- Очень давно...  Я была тогда молодой... - она вновь ÑбилаÑÑŒ, и Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл отчего. Она и ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° молода. И прекраÑна. Я не мог понÑÑ‚ÑŒ, отчего при взглÑде на Кларк у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑ…Ð²Ð°Ñ‚Ñ‹Ð²Ð°ÐµÑ‚ дыхание, но оторватьÑÑ Ð¾Ñ‚ нее было уже невозможно. - Мне было Ñемнадцать, когда Ñто произошло. Я жила во Флоренции, и жизнь была чудеÑна. Мой отец был булочником и, вÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑˆÐ»Ð¾Ðµ, Ñ Ñнова и Ñнова ощущаю запах Ñвежего хлеба, тот, что наполнÑл дом, когда отец только вынимал его из печи, - она груÑтно улыбнулаÑÑŒ. - Мне повезло родитьÑÑ Ð² прекраÑное времÑ, теперь его называют Возрождением. Многие из покупателей отца были людьми иÑкуÑÑтва - музыкантами, поÑтами, художниками. Были и проÑтые ремеÑленники.

Среди вÑех Ñтих людей была девушка, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð½Ð¾ выделÑлаÑÑŒ из толпы. Она была безумно хороша Ñобой - золотые волоÑÑ‹ мÑгкий, овал лица, выразительные печальные глаза, маленькие губки. Знаешь, она выглÑдела кротчайшим Ñозданием бога, но в ее манерах не было и намека на кротоÑÑ‚ÑŒ. Она вÑегда ходила одна, холодно, даже грубо, отвечала на  ÑƒÑ…Ð°Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¼ÑƒÐ¶Ñ‡Ð¸Ð½, которые нередко уделÑли внимание ее краÑоте. Ð’ то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñто было неÑлыханно, не то, что теперь. Я нередко видела ее в городе, и каждый раз бывала удивлена вÑе новыми и новыми открытиÑми, ÑвÑзанными Ñ Ñтой девушкой, Ñочетанием внешноÑти ангела Ñ Ð´ÑŒÑвольÑким поведением.

Кто она и откуда не знал никто, лишь Ð¸Ð¼Ñ - Лилиан. Говорили, что ее родные погибли в пожаре, когда Лилиан была ÑовÑем маленькой, и ее выраÑтил дÑдюшка, обладающий огромным влиÑнием при французÑком дворе. Так Ñто или нет, не знал никто. Я же Ñчитала, что будь она племÑнницей вельможи, то врÑд ли бы вообще поÑвилаÑÑŒ в булочной,  - уÑмехнулаÑÑŒ Кларк и покачала головой. - Проходили меÑÑца Ñ ÐµÐµ приезда в город, а Ð¸Ð½Ñ‚ÐµÑ€ÐµÑ Ð²Ð¾ÐºÑ€ÑƒÐ³ ее перÑоны не Ñтихал. Более того, он Ñтал еще Ñильнее поÑле того, как Ñтало извеÑтно, что Лилиан Ñтала натурщицей Ñамого РафаÑлÑ, величайшего из творцов Италии. О нем говорили, что даже ангелы ÑпуÑкаютÑÑ Ð½Ð° землю, чтобы увидеть его картины.

 Я не знала ни Ñамого автора, ни картин, но подобно оÑтальным, была безмерно удивлена новоÑтью. Ðо ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ð½Ð¾Ð²Ð¾ÑÑ‚ÑŒ имеет Ñрок. Ð’Ñкоре Лилиан Ñтали Ñчитать еще одной меÑтной жительницей, немного Ñтранной, немного таинÑтвенной, но вÑе же чаÑтью привычной жизни.

ЕдинÑтвенное, что омрачало ее - вÑпышка Ñтранной болезни. Раз, а то и два раза в неделю, на улицах города находили труп, без Ñледов наÑильÑтвенной Ñмерти. Ðи ран, ни порезов. Родные умерших, как один, говорили, что их родÑтвенники были Ñовершенно здоровым людьми, и ни на что не жаловалÑÑ. Ðо факты говорили об обратном. Тела, еще накануне цветущих людей, выглÑдели так, будто умерший не год и не два Ñтрадал от Ñ‚Ñжелой болезни. Ðикто не мог объÑÑнить проиÑходÑщего. Тела от греха подальше быÑтро закапывалиÑÑŒ в землю, а родÑтвенникам велели при любом недомогании Ñрочно прекращать вÑе Ñвои занÑÑ‚Ð¸Ñ Ð¸ ложитьÑÑ Ð² кровать.

Ð¡Ñ‚Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐ·Ð½ÑŒ Ñильно ÑказалаÑÑŒ на городе - едва темнело, люди иÑчезали Ñ ÑƒÐ»Ð¸Ñ†, вÑе Ñлучаи Ñмерти ÑлучалиÑÑŒ именно ночью, отчего поÑвлÑлоÑÑŒ еще больше Ñлухов. Кто-то говорил о проклÑтии, кто-то о духах. Мы Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð¾Ð¼ никогда не поддерживали подобные разговоры, вмеÑто Ñтого мы закрывали лавку пораньше, и больше времени уделÑли дому и друг другу.

- Рмать? Ты еще ничего про нее не Ñказала, - заметил Ñ. Кларк броÑила на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÐ´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ñ‹Ð¹ взглÑд и поÑÑнила.

- Она умерла. Сошла Ñ ÑƒÐ¼Ð°.

- ПроÑти, - какой же Ñ Ð¸Ð´Ð¸Ð¾Ñ‚! - ЕÑли бы Ñ Ð·Ð½Ð°Ð»...

- Ты прав, Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ð° была Ñама Ñказать. Это дейÑтвительно Ð²Ð°Ð¶Ð½Ð°Ñ Ð´ÐµÑ‚Ð°Ð»ÑŒ нашей иÑтории. По линии моей матери было немало родÑтвенников, Ñтрадающих Ñлабоумием. Мать умерла вÑкороÑти поÑле моего рождениÑ. Ðо пока Ñ Ð½Ðµ хочу вÑпоминать об Ñтом.

Â Ð¡Ñ‚Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ ÑÐ¿Ð¸Ð´ÐµÐ¼Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ. Она не щадила ни мужчин, ни женщин, ни даже детей. Однажды, когда уже Ñтемнело Ñ, оÑлушавшиÑÑŒ отцовÑкого запрета, вышла из дома - день выдалÑÑ Ð½Ð° редкоÑÑ‚ÑŒ душным, и даже вечер не Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÐµÑ Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°ÐµÐ¼Ð¾Ð¹ прохлады. Ðо вÑе же на улице дышалоÑÑŒ гораздо легче, чем в доме, в котором веÑÑŒ день горела печь. Поначалу Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ð° проÑто поÑидеть на Ñкамье возле дома, но затем решила немного пройтиÑÑŒ по пуÑтынным улицам. Полное безраÑÑудÑтво Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ¹ Ñтороны, но, ОÑтин, Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° так молода и беÑпечна, верила, что ничего Ñтрашного Ñо мной не может ÑлучитьÑÑ Ð¸ небольшое оÑлушание не грех. Тем более, что даже охотники до легкой наживы опаÑалиÑÑŒ таинÑтвенной ночной болезни, и, как оÑтальные жители города, прÑталиÑÑŒ за Ñтенами домов.

Я уже возвращалаÑÑŒ обратно, когда увидела Ñто... - Кларк вÑецело погрузилаÑÑŒ в воÑпоминаниÑ. ВзглÑд ее Ñтал мертвым. Она неотрывно Ñмотрела перед Ñобой, врÑд ли вообще хоть что-нибудь видÑ. - Я увидела Лилиан. Она ÑтоÑла, теÑно прижавшиÑÑŒ к напуганной девушке, и, Ñловно гладÑ, водила пальцами по ее лицу. Маленький ротик ее был чуть приоткрыт, а грудь Ñ‚Ñжело вздымалаÑÑŒ. Ее Ñпутница выглÑдела иÑпуганной, но не пыталаÑÑŒ отÑтранитьÑÑ, и не издавала ни звука, неотрывно ÑÐ¼Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ Ð½Ð° Лилиан широко раÑкрытыми глазами. Я Ñама замерла, напуганнаÑ, и в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ…Ð²Ð°Ñ‡ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ñтвом. Внезапно из груди беднÑжки вырвалÑÑ ÑƒÐ¶Ð°Ñный хрип - Лилиан тут же Ñделала глубокий вдох ртом, затем полноÑтью прижалаÑÑŒ губами к губам девушки и крепко охватила руками ее лицо. Тело пленницы билоÑÑŒ, Ñловно в лихорадке, но руки Лилиан не давали ей хоть на Ñекунду отÑтранитьÑÑ Ð¾Ñ‚ ее губ. Затем вÑе кончилоÑÑŒ - Лилиан Ñделала шаг назад и отпуÑтила руки. Тело девушки, Ñловно мешок Ñ Ð¾Ñ‚Ñыревшей мукой, упало на землю. Лилиан броÑила на него презрительный взглÑд и, отвернувшиÑÑŒ, направилаÑÑŒ прочь.

Я была наÑтолько шокирована вÑем ÑлучившимÑÑ, что не понÑла, что она движетÑÑ Ð¿Ñ€Ñмо к арке, за которой вÑе Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€ÑталаÑÑŒ Ñ. Когда Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñла, было Ñлишком поздно - Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð»Ð¸.

- Разве тебе не надо быть дома в Ñтоль позднее времÑ? - обратилаÑÑŒ она ко мне.

- Ты убила ее, - только и вырвалоÑÑŒ из моих уÑÑ‚. Я была напугана как никогда прежде. Ð Ñпокойный взглÑд Лилиан пугал Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑ‰Ðµ Ñильнее.

- И да и нет. Я забрала ее душу, - пожала она плечами.

- Значит верно говорÑÑ‚ о тебе - Ñ‚Ñ‹ ангел.

- Ðнгел? - она раÑÑмеÑлаÑÑŒ.  - ÐœÐµÐ½Ñ ÐºÐ°Ðº только не называли за вÑе годы, но только не ангелом. Ðо тише, - Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐµ Ñтал мÑгче. Она дотронулаÑÑŒ холодными кончиками пальцев моего лица. От Ñтого прикоÑÐ½Ð¾Ð²ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ Ð½ÐµÐ²Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¾ отпрÑнула, негодующий вздох вырвалÑÑ Ð¸Ð· моей груди. Я хотела что-то Ñказать, но внезапно оÑознала, что не могу произнеÑти ни Ñлова. Более того, Ñ Ð½Ðµ могла дышать. Лилиан придвинулаÑÑŒ поближе и чуть приоткрыла рот, Ñловно Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¸Ð¼ вдох. Внезапно она отÑтранилаÑÑŒ и убрала руки Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ³Ð¾ лица. И тут же Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ Ñмогла дышать.

- Ты?! - Лилиан Ñмотрела на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñо ÑмеÑью ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ ужаÑа. - Я иÑкала Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð²Ñе Ñти меÑÑцы, а Ñ‚Ñ‹ была у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ Ñамым ноÑом.

 О чем она? Я еще не до конца отдышалаÑÑŒ и понимала, что даже еÑли брошуÑÑŒ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡ÑŒ от ÑумаÑшедшей, то не Ñмогу далеко убежать, а потому не делала даже попыток.

- Ты тоже Ñол.

- О чем ты?

- Ты Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¶Ðµ, как Ñ, ÑолнечнаÑ. Дай угадаю, в твоей Ñемье было много ÑумаÑшедших. Они Ñовершали вещи, о которых ничего не помнили, говорили про голоÑа, терзающие их.

- ГолоÑа?! - из моей груди против воли вырвалÑÑ Ð²Ñкрик. - Черт, Кларк...

- Прошу тебÑ, - она уÑпокаивающе коÑнулаÑÑŒ моего плеча. - Ты хотел уÑлышать мою иÑторию и позволь мне ее закончить. Я никогда прежде никому ее не раÑÑказывала. Я тоже была удивлена тем, что уÑлышала. Ðо напугало Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð½Ð¾Ðµ - Ð¼Ð¾Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ не говорила про голоÑа, но Ñ Ð·Ð½Ð°Ð»Ð° о них - они говорили Ñо мной.

- Ты Ñол, да, - она вновь коÑнулаÑÑŒ моего лица, но теперь Ñти каÑÐ°Ð½Ð¸Ñ Ñтали другими - нежными, любÑщими. - СеÑтра моÑ.

Ðе выдержав более Ñтого бреда, Ñ Ð±Ñ€Ð¾ÑилаÑÑŒ прочь. Я бежала без оглÑдки, путаÑÑÑŒ в ÑобÑтвенных юбках и Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼ ÑƒÐ´ÐµÑ€Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð²Ð½Ð¾Ð²ÐµÑие. Забежав в дом, Ñ Ð·Ð°Ñ…Ð»Ð¾Ð¿Ð½ÑƒÐ»Ð° за Ñобой дверь, перепугав отца.

 Ðе помню ÑейчаÑ, что Ñ ÐµÐ¼Ñƒ наплела, но он велел мне ложитьÑÑ Ñпать, что Ñ Ð¸ Ñделала Ñ Ð²ÐµÐ»Ð¸ÐºÐ¸Ð¼ удовольÑтвием. От вÑего пережитого Ñ Ð¼Ð¾Ð¼ÐµÐ½Ñ‚Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾ заÑнула, а, проÑнувшиÑÑŒ, увидела ÑидÑщую Ñ€Ñдом Ñо мной Лилиан. Свет луны, падающий на ее лицо Ñквозь открытое окошко, делал ее кожу белоÑнежной, Ñловно жемчуг.

- Прошу, не бойÑÑ Ð¼ÐµÐ½Ñ, Ñ Ð½Ðµ принеÑу тебе зла, - попроÑила она, прежде, чем Ñ ÑƒÑпела хоть как-то отреагировать на ее приÑутÑтвие. - Я тебе не враг, ÑовÑем не враг. Я хочу ÑпаÑти тебÑ.

- Отчего ÑпаÑти? - Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° напугана. Сердце мое билоÑÑŒ в груди как поÑле долгого бега. Я Ñмотрела на Лилиан и против воли видела, как она переÑтупает через тело девушки, которую Ñама же и убила.

- От Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñамой. Ðеужели Ñ‚Ñ‹ никогда не боÑлаÑÑŒ Ñойти Ñ ÑƒÐ¼Ð°, как Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ, ее ÑеÑтра, брат, отец и другие родÑтвенники? Лилиан знала навернÑка об Ñтом Ñтрахе. Будущее предÑтавлÑлоÑÑŒ мне чередой однообразных дней в булочной отца. Рв конце безумие и Ñмерть.  - Я помогу тебе, - она коÑнулаÑÑŒ моей руки, и Ñ Ð½ÐµÐ²Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¾ отпрÑнула - ее кожа была ледÑной, Ñловно мрамор. - Я дам тебе другую жизнь, - продолжала увещевать она. - Ðе безумиÑ, ни Ñмерти. Свобода, вечноÑÑ‚ÑŒ, любовь - вот что ждет тебÑ.

- Почему?

- Потому что Ñ‚Ñ‹, Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¶Ðµ, как Ñ. Сол - проклÑтое дите Ñолнца.

- Сол? - повторила Ñ Ð·Ð° ней. Это Ñлово мне казалоÑÑŒ таким знакомым. Откуда Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° его знать? Более того, аÑÑоциировать его Ñ Ñолнцем, теплым ветром, Ñмехом?

- Верно, - уÑмехнулаÑÑŒ Лилиан, Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‡Ð°Ñ Ð¼Ð¾ÑŽ реакцию. - Ð¢Ð²Ð¾Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ° знает Ñвое еÑтеÑтво. ÐÐ°Ñ Ñоздали древние, как Ñвоих поÑланников Ñреди Ñмертных. Карать неправедных, уничтожать их души, Ð¿Ð¸Ñ‚Ð°Ñ ÑебÑ. ГелиоÑ, бог Ñолнца дал нам каплю Ñвоей крови, и Ñолнце, Ñловно душа, наполнÑло Ð½Ð°Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒÑŽ. Ðо пришел другой бог, и мы оÑиротели - Ñолнце лишь немного Ñогревает нашу кровь и плоть, и нам труднее контролировать голод.

Ð¢Ð²Ð¾Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ и другие родÑтвенники Ñошли Ñ ÑƒÐ¼Ð° из-за голода, который не знали, как удовлетворить. ЕÑли Ñ‚Ñ‹ не признаешь Ñвою Ñуть, то безумие коÑнетÑÑ Ð¸ твоей жизни. ГолоÑа, беÑпамÑÑ‚Ñтво и тьма. Ð¢Ð°ÐºÐ°Ñ ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ñ‚ÐºÐ°Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ.

- ÐœÐ¾Ñ Ð±Ð°Ð±ÐºÐ° Ñошла Ñ ÑƒÐ¼Ð°, когда ей было пÑтьдеÑÑÑ‚ воÑемь! - воÑкликнула Ñ Ð¸ тут же замолчала, иÑпугавшиÑÑŒ, что разбужу отца.

- Рмать в двадцать четыре, тетка в Ñемнадцать, - пожала плечами Лилиан. - Это не завиÑит от наÑ. Я чувÑтвую в тебе безумие. Оно уже ÑовÑем близко. Так близко, что Ñ‚Ñ‹ даже предÑтавить Ñебе не можешь. Однажды утром Ñ‚Ñ‹ проÑнешьÑÑ Ð¸ Ñ ÑƒÐ¶Ð°Ñом поймешь, что неÑколько меÑÑцев начиÑто ÑтерлиÑÑŒ из памÑти, а недавние поÑтупки безумны.

- Я не верю тебе, - неуверенно ответила Ñ. Ðа Ñамом деле Ñ Ð²ÐµÑ€Ð¸Ð»Ð°, да еще как! Словно вÑегда знала вÑе то, что ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ð»Ð° Ð½ÐµÐ·Ð²Ð°Ð½Ð°Ñ Ð³Ð¾ÑÑ‚ÑŒÑ.

- Разреши мне ÑпаÑти тебÑ, Ñохранить твой род, - шептала она. - Лишь Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ Ñто.

- Что Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ð° Ñделать? - решилаÑÑŒ Ñ.

- Позволить жажде одержать над тобой верх. ВкуÑить душу, впуÑтить ее в ÑебÑ.

- Убить человека? - Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° в ужаÑе, ОÑтин. ОтнÑÑ‚ÑŒ жизнь, что может быть хуже? Ðо ÑпаÑти ÑебÑ... Я разрывалаÑÑŒ на чаÑти от одной лишь мыÑли об Ñтом.

- Ты ÑпаÑешь ÑÐµÐ±Ñ Â Ð¸ других, таких как мы. Чем больше наÑ, тем мы Ñильнее.

- Ðо зачем быть Ñильными? Зачем вообще жить?

- Потому что больше вÑего на Ñвете Ñ‚Ñ‹ не хочешь умирать. Мы тоже. Поверь, выбор между жизнью и Ñмертью гораздо труднее, чем кажетÑÑ Ð½Ð° первый взглÑд. Мы никогда не знаем, что приобретем. Ты можешь продолжать жить Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð¾Ð¼ до тех пор, пока безумие ни загонит Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð² могилу, или можешь прожить Ñотню жизней так, как того захочешь Ñама.

- Ð£Ð±Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¸ ÑобÑтвенного питаниÑ.

- Будь как первые Ñолы - охотьÑÑ Ð·Ð° теми, кто по закону должен умереть. Вот тебе и еще одна причина Ð´Ð»Ñ ÑущеÑтвованиÑ, кроме его Ñамого. Ты должна приÑоединитьÑÑ Ðº нам, Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ.

- И Ñ‚Ñ‹ приÑоединилаÑÑŒ, - закончил Ñ Ð·Ð° нее фразу.

- Да, - проÑто кивнула она.

Ðа Ñвоей первой охоте Ñ, не без помощи Лилиан, иÑпила одного из Ñамых неуловимых воров. И Ñто было прекраÑно. Я помогла Ñмертным и Ñама Ñтала беÑÑмертной. Тебе не передать, что Ñ‚Ñ‹ чувÑтвуешь, когда пьешь душу, когда лучи Ñолнца лаÑкают твою кожу и Ñ‚Ñ‹ знаешь, Ñто будет вечно. Как забавно продолжать жить Ñреди Ñмертных, которые даже не подозревают о твоей Ñути, Ñиле и вечной жажде. И дело не в голоде, ничто не может ÑравнитьÑÑ Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ воÑторгом, когда Ñ‚Ñ‹ выпиваешь душу, жизнь, Ñилу.

Первые годы были великолепны - художник, Санти, Ñловно одержимый риÑовал Лилиан в образах Мадонны, каждой из них Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ ÐµÐµ черты. Целый цикл флорентийÑких Мадонн поÑвÑщен ей одной. До знакомÑтва Ñ Ð½Ð¸Ð¼ Лилиан была музой Микеланджело - ее лицо он подарил Пьете. Мне тоже хотелоÑÑŒ вечной Ñлавы, блиÑтать на полотнах непревзойденных маÑтеров, быть их музой. ВмеÑто Ñтого Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ð»Ð° печь хлеб Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð¾Ð¼ и обÑлуживать клиентов. Ðо Ñто лишь днем. Ðочью начиналаÑÑŒ Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ. Ð’ то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ так чаÑто, что почти не знала уÑталоÑти и Ñпала не больше чаÑа в Ñутки, чувÑÑ‚Ð²ÑƒÑ ÑÐµÐ±Ñ Ð²ÐµÐ»Ð¸ÐºÐ¾Ð»ÐµÐ¿Ð½Ð¾.

Рпотом Санти уехал в Рим, и Лилиан поÑледовала за ним. Мне до Ñих пор не понÑÑ‚ÑŒ, любила ли она его или РафаÑль был лишь очередной игрушкой, - она задумалаÑÑŒ. - Микеланджело дал Пьете не только лицо Лилиан - он выразил ее Ñуть - ледÑной мрамор, который даже на Ñолнце не теплеет. Проходили годы, а от нее не было веÑтей.

 Это было Ñамое Ñ‚Ñжелое Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð² моей жизни - Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° так неопытна. ПитатьÑÑ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ безумно Ñ‚Ñжело - голод поÑтоÑнно Ñводил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ ÑƒÐ¼Ð°. К тому же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñтало безвлаÑтным надо мной, и Ñто броÑалоÑÑŒ в глаза - Ñ Ð¿Ð¾ прежнему оÑтавалаÑÑŒ Ñемнадцатилетней девочкой, и Ñто ни от кого ни укрылоÑÑŒ. Я не хочу вÑпоминать, как бежала из Флоренции в Рим, не ÑегоднÑ. Я думала, что не выживу. Ð’ Риме, как Ñ Ð½Ð¸ иÑкала, Ñ Ð½Ðµ могла найти Лилиан. Она Ñловно Ñквозь землю провалилаÑÑŒ. Зато Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° доÑтаточно питатьÑÑ, не опаÑаÑÑÑŒ быть пойманной - город был Ñлишком большим. Деньги моих жертв позволили Ñодержать ÑебÑ. Я ÑтаралаÑÑŒ не выделÑÑ‚ÑŒÑÑ - любое внимание было мне во вред, но мои попытки оказалиÑÑŒ беÑполезны.

Однажды Ñ Ð³ÑƒÐ»Ñла вдоль берега Тибра. День выдалÑÑ Ð½Ð° редкоÑÑ‚ÑŒ Ñолнечным, и Ñ Ð½Ðµ удержалаÑÑŒ от Ñоблазна наÑладитьÑÑ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ лучами. Это было практичеÑки так же прекраÑно, как еÑли бы Ñ Ð¿Ð¸Ð»Ð° человечеÑкую душу. Я наÑтолько раÑтворилаÑÑŒ в ÑобÑтвенных ощущениÑÑ…, что не Ñразу заметила, что за мной приÑтально наблюдают. Человека Ñ Ñтого узнала Ñразу же - РафаÑль. ПоддавшиÑÑŒ какому-то неÑÑному порыву, Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð±ÐµÐ¶Ð°Ð»Ð° к нему и ÑтраÑтно зашептала о том, что Ñ ÐºÑƒÐ·Ð¸Ð½Ð° Лилиан и отчаÑлаÑÑŒ найти ÑеÑтру. ЕÑли он знает, где она, то проÑто обÑзан привеÑти Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº ней. Я дейÑтвительно была в отчаÑнье, ОÑтин. Желание найти Лилиан было таким же неÑтерпимым, как и жажда душ. Теперь она Ñтала единÑтвенным человеком в Ñтом мире, кто знал обо мне вÑÑŽ правду. Кроме нее у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð¾ не было.

- Ты тоже?.. - внезапно ÑпроÑил РафаÑль. - Я видел неÑколько раз Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð² ее окружении, но не знал, что дочь булочника.... форнарина... обладает Ñтим даром...

Я видела, что художник чем-то раÑÑтроен и мое приÑутÑтвие раздражает его, но при вÑем Ñтом РафаÑль отвел Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº Лилиан, которую мое поÑвление оÑтавило равнодушной. Мы Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼ днем отдалÑлиÑÑŒ друг от друга, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ жили вÑе вмеÑте в доме, принадлежавшем маÑтеру, но вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ мы ÑдружилиÑÑŒ Ñ Ð Ð°Ñ„Ð°Ñлем. Я раÑÑказывала ему про Ñвое бегÑтво из Флоренции, он про картины и про мечту Ñтать одним из наÑ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не оÑущеÑтвитÑÑ. Два года мы прожили ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ñ‚Ð°Ñ Ð²ÐµÑ‡ÐµÑ€Ð° в общеÑтве друг друга.

ÐаÑупил 1513 год, который изменил вÑе. РафаÑль решил напиÑать Ð½Ð°Ñ Ñ Ð›Ð¸Ð»Ð¸Ð°Ð½ в одной картине, и мне доÑталаÑÑŒ Ñ†ÐµÐ½Ñ‚Ñ€Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ð»ÑŒ. Роль Мадонны, та ÑамаÑ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð±ÐµÐ·Ñ€Ð°Ð·Ð´ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾ принадлежала Лилиан. Той же доÑталаÑÑŒ ÑвÑÑ‚Ð°Ñ Ð’Ð°Ñ€Ð²Ð°Ñ€Ð°. РафаÑль вложил в Ñту картину вÑÑŽ душу, вÑÑŽ любовь к нам, и отчаÑние оттого, что никогда не Ñтанет одним из Ñолов. Эта картина была полна знаков, тайного ÑмыÑла, разгадать который могли только мы трое. Именно оттого над головой Мадонны, моей головой, души младенцев. Души жертв.

Проходили годы. Лилиан покинула наÑ, и мы оÑталиÑÑŒ вдвоем. РафаÑль продолжал пиÑать мои портреты, но почти вÑе уничтожал поÑле Ð¾ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ñ‹ - Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ð° была оÑтаватьÑÑ Ð² тени. Ему нравилÑÑ Ñам процеÑÑ. Картины, которые ÑоздавалиÑÑŒ, чтобы жить вечно, отражали лишь некоторые мои черты, другие же были изменены до неузнаваемоÑти. Лишь в СикÑтинÑкой Мадонне он позволил Ñебе большее ÑходÑтво.

Поначалу наши чувÑтва были чиÑÑ‚Ñ‹ и прекраÑны - в РафаÑле Ñ Ð¾Ð±Ñ€ÐµÐ»Ð° Ñтаршего брата. Ðо Ñо временем мое приÑутÑтвие Ñтало вызывать в нем злоÑÑ‚ÑŒ - Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° дочерью проÑтого булочника, но Ñтала Ñолом, обрела вечную жизнь, Ñилу. Он был Ñокровищем Рима, и должен был умереть. Ð’Ñе чаще он позволÑл Ñебе изливать на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñвой гнев. РиÑÑƒÑ ÐºÐ°Ðº прежде мои портреты, он изображал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ñ€Ð¸Ð´Ñ†Ð°Ñ‚Ð¸Ð»ÐµÑ‚Ð½ÐµÐ¹, немощной или умирающей. Один из таких портретов он не позволил уничтожить, вмеÑто Ñтого РафаÑль повеÑил его в главном зале. Мы чаÑто ÑÑорилиÑÑŒ - РафаÑль ненавидел мою природу, но вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ ревновал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº каждому мужчине, заходÑщему в его дом. Однажды в пылу ревноÑти он велел Ñлугам запереть Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² подвале. РаÑчет его был точен - без душ и Ñолнечного Ñвета Ñ Ð±Ñ‹Ñтро оÑлабела. Я никогда прежде, и никогда поÑле не оказывалаÑÑŒ так близка к Ñмерти.

 

С каждой минутой голод ÑтановитÑÑ Ð½ÐµÑтерпимее. Я обещала Ñебе, что в Ñтот раз обуздаю его, не ÑорвуÑÑŒ, но Ñил во мне вÑе меньше. Каждое движение даетÑÑ Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼, Ñ Ñлабею. Я вÑе больше лежу, а когда поднимаюÑÑŒ, едва удерживаюÑÑŒ на ногах - перед глазами вÑе темнеет и Ñ, Ñловно ÑлепаÑ, опираюÑÑŒ на Ñтену, иду, не Ð²Ð¸Ð´Ñ Ð½Ð¸Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ перед глазами. Я голодна. Я так голодна, что даже Ñтрашно и предÑтавить. Боль пронзает каждую клеточку тела, оно выÑыхает, умирает без душ. И души - Ñто единÑтвенное, о чем Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ñ‚ÑŒ. Я чувÑтвую их. ЧувÑтвую так оÑтро, как никогда не ощущала до Ñтого. Они бьютÑÑ Ð¿Ð¾Ð´ тонкой кожей людей, их аромат проникает Ñквозь Ñтены камеры, Ñквозь поры тканей, на поверхноÑÑ‚ÑŒ, и пытает менÑ. Сводит Ñ ÑƒÐ¼Ð°. Один рывок - Ñорвать Ñту чертову дверь и припаÑÑ‚ÑŒ губами к их обнаженным губам. Вновь почувÑтвовать Ñтот божеÑтвенный вкуÑ, от одного воÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ð½Ð¸Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¾ Ñ Ñхожу Ñ ÑƒÐ¼Ð°. Выпить до Ñуха, и найти нового человека и еще одного и еще. Пить до тех пор, пока не Ñтанет плохо. Что может быть лучше? Ð’ÐºÑƒÑ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð¾Ð³Ð¾ уникален, и Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ð±ÑƒÑŽ вÑех, кто попадетÑÑ Ð¼Ð½Ðµ на глаза. 

Ðо не могу. Сил во мне больше нет. 

 

Ðа иÑходе четвертого Ð´Ð½Ñ ÐºÐ¾ мне в камеру зашел Ñлуга. Он хотел накормить Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÐ¶Ð¸Ð½Ð¾Ð¼, но вмеÑто Ñтого накормил Ñвоей душой. Это было лишь начало. Забыв о Ñвоей клÑтве не питатьÑÑ Ð² Ñтенах города, Ñ Ð¸Ñпивала каждого, кто попадалÑÑ Ð½Ð° моем пути. Голод заÑтил мне глаза. Я оÑтановилаÑÑŒ лишь тогда, когда к моим ногам рухнуло тело РафаÑлÑ. Возможно, Ñ Ð±Ñ‹ и не заметила Ñтого, как было Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ñ‹Ð´ÑƒÑ‰Ð¸Ð¼Ð¸ жертвами, но художник назвал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾ имени, и Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñла что натворила.

Ð’ ужаÑе Ñ Ð±ÐµÐ¶Ð°Ð»Ð° из Рима в Лондон. Я не оÑтанавливалаÑÑŒ ни в одном городе, ни в одной деревне на моем пути. Я чувÑтвовала, как кто-то или что-то идет по моему Ñледу. Страх гнал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´.

Так Ñ Ð¿Ð¾Ð·Ð½Ð°ÐºÐ¾Ð¼Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ Ñ Ð”Ñвидом. Он был одним из тех, кто называл ÑÐµÐ±Ñ Ð´ÐµÑ‚ÑŒÐ¼Ð¸ луны в Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð²Ð¾Ð²ÐµÑ Ð½Ð°Ð¼, детÑм Ñолнца. Они были порождением нижнего мира. Поначалу они не обладали Ñилой равной нашей, но когда привычный мир пал вÑе изменилоÑÑŒ. Раньше они Ñледили за тем, чтобы мы держали ÑÐµÐ±Ñ Ð² узде, Ð¿Ñ€Ð¸Ð±ÐµÐ³Ð°Ñ Ðº Ñолнцу чаще, чем к людÑм. Теперь же Ð½Ð°Ñ Ð¸ÑтреблÑли. Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð”Ñвид предпочитал другие игры.

- Ðо как можно убить беÑÑмертного?

- БеÑÑмертного? - Кларк раÑÑмеÑлÑÑ. - ÐбÑтрактное понÑтие. Мы не беÑÑмертные, мы проÑто вольны Ñами выбирать, когда умирать. Конечно, еÑли нам в Ñтом не помогут. ДÑвид же ÑтраÑтно хотел мне в Ñтом помочь. Впрочем, Ñ Ñама виновата. За мной Ñ‚ÑнулаÑÑŒ грÑда трупов - в дороге Ñ Ð½Ðµ отказывала Ñебе ни в чем. Человеку Ñложно Ñто понÑÑ‚ÑŒ, как можно отчего-то бежать, вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ оÑтавлÑÑ Ñто при Ñебе. Ðо так дейÑтвует на Ð½Ð°Ñ Ñтрах - мы чувÑтвуем голод, который не может утолить Ñолнце. Что уж говорить об Ðльбионе? Я умирала от голода. Заключение в Риме казалоÑÑŒ теперь такой ерундой.

 В подвале ТауÑра, где Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ ÑтараниÑми ДÑвида, было невыноÑимо. Ð’ моей камере не было окон, мне даже не приноÑили проÑтой еды, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÑŒ как-то приÑтупила бы голод. Поначалу Ñ Ñчитала дни, но поÑле двух недель Ñ ÑбилаÑÑŒ.

Я едва могла думать. Силы покидали менÑ. ЧаÑами Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° Ñмотреть в одну точку, не в Ñилах на большее. Мое тело ÑÑыхалоÑÑŒ. Это было так больно, ОÑтин. Это не прекращалоÑÑŒ ни на Ñекунду. Я даже не могла определить иÑточник боли - она было повÑюду. ÐœÐ¾Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð° желтела, как ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð±ÑƒÐ¼Ð°Ð³Ð°, зрение притуплÑлоÑÑŒ, и вÑкоре Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑтала что-либо различать. Мое тело умерло. Сознание гаÑло, но не уходило. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени оно Ñовершенно проÑÑнÑлоÑÑŒ и Ñто были Ñамые Ñтрашные минуты. Я была пленницей в Ñвоем ÑобÑтвенном теле. Мне хотелоÑÑŒ кричать от Ñтраха, но даже Ñтого Ñ Ð½Ðµ могла. Ðичего не оÑталоÑÑŒ.

Однажды, вновь Ð¿Ñ€Ð¸Ð´Ñ Ð² Ñознание, Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовала человека. Он был так близко ко мне! Ðе знаю, как Ñто произошло, но Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° Ñлышать. Каким-то образом люди Ñмогли проникнуть в мою камеру, без ведома ДÑвида, и теперь Ñпешили вынеÑти Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡ÑŒ, ÑÑ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð²Ð¾Ð¹. Как же они были правы. ÐœÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑли по коридорам ТауÑра к выходу. Ðе знаю, Ñчитать ли Ñто знамением, или подарком Ñудьбы, но в Ñтот день на небе ÑиÑло Ñолнце. Я чувÑтвовала его жаркие лучи на Ñвоей коже, котораÑ, Ð¿Ð¾Ð³Ð»Ð¾Ñ‰Ð°Ñ Ð¸Ñ…, вновь наливалаÑÑŒ жизнью. Трупы кидали в повозку и, потратив почти вÑе Ñвои Ñилы, Ñ Ð»ÐµÐ³Ð»Ð° так, чтобы никто не заметил мое оживающее лицо, и вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼, чтобы Ñолнце могло наполнить Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒÑŽ. Ðикто не заметил моих дейÑтвий, да и Ñ ÑтаралаÑÑŒ двигатьÑÑ Ñ‚Ð°Ðº, что будь у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñлучайный Ñвидетель, он решил, что мое тело изменило положение под Ñ‚ÑжеÑтью других тел. Я гадала, что Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ Ñделают - Ñкинут в Темзу, Ñожгут или похоронÑÑ‚? Я надеÑлаÑÑŒ на поÑледнее, но вÑе вышло еще лучше.

Проходили чаÑÑ‹, а за нами никто не приходил. Солнце начинало уже ÑадитьÑÑ. Я же пришла в ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð°Ñтолько, чтобы ÑамоÑтоÑтельно передвигатьÑÑ. Я надеÑлаÑÑŒ дождатьÑÑ Ñ‚ÐµÐ¼Ð½Ð¾Ñ‚Ñ‹, а потом уже дейÑтвовать по Ñитуации, но вновь провидение вÑе взÑло в Ñвои руки. Ðачальник охраны велел выÑтавить трупы прочь Ñ Ñ‚ÐµÑ€Ñ€Ð¸Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ð¸ тюрьмы до утра.

Путь к отÑтуплению был открыт. ОказавшиÑÑŒ за воротами Ñ, подключив Ñвои вновь ожившие чувÑтва, проверила нет ли поблизоÑти людей и, убедившиÑÑŒ в Ñтом, броÑилаÑÑŒ наутек. Годы в заключение заÑтавили Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑмотреть мою жизнь. Теперь Ñ Ð½Ð°Ð¼ÐµÑ€ÐµÐ²Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ держатьÑÑ Ð² тени, Ñ€Ñдом Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼Ð¸ же как и Ñ - Ñолами. Ð Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ мне надо было их найти. Я отыÑкивала такие Ñемьи

- Ðо причем тут Ñ? - Ñ Ð²Ñе же перебил ТеÑÑ, не в Ñилах больше Ñлушать. Это было бредом. Откровенной выдумкой. Вот только почему Ñ Ð²ÐµÑ€ÑŽ во вÑе Ñказанное? РафаÑль. Подумать только!

- Прежде дети Ñолнца, как и дети луны, поÑвлÑлиÑÑŒ на Ñвет редко. Ð¡ÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ñ ÑтановитÑÑ Ð²Ñе больше. Как Ñ ÑƒÐ¶Ðµ говорила, многие Ñемьи поколениÑми ноÑÑÑ‚ в Ñебе Ñтот дар, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¾Ð½ и выражаетÑÑ Ð² безумии. С каждым новым поколением он крепнет и нам только оÑтаетÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð³Ð°Ð´Ð°Ñ‚ÑŒ, в ком он Ñозреет наÑтолько, чтобы на Ñвет поÑвилÑÑ Ð½Ð¾Ð²Ñ‹Ð¹ Ñол, или же Ð´Ð¸Ñ‚Ñ Ð»ÑƒÐ½Ñ‹. Ðо порой бывают Ñбои - дар не проÑвлÑет ÑÐµÐ±Ñ Ð±ÐµÐ·ÑƒÐ¼Ð¸ÐµÐ¼. Он копитÑÑ, доÑÑ‚Ð¸Ð³Ð°Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ñ… маÑштабов, что даже вообразить Ñложно. Мы не знаем о нем, а потому не можем помочь вырватьÑÑ Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ñƒ, пока не произошел Ñамопроизвольный взрыв. Мы беÑÑильны и Ñлепы. И в данном Ñлучае под "мы" Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ñ€Ð°Ð·ÑƒÐ¼ÐµÐ²Ð°ÑŽ детей и Ñолнца и луны. ДÑвид был одним из них. Его дар колоÑÑален - Ñ‚Ñ‹ и Ñам видел Ñто - он Ñледил за тобой через зеркало. И будь уверен, ОÑтин, Ñто лишь одна ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð½Ð¸Ñ‡Ñ‚Ð¾Ð¶Ð½Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ ÑпоÑобноÑÑ‚ÑŒ. Ðо его дар вырвалÑÑ ÑˆÐµÑÑ‚ÑŒÑот лет назад, в то времÑ, когда в других он продолжал набирать Ñилу. Тайные дети Ñолнца и луны, живущие в Ñтом веке, обладают неÑоизмеримой Ñилой. Они предÑтавлÑÑŽÑ‚ опаÑноÑÑ‚ÑŒ Ð´Ð»Ñ Ð²Ñех.

- ТеÑÑ, к чему Ñто?

- Рк тому, ОÑтин, что Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ была одной из них. И отец тоже. Ее питало Ñолнце, его - луна. Вот почему мы здеÑÑŒ.

- Ты хочешь Ñказать...

- Ты полукровка. Такого прежде не было, и мы не знаем, что Ñто может означать. Дети Ñолнца и луны не могут жить вмеÑте. Это... - она задумалаÑÑŒ, пытаÑÑÑŒ отыÑкать нужное Ñравнение, но видно не нашла его. - ПроÑто возьми за акÑиому. Мы не можем делить одну территорию. Ты Ñам видишь - Ð´Ð»Ñ Ð½Ð°Ñ Ñ Ð”Ñйвом даже город маловат. Что говорить о любовном Ñоюзе? Ðо Ñто произошло между твоими родителÑми. Я знаю, что Ñ‚Ñ‹ боишьÑÑ, ОÑтин, но, поверь, мы боимÑÑ Ð³Ð¾Ñ€Ð°Ð·Ð´Ð¾ больше. Ты должен избрать лишь один путь - либо Ñолнце, либо луна, и выбрать Ñердцем, а не разумом.

Когда в прошлый раз Ñ‚Ñ‹ Ñтал решать разумом, безумие овладело тобой. Стереть тебе памÑÑ‚ÑŒ Ñтало единÑтвенным возможным выходом.

- ТеÑÑ...

- ПроÑти, ОÑтин, но Ñ ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ ничего не Ñкажу. Ты узнал Ñлишком много, и не готов к чему-то еще. ЕÑли Ñ‚Ñ‹ не против, прошу тебÑ, отвези Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² школу или к Роду.

- Хорошо.

Я видел, что ТеÑÑ Ð½Ð°Ñтроена более чем решительно и не Ñтал Ñпорить. Странным образом мне Ñтало гораздо легче поÑле ее Ñлов. Правда была безумна, но вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ она оÑвободила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚ безумиÑ. Однако Ñтоило мне начать думать обо вÑем уÑлышанном, как голова начала нещадно болеть, и на мгновение Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñл контроль над машиной. Конечно не наÑтолько, чтобы вылететь Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¸, но вÑе же ТеÑÑ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð»Ð°. Она броÑила на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð±ÐµÑпокоенный взглÑд, однако промолчала. Я решил выÑадить ее неподалеку от школы, ровно так, чтобы ей не пришлоÑÑŒ далеко идти и вмеÑте Ñ Ñ‚ÐµÐ¼ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ заметило руководÑтво.