Дэннер

Откровенно говоря, я не понимал, как мы это все осуществим. Соваться ночью в лес – самое настоящее безумие, есть более гуманные методы суицида. Застрелиться, к примеру. Я невесело усмехнулся – застрелиться мне еще предстояло. Если выживу. Вот такой вот каламбур.
Я остановился посреди дороги, не выпуская Ласточкиной руки. Не хотелось. Теперь, когда она со мной, а жить мне осталось не так уж и долго, я особенно остро ощущал потребность не отпускать ее от себя ни на шаг.
И что теперь делать – убейте, а не скажу. Не знаю.
Скорее всего, Обрез застрял на самой опушке – в лес ему сейчас не пройти. А как туда попали Нэйси и Алиса? У них что, какие-то свои методы?.. Здоровые мужики умирают на раз – а они прошли. Чудеса, да и только.
Может, через мост пройти?.. Обойти с севера, через промзону, а дальше… Тьфу, ты. Промзона, ага. Включи, наконец, мозги, Селиванов.
А время-то идет. Время – это тебе не лошадь, его не остановить.
--- Не знаю, - наконец, признал я. – Похоже, шансов у нас нет.
Ласточка призадумалась. Она сосредоточенно сопела и грызла ногти, да чем ей это поможет. Я-то здесь всю жизнь живу, каждую трещину в асфальте знаю - да и то не сообразил.
--- Я могу защитить нас на какое-то время… - неуверенно сказала Аретейни. – Отвести глаза…
Я усмехнулся.
--- Ты тем же занималась, когда мы впервые встретились?
Она вздохнула.
--- Не поможет. Во-первых, не у всех есть глаза, чтобы их отводить.
--- Я могу скрыть ауру…
--- Надолго?
--- Нет, - сникла она.
--- То-то и оно. Да к тому же, от нас все равно разит за версту вкусненькой человечинкой. Думай, Ласточка, думай.
--- Не знаю.
--- Вот именно.
--- Должен же быть способ.
--- Дай-ка подумать… - издевательски произнес я. Ну, извините! – У тебя нет, случайно, самолета?
--- Дэннер!
--- Какая жалость. Может, в кармане завалялся? Ты погляди внимательно.
--- Если мы будем стоять тут и хамить друг другу – Обрезу это уж точно не поможет, - припечатала Аретейни. Логично, туман меня побери. Я же говорил, нужен отряд. Хотя… много бы нам он дал, отряд этот.
Ладно. Кто не рискует – тот не алкоголик.
Я вздохнул и продолжил путь, Ласточка поспешила следом.
--- Ты что удумал? – уточнила она. Я пожал плечами.
--- Ничего. Но, как ты успела крайне своевременно заметить, стоять посреди дороги и пялиться на тучки нам сейчас нерентабельно. По пути чего-нибудь решим.
--- Я подумаю, - серьезно пообещала Аретейни. Sancta simplicitas.

Нэйси

Шли мы довольно долго, если учесть, что ноги успели онеметь от холода, а свет фонарика изрядно потускнел, предупреждая нас о разрядке аккумулятора. Собственно, только по этому фонарику мы и могли судить о количестве прошедшего времени - часов у нас не было с собой. Вода расходилась волнами, а дыхание замерзало облачками пара, причудливо искажающимися в синеватом свете фонаря. Стены раздались далеко в стороны, и мы не могли представить размеров помещения, правда, гулкое эхо от плеска воды разносилось очень далеко.
Мы, наверное, слишком устали для того, чтобы не только разговаривать, а вообще, о чем-либо думать, и поэтому мы просто шли вперед. Просто вперед.
И когда впереди забрезжила неровная клякса тусклого желтого света, мы даже не испугались. Какой там бояться - тут бы сделать следующий шаг - уже подвиг. Дэннер бы не испугался. И я не испугаюсь. Не испугаюсь...
--- Нэйси!..
Хриплый шепот Алисы вырвал меня из монотонности движения - шаг-шаг-еще-шаг. И еще один шажок. Вперед...
Да я и сама вижу.
--- Поглядим, что там такое.
Алиса кивнула.
--- Поглядим.
Шагов через двадцать клякса смутно оформилась в светящийся человеческий силуэт. Но мы не остановились, а продолжали идти вперед. А потом силуэт шевельнулся, сделалось видно черты лица. Перед нами стоял Джонни Обрез.
--- Вы знаете, как отключить установку? - спросил он, щуря желтые глаза и затягиваясь желтой сигаретой.
Мы с Алисой дружно замотали головами.
--- Я вам покажу, - пообещал Джонни, выпуская вместе со словами желтый дым.
--- Благодарю, - брякнула Алиса. Я хотела дернуть ее за руку, но не было сил. А Веррет исчез. Просто растаял в сыром холодном воздухе. Алиса спросила:
--- Как он нам покажет, если его нет?
--- Не знаю. Ты веришь, что он - это он?
--- Нет.
--- Кто тогда?
Алиса прищурилась.
--- Он не наш, - наконец, тихо произнесла она. - Не из Города.
--- Из тумана?
--- Нет. Он издалека. Очень издалека.
--- Я говорю, из тумана.
Алиса мотнула головой. Волосы у нее отсырели и покрылись легким серебристым налетом инея.
--- Нет. Туман - он здесь. Вокруг нас. А он - он дальше.
--- Это как так?
--- Не знаю.
Я вздохнула.
--- Где - дальше?
--- Его здесь нет.
--- Ясен лес. Ты его видишь? Вот и я не вижу.
--- Его и не было.
--- А кто же он? Галлюцинация?
--- Нет.
Черт их всех разберет...
Ну и ладно.
--- Идем дальше.
--- Идем.
Мы шли еще некоторое время, и все так же было темно, и никаких желтых призраков не появлялось. Зато вскоре начали встречаться огоньки - с каждым пройденным десятком метров все чаще и чаще.
Я обогнула огонек, но он почему-то не отстал. Я обернулась. Рядом шла Аретейни.
--- Вам туда, - протянула она желтую руку в темноту. И исчезла.
Впереди заскрежетало, задвигалось, по воде побежали волны. Вскоре в глаза ударил яркий свет. Не желтый, а обычный, электрический. Мы с Алисой не сговариваясь кинулись вперед, в открывшийся проход, выбрались из воды и, по инерции пробежав еще несколько шагов, резко остановились.
Да, это была она.
Установка.
Я поняла, что ноги меня не держат и опустилась на каменный пол.

Аретейни

Лес возвышался перед нами мрачной, угрожающе шелестящей стеной.
Дэннер молча разглядывал шипастые деревья. Я ждала, когда он, наконец, соизволит перестать строить из себя пограничный столб и начнет действовать. Было тихо, и мысль, что совсем недалеко от нас кто-то отчаянно сражается за свою жизнь, казалась странной и ирреально-пугающей.
--- Тебя ничто не настораживает? - неожиданно прозвучал тихий голос Дэннера - я, наверное, успела привыкнуть к его молчанию, и потому невольно вздрогнула.
--- Что? - Я и сама знала ответ. Но отчего-то не рискнула произносить его вслух. Дэннер усмехнулся, поправил кобуру на поясе.
--- Тихо. Слишком тихо.
Я непроизвольно ухватила его за руку, и он сжал мои пальцы. Этот нехитрый жест придал уверенности - такая теплая надежность человека: все будет хорошо. Я рядом. Жест, единый для всех языков, национальностей и стран. И сделалось значительно легче.
--- Почему так?
Зеленые глаза сузились, внимательно изучая деревья.
--- Я не знаю. Надо идти.
--- Надо, - согласилась я, делая шаг вперед, но Дэннер удержал меня за руку.
--- Нет. Ты беги в участок, предупреди наших. А я найду Обреза. Приведешь помощь.
--- Опять геройство?! - взъярилась я, разворачиваясь к нему лицом. - Может, хватит?! Будет с тебя, нагеройствовался на всю оставшуюся жизнь!
Дэннер чуть улыбнулся.
--- Звучит как хорошая шутка.
Я осеклась. И правда, лучше и не могла сказать в свете сложившейся ситуации. Нечисть на месте пристреливают?.. Как бы ни так. Оборотень там, или не оборотень - я не позволю ему покончить с собой.
Не позволю.
--- Возвращайся, - спокойно продолжил Дэннер. - Я для них свой, я не еда. Меня не тронут. То есть, тронут, разумеется, но шансов у меня больше. А ты живая не в пример полезнее, чем убитая.
Я стиснула зубы. И ведь прав, сволочь. Прав, твою мать!
Где-то в груди взвилась мощная упругая волна отчаянного, яростного упрямства - ну уж нет! Не отпущу! Только не одного в лес, на ночь глядя! любой ценой!
Дэннер даже отшатнулся - настолько, видимо, шибанула моя аура - но в следующее мгновение ухватил меня за обе руки.
--- Аретейни...
--- Заткнись! - взвизгнула я, стискивая его пальцы. - Никуда ты один не пойдешь, слышишь! Не пойдешь! - Последнее я орала не надеясь, разумеется, его убедить, скорее, просто от отчаяния, потому что знала - пойдет. Пойдет, и еще как. - И даже думать не смей, понял?! Я не...
--- Ласточка!.. Ласточка, послушай меня! Послушай... Это единственный шанс. Пойдем вместе - погибнем оба. Ласточка... я ведь не просто тварь. Я тварь с оружием. Мне практически ничего не грозит. Но защищая тебя, я рискую сам...
Не выдержав, я шагнула вперед и прижалась к нему, изо всех сил вцепившись в воротник форменной косоворотки. Я все это понимала. Разумеется, понимала... Но разве возможно вот так вот отпустить его в хищно шелестящую тьму, к опасным монстрам? Можно - развернуться и уйти, зная, что ему грозит смертельная опасность?..
Я не смогу.
Наверное, я слишком слабая просто. Характера у меня нет, вот что...
Дэннер обнял меня - и вдруг принялся целовать мои руки, - сами собой расцепились судорожно сжатые пальцы, - гладить по волосам. Всегда сильный, полный спокойной уверенности, голос его вдруг зазвучал совсем тихо и как-то потерянно.
--- Не надо... Ласточка, не стоит... я вернусь, правда, вернусь... я обещаю... не нужно... ты не переживай за меня, я же патрульный, я справлюсь... в конце концов, это же моя работа... ты же у меня сильная, Ласточка, зачем же ты так?..
У меня.
«У меня»... Вот так вот. А я еще сомневалась... дура!
--- Дэннер... - Слезы предательски подступили к горлу, но я изо всех сил стиснула зубы, так, что заныло в висках. Извечная женская пытка, устоявшаяся в веках - отпускать любимого на верную смерть и при этом еще и улыбаться, когда сердце выжигает каленым железом самое мучительное в мире чувство - страх за родного человека. И ждать. Ждать... Шагов на пороге, письма, похоронки. Только ждать, самой превращаться в чистое ожидание, нервы - туго натянутые струны, вот-вот лопнут, и знаешь, что когда-нибудь придет - не смирение, нет - спокойствие. И остается только одно - верить. Смотреть на фотографию, прижимать к сердцу, сдерживая тяжелые судорожные рыдания, вопреки всему улыбаться - и верить. Так было всегда, и так будет, пока существует человечество. А ведь оно существует - вопреки всему. Может, только эта женская вера его и спасает?.. Ведь каждая женщина немного ведьма.
Нет, я этого просто не выдержу. Сейчас или никогда.
Отчаянное движение, боль в висках, соленые слезы, быстрое прикосновение к губам - теплое дыхание... Все.
Я развернулась и как можно быстрее, чтобы не успеть ни оглянуться, ни вернуться, не разбирая дороги, помчалась в участок.

Дэннер

---

Голос мой слегка прерывался, но это скорее не от волнения, а от нежелания пропустить возможную опасность. Пока что, никто на меня не нападал, но я ведь знаю что наш лес - далеко не самое безопасное место на свете. Твари попрятались по кустам - чуяли, сволочи, оборотня. И сидели тихо.
Как-то непривычно это было - сознавать себя самой хищной тварью на свете. Я то и дело непроизвольно оглядывал свои руки, которые, разумеется, ничуть не изменились, прислушивался к собственным ощущениям. Нет, еще не превращаюсь. То есть, превращаюсь, но жажда крови пока что не пробудилась, и это было хорошо. Вот, верну домой Нэйси с Алисой - тогда пусть пробуждается сколько ей угодно. Надо же мне, в конце концов, прикончить Волейнара, или как его там...
Так я и шел по лесу, периодически отстреливаясь от самых отчаянных и мурлыкая песенки. Пристрелил нескольких упырей, пару раз едва не угодил в ловушки и, наконец, вышел к реке.
Здесь деревья подступали к самой воде, полоща длинные черные ветви в бирюзовых волнах. Вода лениво накатывала на берег, тут же отступая обратно, чтобы затем вернуться вновь. Этот вечный танец можно было наблюдать долго, но времени любоваться на красоты постъядерной Природы у меня не было. Завод возвышался впереди, за излучиной реки, темной громадой поднимаясь из леса. Можно было пройти вдоль берега, можно - под сенью деревьев: я знал, что сейчас я в относительной безопасности. Что ж, у оборотней есть свои преимущества, и этого я не мог не признать.
Под сапогами зачавкала раскисшая почва, покрытая бирюзовыми лужицами. Я присел на корточки, черпнул ладонью воды и пригляделся внимательно.
Они были маленькие, очень маленькие. И шустрые. Они носились, словно заведенные, туда-сюда в непрерывном и беспорядочном движении, периодически выпуская в воду бирюзовые облачка. Интересно как... Вода стекала сквозь пальцы и капала на мокрую землю, а маленькие существа оставались на ладони. Мне вдруг сделалось жалко их, и тогда я хорошенько прополоскал руку в луже, но это было бессмысленно - их было слишком много. Откуда они появились? Я не знал. Только понял, что появились они совсем недавно. Может быть, именно им я обязан жизнью - тогда, когда спасал Алису. И Алиса, точно так же как и я, у них в долгу. С тех пор как они появились, в реке больше нет тварей, и вода не растворяет человеческую плоть, словно бумагу. Какие еще тут могут быть версии?
Может быть, права Аретейни. Да скорее всего именно так и есть. Она права. Мы - дети мертвого мира, убитого нашими предками. Мы - болезнь планеты, паразиты в ее совершенной, гармоничной системе. Мы - как вирус в крови, разрушающий здоровый организм.
Откуда же мы взялись?.. Почему мы настолько отличаемся от тварей и живших когда-то давно на этой планете животных? Мы похожи на ошибку Природы, мы ущербны по сути своей. У нас нет шерсти для того, чтобы защищаться от непогоды. Нет и хитиновой брони, охранявшей бы хрупкую плоть от механических повреждений. Мы не имеем ни ночного зрения, ни ушей-локаторов чтобы охотиться, не имеем когтей и клыков чтобы обороняться и добывать себе пищу, наконец, нет у нас и хвостов для поддержания равновесия.
Впрочем, у нас ведь есть так называемый, разум. Но не он ли привел нас к собственной гибели много лет назад? Логично ли называть разумом то, что разрушает?..
И мы вынуждены шить себе одежду, готовить еду, чтобы не заболеть чем-нибудь, строить города и делать оружие. Может быть, это не твари - а именно мы и есть настоящие мутанты?..
Я читал что люди - это самая молодая форма жизни на планете, они появились много позже всех остальных животных, и версий их появлению очень много. В одной книге говорилось, что мы эволюционировали из отдельного подвида южных зверюшек, в другой - что нас создали Боги, в третьей - что мы явились с другой планеты... Не знаю уж, чему верить. Но ясно вижу: мы чужие здесь. Мы только все портим...
Я старательно обошел крупный желтый огонек - и вдруг в который раз услышал за спиной едва заметный быстрый шорох. Интересно, кто это за мной идет от самого города. Был бы это враг - давно бы напал, для этого у него было много оказий. Следовательно - вовсе и не враг даже, а друг. Зачем идет?.. Может, охраняет?..
Ладно, пусть себе идет. У него свое дело, у меня - свое. Захочет - покажется.
... Я, наверное, не заметил, как свернул с дороги. Может быть, случайно, может - по наитию, но, так или иначе, река оказалась далеко слева - пришлось обходить болотце с химерками - а чаща сгустилась, и, заметив, наконец, что иду не туда, я остановился.
Сделалось совсем тихо - даже мой таинственный провожатый замер, а может, отстал. Завод урчал далекими смутными грозовыми раскатами, деревья нависли сверху, простирая, будто бы из любопытства, извивающиеся черные ветви, кое-где покрытые густой паутиной разнообразных ядовитых расцветок. Заморосил дождь, оседая на паутине свинцовыми бусинами переливчато-серых капелек. Под ногами лежала мертвая мокрица - небольшая, метра два в длину. По грязному хитину деловито сновали насекомые поменьше - еще бы, это ж настоящий пир.
--- Да не суетитесь, ребята, на всех хватит, - сказал я, сапогом раскидывая в стороны сцепившихся в отчаянной битве за торчащий кусок мяса, муравьев. Муравьи с шипением раскатились в разные стороны и принялись за трапезу, будто поняли мои слова. Ну и воняет же эта мокрица!..
Я обошел труп кругом, стараясь отыскать направление, прошел немного вперед. Дождь припустил сильнее, грозя превратиться в настоящий ливень - и вдруг сквозь его пелену мелькнул огонек. Впереди, за деревьями. Ловушка, наверное, решил я, отводя от лица нахально чавкающую ветку. Ветка, изогнувшись, обиженно хлестнула меня по руке и послушно вытянулась кверху, сделав вид, что ее тут не было. Даже деревья не рисковали связываться с оборотнем.
Я остановился на краю небольшого овражка, на дне которого притаилось колесо, при виде меня с утробным бульканьем и пронзительным визгом припустившее наутек. Бедняга. Я отчетливо видел багрово-алые хищные ленты, буквально на глазах вырастающие, словно плесень на моей ауре. Я бы тоже испугался. Отвратительно.
Из-под сапог метнулся волглый морок, в разные стороны прыснули тараканы. Впрочем, захоти я их догнать, особенно не пришлось бы стараться - уж больно яркая у них окраска. Один таракан сорвался в овраг и покатился кубарем, с треском ломая ветки, затем грузно шлепнулся на дно, беспомощно молотя лапами в воздухе. Я спрыгнул следом, приземлился в ручей, взметнув красные брызги - как кровь. Таракана было жалко, но переворачивать его я не стал. Сам перевернется. Тем более, при виде меня бедолага замер, оперативно поджав все шесть лапок и старательно прикинулся дохлым.
Тьфу ты. Вылез из оврага по ту сторону, отряхнул руки, огляделся.
Ну, точно. Ловушка.
Впереди, в паре десятков шагов всего, стоял домик. Маленький, одноэтажный, деревянный. В нем светилось единственное окошко. Словно в сказке.
Я бы развернулся и ушел оттуда, но тут случилось непредвиденное.
Раздался треск, грохот, звон, и сразу же, следом:
--- Твою мать!! Отвали, сука! Убью, паскуда!! А-а, мразь!!
--- Обрез!.. - в полнейшем недоумении выдохнул я, опрометью кидаясь к двери.

Аретейни

Дыхание сбивалось, в боку нещадно кололо - я вам, кажется, уже говорила, что я кто угодно, только не спортсмен?.. Ну да это и неважно. Я бегом неслась по темным городским улицам и жалела, что не участвовала в физкультпарадах. Наконец, споткнулась и полетела на землю, в кровь ободрав ладони об асфальт и разорвав джинсы на коленях. Закашлялась - и только тут поняла, что сырой воздух заволок горький черный дым.
Я вскочила. Пожар?.. Где?..
Левая нога тут же взорвалась болью, и я невольно ухватилась за подвернувшийся под руку фонарный столб. Фонарь не горел, однако ночная непроницаемая темень вокруг неровно вспыхивала рыжими огнями пожара. Я огляделась - горели несколько домов. Да что там горели! Они полыхали как спички. Откуда-то доносились крики, выстрелы, звон холодного оружия.
Что творится в Городе, я не знала, да и не было времени выяснять. Мыслей, казалось, не осталось вовсе, так я устала - только мелькало тревожным огоньком: участок. Участок, участок, участок - вот моя цель. Вначале доберемся - а там поглядим.
Я свернула вправо, прочь от пожара, каблуки стучали по гулкому асфальту проспекта, нога болела, досадливо ныли ободранные руки. Скорее...
Вот и полянка, знакомая дорога, большое красивое здание патрульного участка.
Дом горел. Упругая мощная волна жара ударила в грудь, раскаляя одежду, оплавила растрепавшиеся волосы, не позволяя бежать дальше. Жаркие языки пламени вырывались из окон, жадно лизали стены, чадили прогорающей краской, дым жег глаза. Да что случилось?!
Пока я лихорадочно соображала, что делать дальше, шум со стороны улицы быстро нарастал, и вскоре я уже различала быстрый топот множества шагов, голоса, на которые он начал распадаться. Из-за угла здания участка прямо на меня неслась толпа.
Мне показалось, что я или сплю или схожу с ума - в толпе были не только люди. Я отчетливо видела маленьких кирси и длинных гомвелей из подземного города - они возвышались, будто деревья из поросли кустарника - и вся эта свора стремительно неслась мне навстречу, стреляя и размахивая кто факелами, кто оружием, но бежать больше не было сил. Меня будто бы охватило какое-то странное оцепенение - я знала, что нужно развернуться и бежать, что толпа просто-напросто сметет меня и растопчет, знала, но отчего-то не могла пошевелиться.
И вдруг чья-то рука обвила за пояс, дернула, заставив нырнуть за угол сарайчика, возле которого я остановилась, под прикрытие карниза над его дверью. А в следующее мгновение я уже сидела на мокрых ступенях за невысоким парапетом лестницы, и толпа неслась мимо, не замечая ни меня, ни моего нежданного спасителя. Негромкий голос отчетливо произнес на ухо:
--- Тише. Не двигайся.
Я послушно замерла, наблюдая, как чья-то рука с воплем швырнула гранату в окно второго этажа. Спустя секунду рвануло. Я пригнулась, прикрывая руками голову, брызнули стекла, бетонная пыль, кирпичная крошка, впиваясь мелкой картечью. Толпа торжествующе взревела и понеслась дальше, похожая на жуткое огромное многорукое насекомое. Я обернулась.
Слева, крепко держа меня за плечо, сидел человек. Худощавый и статный, одетый в простую льняную рубаху с нашитыми красной нитью оберегами; густые длинные седые волосы рассыпались по плечам, посверкивая вплетенными в них бусинами - он замер, внимательно глядя на удаляющуюся толпу, и больше всего ему подходило определение «старец». Именно - старец - столько спокойного достоинства было во всей его фигуре.
--- Обожди, дочка.
Я вытерла нос рукавом, с удивлением разглядывая старца. Он повернулся ко мне - свинцово-серые умные глаза, казалось, смотрели в самую душу. Взгляд был проницательный и цепкий, но не страшный. Напротив, он вызывал необъяснимое доверие.
--- Зови меня Горислав, - ответил он на невысказанный вопрос и осторожно приподнялся, глядя на опустевшую дорогу. В горящем здании что-то треснуло - наверное, прогорали перекрытия.
--- А я...
--- Аретейни. Знаю.
--- Откуда? - удивилась я. Глаза слезились от дыма, и лицо Горислава двоилось и расплывалось. Ему, казалось, ни дым, ни огонь были нипочем.
Вдруг ударило окованными сапогами по ступеням - над нами стоял человек. Лицо закрывала маска.
--- Вот вы где! - взревел новоприбывший, замахиваясь внушительных размеров топором - брызнула черная в неверном пляшущем свете огня кровь. Чья же?.. - Так, кто у нас тут?.. Ага. - Я не видела, но по голосу поняла, что губы растянулись в хищной улыбке под маской. - Отойди-ка, дедуля!
--- Пусти! - взъярилась я, отчаянно вырываясь, когда обладатель топора выволок меня наружу, больно выворачивая руку.
--- Ай, да ну-у?.. - сладенько протянул ночной рубака, отбросив окровавленный топор и грубо засовывая освободившуюся руку мне в джинсы.
Треснула старенькая ткань. Я рванулась - получила в зубы, брызнула кровь - на сей раз моя, в участке с грохотом обрушилось перекрытие, брызнуло с жалобным звоном чудом уцелевшее стекло, взревело жарким гулом пламя, Горислав неожиданно вскочил, вскинул руки по обе стороны головы моего противника - и тот вдруг закатил глаза и рухнул навзничь.
Я отскочила на шаг назад, меня трясло от злости и от удара, передние зубы шатались - я невольно прижала ладонь ко рту, ухватившись за больное место. Горислав переступил тело и шагнул ко мне, ухватил мою руку, с силой дернул, открывая лицо.
--- Потерпи, - сказал он. От жилистой старческой руки исходило упругое мягкое тепло. Горислав провел пальцами по моему лицу, будто гладил, губы шептали что-то непонятное. А боль вдруг погасла. Исчезла, будто ее и не было вовсе. - Легче?
Я ошалело кивнула, осторожно вытирая кровь. Зубы больше не шатались.
--- Идем. - Старец потянул меня за руку, и мы побежали туда, откуда явилась толпа. Я отметила, что нога тоже больше не болит.
--- Что здесь происходит? - на бегу выдохнула я, следом за нежданным попутчиком заворачивая за угол заборчика, за которым я узнала дом Нэйси и Лесли. - Кто вы такой?
--- Я - Настоятель, - коротко ответил Горислав. Бежал он с нестарческой скоростью, и я с трудом за ним поспевала. - Они пришли из-под земли.
--- Из подземного города?! - Глаза мои распахнулись, невзирая на дым. - Как... как они нашли дорогу?!
Горислав, не снижая скорости, проницательно на меня покосился.
--- Может, они шли по вашим следам?
В груди будто бы обожгло холодом. Мамочки... Это ведь мы привели их сюда.
Правильно. Все сходится. Выследили...
--- А как же... мы им ничем не помешаем? Они же весь город разнесут!
--- Чем мы можем им помешать?.. - Горислав неожиданно остановился. Огляделся. Вокруг было темно, и только через улицу из распахнутой настежь двери лился яркий свет. Не огненный, а обычный, электрический. И никого вокруг не было.
--- Можем! - вскинулась я. - Я видела, что ты умеешь. И я кое-что могу...
--- Куда - против вооруженной толпы! - Горислав встряхнул меня за плечо. - Осади. Я могу усмирить одного подонка - но не сотни разъяренных подонков одновременно, - продолжал он спокойнее. Я притихла.
--- Он мертв?
--- Нет. Он скоро очнется. Я не убиваю живое.
Я обессиленно сползла по стене дома, у которого мы стояли.
--- А тварей?
--- Те, кого вы называете тварями, тоже часть Природы. Искалеченная, изуродованная - но часть. - Горислав опустился рядом. - Отдохни, дочка. Ты устала.
--- Некогда отдыхать... - Я возражала - и знала, что в ближайшее время не поднимусь. Просто-напросто не смогу. В висках стучало отбойным молотком, в глазах темнело. Больно резало загнанное сердце. Как бы приступ не схватить... - А если... если они нападают - тогда что?
--- Существуют другие методы. Ты видела.
Я сделала попытку подняться, но тело будто налилось свинцом.
--- Горислав... ты знаешь Дэннера?.. Он говорил, ты его знаешь...
--- Знаю.
--- Ему помощь нужна. Понимаешь, Нэйси с Алисой ушли на завод, Обрез пошел за ними и сам попался, а Дэннер пошел выручать Обреза... - Каждое слово приходилось буквально выталкивать, но я не сдавалась. - Их всех надо спасать... Дэннера оборотень укусил...
--- Я видел, - сказал Горислав и протянул руку. - Прости... - Ладонь легла мне на грудь - сердце успокоилось. - Так-то лучше.
--- Благодарю, - сказала я, с облегчением распрямляясь. - Он не справится один.
--- Ты права. - Горислав поднялся. - Идем.
--- Куда? - вскочила я.
--- В Храм. Через лес нам не пройти.
--- А зачем...
--- Увидишь.
Я кинулась следом за ним, и тут увидела лежащую на обочине дороге женскую фигурку. Жива?..
--- Горислав, погоди!
--- Идем! Да куда тебя...
Но я свернула с дороги, перебежала проезжую часть, склонилась над женщиной. Она лежала лицом вниз и, кажется, еще дышала. Я осторожно перевернула ее на спину и узнала пианистку из бара. Женщина приоткрыла глаза, губы шевельнулись.
--- Что?.. - Я наклонилась к самому ее лицу, изо всех сил стараясь разобрать тихий невнятный шепот.
--- Она... она сбежала... - услышала я. - Ее надо найти...
--- Кто сбежал? - Руки мои привычно исследовали тело на предмет повреждений. А вот и рана - огнестрельное в брюшную полость. Здесь так просто не поможешь.
--- Найдите ее...
--- Горислав, ее надо в госпиталь отнести. Здесь недалеко - вон он, за ротондой, видишь?
--- Я знаю. Отойди. - Старец присел рядом, провел руками по животу раненой. Подхватил на руки, поднялся.
--- Я думала, ты лечить можешь.
Горислав покачал головой.
--- Такое мне не вылечить. Я только остановил кровотечение.
--- Тогда идем скорее.
И мы снова побежали, на этот раз в сторону госпиталя.

Дэннер

Дверь вылетела с одного удара.
Картина, открывшаяся мне, поражала своей жестокостью, и все мои недавние размышления моментально показались наивными и в корне ошибочными.
И в этом, скажешь, люди виноваты?!
Селиванов, ты идиот, вот что я тебе скажу. Лучше вообще не думай - нечего тратить драгоценное время на то, что тебе не дано от Природы.
Обрез, связанный по рукам и ногам, висел вниз головой, притянутый ремнями к потемневшей от времени потолочной балке, одежда на нем была изорвана, кровь из многочисленных ран тяжелыми градинами капала на пол. Висел он так явно давно, судя по вздувшимся на лбу и висках жилам и багровому цвету лица. Мой старый знакомец Волейнар в волчьем обличье сидел в углу и зализывал рану на боку, нанесенную моим ножом, а рядом с Верретом стоял здоровенный бородач с каким-то острым крюком в руках.
--- Явился, - хрипло, но довольно констатировал Волейнар, щуря на меня хищные желтые глаза. Добро пожаловать.
Обрез приоткрыл мутные глаза.
--- Селиванов... - хрипло выдохнул он. - Вовка...
Меня бросило в жар.
--- Вы что, совсем охренели?! - заорал ваш рассказчик, выхватывая меч. - Патруль, вашу мать! Пишите себе некролог! Можете начинать прямо сейчас - времени у вас считанные секунды!
--- Остынь. - Бородач обернулся. - Ты больше не патрульный, забыл?
Волейнар улыбнулся, демонстрируя крепкие зубы, и произнес, сладко растягивая слова:
--- Ты теперь тварь. Не-ечисть. Мерзость лесная. И твои драгоценные друзья с радостью убьют тебя при первой же возможности.
Я невольно усмехнулся. Оратор нашелся.
--- Без радости, братец, вынужден тебя разочаровать, ты уж извини. Это вы не знаете, что такое человеческие чувства. Но и убьют - вряд ли. Я сам себя убью, а такой тварью, как вы, не стану.
--- Уже становишься, - заметил бородач, задумчиво поигрывая своим крюком. - Ты послушай лучше. Волейнар молодой еще, глупый. Но он прав. Ты для них чужой. Зверь.
--- Я не зверь, - сказал я. - Я тварь, противная самой Природе. Знаю, к чему ты ведешь. Сейчас будет агитация к переходу на твою сторону. Так вот, не трать время. И освободи моего друга, пока я сам его не освободил. Добром прошу.
--- Он для тебя по-прежнему друг, а ты ему - враг и объект охоты, - возразил бородач. - Подумай.
Нет уж, такой ошибки я больше не совершу. Размечтался.
Он не успел даже вскрикнуть. Серебряная пуля вошла в глазницу - и бородач, не издав ни единого звука, грузно повалился на пол.
Волейнар вскочил. Зарычал, принимая боевую стойку.
Но в хижине было слишком тесно, а он стоял в углу, и деваться ему было некуда. Я почувствовал, как бешено забилось сердце, как во всем теле нарастает боль, будто выламывает каждый сустав - трансформация - и мысленно усмехнулся. Надо же, успел.
Волк прыгнул. Мы отлетели к стене, я впечатался спиной в бревна, Волейнар прижал меня, как тогда, у Храма. Дыхание обожгло лицо, из приоткрытой волчьей пасти капала слюна.
--- Упрямый осел. - Волейнар коротко рыкнул. - Придется тебя убить.
Я осторожно попробовал вдохнуть. Не получилось.
--- Ты... остался один, не так ли?
--- И что с того?
--- Конец стае.
Сведенные судорогой пальцы последним усилием сжались на рукоятке пистолета, прогремел выстрел. Некоторое время я еще видел удивление в желтых звериных глазах - затем взгляд погас. Оборотень грузно повалился навзничь, придавив меня. В сердце.
--- Дэннер... - Обрез дергался и мотал головой, пока я непослушными руками распутывал ремни. - Ты тоже... только не говори, что ты тоже...
--- Заткнись, Веррет.
Боль ослепляла. Наощупь я нашел последний ремень, дернул на себя руку с ножом, распарывая его, едва успел подхватить свалившегося Обреза.
--- Володя... ты...
--- Я сказал, заткнись.
--- Как же ты...
--- Сегодня полная луна, да?
--- Да.
--- Черт... Я так и понял.
--- Нет!.. Не может быть...
--- Идем, Джонни. Надо девчат спасать.
--- Ты... ты ничего не видишь?
--- Почти.
--- Ты ранен? Что с тобой?
--- В порядке я. Джонни. Просьба есть.
--- Я тебя слушаю.
--- Пристрели меня как только все закончится.
--- Дэннер!
--- Заткнись и слушай. Они не должны знать. Ни Аретейни, ни Кондор, ни девки. Никто не должен знать кроме нас с тобой.
--- Дэннер...
--- Запишешь как погибшего при исполнении. Понял?
--- Понял...
--- Встать можешь?
--- Могу, вроде. Но...
--- Выполняйте, товарищ старший сержант!
--- Слушаюсь...
--- Вот и хорошо. Идем скорее.