Норис. Джинни просто надвое согнулась от хохота. Рон обиженно засопел и молча направился прочь. Полтора года не видел сестру, а она при первой же встрече насмехается над ним. Вот и не скажет он ей, что их брат Перси стал личным помощником нового министра магии Арчибальда Ба-кера.

Впрочем, Джинни сейчас едва ли бы услышала его слова, утирая слезы рукавом свитера, она с еще большей решимостью направилась прочь из замка. Она надеялась, что у Невилла, который все годы учебы был ей добрым другом, сейчас нет урока, и он возится в теплице с очередным редким магическим растением. После победы над Темным лордом они не виделись, хотя Джинни и знала, что Невилл проходил подготовительные курсы для мракоборцев и по словам все того же Гарри проявил себя лучше всех в своей группе. 

Выйдя за ворота, Джинни поежилась. Сентябрь в этом году выдался холодным и даже теплый связанный миссис Уизли кардиган не спасал ее дочь от пронизывающего северного ветра. Закутавшись в него посильнее, Джинни едва ли ни бегом направилась в сторону теплиц. Прислушиваясь, она поняла, что уче-ников здесь нет. Дверь была гостеприимно приоткрыта и девушка вошла внутрь.

В теплице было невероятно жарко. Стоял тя-желый запах прелой листвы и в воздухе летали сотни насекомых. Из дальнего угла до нее доносились шорохи, но из-за высоких горшков Джинни не могла разглядеть кто их производит. Стараясь ничего не задеть, она направилась вперед и замерла, встретившись взглядом с Долгопупсом.

Этот Невилл был ей незнаком. Прежний Долго-пупс был высоким бледным мальчиком с темными прилизанными волосами и нервными руками, которые то и дело беспокойно отбивали ритм на поверхности парты. Нынешний Невилл производил неизгладимое впечатление. Неуверенность раз и навсегда исчезла с его лица. Плечи его заметно раздались, и он перестал походить на "Комету" близнецов, выглядя ничем не хуже любого мракоборца. Волосы его были коротко острижены, а   вместо обычных растянутых свитеров Джинни увидела темный плащ, в которых так любили щеголять лондонские модники.

Увидев Джинни, Невилл широко улыбнулся. После битвы у него все еще был отколот верхний зуб, что придавало Долгопупсу залихватский вид. 

- Джинни Уизли! Какая неожиданная встреча! - он вышел из-за стола и заключил девушку в поистине медвежьи объятия. Джинни сдавленно пискнула, однако улыбка не покинула ее лица.

- Я думала ты никогда не вернешься в герболо-гию, - Невилл помрачнел.

- Не вышло из меня мракоборца. Не так я себе все представлял. Министерство на столь многое закрывает глаза, что самые благородные цели превра-щаются в охоту на невинных, - его передернуло. - Не будем об этом. Что ты сама здесь делаешь? 

- Можно сказать, приехала в гости, - покривила она душой. Не стоит сейчас говорить о Малфое. Тем более о философском камне.

- О, должно быть к Рону и Гермионе? - предположил Невилл и Джинни вновь поспешно кивнула.

- Невилл! - громкий голос прервал затянувшееся молчание, и в оранжерею, низко сгибаясь вошел Хагрид.

- Хагрид! - словно девчонка взвизгнула Джинни и бросилась к великану, крепко обхватив его руками. Хагрида можно было без сомнений назвать одним из лучших друзей Джинни. Конечно, звездная троица общалась с ним куда чаще во времена учебы в Хогвартсе, но после победы они не вернулись в школу, как Джинни, и, лишенная привычного круга общения, младшая Уизли нередко навещала Хагрида в его хижине, которая просто чудом уцелела во время битвы за Хогвартс. Великан в удивлении замер, а затем ласково провел по рыжей макушке своей огромной ручищей.

- Джинни, - прогремел он и мягко отстранил от себя девушку, желаю получше ее разглядеть. В по-следний раз они виделись полтора года назад, когда Джинни в белоснежном струящемся платье стояла у алтаря, в ожидании Гарри. За это время Хагрид ничуть не изменился. На нем была теплая кротовая шуба, по-верх которой на животе был застегнут толстый коричневый ремень, такие же коричневые штаны и заправленные в них высокие черные сапоги, забрызганные болотной тиной и чем-то белым, о чем Джинни даже не хотелось думать. - А я вот к Невиллу пришел. Что-то тыквы стали гнить, а Хэллоуин не за горами.

- Я уже говорил тебе, что ты слишком много льешь отравы для плотоядных слизней, - несколько грубо ответил Невилл и Джинни почувствовала обиду, так если бы Долгопупс нагрубил ей самой. Добряк Хагрид был словно малое дитя, и девушка не терпела, когда кто-то относился к нему недостаточно хорошо. Впрочем, в следующее мгновение Невилл виновато улыбнулся и протянул великану небольшую бутылочку с зеленовато-синей жидкостью. - Попробуй. Это отвар из корня травянистой тунницы, должен помочь. И не лей больше отравы.

- Так я всегда по ведру выливаю, - громыхал Хагрид. - И никогда тыква у меня не гнила.

- А заклинанием? - тихо спросила Джинни, желая всем сердцем прекратить переругивания друзей. После победы МакГонагалл завалила министерство магии требованием вернуть Хагриду право пользоваться волшебной палочкой. Это следовало сделать уже давно, еще после истории с дневником Тома Реддла, но Дамблдор отчего-то позабыл, а Хагрид, проживший с обломками прежней палочки более полувека, и не вспоминал. Но справедливость бы-ла восстановлена, а лесничий стал обладателем пятнадцатидюймовой волшебной палочки из дерева груши с сердцевиной из пера гипогрифа. Палочкой Хагрид по-прежнему почти не пользовался, но обожал рассматривать ее сидя в своей хижине с громадной кружкой душистого чая по ве

черами и не уставая всем повторять, что перо вполне может принадлежать Клювокрылу, но конечно почти никто не верил в такую возможность, впрочем, не решаясь сказать об этом Хагриду напрямую.

- С заклинаниями у меня беда, - прогремел великан. - Гермиона, конечно, помогает, но я плохо их запоминаю, да и у нее теперь много дел. Все с детиш-ками носится, да в библиотеке пропадает. Она же ра-боту какую-то там пишет для Министерства магии. Не то про права домовиков, не то про еще какую-то до-машнюю живность.

Это было настолько характерно для Гермионы, что Джинни не смогла не улыбнуться. Да и с того момента, как она очутилась в стенах Хогвартса, на душе у нее воцарился мир и покой. Она была дома, рядом с теми, кого так сильно любила. Позабытый шелест крыльев заставил ее встрепенуться. Как же давно она не слышалась совиного крика, как давно не получала писем. Крошка-сова влетела в открытую дверь оранжереи и уронила письмо прямо перед носом Джинни, так что у нее не осталось ни малейшего повода сомневаться, кому оно адресовывалось. Дрожащими от нетерпения руками, она развернула бумагу и увидела аккуратный мелкий почерк профессора МакГонагалл. "Мисс Уизли, прошу вас незамедлительно явиться в мой кабинет". Подписи не было, но любой из учеников Хогвартса, путь даже бывших, прекрасно знал рыжую сову старой волшебницы, не иначе, как при помощи зе-лий, служащей своей хозяйке вот уже пятый десяток лет. Тепло простившись с Хагридом и Невиллом, Джинни поспешно направилась к директору, лишь только у дверей кабинета МакГонагалл задумавшись над тем, не предпочла ли она переехать в бывший кабинет профессора Дамблдора. Но нет, профессор МакГонагалл по-прежнему предпочитала свой малень-кий скромный кабинетик, ограничившись тем, что ее личная комната была поистине исполинских размеров. За прошедшие три года, что прошли со времени окончания Джинни школы, волшебница ничуть не изме-нилась. На ней по-прежнему была изумрудно-зеленая мантия и изящные очки с квадратными стеклами. Остроконечная шляпа лежала на стуле позади директора, а перед МакГонагалл сидел Драко Малфой и самодовольно улыбался Джинни. Эта улыбка явно не сулила ничего хорошего, и полная дурных предчувствий девушка села на соседний стул.

- Мистер Малфой все мне рассказал, - не тратя время на приветствия, строгим голосом произнесла МакГонагалл и Джинни вновь почувствовала себя маленькой девочкой. - Не могу сказать, что меня радует мысль что столь опасная вещь вновь находится в школе и что вы оба теперь в опасности. Мистеру Малфою следовало бы держать свой язык за зубами, - она на мгновение прервала свою гневную тираду и бросила поверх очков суровый взгляд на Малфоя. - И все же в Хогвартсе всегда находили помощь те, кто ее просил, а потому я не в праве отказать вам двоим в убежище. Сейчас, когда многие преподаватели ушли на покой, школа как никогда прежде нуждается в новых. Я уже сказала мистеру Малфою, что ему придется занять пост профессора зельеварения, так как профессор Долгопупс ценой собственного здоровья совмещает две должности. К тому же родной факультет мистера Малфоя, Слизерин с начала учебного года оставлен на попечении старост, что неприемлемо, - МакГонагалл поджала губы. Только сейчас Джинни заметила, что под ее глазами, скрытыми стеклами очков, залегли темные тени. - Что до вас, мисс Уизли, думаю, вы вполне справитесь с курсом магловедения.

Джинни опешила от такой новости. Никогда даже в самых невероятных мыслях она не могла пред-ставить, что наступит день, когда она станет преподавателем Хогвартса. Она не знала смеяться ей или молить профессора МакГонагалл отменить свое решение. Что может ей угрожать в мире маглов? Впрочем, глубоко в душе Джинни прекрасно понимала, что люди, преследовавшие Драко, пойдут на любые преступления, чтобы добраться до столь желаемой цели как философский камень. 

- Вот и прекрасно, - одними губами улыбнулась директор, переводя взгляд с самодовольного Драко на испуганную Джинни. - Мистер Малфой, не сомневаюсь, что вы знаете, где находились покои профессора Снегга. Можете расположиться там. Я представлю вас факультету за ужином. Что касается вас, мисс Уизли, то, я предполагаю, вы будете рады занять бывшие покои профессора Флитвика.

Джинни не поняла, отчего профессор МакГона-галл пришла к подобному умозаключению, но по-спешно кивнула, пытаясь вспомнить, где же обитал профессор Флитвик. МакГонагалл жестом велела им удалиться, напоминая, что ужин через двадцать минут. Не глядя на Малфоя, Джинни чуть ли ни бегом бросилась к западной башне.

Она не раз обошла пятый этаж западной башни, прежде чем нашла прежнее жилище профессора Флитвика.

Комнатой это называлось явно для простоты. Это были три просторные смежные помещения, которые удивили Джинни своим уютом. Миновав гостиную, в которую она вошла, девушка вошла во вторую комнату и тут же поняла решение профессора МакГонагалл. Эту комнату занимала Гермиона. Сомнений быть просто не могло. В углу высокой кучей были свалены книги, кровать под пологом застилал красно-желтый плед, подаренный миссис Уизли Гермионе на рождество, когда та училась на четвертом курсе. На столе опять же лежали книги, которую венчала небольшая фотография в серебристой рамке. Джинни взяла ее в руки чтобы получше рассмотреть и тут же пожалела о своем решении.

На фотографии широко улыбались и махали руками Рон, Гермиона и Гарри. Куда уж без него? Гарри старался быть как можно незаметнее, прячась за спинами друзей, которые со смехом тянули его на первый план и махали руками фотографу. День, когда Поттер стал мракоборцем. Волосы как обычно всклокочены, лицо заросло темной щетиной, но Гарри широко улыбается. 

День, когда вся жизнь Джинни пошла под откос. Как же сильно она злилась на Гарри, когда он унизил ее в присутствии прессы и сотен гостей, не явившись на свадьбу. Конечно, справедливости ради нужно сказать, что Поттер все же пришел, но это было спустя четыре с половиной часа, да и вид жениха, с мантии которого стекала крупными каплями грязь, никого не обманул - Поттер предпочел работу собственной свадьбе. 

И все же Джинни скучала. Нет, она никогда не станет общаться с ним как прежде, да и вообще, слишком много внушающих чар она использовала на себе, но Гарри слишком долго был значительной ча-стью ее жизни, с того самого дня, когда она впервые ребенком увидела его на вокзале Кингс-Кросс. Отставив фотографию в сторону, Джинни поспешно направилась в единственную еще не осмотренную комнату. 

Она мало чем отличалась от ее комнаты в башне Гриффиндора, с той лишь разницей, что всецело принадлежала ей одной. Даже легкий запах мыла, исходящий от сложенного аккуратной стопкой постельного белья на кровати, совершенно не изменился с того дня, когда Джинни впервые ложилась спать в стенах замка. Легкий аромат розы и жасмина окунул ее в ночь, когда, дрожа от страха, окруженная такими же перепуганными детьми, она в лодке преодолевала путь через озеро к величественной громаде Хогвартса, каждое из сотен окошек которого было освещено теплым ярким светом. В небольшом платяном шкафу девушка обнаружила бархатную длинную мантию красивого лазурного цвета и накинула ее поверх цветастого платья. То, что других вещей в шкафу не было,  ничуть не расстроило Джинни. В конце концов, Гермиона всегда отличалась неплохим вкусом и широким выбором одежды в гардеробе, которой хватило бы на десяток девушек. 

Другое волновало ее гораздо больше - запоздало пришло понимание, что Рон явно не частый гость в этих комнатах. Когда Гермиона жила в доме Уизли, в ее комнате всегда валялись вещи Рона, полностью избавиться от которых даже чистюля Гермиона не могла. Хотя они с Роном не спешили свя-зывать друг друга брачными клятвами, все вокруг прекрасно знали, что счастливый день не за горами, и вся чета Уизли давно считала Гермиону частью семьи. Неужели в Хогвартсе все стало иначе? Или Гермиона просто боится подать дурной пример студентам?

Как бы то ни было, поговорить они смогут только после звонка, который, кстати, вот-вот прозвенит! Всполошившись, Джинни пальцами расчесала спутанные огненно-рыжие волосы и выскочила из комнаты. В Большом зале уже собирались ученики, и умело лавируя в толпе, она 

все же пробралась к учительскому столу, за которым уже сидели Хагрид, МакГонагалл и, разумеется, Гер-миона. По молчаливой подсказке директора, кивнувшей на свободное место, она села через стул от Хагрида. Впрочем, не прошло, наверное, и полминуты, когда между ними сел Невилл, выглядевший чуть веселее, чем когда Джинни его видела раньше. Должно быть, ему уже стало известно, что теперь Малфой станет вести зелья, и Невилл сможет вздохнуть спокойно.

 Сам Малфой, одетый в черную мантию поверх изумрудно-зеленой  рубашки, неторопливо направился к месту, которое прежде занимал профессор Снегг. Джинни оставалось лишь гадать, откуда он достал одежду, которая смотрелась на высокомерном блондине так, словно ее шили специально для него. Впрочем, это же Малфой. Что бы ни происходило с ним раньше, чем бы он ни занимался в мире маглов, Драко всегда остается самим собой. 

Джинни видела Лаванда Патил, которая, в отличие от прежней преподавательницы предсказаний Сивиллы Трелони, не сторонилась остальных учителей и ужинала вместе со всеми в Большом зале. Из остальных преподавателей Джинни узнала только мадам Трюк и мадам Помфри, которая в отсутствии других преподавателей вела у младших курсов основы вра-чевания. 

В привычной шумной суматохе, царящей здесь перед ужином, Джинни не заметила, как в зале появился еще один преподаватель. Он уже второй год вел занятия по защите от темных сил, что для Хогвартса уже было удивительным - мало кто из преподавателей удерживался так долго, и должность считали едва ли не проклятой; но не это было самым удивительным - невысокий крепкий шел к преподавательскому столу медленно, чуть наклонившись на одну сторону, где его за руку держал четырехлетний темноволосый мальчуган. Парень увидел Джинни и, чуть помедлив, сел на единственный свободный стул справа от нее. Джинни повернулась и замерла, встретившись взглядом с зелеными глазами Гарри Поттера. 

                        Глава 2

                 ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА

- Прежде, чем мы приступим к трапезе, я хочу сказать несколько слов, - поднялась со своего места профессор МакГонагалл. - Прежде всего, я хочу представить вам профессора Малфоя…

Гарри едва не подавился тыквенным соком, который имел неосторожность поднести ко рту, и бросил взгляд на невозмутимого Драко, который об-водил внимательным взглядом стол, где сидели слизеринцы. Профессор! Даже его самого она называла не иначе как "мистер Поттер", не награждая подобным обращением Гермиону. Верно у МакГонагалл серьезные планы на Драко, раз она так откровенно льстит его непомерному эго. 

- ... который с завтрашнего дня будет вести зельеварение вместо мистера Долгопупса. Так же профессор Малфой будет исполнять обязанности декана факультета Слизерин, выпускником которого, собственно, и является.

Зал утонул в приветственных вскриках слизеринцев. О, кто из них не знал семью Пожирателей смерти Малфоев? Хотя минуло немало времени, и еще не все разрушения были устранены после войны с Волан-де-Мортом, семьи многих из тех, кто сидел под серебристо-зелеными вымпелами, во всеуслышание заявляли о своих взглядах, которые так точно соответствовали идеям Темного лорда. О том, что Малфои впали в немилость у Волан-де-Морта, его юные сторонники уже успели позабыть, припоминая лишь то, что Драко Малфой был той ночью на башне, целясь в грудь Альбуса Дамблдора, когда Северус Снегг не дал ему завершить начатое. Ужасы пережитого вновь всплыли в его памяти и, видя, как студенты приветствуют Пожирателя смерти, Гарри с трудом сдержался, чтобы не вскочить со стула и выйти прочь. Он поднял глаза на Джинни, и, встретившись с ней взглядом, понял, что даже ей, по сути всегда остававшейся в некотором отдалении от всего происходящего, тяжело сдержать негодование. Про-фессор МакГонагалл, поспешно продолжила.

- А так же представляю вам мисс Джинни Уизли, преподавателя по магловедению. А теперь можете преступить к трапезе, - МакГонагалл села на свое высокое кресло, бросая украдкой настороженный взгляд на Малфоя. Что же происходит?

От Гермионы Гарри знал, что в Хогвартс прибыли двое новых преподавателей из числа их прежних одноклассников, но он и подумать не мог, что ими окажутся Джинни и Малфой.

Тедди, сидящий у Гарри на коленях, то и дело задевал девушку ногой, но та делала вид, что ничего не чувствует, воздерживаясь даже поворачиваться в сторону Гарри. Поттер поспешно развернул Тедди так, чтобы он не смог дотянуться до Джинни и принялся его кормить. Обычно Тедди жил вместе с Уизли, но на этой неделе они уехали к Биллу и Флер в Румынию, проведать внучку, и, пользуясь этой возможностью, Гарри взял Тедди в Хогвартс. Знал бы он, кто вернется в школу...

После войны все семейство Уизли, а с ними Гарри и Гермиона, переехали в пустующий дом Сириуса Блека. Занятия в Хогвартсе еще не возобновились, а потому они с Джинни провели прекрасное лето вдвоем. Мистер и миссис Уизли, казалось, даже не обратили внимания на то, что Гарри и Джинни, так же как Рон и Гермиона спят в одной спальне. Как никогда прежде чувствуя всю горечь потерь, Гарри опасался отпустить от себя Тедди даже на секунду, и Джинни, зная это и поддерживая его, взвалила на себя все заботы об осиротевшем малыше. Когда пришло время возвращаться в Хогвартс, Джинни не скрывала слез, прижимая к груди заснувшего на ее руках Тедди, не в силах хоть на мгновение проститься с ним. Лишь одна мысль утешала ее - летом, сразу после выпускных экзаменов, они с Гарри поженятся и вместе с Тедди переедут в новый дом, где станут настоящей семьей. А вон как получилось. 

Тедди, прежде не засыпающий нигде, кроме объятий Джинни, теперь не проявлял к ней ровным счетом никакого интереса. Прошло так много времени, со дня их последней встречи, что он попросту ее не сумел вспомнить. Вся ситуация была настолько неловкой, что даже нарочно сложно было бы придумать что-нибудь хуже. Гермиона бросала на него сочувствующие взгляды со своей стороны стола, но не она, ни Рон не могли ему теперь помочь. Он сам наломал дров, так что некого винить. И хотя Гарри тысячу раз объяснял Джинни как важно было поймать сбежавшего из-под носа мракоборцев Люциуса Малфоя прежде, чем он смог принести кому-либо вред, он прекрасно понимал, что другие авроры справились бы и без него. Но Люциус вызывал в Гарри столько гнева и ненависти, что в погоне за ним он совершено забыл о любящей Джинни, терпеливо ждущей его у алтаря. Как бы он хотел повернуть время вспять, все изменить! Он даже просил маховик времени у Гермионы, но тонкая магия этого прибора заключалась в том, что он не мог вернуть тебя раньше, чем на пять часов назад, а Гарри выслеживал Малфоя больше суток.

За ужином Гарри то и дело бросал взгляды на Джинни, но она напрочь игнорировала их. Тедди, не привыкший к тому, что крестный не уделяет ему обычной доли внимания, больше крутился по сторонам, чем ел, но Гарри не заметил это. 

К концу вечера на него было невозможно взгля-нуть без жалости, и, забрав Тедди, Гермиона прошептала Гарри, что Джинни направилась в Выручай-комнату. С благодарностью кивнув ей и подоспевшему к ним Рону, Гарри поспешил за девушкой.

Гарри полагал, что комната не пропустит его внутрь, повинуясь желаниям Джинни, но этого не про-изошло, и он с легкостью открыл массивную дверь.

В этот раз комната не изменила свою суть, как это было во времена Отряда Дамблдора, и осталась самой собой - комнатой заваленной кучей хлама, который не исчез даже после пожара, который едва не стоил Гарри и его  друзьям жизней. Бывшая невеста стояла у окна. Лунный свет мягко освещал ее нежные черты, и взволнованный Гарри остановился, любуясь девушкой.

- Здесь все началось, - внезапно произнесла она каким-то чужим голосом, напрочь лишенным привычных интонаций жизнерадостной Джинни. Он прозвучал удивительно спокойно и вместе с тем холодно, отчего Гарри окончательно потерял решительный настрой. Он не смог даже ответить, промычав что-то мало разборчивое.  - Знаешь, когда я жила с маглами, то часто вспоминала все, что было с нами. Сперва дневник Тома Реддла, затем отряд Дамблдора. Это ведь я пыталась обратить на себя твое внимание, а не ты. Я все время что-то выдумывала, чтобы великий Гарри Поттер среди Уизли видел не только Рона и близнецов, но и их младшую сестру, которая, о, удивительное дело, жила с ним бок о бок пару месяцев в году. Если бы я не решилась вступить в Отряд Дамблдора, ничего бы и не было, - она развернулась к Гарри, но темнота комнаты скрыла ее лицо, отчего он вздохнул с облегчением - он бы не вынес вновь увидеть как боль, которую он ей причинил, снова отражается в ее взгляде. - Мне кажется, что единственной причиной, по которой ты вообще взгля-нул в мою сторону, это то, что тебе нравилось быть частью нашей семьи. Тебе нужна была совсем не я, а братья, мать, отец. 

- Нет. Это не так, - Гарри знал, как глупо звучат сейчас его слова, но не мог подобрать других, осознавая, что обвинение Джинни не лишено смысла. Он и правда завидовал Рону с той самой секунды, как увидел его в окружении семьи на Кингс-Кросс, но это не значит, что он... С Джинни...

- Джинни, ты неправа. Как я мог посмотреть в твою сторону, если между нами всегда был Рон? Ты его младшая сестра. И мы это уже обсуждали, - прервал сам себя Гарри. - Я не должен был тогда терять контроль времени, но это был Люциус Малфой и...

- И что, Гарри, что?! - голос Джинни сорвался на отчаянный крик. Она подошла к нему так близко, что он почувствовал тонкий аромат сиреневых духов. - Когда мы поминали Фреда, у тебя была охота в Запретном лесу, когда все уехали к Биллу, а я сидела с больным Тедди, ты охотился в Болгарии. Тебя никогда не было рядом, когда я так в тебе нуждалась. А я никогда не отступалась. Я всегда прикрывала твою спину! - она звенящим, дрожащим от слез голосом чеканила слова, то и дело скрываясь с крика на шепот. - Ты забыл про мое существование в день нашей свадьбы, - Джинни замолчала. Гарри не знал, что ответить. Как же неправа, но вместе с тем и как права она была. 

- У меня была работа. У меня были обязательства перед всем магическим миром, отказаться от которых я не мог. Джинни, сколько людей погибло из-за меня?! Их жертвы не должны были оказаться напрасными.

- Они умерли из-за Волан-де-Морта. У тебя было одно обязательство - остановить его, и ты это сделал ценой собственной жизни. Ты никогда не говоришь, что случилось в тот день, Гарри, но что бы это ни было, все закончилось. Не когда отстроили Хогвартс, не когда ты стал аврором или отправил Люциуса Малфоя в Азкабан, а в тот самый день, в ту минуту, когда Темный лорд пал. Ты сам выбрал новый путь, а я стала разменной монетой. И не нужно этих угрызений совести - вероятно, так и должно было случиться. Как герой может принадлежать мне одной?

- Джинни...

- Все нормально, Гарри. Невилл рассказал мне после ужина, каких удивительных высот ты добился - ведущий мракоборец Министерства магии, приглашенный преподаватель по Защите от темных сил, да и квиддич не забыл. Ты получил все что хотел, и я рада за тебя, - голос ее зазвучал спокойно и устало. - У Тедди глаза слезились за ужином, покажи его мадам Помфри, - Джинни протиснулась мимо Гарри к выходу, и, на мгновение замерев в дверях, ничего не добавила к сказанному и вышла.

Гарри устало опустился на стул и обхватил голову руками. Джинни искренне верила в то, о чем говорила, а он даже не попытался ее переубедить. Но он никогда и не был красноречивым.

 Гарри было невероятно тяжело говорить о своих чувствах, он попросту не знал, как это делается. Он никогда не слышал их в свой адрес. Да и от кого он их мог услышать, от Дурслей? Еще Чжоу обвиняла его в том, что он никогда не говорил ей о том, что любит ее и ведет себя так, словно они простые друзья. Но Джинни... 

Лишь мысль о ней поддерживала Гарри во время войны с Темным лордом. Из-за нее он ни разу не помыслил хоть чуть-чуть отступить, взять на день-другой передышку. Никого кроме нее он не мог представить рядом с собой в будущем, это было предрешено самой судьбой. Неужели то, что из всех купе Рон выбрал именно его, было случайно? Что из всех учеников Хогвартса дневник Тома Реддла оказался в руках маленькой Джинни? Или что все Уизли отнеслись к нему как к родному сыну, и свои лучшие дни в году он неизменно проводил рядом с ней? Пусть он и заблуждается, но об удивительной похожести Джинни и Лили Поттер он слышал не раз от тех, кто знал его мать.

 Джинни права - он действительно уже давно считает Уизли своей семьей, но с тех пор, как девушка сбежала от него в мир маглов, все тепло, что он ощущал рядом с рыжеволосым семейством, куда-то испарилось. С Джинни из дома ушла радость, и ничто не могло вернуть ее.

Но, Мерлин, как же сильно она изменилась за эти полтора года. Как сильно повзрослела. Она, к вящему ужасу Гарри, напомнила ему Нарциссу Малфой, которая точно так же как Джинни, умело скрывала истинную боль за ровным спокойным голосом, явив свои истинные чувства лишь тогда, когда Гарри сообщил ей о том, что Люциус пойман и уже помещен в Азкабан. И причиной столь разительной перемены был он. И теперь ему нужно сделать все возможное и невозможное, чтобы суметь объясниться с Джинни, не теряясь перед полным боли взглядом. 

Гарри почти собрался с мыслями, чтобы вновь найти Джинни и продолжить разговор, он даже вышел из стен Выручай-комнаты, когда услышал шорох крыльев и протяжный совиный крик. Это была Коготь, сова Гарри, которую подарила ему на позапрошлое Рождество все та же Джинни. 

Гарри даже представить не мог, в сколь многом девушке пришлось отказать себе, чтобы собрать необходимую сумму. Спасибо Гермионе, что, прознав про ее замысел, она подкинула подруге пару галлеонов, которой той как раз и не хватало. 

Сначала Гарри не заметил послания в клюве Коготь и даже хотел от нее отмахнуться, но сова уронила письмо прямо перед ногами Гарри. Тот поднял его и с удивлением узнал почерк старого приятеля Дина Томаса, который, как и Гарри, теперь работал мракоборцем. В последний раз они виделись несколько месяцев назад в Болгарии, и сейчас Гарри почувствовал смутное беспокойство.

Гарри, Артуру Уизли никак не удается с тобой связаться. Ты там еще жив? В любом случае, как полу-чишь письмо трансгрессируй в "Кабанью голову", я тебя там жду. Дин.

Несмотря на то, что еще пару минут назад на душе Гарри скребли кошки, он рассмеялся. Дин остался в своем репертуаре. Вот только что опять случилось? 

Артур Уизли, отец Джинни и Рона, теперь воз-главлял аврориат при Министерстве магии. Никто из мракоборцев не желал отрываться от столь важной работы ради бумажной рутины, и потому, когда возникла необходимость определиться с руководством, все единогласно назвали мистера Уизли, который был членом Ордена Феникса. Разумеется, миссис Уизли была совсем не в восторге от назначения мужа, но вскоре убедившись, что никакая опасность ему не грозит, не скрывала гордости за своего мужа.

То, что начальником Гарри был его неудавшийся свекор, ничуть его не смущала - как ни странно, родители Джинни не одобряли ее решения, не выслушав объяснений Гарри, уйти к маглам. Сами они прекрасно понимали, что двигало Гарри в то злополучное утро. Но все равно Гарри не мог скрыть своего смущения, каждый раз, когда во время завтрака мисси Уизли украдкой бросала горестный взгляд на пустой стул, где прежде сидела Джинни. За все, что сделали для него Уизли за эти годы, он отплатил им тем, что так жестоко обошелся с их единственной дочерью.

Велев Коготь отнести это письмо профессору МакГонагалл, чтобы предупредить директора о его отъезде, Гарри трансгресировал, мрачно думая, что об этом скажет завтра Джинни.

Мгновение, и он уже перенесся в "Кабанью голову", чудом разминувшись с невысоким тощим магом в малиновой потрепанной мантии.

- Аккуратнее надо быть, - беззлобно пожурил его старичок? и как не в чем не бывало продолжил свой путь, неся перед собой две громадных дымящихся кружки с ароматным глинтвейном. Дразнящий запах вызвал у Гарри целую череду приятных воспоминаний о Рождестве, и когда чьи-то руки дружески ударили его по плечам, он немного вздрогнул. Повернувшись, Гарри увидел Дина Томаса. Хотя Дин выглядел изможденным, он широко улыбался Гарри. После всего того, что этим двоим пришлось пережить в Малфой-миноре, когда они угодили прямиком в руки Пожирателей смерти, между ними установились теплые дружеские отношения.

- Ужасно выглядишь, Поттер, - усмехнулся Дин, протягивая Гарри ладонь для рукопожатия.

- Джинни вернулась, - неожиданно для самого себя ответил парень. На лице Дина отобразилась целая череда чувств. Когда-то они с Джинни встречались, и та бросила его ради Гарри, но с тех пор прошло слишком много лет и страшных событий. К тому же Гарри стал для него одним из лучших друзей, чтобы он не сочувствовал их громкому разрыву. Не сказав ни слова, мракоборец ободряюще похлопал его по спине, и они с Гарри направились прочь из трактира Абефорта Дамблдора.

- Что произошло? - спросил Гарри, как только закрывшаяся за их спинами дверь заглушила громкие голоса.

- Тебе это лучше услышать от Артура, - лицо Дина в одно мгновение утратило дурацкую усмешку. Теперь рядом с Гарри шел не старый приятель, а мракоборец, с которым им довелось пережить немало злоключений. Рисуя самые страшные перспективы, Гарри, однако, удержался от дальнейших расспросов, и, войдя в здание городской администрации, они с Дином воспользовались сетью Летучих каминов, единственным способом для быстрого перемещения в Министерство. Оказавшись в огромном холле посреди которого теперь стоял памятник погибшим в битве за Хогвартс, Гарри едва ли ни бегом бросился к лифтам. Предчувствия редко обманывали его, а сейчас Гарри был твердо уверен, что произошло что-то ужасное. Проводив его до кабинета Артура Уизли, Дин не стал заходить внутрь, что насторожило Гарри еще сильнее.

Кабинет мистера Уизли был невероятно скром-ным, мало чем отличающимся от того, который он занимал, будучи главой отдела ограничений по применению волшебства к изобретениям маглов. Сам мистер Уизли сейчас расположился за столом, в ожидании Гарри. Война и смерть Фреда окончательно подкосили его здоровье. В волосах было уже гораздо больше серебра, чем огненного золота, залысины стали еще заметнее. Он нервно отбивал пальцами на столе мотив старой песенки и замер, когда в кабинете появился Гарри.

- Наконец-то, - невольно вырвалось у него вос-клицание.

- Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? - Гарри опустился на стул и во все глаза уставился на мистера Уизли, который выглядел невероятно бледным.

- Из Азкабана бежали трое Пожирателей смерти.

- Что?! -  Гарри вскочил на ноги. Он был шокирован услышанным, и даже на какой-то короткий момент, подумал, что это всего лишь глупая шутка. - Но как это вообще возможно?.. Этого просто не может быть! Сириус сумел сбежал лишь потому, что он анимаг, но среди Пожирателей смерти их не было, мы бы узнали.

- Успокойся, Гарри, - мягким голосом попросил его мистер Уизли, и Гарри снова опустился на стул. - Мы сами еще не разобрались, но этой троице удалось то, что потрясло меня до глубины души - они просто взорвали одну из стен, заметь, Гарри, они взорвали ее изнутри, и убили двух дементров.

Убили дементров! Это было просто невероятным. Дементры лишали человека воли, чувств, сил. Даже находиться с ними рядом было нестерпимым. Каким сильным магом ты ни был бы, противостоять им можно только заклинанием высшей магии экспекто патронус, но у узников Азкабана отнимали палочки, и достать их в тюрьме было невозможно. К тому же само пребывание в камере отнимало у заключенного все силы, даже полный сил Хагрид, проведший в Азкабане меньше недели, вышел оттуда едва держась на ногах. В Азкабане невозможно бороться даже за собственную жизнь, не говоря уж о том, чтобы осуществить побег. 

- Кто они? - спросил Гарри, не узнавая собственного голоса.

- Терман, Коулс.

- Третий ведь Малфой? - скорее сказал, чем спросил он, уже зная ответ. Вот почему Дин не рассказал ему все сразу, вот почему ему сообщают после всех остальных. Он даже не поднял взгляда на мистера Уизли, когда тот кивнул.

- Это случилось два дня назад. Министерство пока что решило держать все в тайне, чтобы не волновать зря людей. К тому же побег Люциуса может вновь пробудить залегших на дно Пожирателей, что в иной ситуации было бы нам на руку, но не теперь, когда мы имеем дело со столь колоссальной магией.

- У нас уже есть зацепки? - Гарри настойчиво гнал прочь от себя образ Люциуса и слова, которые он прошипел, когда Гарри закрывал за ним дверь в камеру. "Неужели ты никогда не задумывался, отчего Темный лорд охотился именно за твоей семьей".

- Все мракоборцы ищут их, но они не оставили за собой следов. Никаких, ты можешь себе представить? - мистер Уизли махнул рукой. - Но я позвал тебя по другой причине. Мы все знаем, кто истинная цель Люциуса. И не надо относиться к этому столь легкомысленно, Гарри, - строго произнес он,  видя, что парень слушает его слова с усмешкой. - То, что ты еще жив просто удивительно. Я поговорил с Арчибальдом, и мы оба пришли к мнению, что тебе стоит держаться в стороне от этого дела. Министр готов подписать приказ, если ты сочтешь мои слова недоста-точными, о назначении тебя стражем при Хогвартсе.

- Но у Хогвартса нет стражи, - отчего-то эти слова мистера Уизли заняли его гораздо больше остальных.

- Значит, будет. Ты должен провести в замке все то время, что Люциус вместе со своими друзьями расхаживают на свободе.

- Но, сэр, это совершенно невозможно. Стены Хогвартса не остановят Малфоя, и случайной жертвой может стать любой. К тому же я выслеживал его и прежде и знаю его привычки. Я сумею его поймать.

- Не в этот раз, Гарри, - голос мистера Уизли обрел твердость. - Дамблдор и Снегг отдали свои жизни за тебя. Не делай их жертву напрасной. Хогвартс сейчас защищен не хуже, чем во время атаки Темного лорда. К тому же МакГонагалл пригласила на места преподавателей лучших своих учеников. У Лаванды Патил мощный дар предвидения, Рон и Невилл сильны в оборонительной магии, Гермиона знает невероятные заклинания и обладает столь совершенным интеллектом, что ее одной будет достаточно, чтобы школа выдержала любой натиск врага. Да и ты Гарри, - он усмехнулся, - кое-что можешь.

- В Хогвартсе есть еще один преподаватель - Драко Малфой.  

- Драко Малфой? – мистер Уизли вздрогнул. Было понятным. что он слышит об этом впервые, - Но, мерлинова борода. Гарри, как это вообще возможно?

- Я не знаю. МакГонагалл представила его перед всей школой, как нового преподавателя зельеварения. И да, сэр, Джинни тоже в Хогвартсе. Она теперь будет вести… магловедение.

- Наша Джинни вернулась? – Мистер Уизли, казалось, позабыл обо всем на свете. – И она преподаватель Хогвартса?  М-да… В какие же странные времена мы живем. Очень странные…

- Драко Малфой, сэр, - напомнил ему Гарри. Он не был готов вести сейчас разговоры о Джинни.

- Ах да, верно. Вот для тебя и дело образовалось - разузнай, что привело его в Хогвартс.

- Но сперва я хочу увидеть Азкабан. Сэр, - перебил он, видя, что мистер Уизли сердито приподнял брови, - Я вернусь в Хогвартс и буду прятаться за спиной МакГонагалл, как вы того и хотите, но сперва я должен увидеть Азкабан.

- Гарри...

- Мистер Уизли, я настаиваю, - Гарри сжал кулаки так сильно, что костяшки побелели. То, что мистер Уизли относился к молодому человеку как к собственному сыну, порой находило выражение в его чрезмерной заботе о Гарри, вот только тот, пережив столько страшных событий, не был готов уступать во имя чьего бы то ни было спокойствия. 

Гарри и раньше нередко наведывался в Азкабан, невероятно высокую  треугольную тюрьму-крепость, стоящую на каменистом острове посреди океана. Конечно, приятными эти визиты назвать было сложно, но со временем Гарри научился справляться с магией дементров, и отделывался лишь головной болью, а не обмороками как прежде. Ничто не грозило ему в Азкабане, тем более сейчас, после нападения, когда охранные заклинания удвоены, если не утроены.

Мистер Уизли и сам это понимал, но ему ужасно не хотелось вновь бояться за Гарри. Если об этом узнает Молли, то ему точно не поздоровится. Он рассеянно снова и снова переводил взгляд с Гарри на фотопортрет семьи, стоящий у него на столе, и наконец-то решился.

- Хорошо. Раз ты настаиваешь, мы посетим Азкабан, но сразу же после этого ты трансгрессируешь обратно в Хогвартс и не покинешь территорию школы до тех пор, пока я тебе не разрешу, - он говорил с Гарри совсем не так, как с любыми из мракоборцев, и сам понимал, как нелепо звучат его слова. Конечно, Гарри не станет отсиживаться за стенами, но и дальше Хогсмита не отправится, что мистера Уизли вполне устраивало. Получив от него разрешение, Гарри чуть заметно кивнул, крепко стиснув зубы, чтобы не наговорить ничего лишнего. - Значит, решено, - мистер Уизли поднялся со стула и, открыв шкаф, вытащил из него полинявшую зеленую мантию, чей цвет сейчас застыл между охрой и фисташковым. 

Не только размеры кабинета, но и зарплаты мало изменились. Хотя из всех детей Уизли по-прежнему полностью содержали Рона и Джинни, понимая, что на одну зарплату те не протянут, денег по-прежнему не хватало. Не желая провести всю жизнь в доме Сириуса, они начали восстанавливать "Нору", которая просто разваливалась после набега Пожирателей смерти. Билл и Флер, а вместе с ними кроха Мари-Виктуар уже полгода жили во Франции, где Билл успешно продолжал работу мракоборца, Перси пропадал в Министерстве, ночуя в своем кабинете и появляясь дома не чаще раза в неделю. Чарли все еще жил в Румынии и ухаживал за драконами. Миссис Уизли переживала, что тот до сих пор не обзавелся семьей, но зная от Рона правду о предпочтениях его старшего брата, Гарри вообще сомневался, дождется ли хоть кто-нибудь свадьбы Чарли. 

Джордж, раздавленный смертью брата-близнеца, дольше всех не мог придти в себя.  Война оставила на нем глубокие шрамы, лишив не только уха, но и смысла жизни. Магазинчик "Всевозможные волшебные вредилки» почти год простояла без дела, Джордж не представлял, как сможет продолжать дело без брата, но Симус Финниган, приехавший навестить Рона и Гарри, с таким неподдельным восторгом вспоминал проделки близнецов, что лицо Джорджа ослепила первая за долгое время улыбка. Симус гостил у них неделю, и уже на второй день из комнаты Джорджа раздался громкий звук взрыва, по части которых Симус был непревзойденным мастером. Не имевший прежде работы, Финниган в одночасье превратился в напарника Джорджа, и спустя три недели в Косом переулке состоялось второе открытие магазинчика Ужастиков Уизли, а миссис Уизли впервые наравне со всеми радовалась блевательным батончикам, самовзрывающимся котлам и щекочущим перьям, которые вернули ее сына к жизни. Бизнес Джорджа приносил неплохой доход, и именно он настоял на том, чтобы вновь отстраивать "Нору". Лишь взяв клятвенные обещания у Билла и Флер поселиться с ними, как только дом будет отстроен, миссис Уизли одобрила идею. 

  Надев мантию, мистер Уизли вместе с Гарри покинул кабинет, и быстрым шагом направился к каминам. Трансгрессировать из Министерства было невозможно, впрочем, как и в Хогвартсе, хотя для мракоборцев профессор МакГонагалл предусмотрела лазейку, чего в Министерстве быть просто не могло. Пользоваться каминами Гарри не любил с того самого дня, как сделал это в первый раз, вместо Косой аллеи оказавшись в Людном переулке. Хотя сейчас промашки не вышло, и Гарри оказался на каменистом берегу, он почувствовал облегчение, что перемещение окончилось. 

Этот остров был совершенно гол, не росло даже деревце, гряда камней, покрытых травой и не более, но это лишь на первый взгляд. Маленькая хибара, в которую они с мистером Уизли переместились, была заговорена так, что лишь трижды войдя и выйдя из нее можно было увидеть огромное высокое здание из черного камня, не имевшее ни одного окна на всех трех стенах. Входа тоже не было - они с мистером Уизли ждали не меньше пяти минут, прежде чем ближняя стена засветилась, и они прошли сквозь нее, как это было при входе на платформу девять и три четверти, с той лишь разницей, что за стеной их ждали не взвол-нованные ученики Хогвартса, а темные фигуры дементров, при виде которых Гарри привычно задержал дыхание. Отчего-то это нехитрое действие помогало ему эффектно справиться с их темной магией. Одна из фигур скользнула к мистеру Уизли, зависла в шаге от него и лишь потом медленно заскользила вперед по коридору. Мистер Уизли, а следом за ним и Гарри, поспешили за дементром.

Было невероятно холодно. Если снаружи Гарри весьма комфортабельно чувствовал себя в рубашке и накинутом поверх нее твидовом пиджаке, то теперь холод пробрал его до костей, а изо рта шел пар. Здесь никак не больше пяти градусов. Когда он впервые спросил у Кингсли, отчего в тюрьме царит подобный, явно магический, холод, то был шокирован ответом - чтобы разлагающиеся тела поменьше смердели. Стоял тяжелый сладковатый запах плесени, который буквально впитывался в одежду и кожу, и визитер еще очень долгое время не мог от него избавиться.

Шли долго. Кроме искусственного холода никакой другой магии в Азкабане не было, и крутые ступени приходилось преодолевать собственными силами. Мистер Уизли выдохся уже на третьем лестничном пролете, но идти предстояло еще далеко. На десятом этаже он прислонился спиной к стене и очень долго пытался восстановить дыхание, что удалось ему минут через пять. К его счастью, Люциус Малфой и сбежавшие с ним Пожиратели содержались довольно низко - на шестнадцатом этаже, когда в один из последних визитов Гарри преодолел аж сорок этажей, держась на одном упрямстве. И это был далеко не предел. Гарри сильно сомневался в том, что достиг хотя бы середины здания, а сколько их всего наверняка не знал никто. В конце концов, мистер Уизли и Гарри добрались до камеры Люциуса. По дороге они слышали проклятия узников, многие из которых своим пленением были обязаны именно Гарри. Сотни рук тянулись к ним через прутья решеток, и не привыкший к подобным визитам Мистер Уизли был взвинчен до предела. Он старался держаться середины коридора, и стоило свету одного из факелов начать подрагивать, он приблизился поближе к дементру, видя в нем куда более приятную компанию. Гарри прекрасно понимал его чувства - он и сам с частенько с ужасом думал о том, что даже дементр будет бессилен ему помочь, вырвись заключенные на свободу.

Но все его опасения разом улетучились, стоило им приблизиться к камере Люциуса. Гарри негромко присвистнул. Боковые стены камеры были разрушены мощным заклинанием. Несомненно, именно она была эпицентром побега. Сюда переместились заключенные двух соседних камер. Но третья наружная стена. Гарри не поверил своим глазам. Камни не были выбиты, как на остальных, они просто оплавились подобно воску. Если изнури магии не было совсем, то снаружи Азкабан был наиболее защищенным в мире местом. Чтобы стены просто расплавились... Никакого заклинания не хватит, чтобы обойти всю защиту. Все создавалось магией, от самого мелкого камушка на побережье, до материалов, из которых строилось здание тюрьмы. Гарри коснулся расплавленных камней и отдернул руку – даже спустя три дня они были раскалены. Гарри знал немало заклинаний, способных причинить столь тяжелый урон, но не одно из них не имело подобной силы. 

От мистера Уизли никакой помощи не было. Он ошарашено стоял возле боковой пробоины, не в силах даже слова сказать. И Гарри прекрасно его понимал. Побег из Азкабана сам по себе был невозможен, но Люциус не только сумел его реализовать, но сделал это так, что никому из ныне живущих это было бы не по силам. Да и в прошлом был лишь один человек, обладающий подобной мощью – лорд Волан-де-Морт. Мистер Уизли прежде был более чем спокоен в отношении Люциуса, понимая стремление Гарри 

посадить того, во что бы оно ни стало, в Азкабан, всего лишь личной местью, но сейчас, он, кажется, начал понимать истинные причины подобной одержимости. Люциус был опасен. 

Так и не сказав друг другу ни слова, они покинули тюрьму и, простившись, каждый из них отправился по своим делам. 

Оказавшись в Хогвартсе, Гарри незамедлительно направился к Джинни. Нужно все разузнать о Малфое-младшем, но тот ни слова не скажет прежнему врагу. остается лишь один человек, которому доподлинно известны причины его возвращения в Хогвартс – Джинни.

Перспектива не из лучших. Зная Джинни, Гарри понимал, что ей нужен не один день, чтобы успокоиться после их неприятного разговора, но он не мог мыслить. пусть он связан договором с Артуром Уизли, но это совершенно не значит, что он станет бездействовать. Со своей стороны он сделает все возможное, чтобы мракоборцы как можно быстрее продвинулись к поимке Люциуса. 

Он еще не знал, где поселилась Джинни, и направился в комнату Гермионы, желая не столько спросить ее о подруге,  а сколько обсудить сложившиеся положение перед встречей с Уизли. Но стоило ему приблизиться к двери в ее комнаты, как до него донесся женский смех. Прекрасно, просто великолепно. Сделав глубокий вдох, Гарри вошел.

В центральной комнате на полу рядом с пылающим камином сидели три девушки. В полумраке он плохо различал их лица, узнав лишь в одной Гермиону, но по тому, как  пламя играло в волосах одной из девушек, Гарри понял, что это и есть Джинни. Третьей оказалась Лаванда Патил, старшая сестра близняшек, с которыми он и Рон ходили на Святочный бал. Именно от нее они переняли любовь к прорицаниям, и не было ничего удивительного, что МакГонагалл пригласила Лаванду на место профессора Трелони. 

- Гм…

- Гарри? – голос Гермионы утратил привычной теплоты, и, стремительно, подскочив к нему, она попыталась выгнать непрошенного гостя из комнаты. – Ты с ума сошел? – тихим быстрым шепотом бормотала она ему на ухо. – Мы с Лавандой только успокоили Джинни, а ты являешься сюда. 

- Гермиона, нам нужно поговорить.

- Не сегодня Гарри, - строго шикнула она. 

- Сегодня, - поднял он голос так, чтобы его слышала и сидящая к нему спиной Джинни. – Речь идет о Драко Малфое. Люциус сбежал из Азкабана.

Гермиона ойкнула и отступила вглубь комнаты.

- Он взорвал стену Азкабана так, что камни до сих пор плавятся. Три дня назад, Джинни, слышишь? 

- Гарри, - в голосе Гермионы послышалась угроза.

- Все нормально, - бесцветным голосом произнесла Джинни, поднимаясь с пола. – Я поговорю с ним.

- Уверенна? – мягко спросила ее подруга. Понятно. чью позицию она выбрала. 

- Да, - кивнула Джинни и Гермиона с Лавандой поспешно покинули комнату, оставляя Гарри и Джинни наедине. Гарри в нерешительности затоптался у порога, но Джинни прошла вглубь комнаты, присаживаясь на мягкий диван и закидывая на его ноги. Гарри неуверенно присел рядом. 

- Я хочу спросить тебя о Малфое. Спросить как мракоборец.… Как вы вдвоем оказались в Хогвартсе? Зачем он вернулся?

- Я не могу сказать, - покачала головой Джинни. Она реагировала на его слова гораздо лучше, чем он опасался.  – Я дала Непреложный обет.

- Что? – этого Гарри никак не ожидал. – Но почему? – что могло заставить Джинни пойти на этот шаг? И ладно, если бы речь шла о ком-то другом, но Малфой! Драко Малфой, Пожиратель смерти и извечный враг Гарри и всех гриффиндорцев, с которыми он учился.

- Не кричи, Гарри, - поморщилась Джинни, одаривая его раздраженным взглядом. – Я сделала это по просьбе профессора МакГонагалл. И да, если ты решишь выпытать подробности у Гермионы, то знай, она тоже дала Непреложный обет, так что не надо у нее пытаться узнать что-то о Драко.

Драко… Гарри передернуло. С каких пор Джинни называет его Драко, а не Малфоем? Неужели и в мире маглов они были… вдвоем? А как иначе объяснить их совместное возвращение в Хогвартс? От этой мысли спина у Гарри покрылась ледяным потом, несмотря на то, что в темной комнате жарко полыхал камин. Если это так, то он просто уничтожит Малфоя. Одно дело их пикировки на протяжении всех лет учебы в Хогвартсе, даже его глупые попытки убить Гарри, но втягивать кого-то другого в их противостояние. Такого никогда не было, боле того, этим кем-то Малфой выбрал уязвимую Джинни Уизли, которая и так настрадалась из-за его семьи. Хотя нет, не могла же Джинни сойтись с племянником Беллатрисы Лестрейндж? о том, что Беллатриса кузина его крестного отца Сириуса Блека, Гарри сейчас не вспоминал.  

Ему хотелось вновь предпринять попытку помириться с девушкой, но было еще слишком рано. Джинни сейчас ничего попросту не услышит, а потому гари поднялся с дивана, и, пожелав ей доброй ночи, вышел прочь. Оставался всего лишь один человек, от которого он мог теперь узнать правду.

Несмотря на поздний час в кабинете профессора МакГонагалл все еще горел свет. Директриса подолгу засиживалась с делами, а утром вставала раньше всех остальных, и Гарри даже представить не мог, каких сил от нее требует подобный режим. МакГонагалл сидела над толстой книгой, укутавшись в теплую вязаную шаль, которую некогда для нее связала миссис Уизли, и даже не расслышала, как Гарри вошел в ее кабинет.

- Поттер, - вздрогнула она, когда Гарри кашле обнаружил свое присутствие. – Что вы здесь делаете?

- Профессор, простите, что я вас беспокою, - Гарри подошел поближе к ее столу, - но мне просто необходимо с вами сейчас переговорить.

- Присаживайтесь, - кивнула она на кресло, и, сняв с глаз очки, закрыла книгу, устремляя все свое внимание на Гарри.

- Из Азкабана совершен побег, профессор, - огорошил ее Гарри. Профессор МакГонагалл побледнела. – Сбежал Люциус Малфой. Его заклинание, или что-то иное просто расплавило стены, и он вместе с двумя узниками исчезли.

- Но это невозможно, - решительно возразила МакГонагалл, но увидев выражение лица Гарри, осеклась. 

- Министерство пока придерживает информацию, боясь навести панику. Я лично отвечаю за безопасность Хогвартса и его учеников. мы опасаемся, что если даже Драко Малфой не был помощником своему отцу, Люциус попытается с ним связаться.

- Он попытается, - уверенно произнесла старая колдунья. – Видите ли, Поттер, я не могу разглашать подробности, но мистер Малфой, Драко, обладает одним… хм… Предметом, который может представлять большой интерес для Люциуса. И если подобная информация интересует министерство, то можете сообщить Артуру Уизли, что Драко Малфой никогда не пособничал побегу своего отца, пусть они ищут виноватого в другом месте.

- Профессор, если бы вы еще могли сообщить мне…

- Я не могу, Поттер, - ее тон смягчился. – Все мы – я, мисс Уизли и профессор Грейнджер связаны Непреложным обетом. Это сделано ради того, чтобы защитить мистера Малфоя и то, что он создал.

Создал… Речь идет о каком-то артефакте, ведь о талантах Малфоя в зельеварении известно с первого курса. 

- Мне очень жаль, Гарри. Возможно, вам удастся убедить Драко поделиться тайной, но я боюсь, что он решит укрыть правду от вас и Министерства. 

- Да… Спасибо, профессор, - Гарри устало поднялся с кресла. Минувший день лишил его последних сил. а ведь он совсем недавно вернулся из Софии. – Доброй ночи.

- Доброй.

Гарри вышел из кабинета и понуро направился в свою комнату. Сейчас ему как никогда хотелось напиться в компании Рона и Невилла, но завтра у него был первый урок у слизеринцев, так что Гарри сделал единственно возможное в этой ситуации – лег спать, утешая себя мыслью, что завтра будет новый день, и Драко Малфою не удастся уйти от его расспросов.