Гиацинт отставила в сторону пустой кубок и снова мрачно вперила взгляд в огонь. Со времени ее чудесного освобождения прошло уже около недели – быть может, даже больше – и за все это время девушка не провела ни одного спокойного часа. Казалось бы, все было прекрасно – у нее был чудесный дом, большой, уютный и теплый, ее собственный и больше ничей. У нее был замечательный садовник, истинный мастер своего дела, и заботливая горничная, в рекордно короткие сроки досконально изучившая все привычки новой хозяйки. Цэфир сдержал свое слово – в течение получаса все необходимые бумаги были готовы, еще через пару минут на них болтались тяжелые государственные печати, а еще через четверть часа Гиацинт уже бодро шагала по направлению к Ткацким воротам в сопровождении почетного эскорта из пятерых солдат и мрачного как туча сэра Райна, который, однако, к концу их пути заметно воспрял и, наконец, смирился с решением своего повелителя. На работе, куда девушка не замедлила явиться на следующий же день, ее ждал новый сюрприз – все присутствующие, включая самого мэтра Шаратона, изо всех сил стелились перед ней, стараясь угодить, ей тут же пообещали платить в десять раз больше против обычного, а так же предоставлять все необходимые мастеру цеха привилегии. Гиацинт только усмехнулась про себя, хотя тут же поняла, что и здесь ее новоявленный покровитель решил проявить себя. Жизнь стремительно пошла на лад, но зато в душе не было даже подобия равновесия.
Во-первых, Гиацинт очень тревожил Кас. Она хорошо знала его и потому ничуть не сомневалась, что рано или поздно он ее отыщет и сделает все, чтобы ее жизнь стала адом. Доказательством тому послужил белый голубь со свернутой шеей, которого девушка нашла накануне вечером на своем крыльце. Конечно, глупо было с уверенностью относить этот досадный инцидент к собственной жизни, но все же ей тут же стало не по себе и она даже попросила садовника проводить ее в Ювелирный ряд. С вечера Гиацинт судорожно запирала ставни и входную дверь, старалась засветло уже быть дома и очень просила своих слуг не отпирать дверей лишний раз после захода солнца. То ли благодаря этим предосторожностям, то ли бог еще знает чему, жизнь пока что была спокойной – много спокойнее, чем можно себе вообразить.
Во-вторых, теперь, в тихой и спокойной обстановке, Гиацинт мучительно тосковала о сыне. Снова и снова перекручивала она в мозгу тот роковой вечер, рассматривая все новые и новые вариации развития событий, стараясь понять, как можно было бы разрешить данную ситуацию. Выходило, что действительно, никак, что скорее всего, Кас был прав и все в итоге окончилось бы глобальной резней, но… Ведь все случилось так, как случилось, и ее муж был жив, она сама была жива, а вот ее сын – нет. Голоса детей на улицах, слова «мама» и «папа», произнесенные звонким детским голосом, заставляли слезы наворачиваться на глаза Гиацинт, и она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Ей казалось, что ничто и никогда уже не сможет осиять ее жизнь так же ярко, как погибший ребенок… По правде говоря, она терпеть не могла детей, и даже в двадцать лет, когда родила, с одним лишь маленьким нюансом… Она могла как угодно относиться к чужим малышам, но своего любила беззаветно, с первых минут его появления на свет и до последних страшных мгновений.
В-третьих – и, пожалуй, в самых главных – Гиацинт постоянно изводилась мыслями о короле. Пребывая на аудиенции, огорошенная добротой и отношением монарха к своей собственной персоне, она временно утеряла способность соображать и что-то обдумывать, но зато в ту же самую, в первую ночь в новом доме, она поняла одну страшную вещь. Девушка точно знала, что никогда уже не сможет забыть ярких синих глаз Цэфира, его длинных светлых кудрей и широких плеч, его улыбки и мягкого, чувственного голоса, способного растопить любой лед. Мысль о том, что ей никогда не суждено снова видеть его вблизи, что все это богатство скоро будет принадлежать какой-то иноземной принцесске, доводила ее до отчаяния. Снова и снова вертелась мозгу эта навязчивая мысль: «Ну почему, почему, о боги, люди рождаются такими разными?! Ведь все так просто – мы оба люди, мы оба живем и чувствуем и чисто теоретически серьезных преград для совместного существования у нас нет. Но с другой стороны, он король – и только это лишает меня права видеть его каждый день и хоть на что-то надеяться. Ведь я даже не придворная дама, черт побери, даже не последняя судомойка!… У меня нет шансов – и этим все сказано. Раз их нет, значит, не стоит и пытаться их приобрести. Все равно все будет не так… Раз уж не сложилось в обычной жизни, так чего уж ждать от сказки?…».
И тут раздался стук в дверь. Кто-то орудовал дверным молотком очень осторожно, даже немного воровато, но Гиацинт тут же напряглась и инстинктивно потянулась за оружием. Конечно, она понимала, что Кас не настолько глуп – если бы он захотел прийти, вряд ли бы он воспользовался дверью – но на фоне всех предыдущих раздумий портрет возможного посетителя представлялся не таким уж привлекательным. Кроме того, уже давно стемнело и на улице лило как из ведра уже около часа… Девушка взяла в руку тяжелый фонарь, стоявший на столе, поудобнее перехватила меч и крадучись двинулась в холл. С замиранием сердца и совершенно бесшумно она подобралась к двери, тяжело вздохнула, убеждая себя, что все будет хорошо, и широко распахнула тяжелые дубовые створки. Свет молний пополам с фонарем осветили высокую плечистую фигуру в обширном плаще с большим капюшоном, и знакомый теплый голос сказал:
- Убери меч, Гиацинт, ты ведь не хочешь лишить Аален-Кай монарха?!
- В… ваше величество?! – она была так безмерно удивлена, что даже выронила меч.
- Да, это я. Сюрприз! Надеюсь, он удался?!
- Еще как, - она с трудом отвела взгляд от его загорелого лица и торопливо сказала. – Проходите, прошу вас – вы и так изрядно промокли!
- Да, льет как из ведра! – согласился король, с улыбкой наблюдая за тем, как Гиацинт торопливо закрывает дверь на все имеющиеся замки.
- Давайте плащ, иначе простудитесь! – его плащ был совершенно мокрым, сапоги были густо покрыты грязью, и даже прекрасные кудри немного намокли, отчего сменили свой цвет на темное золото. – Пройдите к огню, сейчас я принесу горячего вина…
- Нет, ты пойдешь со мной, а чтоб принести нам вина, у тебя есть горничная, - оборвал он, силой увлекая ее обратно в гостиную. На столе, рядом с пустым кубком, стоял колокольчик, в который монарх недолго думая и позвонил.
Спустя несколько минут в комнате бесшумно возникла горничная, которая сделала глубокий реверанс и спросила:
- Что вам угодно, госпожа?
- Будь любезна, принеси нам вина, - ответил за Гиацинт Цэфир, не оборачиваясь.
- Слушаюсь, господин.
- Ну вот и славно, - он снова повернулся к совершенно растерявшейся хозяйке и улыбнулся. – Садись! Что ты стоишь, как на аудиенции? Мой визит абсолютно неофициален, я даже сомневаюсь, что кто-то в замке знает о моем отсутствии.
- Вы даже не взяли с собой охраны?! Но… но ведь это может быть опасно, - снова ей на ум пришла история убийства ее сына, и она скорбно замолчала, стараясь не смотреть на массивный перстень на мизинце правой руки короля.
- Не стоит беспокоиться, ведь я же чародей, так что сумею постоять за себя. Благодарю, - он взял у горничной кубок с подогретым вином. – Вы можете быть свободны на весь вечер.
- Доброй ночи, сэр. Доброй ночи, госпожа, - и девушка растворилась в полумраке холла.
На короткий миг повисла тишина, а потом Гиацинт сочла возможным ее нарушить:
- Позволите задать вопрос, ваше величество?
- Разумеется.
- Что же побудило вас прийти?
- Я хотел узнать, как ты устроилась… да и вообще посмотреть, как идут твои дела, - непринужденно пожал плечами Цэфир, вытягивая ноги к огню. – Ты имеешь что-то против?
- Нет, ну что вы!… Я совсем не то имела ввиду! – она нервно покрутила в ладонях бокал с вином, после чего поставила его на стол и неуверенно продолжила. – Я не привыкла, что короли ходят в такую непогоду пешком… и без конвоя… в такую даль, только чтобы навестить… такую как я.
- Однако ты не можешь не знать, что короли – существа страшно капризные! – усмехнулся он. – Никто никогда не знает, что взбредет им в голову… Вот и здесь то же самое – даже Михаэль будет в шоке, когда узнает, что я натворил, хотя уж он-то знает меня чертову тучу лет и, казалось бы, ко всему привык.
- Честно признаться, я даже не очень-то умею разговаривать с королями… ну… в неофициальной обстановке, - она снова запнулась и покраснела.
- Оставь, в неофициальной обстановке короли становятся такими же обычными людьми, как ты сама. Так что можешь спросить меня все, что хочешь… прежде, чем я начну допрашивать тебя.
- Насколько мне известно, ваше величество женится на исходе мая. Могу я поинтересоваться, как поживает ваша невеста?
- Конечно, можешь, но только я совершенно уверен, что тебе это неинтересно. Кроме того, свадьбу я перенес.
- Да?! И почему?…
- Честно говоря, просто потому, что я что-то не очень хочу жениться… думаю, что я соберусь со своим мужеством не раньше начала сентября. Я тоже порядочный трус, Гиацинт. Как все мужчины, я чересчур дорожу своей свободой… Тебя устроит такой ответ?
- Да, благодарю вас, - девушка отвернулась, чтобы скрыть довольную улыбку. Она и сама не знала, почему новость о перенесении августейшей свадьбы так ее обрадовала – шансов-то больше не становилось.
- Хорошо, тогда теперь моя очередь спрашивать. Как ты устроилась? Все ли тебе здесь нравится?
- Вы еще спрашиваете, ваше величество! – улыбнулась она. – Я живу как в раю, честное слово. Каждый день я вспоминаю о вас, даже не могу сказать, с какой теплотой – ведь именно вы сделали меня счастливой…
- Ну ли? Счастливой? Сомневаюсь, дитя мое.
- Э… ну… по известной нам обоим причине, да… но… по крайней мере, гораздо счастливее, чем я была. С работой тоже все в порядке… Кстати, позвольте вас поблагодарить за все – теперь ко мне относятся так, как будто руковожу мастерской я, а не мэтр Шаратон, и я получаю столько денег, что моему мужу даже и не снилось.
- Что?! Я тут не при чем! – уверенно заявил он. – Наверное, это тебе подарок лично от Михаэля – я вижу, ты его чем-то зацепила. В любом случае, это не я.
- Позвольте вам не поверить, - усмехнулась Гиацинт.
- Позволяю – это твое право. Но маршал мой точно немного подтаял после того, как проводил тебя домой – даю слово, честное королевское. Так, а в остальном как ты? Уже отошла?…
- Думаю, да, - задумчиво ответила она, поднимаясь с места и подходя к камину еще ближе. – Но есть еще одно… Я боюсь, ваше величество.
- Вот как? И чего же ты боишься?
- Кастора. Я рассказывала вам, что рано или поздно он меня отыщет… чего бы ему это ни стоило. Вряд ли он признает ту бумагу, которую вы дали мне – как обычно, скажет, что я все придумала… На его стороне сила, милорд – с теми, кто слабее него, он куда как храбр. А я слабее, гораздо слабее.
- Полно тебе, Гиацинт, полно! – ласково сказал Цэфир, подходя к ней. – Я обещал, что защищу тебя от него – и я сдержу свое слово. Если тебе так спокойнее, я велю прислать в твое личное пользование двух гвардейцев… Думается, против них-то твой муж не устоит.
- Да. Но вряд ли он будет играть честно… Насколько я его знаю, ему больше по душе удары ножом из-за угла, предательские, подлые… такие, как он сам.
- Ты всегда можешь расчитывать на меня, Гиацинт, - серьезно сказал король, разворачивая девушку лицом к себе. – Я серьезно – в любое время дня и ночи ты можешь прийти в мой замок. Никто не остановит тебя, а напротив, любой солдат, что тебе встретится в парке, охотно поможет тебе от моего имени.
- Спасибо вам, ваше величество, - он заметил, что на ее ресницах блестят слезы. – Я не знаю, как мне вас благодарить…
- Вообще-то… ладно, подумай сама, зачем мне твоя материальная благодарность? Я сам могу кого хочешь одарить… А вот отношение – оно дорогого стоит, так что… Гиацинт?…
- Да, ваше величество.
Она подняла глаза и тут же встретилась взглядом с ним. Глубина его глаз словно загипнотизировала ее, однако все же не настолько глубоко, чтобы отнять способность соображать – она все-таки еще смогла уклониться, поэтому его поцелуй, ласковый и невесомый, пришелся в щеку, а не в губы. Только тут девушка с удивлением отметила, что руки короля бережно обнимают ее талию, а ее собственная ладонь лежит у него на плече, то ли отталкивая, то ли притягивая.
- Гиацинт, прошу! – снова прорезал тишину его голос.
На этот раз уклониться она не успела, и уже через мгновение могучие руки Цэфира плотно обвились вокруг ее талии, и она увидела, что отступать ей некуда. В конце концов, разве не об этом она мечтала всю прошедшую неделю?! Разве не этого ей хотелось в тишине ночи?!… Да… такого поцелуя, горячего, ласкового… такого, чтоб за него можно было продать душу. Однако имелось несколько немаловажных «но»… Все еще задыхаясь, Гиацинт решительно отпрянула и отчаянно взглянула королю в глаза:
- Ваше величество!…
- Погоди… не говори ничего!… - он снова поцеловал ее, на этот раз в скулу, в шею и ямочку между ключиц. И в этот момент девушка обнаружила, что его тяжелая, горячая ладонь осторожно, словно исследуя, скользит по ее груди – уже под шелковой рубашкой, по голому телу.
Чуть не плача, Гиацинт вцепилась в его запястье и простонала:
- Нет… прошу вас, ваше величество… не надо!…
- Послушай меня, - твердо сказал он, снова заставляя ее смотреть себе в глаза. – Я бы никогда не стал настаивать, если бы не знал, что ты тоже хочешь меня… Не нужно читать мыслей, чтобы это понять!… Ведь я прав?! Отвечай, тебе приказывает король!
- Да… да, конечно, вы правы, ваше величество…
- Бог мой, это невыносимо! Меня зовут Цэфир!
- …вероятно, вы…
- Ты!
- …знаете… знаешь все лучше меня, но… Пожалуйста, услышь меня! Не надо!
- Но почему, почему же?! – осторожно, но все же успешно преодолевая ее сопротивление, король стащил с ее плеч короткую бархатную курточку и принялся за пояс.
- Да потому… потому… тебе ведь все равно, кого обнимать – меня или еще какую-нибудь красотку – а для меня это очень существенно!… Через несколько часов ты уйдешь, уйдешь навсегда, и… Черт возьми, я люблю тебя, твое величество!
- Тогда тебе тем более не о чем волноваться, - улыбнулся он. Король настойчиво потянул ее за руку, увлекая вслед за собой на широкую низкую кушетку, покрытую тяжелым узорным покрывалом; Гиацинт ничего не оставалось, кроме как покориться и снова позволить ему себя обнять. – Видишь ли, втое появление резко изменило мою жизнь. Я думаю, что перенес свадьбу, чтобы дать себе время все хорошенько обдумать… Я давно уже не говорил этого кому бы то ни было, но… я тоже люблю тебя, Гиацинт!
Он рывком стащил с нее рубашку и принялся за шнуровку на своем простом черном кафтане. При этом глаза его так искренно улыбались, что девушка тоже не удержалась от улыбки:
- И ты не уйдешь, когда получишь свое,… навсегда?
- Нет, только не навсегда, - промурлыкал он ей в ухо. – Мы будем видеться часто, обещаю, так часто, как я только смогу. Честно-честно!
Одежды на ней уже не было, но в свете камина блеснул вдруг массивный медальон на простом кожаном шнурке, уютно улегшийся у нее на шее. Король приподнялся на локте и удивленно вздернул бровь:
- Что это?
- Та монета, которую ты дал мне. Ты ведь сказал – на удачу… а я получила счастье, - Гиацинт осторожно провела рукой по его кудрям и снова улыбнулась. – Тебя.
… Девушка проснулась, когда огонь в камине уже догорел, а за окном забрезжил робкий весенний рассвет. Она лежала в своей гостиной, все на той же тахте, под уютным шерстяным пледом, но Цэфира, разумеется, рядом уже не было. «Пожалуй, имя моей главной сопреницы – Аален-Кай, - подумала Гиацинт, жмурясь от радости. – Если у меня теперь появил шанс затмить остальных, то я обречена постоянно делить его с этой матроной…».

***

Гиацинт вздохнула, взяла свечу со стола и отправилась в спальню. Времени было уже почти полночь… «А это значит, что сегодня он не придет», - грустно подумала она, поднимаясь наверх. Цэфир сдержал свое обещание и приходил к ней так часто, как только мог – в итоге получалось раза три или четыре в неделю – но всегда никак не позже десяти вечера. Они никогда не договаривались заранее о следующей встрече, что порой порядком огорчало девушку, но она все понимала и даже не думала возмущаться. У короля множество обязанностей, а она сама выбрала себе эту долю – это бесконечное сладостное мучение, любить его и быть им любимой. Приходилось мириться с его поздними внезапными приходами, с тем, что он бывал с ней не более нескольких часов и всегда уходил еще до рассвета… Однако Гиацинт чувствовала, что она на это готова. Вряд ли, конечно, кто-нибудь еще удостоился бы такого великодушия с ее стороны, но Цэфир занимал в ее жизни совершенно особое положение. Мысли о дальнейшем ее ничуть не занимали, хотя девушка и понимала, что рано или поздно все эти недовстречи ей порядком надоедят и нужно будет что-то решать. Конечно, возможно, скоро она сама наскучит королю – мало ли у него было таких любовниц?! – но Гиацинт, следуя любимой привычке, рассматривала только самый радужный вариант, хотя и признавала наличие прочих.
Девушка вошла в спальню и тут же замерла, настороженно осматриваясь. Ей сразу показалось, что в комнате что-то не так… не так, как обычно… но ей понадобилось довольно долгое время, чтобы понять, что это. Окно. Застекленное разноцветными стеклами стрельчатое окошко было настежь распахнуто, и тонкая занавеска на нем судорожно трепетала на прохладном ночном ветру. По известным причинам Гиацинт опасалась открывать окна, хотя и не переносила духоты, так что ни она, ни ее слуги никогда бы не оставили пустую комнату распахнутой для всех желающих. Вернее, для одного, вполне конкретного желающего, который наверняка был где-то поблизости. «А я-то уже подумала, что все хорошо, - напряженно подумала девушка, вытягивая из ножен висевший на стене коридора меч. – Наивная! Он, небось, только того и ждал! А я-то, дура, все недоумевала, почему ж он до сих пор не предпринял попытки получить меня назад?! Ох, я влипла… Цэфир ведь так и не прислал мне гвардейцев – будучи с ним, я была настолько счастлива, что как-то забыла о них… и почти перестала бояться. А зря!… Бог ты мой, как зря!».
Она уловила еле слышный шорох за тяжелыми бархатными портьерами в углу. Поскольку сомнений в личности присутствующего не было, Гиацинт решила сделать шаг первой. Во-первых, скорее всего, этого от нее не ожидали, а во-вторых, тянуть дальше было просто опасно…
- Ты забыл, что я услышала даже тех ублюдков, что крались за нами, - холодно сказала она. – Ты полагаешь, я бы не вычислила, что ты здесь? Наивно.
- Ты всегда знала слишком много, - отозвался ей из темноты голос Кастора. – И, кстати сказать, я всегда считал это твоим главным недостатком – чересчур много ума женщине ни к чему, потому что с ним она тут же начинает увязать в неприятностях.
- Выйди на свет! – потребовала Гиацинт, до боли сжимая в руке меч. – Все равно я уже знаю, что ты здесь, знаю, где ты.
- Все-таки соскучилась, да?! – поддел ее Кас, все же выполняя ее просьбу. Они стояли друг напротив друга, словно дуэлянты, словно выжидая удобного момента ударить. Это был бой без правил, и, чтобы найти время изобрести какие-то правила по ходу дела, существовал только один способ – тянуть время.
- Даже не думала! Зачем ты пришел?! Вроде должен бы сообразить, что я тебя видеть не могу!
- Однако я все еще твой муж! – резонно возразил он. – Опусти железку, Гиацинт – все равно ты не сможешь заколоть меня.
- Да ну?! Я же убийца, забыл?!
- Ничуть. Однако тех парней ты не знала, более того, они причинили тебе боль… А со мной, как-никак, ты прожила шесть лет.
- Поверь, я готова об этом забыть. К вопросу о том, что ты все еще мой муж – спешу огорчить тебя, уже месяца два, как нет.
- То есть как это?!
- Лично его величество король аннулировал наш брак по моей просьбе. Я получила соответствующий документ, так что любой суд подтвердит…
- Только кто сказал, что я обращусь к суду?! Бумага короля меня ничуть не волнует… Догадываюсь, каким образом тебе удалось ее получить – думается, общество венценосца льстит тебе куда больше, нежели моя скромная малость. Я же ведь давно наблюдаю за тобой, так что я знаю, что наш король временно тобой увлекся. На твоем месте я бы не строил больших иллюзий – он же всей стране известный трахтельман!…
- Сильно сомневаюсь, что ты притащился обсуждать со мной фигуру короля! – резко перебила она. – Смотри, я ведь могу и передать ему твои слова – думаю, он не оставит их без внимания.
- Ладно, сокращаю суть своего визита до минимума, - неожиданно легко согласился Кастор. – Ты права, что зря время терять?! Итак, в отличие от убитых тобой амбалов, я даю тебе выбор. Либо ты возвращаешься ко мне и забываешь о короле, либо сейчас как следует ответишь за свое поведение в прошедшие два месяца.
- Ты что, обалдел, что ли?! – не удержалась от смеха Гиацинт. – Да ты спятил окончательно, если осмеливаешься предлагать мне такое! Я ведь все знаю – и про знахарку, которая помогла тебе меня заарканить, и про твою ссору с ней… Как ты полагаешь, как я должна к тебе относиться после этого? Хватит, ты и так достаточно испортил мне жизнь. Лучше уйди по-хорошему.
- Знаешь, что меня больше всего бесит?! – неторопливо поинтересовался он, извлекая из ножен свой собственный меч. – То, что ты все время подчеркиваешь, как я тебя достал и что именно я испортил тебе жизнь. А вот о том, что…
- Тьфу, а меня как раз бесит твое постоянное напоминание о тобой же самим выдуманной щедрости! – перебила девушка. – Надоел ты мне, если пришел убить – так попробуй, и перестань болтать не по делу!
- Подумай, стоят ли два-три месяца фавора у короля твоей жизни?!
- Стоят, - твердо сказала Гиацинт.
Она посчитала себя в праве атаковать первой, что и сделала, едва не распоров мечом дорогие обои на стене – Кастору все же удалось увернуться, и он, осознав всю серьезность ситуации, тут же парировал, не очень замысловато, но мощно. Его меч был значительно тяжелее меча девушки, который сам по себе представлял собой оружие парадное, а не боевое, и потому мало подходил для драки. Разумеется, выбирать не приходилось, так что Гиацинт оставалось надеяться только на свою ловкость. Пока что ловкость не подводила – девушка успешно кружилась вокруг своего противника, время от времени атакуя так, чтобы сбить его с ритма. С самого начала стало ясно, что дом сильно пострадает – дуэлянты использовали практически любые предметы для обороны, так что очень скоро большая часть свободного пространства была запонена раскиданными в беспорядке вещами домашнего обихода. О них тут же начали спотыкаться, так что к звону мечей прибавилась еще и ругань.
Спустя четверть часа театр боевых действий перебрался на первый этаж, в холл. В перерыве между двумя довольно мощными атаками Кастора Гиацинт успела подумать: « Вот если сейчас вырваться на улицу и добежать до замка… мне, может, еще и удастся спастись. Сама я с ним не справлюсь – у нас тут обратная ситуация… Похоже, он в бешенстве, а вот я панически не знаю, что мне делать!». Она почувствовала, что начинает уставать – правая рука уже давала о себе знать, быть может, от непривычно долгой драки, может, от неудобного оружия, да и дыхание уже стало тяжелым. Пора было решать исход битвы в ту или иную сторону, поэтому девушка собралась с силами и провела следующую атаку настолько блестяще, что ее противник просто растерялся и неосторожно открыл для всех желающих левый фланг. Гиацинт недолго думая этим и воспользовалась – произведя обманный маневр мечом, она что было силы двинула Касу в левый висок кулаком. Конечно, на длительный результат она и не расчитывала, но времени отключки Кастора должно было хватить на то, чтобы выбежать из дома и приобрести хотя бы несколькосекундное преимущество.
Все сложилось именно так, как она и планировала – получив мощный удар костяшками пальцев в висок, Кастор на некоторое время вышел из строя, тяжело навалившись на стену и изо всех сил пытаясь сообразить, что происходит и где он находится. Тем временем Гиацинт не теряла времени даром – она выскочила на улицу и помчалась вниз по переулку, поняв, что Кас, скорее всего, кинется в погоню по Ткацкой улице, которая была больше, прямее, да и вела, кстати сказать, к королевскому замку. Бежать приходилось быстро – а бегать как следует Гиацинт не умела никогда – так что она с ужасом думала, что же будет еще через несколько минут, когда силы окончательно иссякнут и ее противник придет в себя. Ситуация была дикой – что за ерунда, история еще не знает случаев, чтобы человек дрался со своей бывшей женой не на жизнь, а насмерть – но увы, реальной… В идеале следовало бы найти наемный экипаж или лошадь, а еще лучше – наткнуться на постового где-нибудь на углу и перевесить свою проблему на него, но к сожалению, час был поздний, поэтому на улицах никого не было. Снова приходилось полагаться только на себя, а потому Гиацинт собрала свою волю в кулак и припустила дальше, молясь лишь, чтобы темная громада замка выросла впереди поскорее.
Проехать в резиденцию короля можно было многими путями, и не последним из них был Королевский тракт, шедший прямиком от главных городских ворот до въезда в обширный парк, окружавший замок. Именно этот путь избрал взебешенный Кастор, от злости и удара головой о стену окончательно утерявший способность соображать. Он уже не трудился хотя бы продумывать свои действия, а знал лишь, что рано или поздно все же нагонит свою жену и тогда непременно убьет ее. Гиацинт же была гораздо более изобретательна, поэтому она добралась до королевского парка быстрее, петляя по переулкам и тихим уличкам в самом сердце города. Слава богам, последний переулочек кончился не у главного входа в парк, а где-то на его окраине, так что опасность сразу же столкнуться с Кастором была не так уж и велика.
Девушка нырнула в росшие поблизости кусты, густые и достаточно высокие, чтобы скрыть ее от посторонних глаз, и в изнеможении упала на землю, стараясь отдышаться. В висках стучало, перед глазами плыли темные круги, а грудь словно разрывалась от резкого недостатка воздуха… Прошло немало минут, прежде чем Гиацинт снова почувствовала себя готовой к подвигам. Она почти бесшумно выскользнула из спасительных кустов и крадучись двинулась по дорожке куда-то во тьму, ориентируясь лишь на далекий отблеск фонаря где-то за деревьями. Дорожка была узкой, гравий едва слышно похрустывал под ногами, и девушка совсем уж было успокоилась, но вдруг ей показалось, что неподалеку кто-то тяжело дышит, словно после длительного забега. Она тут же замерла – подумала, что в королевском парке, должно быть, немного таких товарищей, которые устраивают себе пробежку глубокой ночью – прислушалась и медленно двинулась дальше, изо всех сил стараясь идти как можно тише. Тяжелое дыхание Каса было не так уж и близко, где-то слева за деревьями, поэтому Гиацинт тут же резко свернула вправо, надеясь все же выйти на более широкую дорожку и сориентироваться наконец, в какой же стороне находится замок.
Дорожка вскоре появилась, широкая и прямая, даже уже не дорожка, а аллея, обсаженная цветущими каштанами и посыпанная все тем же шуршащим гравием. Девушка рассудила, что лучше сделать решительный шаг, а не красться так друг за другом до посинения, поэтому она тяжело вздохнула и снова побежала вперед, молясь про себя всем богам, чтобы поблизости оказались солдаты. Почти в тот же момент она услышала погоню – не было нужды оборачиваться, чтобы увидеть за собой Кастора – и уже одно только это ощутимо придало ей сил. Аллея завернула, и в один момент все еще далеко, за чередой стройных подстриженных туй и стройных величественных пиний показался ярко освещенный королевский замок. До сего дня Гиацинт видела это сооружение только издалека, и даже сейчас у нее хватило еще сил восхититься его великолепной, совершенно невесомой архитектурой и мастерски сделанной подсветкой из разноцветных гигантских фонарей.
Но самым большим чудом было не это – буквально в нескольких метрах от бегущей Гиацинт исправно нес свою службу солдат в сине-серебристом плаще, который, натурально, услышал шум и тут же выставил перед собой алебарду:
- Стойте!
- Охотно, - выдохнула девушка, останавливаясь. – Прошу вас, помогите мне! Видите, меня активно преследуют!
- Не беспокойтесь, считайте, что этот человек – уже не ваша проблема! – отчеканил солдат и ринулся вперед.
Гиацинт испытывала страстное желание полюбоваться на бойню, из которой ее бывший муж точно не выйдет живым, но из-за ближайшей толстой пинии возник еще один солдат, который поклонился и сказал:
- Прошу вас пройти со мной, госпожа. Думаю, вам следует хорошенько отдохнуть.
- Да, благодарю, - нехотя согласилась она, понимая, однако, что он прав.
- Вам придется побыть несколько минут в привратницкой, - извиняющимся тоном продолжил офицер – в свете фонаря девушка различила нашивки на его кафтане. – Видите ли, я не могу проводить вас в замок – как вы понимаете, все уже спят, и…
- Не переживайте за меня, мне главное сесть, а где – уже неважно, - отмахнулась она. – Так, получается, вы знаете, кто я?
- Конечно, госпожа. Его величество предупредил всех гвардейцев о том, что вы можете прийти к нам за помощью.
Гиацинт кивнула и промолчала. Она уже видела, что король сдержал свое слово, чему бесконечно радовалась. Ведь это значило, что она и правда занимает в его жизни какое-то место, что он вспоминает о ней не только за пять минут до того, как инкогнито выскользнуть из замка, а и так, сидя над проектами приказов в рабочем кабинете. «Быть может, Кас и прав, - думала девушка. – Быть может, это все скоро кончится, а потом я начну умирать от боли и тоски, но… Сейчас, в те мгновения, когда я чувствую, что он любит меня, что я сама люблю его до полного сумасшествия, я настолько счастлива, что мне наплевать на будущее. Сегодня ночью проблема Кастора канет в вечность, и уже ничто не помешает мне наслаждаться любовью, даже если она будет коротка».
Привратницкая была небольшой, уютной комнатой с низкими сводчатыми потолками, большим, ярко пылающим камином и огромным дубовым столом, окруженным пятью низкими трехногими табуретами. Офицер усадил усталую девушку поближе к огню на единственный имеющийся в помещении стул и с поклоном сказал:
- Отдыхайте, госпожа. Я должен вас покинуть – необходимо отдать распоряжения, чтобы вам подали экипаж.
- Не стоит беспокоиться, - попыталась возразить Гиацинт. – Я доберусь сама!…
- Сожалею, но это приказ его величества, и я не вправе его нарушить.
Он бесшумно вышел, а девушка ощутила, что засыпает. Только теперь, оказавшись в теплом и уютном помещении, на удобном стуле, она почувствовала, как сильно устала от этой глупой драки и беготни, и ее потянуло в сон. Вероятно, она даже немного задремала, но мгновенно проснулась от легкого скрипа двери и ласкового голоса, произносящего:
- Я так надеялся, что этого не случится!… Прости меня, Гиацинт – это моя вина, что тебе пришлось так долго бегать. Я недооценил твоего мужа и не принял необходимых мер.
- Пустое, - улыбнулась она, вставая. Усталость снова навалилась на нее, поэтому она буквально рухнула в руки Цэфира, крепко обняв его за талию. – Я тоже хороша – совсем расслабилась и забыла обо всем на свете! Я так привыкла быть счастливой рядом с тобой, что вообще перестала думать о Касторе!…
- Теперь тебе нечего опасаться, - он погладил ее по голове и сообщил. – Офицер только что доложил, что все кончено.
Несмотря на то, что она искренне ненавидела своего бывшего мужа, по ее спине пробежали мурашки:
- Господи… Как это дико!
- А его поведение было не дико? - резонно возразил король. – Если твоя советь все же протестует, так послушай, что я тебе скажу. Ты уже убедилась, что верховная власть в моих руках. И вот я, как ее полновправный держатель и единственный владетель, вполне оправдываю все твои действия. Кастор был чудовищем, любовь моя, так что… он получил по заслугам.
- Конечно, ты как всегда прав, - пробормотала она ему в плечо. Снова нестерпимо захотелось спать, и Гиацинт поинтересовалась. – Ты не против, если я немного подремлю у тебя на плече? Оказывается, я так устала!
- Потерпи еще немного, подремлешь в карете – я думаю, ее уже подали. Идем! Впрочем… ладно, не надо.
Цэфир легко поднял ее на руки и вышел в прохладу ночи. Девушка уже не трудилась думать – в сущности, зачем было это делать, если теперь опасаться было решительно нечего? Путешествие до дома прошло в мягком, уютном полусне бархатных сидений кареты, негромком цокоте подков лошадей по мостовой и мерном покачивании экипажа, и в себя она пришла только в своей спальне. Лунный свет жидким серебром струился из окна, причудливо разбрасывая тени на темную мебель и выхватывая из темноты фигуру Цэфира, сидевшего на краю кровати и задумчиво созерцающего витражи. Гиацинт улыбнулась и прошептала:
- Наверное, сейчас уже очень поздно… или уже рано?… Ты как всегда скоро исчезнешь, и я снова буду ждать тебя каждую секунду, с тех самых пор, когда за тобой закроется дверь.
- Не бойся, сегодня я не уйду, - успокоил ее он и снова крепко прижал к себе. – Только вот… я должен кое-что сказать тебе, дорогая. Не думаю, что ты обрадуешься, но такова правда жизни.
- Слушаю, - едва выговорила она, крепко сжимая его ладонь. В эти самые секунды она ощутила, что буквально похолодела от страха услышать, что все кончено.
- Я должен буду завтра уехать.
- Куда? Зачем?! – девушка тяжело вздохнула. – Впрочем, я все понимаю. Ведь ты же король!
- Да, я король, и в последнее время я частенько сожалею об этом. Однако я не вправе отказываться от короны, поэтому завтра мне предстоит отбыть в Тхорнфольг.
- Ничего себе! Ведь это же край земли!!! Туда ехать-то только… месяца два…
- Ну-ну, не будь так пессиместична, - не удержался от улыбки Цэфир. – Пути туда чуть меньше двух недель. Ну и официальный визит первых лиц государства длится порядка семи дней – так уж положено! – тем более, что переться в такую даль на пару дней нецелесообразно. Вот и выходит, что меня не будет больше месяца… ну, пять недель, если быть точным.
- Как чертовски долго! – Гиацинт вздохнула и мягко высвободилась из его объятий. – И что же ты там забыл?… Нет-нет, ты не подумай, будто я сомневаюсь в нужности этой поездки… Просто… так, хочу знать. Если это, конечно, не сверхсекретно.
- От тебя у меня нет секретов, - совершенно серьезно ответил король. – Суть там дурная, сокровище мое. Большую часть времени я должен буду смотреть парады, одобрять проекты новых трактов через болота и заверять своим согласием постройку пограничных крепостей… Но это только как сопутствующие мероприятия, а основного дела там на полчаса. У Аален-Кая истек мирный договор с Тхорнфольгом, заключенный еще в незапамятные времена моими предками. Разумеется, сейчас, когда я поднял страну из пепла, никому не придет в голову с нами воевать, но я считаю себя обязанным обезопасить родину еще и на некоторый срок после своей смерти.
- Что ж… ты знаешь мое мнение, - она натянуто улыбнулась и ласково дотронулась до его чисто выбритой щеки. – Я люблю тебя, Цэфир, так что самое важное для меня – это увидеть тебя снова. Я буду ждать столько, сколько понадобится, лишь бы только увидеть тебя снова, и мне безразлично, будет это день, месяц или год.
- Представляешь, - задумчиво усмехнулся он, - мне придется почти все время носить форму особого подразделения королевской армии. Забавно… Я же не только главнокомандующий, формально в моем личном распоряжении находится не только гвардия, но и подразделение быстрого реагирования.
- Ты для меня всегда великолепен, - озорно подмигнула она. – А особено…
- Да, я знаю.
- А раз знаешь, быстренько собирайся спать. Не сомневаюсь, что у тебя был трудный день, а завтра тебе предстоит длинная дорога.
Цэфир только улыбнулся и молча покорился. Он уснул, как только коснулся головой подушки, а вот Гиацинт пролежала без сна почти до самого рассвета, ласково поглаживая его золотистые кудри и лихорадочно соображая, что бы еще для него сделать. Она изнывала от осознания, что у него настолько все есть, что ее скромные попытки вряд ли что-то значат, однако она хорошо помнила его слова: «Отношение дорогого стоит». Именно это она и старалась дать ему, она не жалела сил, чтобы дать ему то, что он вряд ли когда-нибудь видел от других женщин. Ведь Гиацинт хорошо понимала, что ей от Цэфира ничего не нужно, кроме него самого – она догадывалась, что могла бы иметь все, и даже больше того, стоило только попросить – но ее и правда все устраивало.
…Когда солнце поднялось над городом и осветило все его сияющие золотом шпили, Гиацинт бесшумно вернулась в спальню из кухни, где провела последний час, нежно поцеловала короля в щеку и тихо сказала:
- Вставай, твое величество. Завтрак ждет тебя.