Цветы и птицы.


Отвоюй себя для себя самого, береги и копи время, которое прежде у тебя отнимали или крали, которое зря проходило.
Луций Анней Сенека.


Содзи вывела меня на главную площадь, сунула в ладонь тихо звякнувший мешочек и незаметно ушла. Оставшись одна, я все еще не знала, что мне делать, как поступить, куда пойти. Дорог было много выбирай любую и иди, но неизвестность страшила. Хотя весь этот мир неизвестность так чего бояться? Что там говорила Содзи? Нужно лишь задать цель или направление движения…знать бы, как интерпретировать ее слова.
Город постепенно погружался в бархатную ночь. Каменные силуэты знаний тонули в чернильной глазури, зеленые островки зелени тихо шелестели тонкими листочками, где-то вдалеке слышались голоса людей, но площадь оставалась пуста.
Останься я, стоять на месте, неумолимо привлекла чужое и ненужное мне внимание, поэтому пришлось идти. К чести сказать город оказался чистым и ухоженным, дорога мощеной отполированным камнем.
Мне редко попадались прохожие, но они не обращали на меня ровным счетом никакого внимания. Город оказался не таким большим, здесь не было темных кривых подворотней, улицы ровными лучами расходились от главной площади, заканчиваясь у высокой крепостной стены. Я гуляла всю ночи, бесцельно бродя от дома к дому, забредала в уютные скверики, слушала пение ночных птах. Столица лучилась благополучием. Нет, я не говорю, что здесь жили только богатые люди, это не правда. Здесь находилось множество самых разнообразных по достатку домов, которые отличались размером, богатством отделки и количеством этажей.
Я бродила до самого рассвета, но с первыми лучами солнца город ожил, улицы наводнились людьми конными и пешими, множество груженых телег тянулись в сторону рынка. Оставаться незаметной стало просто невозможно, я постаралась уйти как можно дальше от возвышающейся громадины императорского дворца, забиться в самый тихий закуток, но пока ничего подходящего не попадалось. Когда я решила в очередной раз свернуть, чтобы поменять направление движения, из-за угла на меня налетело облако ароматных шелковых крыльев, в воздухе цветными бабочками взмыли солнышки апельсинов, корзина полетела в другую сторону, от неожиданности маска выскользнула из рук. Запоздало пришло понимание, что я только что натворила, но сейчас не место и не время для паники. Я натянула капюшон до самых глаз и бросилась на колени собирать раскатившиеся фрукты.
-- Простите госпожа, я такая неловкая, - залепетала я, складывая пойманные фрукты обратно в корзину.
-- Ах, это мне нужно быть внимательней, - нежным грудным голосом отозвалась сбитая мной женщина. Я неосторожно подняла голову, наши взгляды пересеклись. Она от удивления раскрыла рот и замерла. Краем глаза я увидела оживление в толпе прохожих, и к нам подъехала конная пара.
Стражники, - пронеслось в голове, меня затрясло, - сейчас она сдаст меня.
Захотелось разреветься от обиды, надо же было так глупо попасться.
-- Госпожа Тора, у вас все в порядке? – я перевела загнанный взгляд со стражей на женщину, она упорно смотрела на меня.
Ну, все мне конец, - я до боли закусила губу, но на глаза все равно набежали непрошенные слезы.
-- О! Нет, все в порядке, моя помощница такая растяпа, но вы не переживайте благородные стражи мы мигом наведем порядок! Правда, Рия? – она выразительно посмотрела на меня и незаметно подмигнула. В ответ я так усердно закивала головой, что чуть не сбросила капюшон.
-- Всего доброго, - попрощался один из стражей.
Мы молча собрали фрукты, я подобрала маску и водрузила ее обратно, после чего задала закономерный вопрос моей нежданной спасительнице.
-- Спасибо, но зачем вы помогли мне?
-- Никогда не видела такой необычной внешности, - она покрутила головой по сторонам, схватила меня под локоть и потащила в одной ей известном направлении.
Мы быстро миновали окраину города, и скоро влились в очень плотный людской поток. Хватка на моем локте усилилась, лавировать приходилось меж гружеными всякой всячиной телегами, моя провожатая будто и не замечала напирающий со всех сторон люд, а я едва поспевала за ней, каждую секунду рискуя потерять свою конечность. Но вот уже показалось какое-то громадное здание, которое ночью я приняла за чей-то особняк. Каково же было мое удивление, когда госпожа Тору сообщила мне, что это и есть рынок.
В четыре этажа высотой, каждый этаж превышал два человеческих роста, с широкими каменными лестницами. Я чуть не расхохоталась когда поняла, что рынок напоминает современный торговый центр с закутками маленьких и не очень магазинчиков.
Тора уверенно вела меня на самый верх, часто здоровалась со встреченными людьми, реже останавливалась, чтобы перекинуться парой слов. Но восхождение на последний этаж, наконец, закончилось и мы прямиком с лестницы попали в рай для местных модниц.
-- Я держу лавку по продаже тканей, - потихоньку просвещала меня Тора, - здесь же мастера наносят рисунки, как механическим путем оттиска, так и расписывают в ручную.
Лавка была достаточно большая, но рулоны ткани все равно очень плотно теснились на специальных полках. Перед полками стояло несколько столов, на которых девушки, работающие здесь, отмеряли ткань. Между стеллажами висела драпировка, расписанная дивными цветами, за нее-то меня повела Тора. Там находилась сама мастерская.
Тора поставила на огромный рабочий стол корзину и, облокотившись на край, посмотрела на меня. Я опустила маску и сняла с головы капюшон.
-- Ты знаешь, что тебя ищут Феникс? – я замерла, услышав ее слова.
-- Знаю, - вздохнула я.
-- Почему ты сбежала?
-- Я испугалась, - честно призналась я и нервно затеребила край плаща, - можно мне сесть, очень устала.
-- Конечно, - Тора засуетилась и указала на кушетку в стороне от стола, - так чего ты испугалась?
-- Император, он такой бррр. У меня от него мурашки по коже, он ведь сжег меня, а мог отпустить обратно домой, - по крайней мере, мне хотелось верить в свои слова.
-- Ясно, - только и сказала женщина, задумчиво глядя на несчастную корзину. Я не стала мешать ей думать, принялась разглядывать мастерскую. Вдоль стены на специальной подставке сохли отрезы расписанной ткани.
-- Послушай, - вновь заговорила Тора, - оставайся у меня, будешь помогать мне в лавке, а то девочки порой не знают, за что хвататься!
-- Что же мне теперь вообще маску не снимать? – пригорюнилась я.
-- Почему? С лицом мы что-нибудь придумаем, волосы спрячем под платок. Делов-то! – отмахнулась Тора, вставая с кушетки.
-- Мне жить не где, но я могу прямо здесь на кушетке…
-- Чушь! Будешь жить со мной, дочь давно вышла замуж и ее комната пустует. Кстати как тебе мои работы? – она с гордостью посмотрела на полотна.
-- Чудесные, - и грустно добавила, - я тоже, когда-то, в прошлой жизни, учила детей рисовать.
-- Правда? – недоверчиво отозвалась Тора.
-- Правда.
-- Покажешь?
-- А можно?
-- Конечно. Но ты я смотрю не в состоянии, - она, улыбаясь, смотрела, как я зеваю и тру покрасневшие из-за недосыпа глаза.
-- Да-ааа красивый у вас город, кстати, как называется?
-- Деркас – столица Морны, - я еще раз заинтересованно зевнула, - ты давай ложись, поспи, мне пока некогда с тобой историю вспоминать, а я делами займусь.
-- Спасибо, - уговаривать меня не пришлось, спать хотелось зверски, а кушетка показалась мне царским ложем. Растянувшись на ней, я блаженно прикрыла глаза, почти сразу же погрузившись в мир грез.

***
Пустынная дорога шелковым полотном стелилась под ноги, впереди горизонт виделся тусклой серой полоской. Я шла долго, постоянно оглядываясь назад, но как не старалась ничего не видела. Ни леса, ни деревца, даже чахлого кустика, лишь голая равнина. Здесь не было солнца, а царившие сизые сумерки уныло плыли в сухом воздухе.
Странный сон, - подумалось мне.
Это не сон, - послышался тихий шелестящий голос.
Пространство вокруг не изменилось, я снова оглянулась. Никого.
Ну да, конечно не сон, это моя шизофрения, - усмехнулась я.
Дорога продолжала радовать равнодушным однообразием, идти было легко, но тошно. А когда идешь куда-то без определенной цели, становится скучно. Именно по этой простой причине я резко затормозила и села прямо на землю. Как ни странно на мне оказалась вполне обычная одежда нашего мира.
Точно, я сошла с ума, а это моя персональная палата!
Странный ты человечек, - опять зашелестел голос, но уже где-то совсем близко.
Я скосила глаза в сторону в надежде ничего не увидеть и спихнуть все на разыгравшееся воображение. Но там как назло прямо рядом с моими ногами катился по земле огненный комок.
Это ты говоришь со мной?
А ты видишь кого-то еще? – и мне показалось, будто я слышу трескучий смех, на что я махнула рукой и отвернулась.
И что ты хочешь?
Поговорить.
Я слушаю, - комок подкатился еще ближе и прыгнул ко мне на колени, от него исходило мягкое приятное тепло.
Не верь слухам о твоем предназначении, ты та кто сама решает чему быть, а чему нет. Будешь злиться и ненавидеть, вокруг тебя станут полыхать костры, люди возьмутся за оружие, они пойдут за тобой и будут убивать… Будешь смеяться, радоваться жизни, любить… мир воцарится на земле той.
Красивая сказка, - задумчиво произнесла я, накручивая на палец почему-то рыжую прядку.
Пока да, - с явным сожалением прошелестел голос, - но скоро грядут перемены, ты не сможешь остаться в стороне. Придет время, когда ты займешь одну из сторон…
Послушай, ну какой из меня Феникс? Я простая учительница из маленького провинциального городка! Вершить судьбы и вести армии в бой это прерогатива сильных мира сего, но уж никак не моя.
Верно, ты другая, - комок задрожал и вроде бы стал меньше, - слабая, ранимая, но в тебе есть сила. Прислушивайся к ней!
Легко сказать, - фыркнула я, краем глаз отметив, что пейзаж начал терять границы, кажется, я просыпалась. Огненный клубок тоже заметил, торопливо закрутился, подпрыгнул к самому лицу.
Ты должна знать… - серые сумерки гасли, я уже ощущала, как затекло тело после неподвижного сна. Последние слова утекли вместе с последними каплями сна.



***
Сон распался на части, последние слова, сказанные мне золотым клубком, стерлись, и сколько я не напрягалась, упрямая память лишь натужно скрипела и отталкивала слишком навязчивое любопытство. Обидевшись на свой непослушный организм, я открыла глаза. В каморке ничего не изменилось, лишь на столе появился огромный подсвечник на десяток свечей. Склонившись над ним, колдовала Тора. Волосы она убрала под косынку, вместо нарядного шелкового платья появился рабочий костюм, рубаха да брюки, что я так редко видела на жителях города. Торе на вид можно было дать лет тридцать с небольшим, и то, только после обстоятельного общения.
Мне стало любопытно, и я поднялась с кушетки. Тора увидев, что я уже проснулась,
громко крикнула:
-- Мирио, сходи-ка к Рою и принеси мой заказ.
-- Хорошо, - откликнулась невидимая мне Мирио.
-- Сейчас мы с тобой поужинаем, а потом я покажу, как рисовать на шелке, - я кивнула.
Плащ, который я не удосужилась снять перед сном, ни капельки не помялся, я развязала шнурки и оставила его лежать на кушетке, а сама направилась к Торе посмотреть, чем она занята.
-- Что это будет? – спросила я, рассматривая белый шелк по которому в разные стороны разлетались птицы.
-- Свадебное платье, но над ним еще работать и работать, - Тора вздохнула и отложила тонкую кисть.
-- Красиво, очень. Я так не смогу.
-- А так тебя никто и не просит, мне интересней, как нарисуешь ты. Это классика живописи, - раздраженно отмахнулась Тора, - то, что нарабатывалось столетиями, но, к сожалению практически не изменилось. Понимаешь, в последнее время я все чаще сталкиваюсь с женской скукой. Ко мне приходят, просят нарисовать что-нибудь необычное, а я к своему стыду не знаю как! Вот в этом ты мне поможешь!
-- Помогу? Не знаю. Но очень постараюсь. Ваша доброта спасла мне жизнь, а быть может и что-то много важнее нее.
-- Ты мне ничем не обязана! – отрезала Тора, - просто я знаю, каково это оказаться в незнакомом месте. Мои родители погибли во время восстания, мне тогда было пятнадцать, а я сбежала в столицу искать лучшую жизнь…
-- Как страшно…
-- Да уж приятного мало, но то дело былое, а вот ты, - она окинула меня пронзительным взглядом, - тебе все только предстоит. Честно признаться, я порядком удивлена, что император так глупо тебя упустил.
-- Мне помогал принц и феникс.
-- Ах, даже так? – Тора в состоянии задумчивости обошла стол, - Мейджин дурак, раз пропустил такие знакомства, ну да неважно.
-- Мейджин? Кто это?
-- Так зовут нашего императора, - я сделала глубокий вдох, готовясь нырнуть в омут с головой.
-- Одна девушка из дворца сказала мне, что император не человек, но тогда кто он?
-- О! Забавно слышать от тебя, неужели ты ничего не почувствовала при общении с ним?
-- Но это совсем не говорит о его происхождении!
-- Верно, он дракон на половину, - улыбаясь, ответила Тора.
-- Дракон значит?! – я разозлилась. Ну-ну, ящер, ожившая доисторическая рептилия, гад ползучий, что б у тебя хвост отвалился и шкура облезла. Не позволил домой вернуться, так вот знай, ноги моей не будет в твоем дворце! Да я скорей по собственной воли взойду на костер второй раз, чем буду при твоей венценосной особе!
-- Да не переживай ты так, здесь его нет, а об остальном оставь думать старушке Торе! – на ее заявление я расхохоталась.
-- До старушки тебе еще жить и жить, к тому же перекладывать свои проблемы на чужие плечи я не собираюсь. Как не собираюсь сидеть сложа руки, оплакивая свое прошлое. Просто я так давно ни с кем не говорила по душам…
-- Госпожа, - заголосила одна из девушек, - я принесла ваш заказ!
Тора метнула на меня напряженный взгляд.
-- Накинь-ка пока плащ, - я кивнула и обернулась в плащ, поглубже надвинув капюшон, - Мирио, неси его сюда.
Ширма дрогнула и в комнату вошла невысокая миниатюрная девушка с подносом. Мельком взглянув на меня, она поставила поднос на столик около кушетки и подошла к Торе.
-- В городе переполох, на улицах удвоились патрули стражи, ищут Феникса! Того самого, что недавно появился во дворце. Говорят, сам император провел посвящение, - у меня от ее слов, руки сжались в кулаке, а внутри заклокотал гнев, но Тора спасла меня от разоблачения.
-- Мирио, у меня гость, - в ее голосе зазвучали строгие нотки.
-- Прошу прощения госпожа, - она поклонилась и ушла.
Я сорвала с головы капюшон, и закрыла лицо руками.
-- Они найдут меня…
-- Найдут, - Тора укоризненно покачала головой, - если станут обыскивать каждый клочок Деркаса. Увы, такого не может позволить себе даже наш великий император. И хватит уже об этом, еда стынет.
Больше мы про мое прискорбное положение не разговаривали, но в голове навязчиво крутились мысли мешающие получить удовольствие от вкусной еды.
Для чего меня искать, если убегать из города я не собираюсь, а творить добро так, пожалуйста, нате подавитесь, только оставьте в покое.
Наевшись, Тора решила не оставаться здесь и пойти домой. Такое предложение пришлось по душе нам обоим. Я надела плащ и маску, Тора переоделась из рабочей одежды и мы вышли из лавки.
Моя спасительница жила в тихое местечке неподалеку от рынка. Домик стоял посреди дикого сада, в котором проходило несколько тропинок соединяющих рабочие постройки и места отдыха. Первый и единственный этаж имел две спальни, гостиную и ванную, кухня здесь отсутствовала как таковая. Тора долго ворчала о том, какая она никудышная хозяйка, поэтому кухня превратилась в филиал мастерской. За домом находилась чайная беседка и постройка под склад разного барахла.
Войдя в дом, мы, не откладывая дел в долгий ящик, принялись колдовать над шелком. Техника рисования была довольно проста, оставалось лишь привыкнуть к бумажному заменителю. В качестве пробных работ я отбирала небольшие лоскуты ткани и рисовала первое, что приходило в голову. Когда очередной клочок оказывался безнадежно испорчен, я отбрасывала его в сторону и бралась за следующий.
Так потекли дни. Тора пока безрезультатно пыталась вытащить меня в город на мое непосредственное место работы. Мой день начинался с первыми лучами солнца, умываться я неизменно ходила к ручью, что бил в самом дальнем уголке сада. Потом просыпалась сама хозяйка и заваривала вкуснейший чай. Мы проводили за чаепитием не меньше часа, после чего Тора убегала на работу, а я запиралась в темной мастерской, зажигала свечи и начинала рисовать. И так пока перед глазами не принимались мелькать противные черные мошки, а поясница не отзывалась тупой болью. Вечером приходила Тора, кормила меня, делилась новостями, ругала за твердолобость и трусость, после чего отпускала к себе спать.
Сны мне больше не снились.
Так прошла неделя, Тора перестала пилить меня о моем затворничестве, что выглядело несколько подозрительно. А следующим вечером пришла с носильщиком и кучей свертков. Когда мы расположились в гостиной перед зажженным камином, Тора перешла к решительным действиям.
-- Итак. Ты пользуешься моим гостеприимством, не слушаешь моих просьб и с утра до вечера сидишь в мастерской… - она замолчала, обвиняющим взглядом посмотрела на меня и продолжила, - Мало того, не даешь смотреть на твои работы! Но теперь с этим покончено.
-- Что же ты придумала?
-- О! Ты можешь гордиться своей старой подругой! Теперь ты будешь относиться к "неприкосновенные".
-- Это что еще за холера? – Тора поморщилась от моих слов.
-- "Неприкосновенными", да будет тебе известно, являются мужчины и женщины по каким-либо обстоятельствам принявшие обет безбрачия. Они носят черные одежды и маски, - от такого будущего я пришла в дикий восторг.
-- Маска? Я ее так и так бы не сняла, так какой смысл издеваться надо мной?
-- Ох, деточка, спрятав твое лицо под маской и обрядив тебя в красивые шелка, мы неизбежно привлечем внимание мужчин, а так есть шанс обойтись малой кровью, - мне хотелось рычать от отчаянья, она таки заставит меня выползти из собственной скорлупы.
-- Ладно, я там перевела все твои лоскуты, можешь посмотреть и выбросить, они никуда не годятся! – устало отмахнулась я.
-- Значит, завтра идем вместе, тем более, - она загадочно улыбнулась и свернула на меня глазами, - тебя ждет работа!