- Блисс Элисс, дело номер а1169 Эскалона.
- Скажи мне, смертная… зачем ты подняла руку на полубогов и самих богов?!
- Вы все знаете мою цель. К ней я готова идти по трупам. Верните Сарегая.
- Он грешен. Судьба таких предрешена.
- Вовсе нет.

Блисс стала известной, как убийца полубогов, с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать. Девушка оправдывала всё своим прошлым, считая его эквивалентным причине своего поведения. Её жизнь и правда не была радужной.
Блисс не выпускала из рук револьвера уже около двух лет. Искусству убивать она научилась у Мегая, прямого потомка бога мести Сарегая, в честь которого назвали и её брата. За душой своего кровного родственника девушка следовала с того момента, как узнала о том, что её заключили в аду. Блисс была не согласна с решением богов и всеми силами стремилась вызволить брата из когтей самого ужасного места в мире. Девушку терзала совесть – Сарегай потерял контроль над собственным телом лишь из-за неё.
Они остались сиротами, будучи ребёнком и подростком – Блисс было восемь, а её брату – шестнадцать. Из-за смертельной болезни родителей, так называемой бонарцеи, всё время Сарегай уделял семье – у него не было и возможности приобрести кого-нибудь, кем бы он мог дорожить, кроме них. В день смерти отца и матери, он дал слово Блисс защитить её от любых обид и всегда быть рядом – теперь его жизнь состояла лишь из этого. Сарегай держал слово, но не самым обычным образом…
Элиссы были потомками одного из первородных дьяволов, и лишь сопротивление собственной крови и её безумным желаниям на протяжении многих поколений даровало им человечность. Сарегай же пробудил спящие силы своим обещанием и ненавистью к тем, кто хоть как-либо навредил его сестре. La flame niposa – так стали называть его новую сущность люди – «Огонь преисподней». Дьявол постепенно поглощал и плоть, и разум старшего Элисса, но его сестра не замечала этого. Девочка была просто счастлива – ведь она не была одинока ни секунды своей жизни. Блисс всегда вспоминала своё детство как самое счастливое время своей жизни, пока мысль о страданиях брата не проникала в её голову. Всё изменилось в тот день, когда ей не удалось найти дома Сарегая – её душу поглотили страх и обида. На следующий день он вернулся весь в крови, а заголовок ежедневной газеты вопил: «Жестокое убийство мисс Мередит Скотт, преподавателя школы имени святого Патрика!». Это была классная руководительница Блисс, поставившая девочке двойку, вызвавшую кучу слёз. Сарегай лишь сделал так, чтобы этого не повторилось. Он считал, что просто держит слово, а на деле лишь глубже погружался в пучину грехов. Девушка помнила, как сама подписала ему приговор.
- Братик… почему ты оставил меня одну? Почему? Ты не можешь просто сдержать слово?!
В тот момент всё человеческое, что оставалось в одержимом Сарегае, пало. Он перестал обращать внимание на свидетелей, ни на шаг не отставая от Блисс. Старший Элисс стал тенью смерти, уносившей жизни на глазах у собственной сестры. Вскоре девушка осознала, что от горячо любимого ею брата уже ничего не осталось. И решилась сказать воплощению дьявола, что он ей больше не нужен. В тот же момент душа Сарегая пала окончательно. Она попала в руки богов и постепенно гнила в аду, угнетённая словами его последнего света, любви, смысле жизни - собственной сестры. Прошло довольно долгое время прежде, чем Блисс осознала, что семенем зла был вовсе не несчастный Сарегай, а она сама. Её слова, которым она не придавала значения, и сгубили её брата. Девушка не стала всю жизнь проводить, замаливая грехи – это не было и капли сопоставимо с её кровью. Блисс встала на долгий путь кровопролития и мучений. Она просто жаждала воссоединиться с душой брата, но что этот выход не верен, поняла слишком поздно – её душа уже была запятнана кровью невиновных. Тогда девушка отказалась от фамилии и принялась за то, что теперь получалось у неё лучше всего – убивать. На самом деле, не смотря на кровь дьявола и проклятую душу, Блисс была так же слаба, как и все люди – иногда ей просто хотелось забиться в угол и заплакать, почувствовать себя защищённой и кому-то нужной…а такой она была лишь для брата, да и то когда-то. Это воспоминание она несла по жизни, как единственное светлое мгновение её взрослой жизни.

- Сарегай? – сонным голосом протянула Блисс.
- Да, это я. Спи спокойно. Я просто призван бдеть…
- Зачем ты пришёл? Ты возвращаешься?
- Нет. Я лишь… хочу спросить. Ты простила меня?
- Я…
- Что, Блисс? Что?
В его голосе звучала мольба и даже грусть, горько-сладкий запах разносился по пространству, где прибывали две души, а силуэт молодого человека исчезал из вида Блисс. Она никак не могла ответить брату.
- Ты презираешь меня. Что ж, я ожидал подобного, Блисс. Но не сейчас, когда ты всё осознала. Ну же. Предай меня окончательно. Боишься? Не готова? Знаешь…нет смысла винить мёртвого человека. Ему уже всё равно…
Сладкий голос исчезал, и на замену ему приходил холод. Через минуту Блисс просыпалась в холодном поту, так и не ответив брату. Она просто теряла возможность говорить в этом безумном сне.

За год до суда

Блисс встала за секунду до пронзительного звона будильника. Каждое утро начиналось с поиска обруча для волос и чёрного Костюма с вышитым знаком клана Элисс на спине – лазурной “W” со стрелами вместо острых концов буквы. Погода была не самой ужасной – дождь, раскаты грома, молнии. Уныние скользило тонким дымком по улицам бедняцкого района Эскалона, проскальзывая в подсознание девушки. В зеркале отражался не то человек, не то призрак – белая кожа, тёмные глаза и круги под ними делали лицо грузным, будто у представителя нечисти. Семь минут – и оно становилось хоть как-то похоже на человеческое. Чаще всего, Элисс забывала завтракать и сразу же направлялась к своему учителю-боссу Мегаю. Блисс давно не обращала внимания на полный беспорядок в единственной комнате её квартиры, ибо здесь она бывала довольно редко. Лишь одна вещь никогда не покрывалась здесь слоем пыли – фотография всей семьи Эллисов, возвышавшаяся над накрытой покрывалом свалкой хлама. Стоило девушке лишь встать, как взгляд невольно касался этого изображения. Лицезрение брата нормальным человеком, способным улыбаться и заботиться о ком-либо, лишь помогало ей сосредоточиться на своей цели – вытащить его душу из низовий кругов ада. Если бы в тот момент она понимала, во что обратит любимого человека своими словами… Воспоминания захватывали все её мысли, и тощая рука непроизвольно тянулась за упаковкой смерти – сигаретами. Вжик – и яд уже постепенно проникал в её тело. Дверь закрылась, и улица встретила Блисс привычной мрачностью. Сегодня, всё же, ничего не могло повлиять на её настроение – в этот день Сарегаю бы исполнилось двадцать восемь. И пускай без самого именинника, девушка собиралась провести день хотя бы насколько-то приятно. В память о брате или ради себя – она не знала. Блисс завернула в тёмный переулок, насквозь пропитанный дымом и остатками ваоли – в своём роде наркотика, дававшему на время нечеловеческую силу и ловкость. Здесь она была своей – сестрой по оружию и несчастью. Это был район изгоев общества – демонов, отморозков и прочей дряни, населявшей падший Эскалон. О да, этому миру больше ничего не светило – последние ангелы давно покинули это место, и здесь царили грехи и разврат. Ещё одна соломинка яда коснулась губ девушки, прислушивающейся вовсе не к стонам попрошаек и вымогательствам громил – для неё они были пустыми звуками, ничем, кроме постороннего шума и городской суеты. Лишь лужи чавкали под небольшой платформой её сапог, а в складках плаща щёлкал предохранитель – эти шумы значили для Блисс одно – она была жива. Выжить в таком месте, как Эскалон, было довольно непростой задачей, и девушка не без проблем, но с нею справлялась. Пальцы девушки коснулись стеклянной двери, исписанной местными ругательствами, и она оказалась внутри офиса Мегая. Было так темно, что без аппарата ночного зрения и увидеть что-либо казалось невозможным. Лёгким движением руки, огонь с зажигалки Элисс перекинулся на подобие факела на стене жилища полубога мести. За любую весточку о брате, а лучше – подсказку, как ему помочь или просто помощь с этим делом, Мегай брал одну и ту же плату – совершение мести, чаще всего – именно убийство. По стенам дома были развешаны плакаты со всевозможными людьми – политиками, хулиганами, миловидными женщинами и злыми стариками, - закиданные дротиками. Снизу послышался глухой смех, и Блисс пренебрежительно отошла от входа – подобные звуки офис издавал лишь при приближении хозяина. Через пару секунд ей пришлось выкинуть сигарету в урну из чистого серебра, ибо Мегай ненавидел дым. Послышался скрип двери, и в дом властно вошёл человек лет сорока, с окропленными мерзякой, спиртным напитком, усиками, заменявшими постоянную сатаническую улыбку после жуткого ожога губ - теперь они были больше похожи на две порядочно пережаренные сосиски, чем на одно из достоинств лица. В принципе, полубог мести был довольно миловиден, если бы не короткие переломанные в боях рога над ушами, так же изуродованные шрамами из-под когтей низших демонов, и сгоревшая кожа чуть ниже лица. Недостатки внешности Мегай компенсировал поистине невероятной способностью к разговору и анализу поступков. Он никогда не попадался в одну и ту же ловушку дважды.
- Держи, - протянул он на ходу бумаги Блисс, почесав переносицу, - поставишь подпись и иди отсюда.
Блисс оглядела своего работодателя-помощника и кивнула, зная натуру Мегая. Любое сопротивление его желанию приводило к ужасным последствиям. «Лоэн Маркелли», - прочитала она и тут же подписала бумагу.
- Ты хоть прочитала, что подписала? – Засмеялся Мегай своим искажённым раной голосом, настолько низким и противным, что человеку, впервые слышавшему его, стало бы дурно.
- Нет. Да и это меня сегодня не волнует, Мегай.
- Глупенькая. Этот Маркелли – твой наниматель. Ты будешь работать у него. У такого человека, как Лоэн – много целей. Так как это не твой профиль и к тому же сегодня – день для тебя важный, милая моя, я выкрою тебе денёк с братом. Иер наконец встал на мою сторону.
- Иер?
- Бог войны. Третий в роду. Бугея он сверг совсем недавно.
- Идёт.
Блисс не скрывала, что брешью в её доспехе всегда был брат. И не только из-за кровного родства и чувства вины – она истинно любила Сарегая. Не просто, как брата.





Писалось под впечатлением от "Петербурга" Белого, "Альтиста Данилова", "Божественной комедии" Данте и "Ведьмака" Сапковского.
Надеюсь, читатели будут заинтересованы в продолжении)
Сюжет накручиваю. Люблю так делать))