Элизиум. Глава 2 (половина)
ГЛАВА 2.
НОЧНЫЕ КОШМАРЫ.

Прошло 20 лет.


Невероятный холод загнал в дома жителей города N. Редкая чёрная кошка пробегала по его заснеженным улицам, редкая птица высовывала нос из под крыши и, убедившись, что до весны ещё далеко, в молчании пряталась обратно. Редкий школьник с радостью просыпался по утрам, чтобы ступить ногами на холодный пол, прошлёпать к окну и услышать…
- Кто-нибудь, опустите мост!
Медея Могилина, старшая дочь Леонарда и Оливии, стряхнула с себя остатки сна и первым делом глянула на часы. Половина шестого. Понятно, почему мост ещё не опущен. И дворецкому Павору нужно когда-то спать.
- Э-э-эй, ну кто-нибудь! – надрывался неизвестный у моста, - Могилины!!! Да откройте же мне! Это я, Везувий!
Медея схватила со стола фонарик и засветила им в стрельчатое готическое окно. У моста принялись бурно радоваться и торопить.
Наскоро одевшись, Медея вынырнула в коридор, съехала вниз по перилам и ловко спрыгнула на что-то мягкое.
- Мяу!
Глаза кошки Клеопатры горели в темноте.
- Ой, извини, Клео, я тебя не заметила! – крикнула Медея, запахнулась в чёрный плащ и выскочила на улицу, держа перед собой включенный фонарь.
Клеопатра недовольно заурчала ей вслед. Это урчание следовало расценивать как «ну ничего, за мной дело не станет».
Медея вихрем пронеслась мимо кладбища, голыми руками разломала наст, раскидала в стороны снег и добралась-таки до рычага. Медее пришлось упереться ногами в землю и неслабо потянуть, чтобы сдвинуть его с места. Везувий в нетерпении подпрыгивал за оградой. Если бы он со своими советами не сбивал её, она справилась бы гораздо быстрее.
- Ну наконец-то! – недовольно воскликнул он, когда мост с грохотом упал в десяти сантиметрах от него. - Эй, ты чуть не убила меня!
- Жаль, не до конца, - буркнула Медея. Она вся дрожала от холода.
- Садись в машину, довезу! – пригласил Везувий.
- Ах, как вы любезны, - съязвила Медея, но в машину села.
В салоне было тепло, работала печка. На заднем сиденье валялось какое-то тряпьё и две пары горных лыж. Внезапно Медею осенило, а в следующий момент она испугалась.
Два дня тому назад Везувий, друг отца, ввалился в «Цитадель» и стал уговаривать всех немедленно бросить свои дела и отправляться с ним в незабываемое путешествие в «Бирюзовые Льдинки».
- Вы только представьте себе! – возбуждённо описывал он, - Всюду снег! Ветер, метель рвёт лицо! Ты один на один со стихией!
- Ага, а на ногах у тебя две дебильных деревяшки, в руках две дебильных палки и ты должен быть полным дебилом, чтобы свалиться, не доехав до конца этого дебильного склона.
- Что, Либитина сегодня не в настроении?
Тётушка исподлобья зыркнула на него. Конечно, она была не в настроении. Зато Дамаст и Дементра, неугомонные одиннадцатилетние близнецы, были в настроении, и это многое объясняло. Ещё бы: не всякому понравится быть заживо заточённым в огромную ледяную глыбу. Близнецы пошли дальше и оставили тётку так на ночь. Либитина, к счастью или же нет, не заболела, но не испытывала приступов радости, пока близнецы по настоянию отца отколупывали от неё лёд. Её можно понять: они использовали настоящие кирки. Дамаст тогда ещё вздумал завязать себе платком глаза и бил вслепую. Либитина думала, что лучше б она тогда замёрзла насмерть.
- У неё проблемы в общении с племянниками, - ответил за неё Леонард.
- Нет у меня никаких проблем, это у твоих детей скоро будут проблемы со мной! Вы их нисколько не воспитываете! Они предоставлены сами себе и делают всё, что придёт им на ум!
- Браво, Либитина, ты начала говорить длинными предложениями…
В итоге именно Либитину Везувию удалось уговорить ехать с ним кататься на горных лыжах. Тётушка, конечно, не очень хотела ехать, просто в нужный момент на горизонте показались вооружённые до зубов близнецы, и она сумела-таки сделать правильный выбор. Так Либитина уехала с Везувием на горнолыжную базу «Бирюзовые Льдинки», а близнецы получили энное количество денег на карманные расходы от любимого дядюшки Везувия.
Либитина и Везувий должны были вернуться не раньше чем через четыре дня, а Везувий, причём один, примчался в «Цитадель» уже сегодня. Да ещё в половину шестого утра.
- А где Либитина? – спросила Медея.
Пока они ехали в гору к порогу «Цитадели», Везувий рассказал следующее:
- Либитина… как бы это правильнее сказать… сейчас не совсем здорова. Она… упала. И сломала себе ногу.
- Сломала ногу?! – вскричал Леонард через полтора часа, когда Везувий всё то же самое пересказывал остальным, а Медея и близнецы шумно собирались в школу.
- Либитина ничего не сломала, когда упала с вершины Змеиной башни, а ты мне говорить, что она сломала ногу, стоя на двух деревяшках?!
- Лыжи, - тихо поправил Везувий. - Это называется «лыжи».
- Неважно, как это называется! Где Либитина?! Ты что, оставил её в «Бирюзовых Копытах»?!
- «Льдинках»…
Леонард с такой силой стукнул стаканом по столу, что стекло дало трещину. Везувий втянул голову в плечи. Ох, как он жалел, что сейчас рядом с Леонардом не было Оливии. Кто-кто, а уж она бы точно могла его успокоить. Господин Могилин сегодня явно не в духе.
- Я, - господин Могилин горой навис над Везувием, - доверил тебе свою сестру. Доверил тебе её здоровье, физическое и духовное. А ты говоришь, что она сломала ногу.
- Я не справился?
- Вот именно! – вскричал Леонард, - Где ты её бросил?! В «Копытах»?! Немедленно отвези меня к ней, и если с ней ещё что-то приключилось, то я с тебя кожу сдеру и сделаю себе ботинки!
- Зимние, с оторочкой, - послышался спасительный для Везувия голос.
Везувий выглянул в холл, и на сердце у него отлегло. Там Оливия, ставшая ещё прекраснее за прошедшие два десятилетия, провожала детей в школу.
Дети Могилиных были очень разными, но природа не обделила их фамильными особенностями. Многие поколения Могилиных отличались неестественно бледной кожей и чёрными, как смоль, волосами. Тётушка Либитина – практически единственное исключение.
Дементра носила серое платье и длинную чёрную косу, заплетённую заботливыми мамиными руками. Она была бледна, как мать, порой жутко молчалива, а порой чрезмерно разговорчива. Дементра не любила ходить в школу, зато любила играть со своим братом. Он, вполне обычный мальчишка одиннадцати лет, всякий раз в этих играх становился жертвой. Зато он очень любил историю и постоянно читал про нравы людей средневековья, надеясь, что эти знания помогут ему в борьбе с сестрой. Понарошку. Все их битвы с отрубанием голов и растяжением связок носили символических характер и никогда не приводили к ссоре. Даже когда Дементра защемила Дамасту пальцы дверью, он не обиделся. Трижды не обиделся.
Дементра нехотя надевала большую вязаную шапку, Дамаст завязывал шнурки. Медея крутилась перед зеркалом, выбирая перчатки.
- Мама, а можно в школу на лошадке? – спросил Дамаст.
Вчера он пол дня катался на Буцефале, папином коне, и до сих пор был под впечатлением.
- Нельзя, милый, - ответила Оливия, затягивая шарф на его шее. - Ты взял с собой всё, что нужно? Деньги на проезд, учебники, ятаган, телефон?
- Да, мама.
- Дементра, ты?
- Да, мама.
- Медея?
Медея была занята: подводила чёрным правый глаз, и потому не слышала.
Медея была похожа на маму гораздо больше Дементры, причём была похожа буквально во всём. Сейчас Медее было всего 15, но уже сейчас Леонард узнавал в ней восемнадцатилетнюю Оливию. Медея смотрела мультики Тима Бартона, читала Стокера, слишком часто слушала музыку Lacrimosa и увлекалась практической химией. У неё даже была своя лаборатория глубоко в подвалах «Цитадели». А ещё Медея не верила в любовь и твёрдо решила, что всю жизнь проведёт в гордом одиночестве, наедине со своими обожаемыми колбочками, пробирочками и спиртовочками.
- Медея!
От неожиданности Медея подпрыгнула и чуть не выронила карандаш.
- Ну ты и пугливая стала, - удивился Дамаст.
- А что ты хочешь, брат? Она взрослеет, становится женственной и сентиментальной, - мудро заметила Деми. - Начинай привыкать к её отвлечённому взору, слезливому взгляду и дрожащим р…
Дементра не успела договорить. Медея одной рукой зажала ей рот, а второй преспокойно дорисовала себе глаз.
- Да, мама, я взяла с собой телефон, - запоздало ответила она.
Оливия улыбнулась.
Медея застегнула последние кнопки на угольно-чёрном плаще, перекинула через плечо плоскую сумку с глазастым чудиком Джеком – Повелителем Тыкв из известного мультика «Кошмар перед Рождеством». Всё ещё зажимая ладонью рот вырывающейся Дементре, Медея ногой открыла дверь и вытолкала младшую сестру на мороз.
- Только не мучай её долго, у неё контрольная первым уроком, - попросила Оливия, с улыбкой наблюдая, как Медея упорно толкает перед собой брыкающуюся Дементру, а Дамаст с улюлюканьем бежит за ними и обстреливает снежками.
- Хорошо, мама. Я просто не буду доводить до потери сознания! – крикнула с подножия холма Медея.
- Я вас люблю, дети! Не задерживайтесь после школы!
- Ладно! – крикнула в ответ Медея.
- Ладно! – крикнул Дамаст.
- Мламбан! – громко взвыла Дементра.
Последним, что видела Оливия перед тем, как закрыть дверь, была вырвавшаяся на свободу Дементра, которая мигом повалила на землю брата с сестрой, вскоре упала сама, и живая куча из трёх тел с криками покатилась через коттеджный городок в сторону автобусной остановки.
- Опять куча-мала? – спросил Леонард.
- Да, дорогой. Они не могут просто дойти до остановки. Они все в тебя. Налить тебе ещё чаю?
- Нет, спасибо.
- Везувий?
- Да, пожалуйта. Если можно.
Везувий смотрел, как Оливия достаёт из серванта чашки с вензелями, снимает с плиты дымящийся чайник и осторожно разливает кипяток. Леонард делал то же самое, что и Везувий: наблюдал. Оливия чувствовала на себе их взгляды, но ничего не говорила.
- Спасибо, - сказал Везувий и отпил из чашки.
Кипяток обжёг ему сначала язык, а потом горло.
- Не горячо? – спросила Оливия, осторожно отпивая.
- Нет, что ты, в самый раз! – улыбнулся Везувий. Его улыбка была больше похожа на гримасу и Оливия обо всём догадалась.
Дядюшка Анаксагор, всё это время смиренно сидевший на другом конце стола, наконец, поднял голову от кипы бумаг (интересы его нисколько не изменились за прошедшие 20 лет) и спросил хриплым голосом:
- Везувий, где ты оставил Либитину?
У Леонарда вновь запылали уши, но Оливия вовремя опустилась рядом с ним и позволила взять себя за руку. Липкий холод мигом остудил Леонарда.
- Она сейчас в больнице. В первой городской. Я отвёз её туда сегодня.
- Сегодня? Ты приехал сюда в половине шестого, как сказала Медея. Во сколько же ты тогда отвёз её в больницу?
- Где-то в четыре.
- Утра?
- Конечно!
- Так когда же Либитина сломала ногу?! Везувий, ты можешь всё по порядку рассказать?!
- Тише, милый.
Везувий ещё раз мысленно поблагодарил Создателя за то, что Леонарду так повезло с Оливией. Свом аристократическим спокойствием она благотворно влияла на вспыльчивого Леонарда. Они были как катод и анод, как север и юг, как кошка с собакой. Сработал вечный закон: противоположности, как им и свойственно, притянулись.
- Вчера вечером на склонах было очень много людей, - начал Везувий, для поддержки сжимая в руках чашку; тоже самое делал Леонард с рукой Оливии. – А Либитина, она… ещё не очень хорошо катается. Вернее говоря, очень плохо.
- Это не единственное, чего не умеет делать моя сестра. Дальше.
Везувий судорожно сглотнул. Они с Леонардом были хорошими друзьями, но сейчас Леонард был настолько рассержен, что Везувий его реально боялся.
- Поэтому я уговорил Либитину прокатиться утром, когда будет не так много народу. Мы легли спать… в разных комнатах!
- Иначе и быть не могло.
- ... а потом, где-то в районе трёх утра, я проснулся от крика. Кинулся на улицу. В конце самого крутого склона я нашёл Либитину со сломанной ногой.
- И всё? Она сломала ногу, потому что съехала со склона?!
- И ещё пятьдесят метров по пересечённой местности кубарем с лыжами на ногах, - опасливо добавил Везувий и вновь втянул голову в плечи.
Леонард встал с места, налили себе чаю и залпом выпил.
- Что дальше?
- Ну, я отвёз её в больницу.
- И как она?
- Полный отстой…
- Либитина, а не больница.
- А-а! Когда я уезжал, она всё ещё была без сознания. Хотя мне кажется, она просто уснула…
- Ему кажется! – воскликнул Леонард. Потом зачем-то вскинул руки, метнул на Везувия дикий взгляд и, не опуская рук, вышел вон из столовой.
Анаксагор вдруг быстренько собрал бумаги и смылся в свою комнату, только полы его коричневой мантии успели мелькнуть в коридоре. Похоже, он что-то придумал, и ему требовалось одиночество, чтобы осмыслить идею и грамотно изложить её на бумаге.
Оливия оглянулась на дверь и села рядом с Везувием. Тот потихоньку приходил в себя.
- Везувий, ну ты только не сердись на него, ладно?
Везувий исподлобья взглянул на неё и мигом растаял. Оливия смотрела на него таким тёплым взглядом, что даже каменный не смог бы противиться.
- Опять кошмары?
Оливия кивнула и забрала у Везувия чашку, хотя в ней ещё оставался чай, и гость явно собирался его допить. Везувий ничего ей не сказал. Он не понаслышке знал, что такое кошмары Леонарда.
Об этом несчастье знали только Агриэль, Анаксагор с Либитиной, Оливия, дети и собственно он. Да и его бы никогда не посвятили в эту тайну, если бы однажды он не стал случайным свидетелем. Его хотели устранить (близнецы тогда предлагали по-настоящему адские способы), но старшие Могилины эту идею не одобрили, а только взяли с Везувия слово, что он никогда и ни при каких обстоятельствах никому ничего не расскажет.
Кошмары господина Могилина – невероятно странное явление, практически не поддающееся объяснению. Но я попробую.
Начнём с того, что под «Цитаделью» течёт Бездна. Бездна – неизученная паранормальная субстанция, напрямую связанная с представлениями человечества о загробном мире. Говорят, что если плыть по течению Бездны, то рано или поздно лодка упадёт за край света и растворится в пустоте.
Соседство с Бездной, бесспорно, оказывает на Могилиных большое влияние. Кто-то начинает читать чужие мысли, кто-то взглядом открывает двери, кто-то налево и направо творит ничем не прикрытое волшебство, а кто-то страдает.
Леонарду Могилину не повезло. Раньше, если нужно было привезти что-то из большой сокровищницы, (Бездна отвела Могилиным специальный коридор и комнату, где они хранили семейные реликвии), в плаванье пускался Юлий Могилин, отец Леонарда. Но однажды он исчез. Просто как сквозь землю провалился. Говорят, он изучал Бездну, и она наказала его за это. Ей не понравилось, что кто-то пытается раскрыть её секреты.
Со смертью отца в жизни Леонарда произошли две значительные перемены. Во-первых, обязанность плавать по Бездне он взял на себя и относился к этому очень ответственно. Он не хотел, чтобы мама, Анаксагор и Либитина плавали по водам загробного мира. То же самое касалось его собственной семьи. Он с трепетом относился к Оливии, к детям. Из всех домашних он брал с собой в Бездну разве что Анаксагора, да и то всего пару раз, когда действительно необходима была чья-то помощь. Ведь Бездна – не шутки. Иногда по пути в большую сокровищницу Леонарду слышались голоса. Порой казалось, что чьи-то пальцы скребут ногтями дно лодки.
Вторая значительная перемена заключалась в том, что Леонарду начали сниться кошмары. Ужасные по содержанию из-за соседства с Бездной, и предновогодние, потому что именно в канун нового года пропал его отец. Исчезновение Юлия стало сильным эмоциональным потрясением для всех. Ведь он не просто умер. Его забрали.
Из-за ночных кошмаров днём у Леонарда было отвратительное настроение. Конечно, кошмары случались не каждый день, но три-четыре раза в неделю стабильно. Леонард не высыпался и ощущал упадок сил, делался раздражительным и беспричинно вспыльчивым. Пока все готовились к празднику, он мог с хмурым лицом сидеть в своём кабинете и ни с кем не разговаривать. Там же, кстати, и спал, чтобы по ночам не пугать Оливию. Он всячески изолировал себя от семьи, потому как понимал, что своим поведением доставляет им немало хлопот. И так целый месяц, с декабря по январь, включая новогоднюю ночь. С двенадцатым ударом часов болезнь проходила, Леонард становился самим собой. Просто волшебство какое-то.
- Мы пробовали разных магов, народных целителей, докторов и прочих шарлатанов, но все они оказались невкусными… я имею ввиду, никто из них не смог нам помочь, - шёпотом сказала Оливия Везувию.
- Ну что, мы ещё долго будем здесь сидеть? – спросил Леонард, мимоходом заглядывая на кухню. Он был уже полностью одет.
- Ты куда? – с беспокойством спросила Оливия.
- На рыбалку, славяно-греко-латинская академия меня побери! Видишь, я даже удочки с собой взял! – Леонард со злостью разломал стоящие у стенки удилища, - Кто их тут оставил?!
- Дамаст и Дементра, они играли и…
- Мы едем к Либитине, - как можно более спокойным голосом сказал Леонард, - Идём, Везувий, покажешь дорогу.

.................................

окончание главы - следующей публикацией.
спасибо всем, кто читает!
очень хочется комментариев и замечаний!






Отомэ-игры: Date Warp, The Royal Trap, RE: Alistair

Читать далее
Фотоарт в стиле фэнтези


Читать далее
Просто за жизнь

Читать далее

Автор поста
Libitina {user-xf-profit}
Создан 14-08-2009, 22:24


359


7

Оцените пост
Нравится 0

Теги


Рандомный пост


  Нырнуть в портал!  

Популярное



ОММЕНТАРИИ





  1.       Arlet
    Путник
    #1 Ответить
    Написано 8 ноября 2009 22:17

    Интересно, пишете "очень легко", хочется читать!!! winked


  2.       Libitina
    Путник
    #2 Ответить
    Написано 8 ноября 2009 22:31

    Arlet,
    на самом деле боялась не выдержать вашей строгой критики
    мне очень приятно, что вы меня читаете!



Добавление комментария


Наверх