| Дороги судьбы. Глава 1. Часть 1. | |
Глава 1
Возлюбленная Тьмы
Часть 1
Тот, чьи желания были задушены,
Кто не имеет связи с корнями,
Чьё пастбище – пустота,
Неотмеченная и свободная
Того тропа так же неведома
Как у птиц в небесах.
(Из книги «Монстры Вселенной» том 3)
Судьба меня не пожалела и подарила мне вечность. Больше чем сто лет назад у меня была семья, люди которые меня любили. Но я не ценила то, что мне дано. И всё изменилось…
Родилась я полуэльфийкой. Внешне я была похожа на мать лесную эльфийку Темноволосая красавица с точёными чертами лица и кроткими, на первый взгляд, поразительно мягкими манерами, гибкой фигурой и милой улыбкой. Глаза с призрачной сменой янтарного и зелёного тонов придавали загадочность взору. В тоже время во взгляде была неуловимая угроза, обжигающая проницательность и печаль принадлежащая прошлому. Это казалось невероятным, странным. Отца я не знала, он погиб до моего рождения. Но характером, по словам матери, я была полностью в него. Такая же нетерпеливая и вспыльчивая я не сидела на месте. Не дожидаясь неприятностей, я сама их искала. Несомненно, в моей красивой головке было немало ума, но хватало в ней и сумасбродства. Впрочем, если сумасбродство трудно назвать добродетелью, то не всегда оно является и пороком. Неудивительно, что я сбежала из дома. Спокойствие мне было неизвестно, я постоянно попадала в самые невероятные истории и удача всегда была на моей стороне.
Моя печальная история началась с того, что я направлялась к одинокой давно заброшенной крепости. Она для меня представляла непостижимый интерес, меня туда, что-то манило, звало. Крепость находилась на утесе, обрывающемся в море. С голодной яростью волны бросались на утёс. С каждым разом их злость возрастала, но при столкновении с холодным безжизненным камнем превращалась в прах. А море… Бескрайнее, спокойное, полное печали и тоски угнетало своей мощью, силой и властью. Властью способной обрушится на непокорных, не верящих в её могущество. Такое холодное оно лениво, но неумолимо гнало воды из ниоткуда в никуда – так, как это было тысячу лет назад и как будет ещё через тысячу лет.
Тёмный еловый лес стоял, нахмурившись, не доходя до крепости. Недавно пронесшийся ветер сорвал с деревьев белый покров инея, и они, чёрнеющие, зловещие в надвигающихся сумерках клонились друг к другу. Глубокое безмолвие царило вокруг. Весь этот край, был так пустынен и холоден, что дух, витающий над ним, нельзя было назвать даже духом скорби. Смех, но смех страшнее скорби, слышался здесь – смех безрадостный, точно улыбка смерти, смех, леденящий своим бездушием, как стужа. Это извечная мудрость – властная, вознесённая над миром – смеялась, видя тщету жизни, тщету борьбы. Это была глушь – дикая, оледеневшая до самого сердца.
Почти осязаемое безмолвие окружало меня со всех сторон. Оно давило на разум, как давит вода на большой глубине. Оно угнетало безграничностью и непреложностью своего закона. Оно добиралось до самых сокровенных тайников сознания, выжимая из него, как сок из винограда, всё напускное, ложное, всякую склонность к слишком высокой самооценке и внушало мысль, что я всего лишь ничтожное, смертное существо, пылинка, которая прокладывает свой путь наугад, не замечая игры слепых сил природы.
Бледный свет короткого, тусклого дня начал меркнуть, когда в окружающей тишине пронёсся слабый, отдалённый вой. Он стремительно взвился кверху, достиг высокой ноты, задержался на ней, дрожа но, не сбавляя силы, а потом постепенно замер. Его можно было принять за стенания чьей-то погибшей души, если б в нем не слышались угрюмая ярость и ожесточение голода.
Сама крепость была небольшой, но тайные подземные ходы могли тянуться на сотни миль под землёй. Ветер яростно трепал грязные драные знамёна. Пусть драные, пусть грязные – зато гордо реющие над остроконечными башенками, возвышающимися к хмурым небесам. Высокие, мощные стены и маленькие, узкие проемы окон дополняли картину о когда-то великой, непреступной крепости.
Внутрь я вошла без проблем. Часть стены была снесена там, где когда-то находились ворота. Опустошение и разрушение царили везде, но внутри крепость была цела, только слой пыли напоминал о времени. Из-за недостатка света было темно. Чёрные, гладкие стены поражали безжизненностью и холодом, навевая уныние. На стенах были закреплены серебряные когтистые лапы, которые держали факелы. Один из них еле-еле горел. В слабом свете огня ближайшие «лапы» вспыхивали угрюмо-стальным блеском. Но этого маленького сгустка тепла и света было недостаточно, чтобы рассеять леденящий душу мрак.
И что меня потащило в подземелье?! Почему я всегда искала на свою голову неприятности? Ну почему я просто не облазила верхнюю часть крепости и довольная собой не уехала? И на все эти вопросы есть один ответ, который всё может объяснить. Как уже упоминалось, в моей голове было больше сумасбродства, чем ума не лезть, куда не надо. Но нет. Во всём также виноват и мой противоречивый характер. Если мне скажут «не иди туда, там плохо, пусто и вообще делать нечего», то именно туда я и побегу в первую очередь.
Взяв факел, чтобы осветить себе дорогу во тьму я спустилась в подземелье. Как я только умудрилась не сломать себе шею на лестнице? Впрочем, мне всегда невероятно везло. Внутри было промозгло и сумрачно. Мраморные плиты пола лоснились от сырости, грубые стены покрылись плесенью. В углах нависала клейкая паутина. Тишина давила на слух. Она не успокаивала, а пугала заставляя сердце быстрее биться. За этой таинственной тишиной, что-то скрывалось, пряталось… Но я бесстрашно вошла во тьму, в неизвестность.
Тёмный, холодный коридор вел меня в неизвестность, постоянно разветвляясь на множество туннелей и тёмных проёмов, которые выводили в комнаты самых различных размеров. Стены были местами покрыты мхом, а по щелям и трещинам стекали капли воды. Воздух был спёртым и сырым. Холодные, сырые переходы пугали своей суровостью и негостеприимностью,вселяя чувство обреченности. Меня тянуло вперёд, хотя во мне рождалась неуверенность в безопасности моего пути. Что-то подсказывало, что назад дороги нет. Завернув в один из проходов, я попала в большой зал. Резные колонны, держали свод зала, который аркой уходил вверх и постепенно таял в темноте ошеломляя, чужой, пугающей красотой. Дойдя до середины зала, я осознала, что возможно уже никогда не выберусь из этого проклятого места, потому что я попала в лабиринт. И в этот момент, будто подтверждая мои слова, где-то совсем близко раздался короткий быстрый полный ярости вой. Меня охватила паника. Страх нахлынул неожиданной удушающей волной, заставляя сердце биться быстрее и мешая о чём-либо думать. Я ощутила легкое, холодное дуновение позади себя. И теперь мой страх усилился, ведь за мной всё это время кто-то наблюдал. Повернувшись к проходу, из которого пришла, я увидела в слабом свете факела то, чего никогда не хотела бы видеть. В этом богами проклятом месте я встретила монстра. Очень бледная кожа, длинные, ниспадающие на плечи и спину чёрные волосы, местами прореженные седыми прядями. В изящном полупоклоне он протянул мне руку… Кисти рук – узкие, белые, с длинными пальцами. А глаза… …Я никогда их не забуду… Внимательные, темные и бездонные, как пропасть, с медным блеском не отрываясь, смотрели на меня. Я почти физически ощущала леденящий холод, тонкой чёрной дымкой вившийся из его зрачков. Прямой, классический нос и тонкая полоса рта… были лишены жалости. Он улыбался… не как человек. И смотрел не как человек. Лицо выражало величественную надменность. В осанке чувствовалась та особая уверенность в своей силе, которая идет от предков и освещена веками. Он был худощав и строен, высок и элегантен, и, несомненно, пленительно красив.
Сердце билось, как бешенное и не было сил закричать. Но мой страх рассеялся, когда я увидела в глубине этих завораживающих глаз затаённую боль от вечного одиночества и бесконечную печаль. Теперь передо мной стоял не вампир, а человек обречённый на вечные страдания. Несмотря на то, что он мог меня убить, мне было его жалко. Что для меня смерть? Жизнь – слишком хрупкая, а потому и очень дешёвая штука, особенно когда она принадлежит тебе самому. И никто никогда не будет рисковать ею ради того, чего всё равно не вернуть. В его твёрдом взгляде появился интерес и нерешительность. Я чувствовала его сомнения. Он не хотел убивать меня, но и не мог отпустить. Либо он, либо одна из тех тварей, что скрываются под пологом темноты, наблюдая эту немую сцену и ожидая своего времени. Я глубоко вздохнула, всхлипнула, закрыла глаза, чтобы не видеть этой тёплой, безжалостной улыбки. Ведь он смеялся надо мной, смеялся над моей жалостью к нему, ведь она была ему не знакома, возможно, как и милосердие. Чего он ждёт? Почему не убьёт меня сам или не позволит это сделать монстрам, которые нас окружают? Сделав глубокий вдох, я открыла глаза, чтобы взглянуть перед смертью на этот величественный профиль. Он смотрел на факел и улыбался, но слабо, вымученно, с тихим усталым облегчением. А потом факел погас, и вместе с ним погасла моя последняя надежда, последняя искорка жизни… Холод и тьма сгущались вокруг меня… Я почувствовала холодное дыхание на плече, потом на шее. Разум взвился вверх, во тьму в сумасшедшем прыжке дикой боли. Я никогда не забуду, то внезапное головокружение, задержку дыхания и боль, огненным обручем сдавившую сердце и постепенно разливающуюся по всему телу. И столь же ясно память сохранила то ощущение безопасности, которое я испытала в холодных объятьях. Теперь я была во власти мира теней…
|
Оцените пост
0
Теги
|
|
|
|
|
|
|
483
12
ОММЕНТАРИИ