Спал я плохо. То и дело в мой сон врывались стоны и вздохи ветра за окном, какой-то скрип, скрежет, то и дело надрывно кашлял Каладриус. Наставник был совсем плох, казалось, словно он пытается выплюнуть собственные лёгкие на подушку. Ближе к рассвету я уже собирался подняться и пойти на кухню, сделать ему отвар из полевых трав. Но меня, наконец, сморил сон.
Проснулся я под радостное восклицание Каладриуса.
- Вставай, Кео, у меня отличные новости.
- В чём дело? – недовольно пробурчал я, пытаясь натянуть на себя одеяло, и тут же получил тычок посохом.
- Вставай, наш преступник оставил след, - сказал Каладриус. – Одевайся и пошли.
След? Это уже интересно. Борясь с сонливостью, я медленно стал одеваться. Каладриус распахнул ставни, и блёклый свет тлеющей зари окутал комнату. Под окном шуршала листьями слива, усердно стряхивая на траву переливающиеся капли дождя. Каладриус упёрся руками в подоконник и жадно вдохнул в себя сладкий, чистый воздух. Натягивая сапог, я попытался различить на его лице признаки ночного недуга. Наставник был бледен, но ничего страшного. Кажется, всё обошлось…
- Готов? – спросил Каладриус, поворачиваясь ко мне и опираясь на посох. Я пристегнул к поясу ножны с рапирой и спрятал за пазуху амулет обращения. Первым я хоть и владел, но весьма скверно. Оружие больше играло в моих руках устрашающую роль, нежели какую другую. А вот магическая безделушка, сделанная моими руками, могла мне помочь скрыться от противника. Правда я никогда амулетом не пользовался и до сих пор надеюсь, что он мне так и не понадобиться. Но кто знает свою судьбу?
- Готов.
- Тогда пошли, - кивнул Каладриус.
Мы спустились по шаткой лестнице.
- Может, позавтракаете? – крикнула вдогонку Эйра, но мы вежливо отказались.
У калитки в саду нас уже ждал старейшина Айрех и незнакомый мне человек. Он был высок, широк в плечах. Сразу видно, не из этих мест, да и не из Альсараса в целом. Скорее он родом с севера. Я сощурился. Длинные, цвета спелого пшена, волосы, высокий лоб, охваченный кожаный ремешком. И как знакомы мне эти отчужденные, властные, холодные черты лица! Точно северянин. Ещё эта манера накидку застёжкой на бок, узор на поясе и рубахе. Никаких сомнений.
- Это Ран, - представил мне мужчину Каладриус, заметив мой изучающий взгляд.
А-а… Охотник, что овец нашёл. Интересненько. Что на сей раз он обнаружил?
Ран вместе со старейшиной повели нас через деревню. Народ только-только просыпался, из-за дверей робко выглядывали женщины и, убедившись, что очередная ночь миновала, они приступали к утренним делам. Мужчин было мало, большую часть людей лорды короля увели на границу.
Пройдя через стройные ряды частокола, окаймлявшего деревню, мы ступили на поля. Солнце медленно вылезало из-за горизонта, золотя оседающий туман. Мягкие волны ветра пробегали по золотому полю пшеницы. На небе медленно расползались дождевые тучи и уже радостно мельтешили ласточки. Пройдя немного по кривой тропинке, вдоль полей, мы свернули к пастбищам у подножия каменистой гряды холмов и направились к тёмной полоске леса. Всё вокруг пело, жужжало, цвело, бегало, прыгало. Луговая жизнь.… И какой здесь дух не угомонился? Мертвечиной даже и не пахнет!
Но охотник с севера вскоре подвёл нас к лесу и разом всё переменилось. Вроде, как и ветер стал холоднее. Чёрная тень острой полосой легла у подножия деревьев, резко отделяя озолоченную солнцем траву и тёмный подлесок. Угрюмые ели стояли под расцветающим небом, точно сгорбившись, раздавленные девственной синевой. Мрачно шуршал, потрескивая, папоротник, щетинилась трава, хмуро перебирали листами какие-то деревья. И ещё какой-то дятел где-то в глубине бора выколачивает нестройную дробь. Тьфу… Чего я волнуюсь? Лес, как лес.
- Вот, - подал голос Ран, останавливаясь, и указал куда-то на деревья. Ни он сам, ни Айрех не решились вступать в тень леса. Мы с наставником переглянулись и направились вперёд, разводя руками в сторону высокую траву, подобрались к самому подножию корявого дуба и наконец, увидели, на что указывал охотник.
Олень. Самый простой, лесной олень. Был. Кто-то очень жестокий и очень голодный схватил несчастное животное, переломил ему хребет, разодрал горло и выпил всю кровь. Я присел на корточки, подобрал с земли ветку и приподнял лоскутья шкуры, чтобы разглядеть рану. Ни следов когтей, ни зубов. Значит не оборотень. Но и не вампир. Вампиры так не делают. Словно бы кто-то тупым мечом поработал. Может это просто чья-то шутка? Духи умерших не поступают так. У них нет физической силы, чтобы ломать кости.
- Что теперь скажешь? – спросил Каладриус. Он стоял рядом, опершись на посох и хмурился, о чём-то думая. Его глаза стали тёмными, губы вытянулись в одну линию. Кажется, он сам давно знает ответ, но снова меня проверяет. А я что?
- Не знаю, - виновато признал я. – Ни на одного из известных мне духов не похоже. Даже казненные убийцы не имеют такой силы. Никто из духов не имеет такой силы. Здесь что-то другое, Каладриус. Не наше это с тобой дело.
- Наше, - сухо сказал наставник, потрепав пальцами застёжку плаща. Я выпрямился, откинул в сторону ветку.
- Почему ты так думаешь?
- Я чувствую это. Присутствие чего-то, что не должно здесь быть.
- Духа?
- Нет, Кео, - покачал головой Каладриус и мне его взгляд совершено не понравился. В глазах наставника промелькнуло что-то мне не знакомое. Чего я раньше не видел. Что это? Страх? Почему?
- Тогда что это, если не дух?
- Я не знаю, - опустил голову Каладриус. – Ничего не понимаю. Раньше я с таким не сталкивался.
Не сталкивался?! В горле у меня встал ком. Заметив мою тревогу, наставник улыбнулся.
- Не надо паниковать раньше времени, Кеоран. Мы пока ещё ничего не знаем.
- Это меня и пугает.
- Безнадёжно боятся неизвестности. Она всё равно не такая, как мы её себе представляем, - ответил Каладриус. – Ладно. Знаешь, как мы с тобой поступим? Разделимся и поищем следы в лесу, дух должен оставить хоть какой-то намёк.
- Почему ты так думаешь? – мрачно спросил я.
- Мало кто из мечущихся между миром живых и мёртвых жаждет быть прикованным к своей земле, - ответил Каладриус. – Так или иначе, все стремятся туда. Я думаю, и этот дух пытается отыскать покой.
- Думаешь?
Я скептически уставился на тушу оленя. Оригинальный тогда способ изъяснятся, выбрал призрак. Впрочем, ничего удивительного. Часто теряя смертное тело, духи теряют способность общаться. Они рассказывает о своих желаниях иными способами. Туманные подсказки, мутные сны, незримые следы. Что-то вроде игры в загадки с очень капризным и упрямым ребёнком. Вот только этот призрак, если это вообще призрак, ни чем не похож на других. Как я уже говорил, призраки не могут в открытую напасть и навредить. Они бесплотны.
- Ладно, - Каладриус направился к ожидавшим нас в стороне Рану и Айреху. – Надо поискать в лесу, может, и отыщем какую зацепку.
- В лесу? – резко спросил старейшина, и глаза его вспыхнули. – Нет, нет! Мы туда не ходим.
- Придётся, если хотите избавиться от призрака, - холодно ответил я. Старик впился в меня ледяными, ненавидящими глазами. Я ему определёно не нравился.
- Избавиться от призрака – ваша задача, - процедил Айрех. – Вот и выполняйте её сами! А меня ещё ждут дела в деревни.
- Я пойду с вами, - произнёс Ран, поправляя лук, переброшенный через плечо. – Я уже несколько лет здесь охочусь, и многое знаю об этих местах. Думаю, кое-чем смогу быть полезным.
- Отлично, - кивнул наставник. – Тогда вы пойдёте со мной на юго-восток, а мой ученик поищет на северо-западе, у подножия холмов. Встретимся в деревне часа через два.
- В одиночку нынче бродить опасно, - нахмурился Ран, но Каладриус лишь улыбнулся.
- Не беспокойтесь за Кеорана, он в силах о себе позаботиться.
Я криво усмехнулся. Уже полтора года Каладриус всё чаще и чаще посылал меня искать духов в одиночку. Я чувствовал, что он проверяет и испытывает мои знания, накопленные за годы. Кажется, мой наставник решал готов ли я получить посох Ловца или ещё не время. Честно признаюсь, с одной стороны мне было лестно стать полноценным Ловцом. Самому выбирать за какое дело браться, какое игнорировать, самому выбирать путь, самому искать ответы и решать интересные задачки. Но это значило, что я должен был покинуть Каладриуса. Ловцы всегда живут и работают в одиночестве, такова наша судьба. У нас даже семей не бывает. Да и кто захочет жить с человеком, который видит покойников? Семьёй обзаводиться я не собирался, но и Каладриуса покидать не хотел. Он был уже не тот, я чувствовал, что во многом без моей помощи ему не обойтись. Разве его оставишь?
Мы разделились. Айрех, хромая, побрёл в деревню, стараясь не оглядываться на нас. Каладруис и Ран подались вправо, я же направился вдоль леса на запад. Некоторое время я шёл в тени деревьев, оглядываясь назад, чтобы увидеть Каладриуса. Но вскоре его сутулый силуэт и могучая спина Рана скрылись из моего поля зрения.
Я шёл, внимательно оглядываясь по сторонам. Честно признаться, я понятия не имел, что стоит искать. Имей мы дело с обычным призраком, было бы намного легче. А тут…. Мы даже не знаем, как зовут духа, которого мы ищем! Поэтому мне ничего не оставалось, как жадно поедать глазами окрестности, в надежде хоть на какую-то зацепку.
А места были красивые. Древний лес стоял непроницаемый стеной. Хоть на опушке виднелись вырубки, и земля щетинилась гнилыми пнями и ямами, в которых поблескивала мутная, зацветшая вода. По-видимому, крестьяне пытались расчистить место для посевов, но потом почему-то бросили это занятие. И лес остался стоять нетронутый, по-прежнему дикий и неприступный. Тёмная хвоя источала нежный, сладкий аромат, стволы сосен горели красным, крепкие дубы раскинули свои узловатые ветви, могучие вязы плели над головой затейливый узор из листьев. Матовые тени скользили по шероховатым стволам деревьев, листья кустарника, прячущиеся у подножия, играли изумрудным и малахитовым цветом. Иногда острый, солнечный луч пробивался сквозь крону деревьев, и какой-нибудь лист вспыхивал янтарным цветом, окаймленный золотой пылью. Ну а дальше, за ветками висела тяжёлая, непроницаемая тьма тусклых, зелёных теней.
По другую сторону от меня раскинулись ухоженные, крестьянские поля. Но чем дальше я удалялся, тем уже становилась золотая полоска ржи и вскоре пропала совсем. Дорога пошла в гору. Земля пузырилась под ногами, то проваливаясь уродливыми ямами, обрамленными зарослями ежевики, то резко вздымалась на дыбы, щетинясь каменными породами. Полоска травы, по которой я шёл, вроде незримой дороги ложилась между холмами и лесом, втискиваясь клином. Словно кто-то провёл границу, очерчивая владения камня и полевого цветка от угодий мха и сосны.
От моих раздумий меня отвлёк шум крыльев. Я вскинул глаза и увидел, как далеко впереди от земли оторвалась какая-то птица. Вскоре я услышал дробный стук копыт. Интересно. Оставаясь на месте, я сощурился и вскоре увидел белоснежного коня и всадника. Всадник ехал на облегченной рыси, приподымаясь в стременах. Лица я разглядеть не мог из-за капюшона, но по тонкой, хрупкой фигуре догадаться было не сложно. Девушка.
Вот она заметила меня и резко натянула повод, останавливая коня. Между нами было шагов тридцать. Я не двигался, разглядывая упряжь белого жеребца и одежду. Девушка откинула назад капюшон, и стало ясно, что всадница оказалась моложе, чем я ожидал. Кажись она, едва достигла совершеннолетия. То есть ей было где-то пятнадцать лет, как принято отсчитывать в Альсарасе. Лицо у девчонки было узкое, подбородок острый, вздёрнутый вверх носик, маленький рот и огромные, карие глаза, по хрупким плечам рассыпались колечки жиденьких пепельно-русых волос. В хлипкой фигурке уже присутствовала грация молодой девушки, но было ещё что-то детское, суетливое, неказистое. Для кого-то такие особы являются идеалом красоты, но не для меня.
- Ты кто? – властно спросила девица, вскинув голову и вздёрнув подбородок, видимо считая, что она так выглядит более впечатляюще.
- Не важно. Удачной дороги, сударыня.
Я не был настроен на разговоры. Меня ждало дело. Обогнув девчонку, я, было, направился вперёд. Куда там! Девица тут же развернула своего коня за мной.
- Я тебя раньше не видела, - сказала она, уже более мягко. В её карих глазёнках сверкало любопытство. Вот прилипла!
- Я здесь недавно.
Девица сощурилась, с интересом оглядывая меня.
- Ты в деревни остановился?
- Да.
К чему лгать? Крестьяне болтливы, моё с Каладриусом прибытие долго в тайне не останется. Конечно, никто не знает, кто мы и что ищем. Но это тоже ненадолго. Сколько Айрех клятв не бери и сколько не скрывайся, а правда вскоре раскроется.
- Ты проездом или как? – допытывалась девчонка. Я остановился и в упор взглянул на неё.
- Что тебе от меня надо?
Девчонка ухмыльнулась и отбросила со лба длинную прядь
- Ничего.
- Вот и славно, - буркнул я. – Удачной дороги.
Закончив тем самым весь разговор, я ускорил шаг. Тропа круто набирала высоту. Лес выгибался, тесня узкую полоску травы к самым камням, а вскоре и моя тропинка совсем пропала. Я нехотя ступил в лес, стараясь не упустить какой-нибудь зацепки. Взглядом изучал примятый кем-то папоротник, игру теней на деревьях, камни, выглядывающие из ковра мха. Но, не пройдя и пару сотен шагов, остановился. Обернулся.
За кустарником маячила девчонка верхом на коне.
- Ну что тебе?
- Ты знаешь, что если углубишься дальше в лес, то выйдешь потом к реке? - усмехнулась моя преследовательница. Я вздёрнул бровь.
- И что?
- А то, - продолжала самодовольно всадница. – У берега раскинули свой лагерь раадоры. Они не любят чужаков, и если ты покажешься им на глаза, могут тебя убить. Выстрелят из арбалета в грудь, стрелки они меткие. А разбираться уже потом будут. Сегодня же глава их семьи и вовсе не в настроении. Если ты сейчас вылезешь, тебя самое малое, изобьют палками.
- Откуда ты знаешь?
- Я только что оттуда!
Я оглядел девчонку скептическим взглядом.
- Ты живая.
- Потому, что для раадоров я не чужая, - улыбнулась девчонка, тронув повод и поравнявшись со мной. – Сын главы мой лучший друг, мы часто с ним тайком от взрослых ходим в лес посмотреть на руины!
- Руины?
- Да, - кивнула девчонка. – Здесь недалеко лежат руины старого замка эль Дейросов, воздвигнутым ещё моим прапрадедушкой Нораном.
Так она дочь графа Эрлинга! Как её там звали? Айрех упоминал это имя. Кажется Аделин. Вот ведь неожиданность. И что это пресветлое дитя шляется по тёмному лесу в такое время? Хорошо же следит за жизнью своей дочки дражайший граф. Помню, на северо-востоке Альсараса старый лорд тоже растил единственную дочь. Избаловал безмерно, позволял любимой дочурке всё. Вот к первому снегу и принесла девчонка в подоле подарок от кочевника с гор. Какой был скандал! Чувствую, Эрлинг тоже доиграется.
- И что же особа дворянской крови делает в таком месте? – не сдержал я усмешку.
- Это мои земли, что хочу, то и делаю! – гордо ответила Аделин эль Дейрос.
- Поправка. Это земли вашего отца, - не удержался я, чтобы не возразить. Аделин обожгла меня злобным взглядом, но ничего не сказала.
- А кто ты? – резко спросила она. – Что ты тут ходишь? Ищешь что?
- Вы наблюдательны, - спокойно ответил я. – Что ж, вынужден признать, я действительно кое-что ищу.
Что бы ей соврать?
- Я летописец. Интересуюсь историей земель Альсараса, что принадлежали язычникам, до прихода Храмовников Единой Империи. Вот, решил вместе с моим наставником посетить и ваши края. Здесь очень много осталось от былых жителей. Конечно, невежественные крестьяне большую часть разрушили и разворотили, а священные места ещё Храмовниками были уничтожены. Но я надеюсь что-нибудь ещё найти.
На мой взгляд, вполне правдоподобно. Вот только она не поверила. Юная дочь графа скептически посмотрела на меня сверху вниз.
- Ты врёшь.
- Ну ладно, - буркнул я. – Пусть так. Но думаю, вам не стоит интересоваться делами чужаков, не так ли? Я же не лезу в ваши дела и не спрашиваю, почему дочь графа Эрлинга в одиночку катается верхом по дремучему лесу? Да ещё держит путь от раадоров. Уж явно ваш отец не в курсе, как его единственная дочь проводит время. Даю на отсечение руку, что вы сбежали от своих опекунов, которым поручено ваше воспитание, а в замке царит суматоха и все давно вас ищут.
Девчонка вспыхнула. Стала пунцовой до самых корней волос, глаза её сердито блеснули из-под насупленных бровей. Судя по всему, я попал в точку.
- И что? – хмыкнула Аделин, так резко дёрнув повод, что конь вскрикнул от боли и сделал поворот вокруг своей оси, рассерженно вскидывая голову.
- А то, что на вашем месте я бы засобирался домой, да поскорее. Будет не очень хорошо, если перед свадьбой дочери Эрлинга о ней пойдут грязные слухи.
- Перед какой такой свадьбой? – резко спросила Аделин. Взглянув в её рассерженное и изумленное лицо, я понял. Граф продал свою дочь за долги и даже не снизошёл сообщить ей об этом. Будет очень не хорошо, если эту новость она узнает от меня. Если девчонку до этого в неведении держал весь замок, полный слуг, то лучше мне вообще не открывать рот. Увы. Неосторожно оброненное мною слово тут же вызвало бурю.
- Какая свадьба? – повысила голос Аделин. Я изучающе смотрел на неё. Девчонка была в ярости, но одновременно дрожала от страха. Может она где-то уже слышала шепоток слуг за спиной, замечала тайные приготовления преданного, начала получать мягкие, неназойливые наставления старой няньки о семейной жизни. Я же лишь раздул крохотный костерок подозрений.
- Извините, я, наверное, что-то перепутал.
А что мне оставалось делать? Отвесив поспешный поклон, я развернулся и направился прочь. Куда там! Дочь графа глухо вскрикнула за моей спиной, точно рысь, попавшая в капкан. Девчонка пришпорила белого коня, тот резко скакнул вперёд, обгоняя меня, и едва не сбил с ног. Удерживая на месте беспокойно перебирающего ногами жеребца, Аделин наклонилась с седла, пожирая меня глазами.
- Говори, что ты знаешь!
Тогда я и увидел его. Он отразился в карих, потемневших глазах девчонки. Резко обернувшись, я различил чёрную тень за спутанными ветвями деревьев. Сгорбившись, прислонившись к стволу молодой берёзы, искомый мной призрак стоял, скрываясь в игре зелени. Наравне со мной его увидел и конь. Животные вообще чувствительны к таким вещам. Если обычные люди и не видят призраков, то звери наоборот. Я не уверен, видят ли они их глазами, или иным чутьем. Но факт остаётся фактом. Вы можете годами жить бок об бок с каким-нибудь духом и не знать об этом, а ваша собака или кошка будут сходить с ума от запаха смерти, источаемым им.
Белый жеребец взвился на дыбы, истерично заржав. Грива красиво взметнулась, точно языки белого пламени, очерчивая оленью шею. Аделин завизжала, пытаясь удержать коня, но куда ей, хлипкой малолетке! Блеснув посеребрённой сбруей, конь метнулся в заросли, сминая копытами папоротник.
Я в отчаянии оглянулся на призрака. Но он исчез. Растворился, словно и не было его. Несколько мгновений я колебался. Броситься ли за ним в подлесок? Увы, удаляющийся вопль Аделин решил дело. Сломя голову я помчался вдогонку за обезумевшим конём.
Если лошадь понесла, это плохо. Даже опытному всаднику это грозит неприятными последствиями. Тут главное не растеряться и вовремя остановить обезумевшее от ужаса животное. А то, подчиняясь инстинкту, оно может даже с обрыва сброситься, ослепленное собственным страхом. Я знаю только один способ и насколько он эффективен, сказать точно не могу, ни разу не пользовался (и надеюсь, не доведётся). Заключается он в том, чтобы натяжением повода вправо или влево повернуть лошади голову и заставить её бежать по кругу. Но знала ли об этом Аделин?
Полный самых дурных предчувствий я рвался через кустарник, раздирая руки в кровь. Внезапно откуда-то раздался жалобный вскрик девчонки, испуганный храп коня и… тишина. Я остановился, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Со стыдом признаюсь, я испугался. Мне вдруг показалось, что это я виноват, что это по моей неосторожности девчонка попала в беду.
Пытаясь сохранять трезвый рассудок, я побежал в ту сторону, откуда доносился крик. Лес резко обрывался возле подножия холмов, где каменистая земля собиралась угловатыми складками и глубокие морщины вились от возвышенности, окаймленные кустарником. Случилось то, чего я больше всего боялся.
Белый жеребец не заметил оврага и упал. Животное трепыхалось у края, вытягивая шею, пытаясь выбраться на ровную землю. Уздечка была порвана, седло съехало на бок и одна подпруга, лопнув, болталась под брюхом коня, ещё больше его пугая. Мягко окликнув скакуна, я осторожно подобрался к нему, взял под уздцы и помог выбраться. Белый конь испуганно хрипел, вскидывал голову, нервно переступал ногами. С трудом его успокоив, я оставил коня у какого-то куста и спустился в овраг.
Девчонку я увидел сразу. Она лежала между двух потрескавшихся камней. Руки были раскинуты в сторону, пепельно-русые волосы разметались по лицу. Горло у меня сдавило. Я бросился к девчонке, опустился рядом с ней на колени, откинул волосы с лица. Тут же от виска по щеке зазмеилась тёмная струйка крови. Только не это! Я попытался определить дышит ли она, но мои руки дрожали, собственное сердце так грохотало в ушах, что я ничего не понимал.
Я решился призвать свою силу. Как я говорил, магия Ловца изменчива. Может быть, и сейчас она поможет исцелить? Я прижал холодную ладонь к горячей щеке, чувствуя, как чужая кровь обагрила пальцы. Зажмурился, зашептал, вспоминая формулу заговора. От волнения я пару раз сбивался, всё приходилось начинать сначала. Но видимо мне было не суждено помочь девчонке. Я понял, что ничего не в силах сделать. Её нужно было нести в деревню.
- Эй!
Вскинув голову, я увидел людей в тёмно-серых плащах. Люди Эрлинга. Они вынырнули откуда-то из-за крутого отвеса холма и направились ко мне. Хмурые, мрачные лица, настороженные, ледяные глаза.
- Ты кто… - начал один из них и осёкся. Я перевёл взгляд на себя. Грязная, разодранная одежда, после бега сквозь кустарник, спутанные волосы, руки все в крови, а рядом дочь графа без малейших признаков жизни.
Сухо зазвенели мечи, выдираемые из ножен, несколько мужчин вскинули арбалеты, целясь в меня.
Ах ты, чёрт!