III


Возможно, я совершила ошибку поехав в ту ночь к Ларисе, но почему-то мне не хотелось оставаться одной. Какое-то смутное беспокойство не покидало меня каждый раз, когда я смотрела на сестру и приходилось прилагать усилия, чтобы это не отразилось на лице. Я вообще привыкла скрывать свои чувства от других – если твое сердце и душа закрыты – значит, никто не может забраться туда достаточно глубоко, чтобы причинить боль.
Но была еще одна причина, из-за которой я не могла так быстро расстаться с сестрой. Мне казалось, что я ей нужна. Она не говорила этого, даже не намекала. Просто, у меня было такое чувство. А так как дома меня уже давно никто не ждал, провести с ней какое-то время было лучше, чем возвращаться в пустую квартиру в ожидании еще одной бессонной ночи.
Мы слишком сильно отличались друг от друга – и дело было не только в воспитании и взгляде на жизнь. Мы по иному воспринимали суть вещей. То, что Лариса считала простым и естественным, для меня казалось странным и иррациональным. Ее ночной образ жизни был, на мой взгляд, слишком рискован, а любовь к спиртному опасной. Хотя, после прошлого вечера, видимо мне не следовало упрекать ее хотя бы в этом.
- Куда ты? – удивленно спросила Лариса, с трудом приоткрыв глаза.
Я провела у нее выходные, и к моему глубокому удивлению мы оставались дома, глупо хихикали и болтали о пустяках. Наверное, мне всегда не хватало такого простого сестринского общения, пусть ни о чем, но в какой-то мере приоткрывавшем странный противоречивый характер Ларисы. Мы были разные, но я ее понимала.
- На работу. Помнишь – сегодня понедельник – день тяжелый и все такое, - отшутилась я.
- С ума сошла? Ты встаешь в такую рань, чтобы раз в месяц получать копейки?
- Но это мои копейки, - возразила я, - и другого дохода у меня нет, и не предвидится.
- Слушай, пошли их всех, у меня достаточно денег, - окончательно проснувшись и недовольно щурясь, она, наконец, встала.
- Не думаю, что это правильно.
- Знаешь, что меня в тебе раздражает больше всего? – невозмутимо спросила Лариса.
- Что? – с нарочитым интересом я уставилась на нее.
- Твоя правильность. Меня от нее просто тошнит! – отрезала сестра, и с трудом направилась в ванную. В этом мы тоже были различны – она могла проводить всю ночь без сна, при этом была совершенно нежизнеспособна по утрам. Я же совсем наоборот.
Остановившись у двери, она полуобернулась ко мне:
- Может, ты еще и готовить умеешь? – ворчливо спросила она.
- Нет, - извиняющимся тоном ответила я.
- Моя девочка! – расплывшись в улыбке, она, наконец, скрылась в ванной.

Рабочий день мог сравниться лишь с собачьей песней – долгой и нудной. Вернувшись домой и послонявшись по пустым комнатам, я поняла, что мне не хватает сестры, ее грубых шуток, незлых подтруниваний и разговоров ни о чем. Видимо, ей тоже чего-то не хватало, так как не успев еще толком загрустить, я услышала телефонный звонок. Странно, но беря трубку, я уже знала, чей голос услышу по ту сторону.
- Как панщина? Закончилась? – иронично спросила сестра.
- Труд на благо Родины, - скривившись, поправила я, - и да, на сегодня я свободна.
- Тогда жди, я сейчас к тебе приеду, - я вслушивалась в телефонные гудки, невольно задумавшись о том, готова ли к торнадо, по имени Лариса.

***

- И долго ты собираешься так жить? – озадачила она меня вопросом осмотрев квартиру.
- Как именно?
- В печали, спрятав себя от мира.
- Я не прячусь. И думаю, это естественно испытывать печаль, когда ты потерял близкого человека.
- Печаль разъедает изнутри, делая тебя жалкой и беспомощной. Нужно не горевать, а бороться.
- С кем?
- Прежде всего – с собой. Ты можешь провести всю жизнь, сожалея об утраченном, а можешь взять себя в руки и начать все с начала.
- Но я не могу просто взять и изменить себя.
- А никто и не говорил, что будет легко, - Лариса подошла к моему старенькому шкафу, - посмотрим, что у нас здесь.
- Это моя одежда.
- Одежда? Родная моя, я, конечно, понимаю, что не всем дано быть неотразимыми, но надо хотя бы к этому стремиться, - она вынимала очередную вещь, внимательно рассматривала, и отправляла в стоящую рядом коробку. Вскоре в нее перекочевало все, что составляло мой нехитрый гардероб.
- Скромность украшает, но не до такой же степени, - насмешливо сказала она.
- Но в этом я чувствую себя удобно, - попыталась возразить я, но меня прервал смех Ларисы.
- Ни одна женщина не может чувствовать себя удобно в этом. Пошли.
- Куда? – удивилась я.
- Тебе известно такое старое народное слово как шоппинг?
- Оно подразумевает под собой некоторую сумму денег, которую ты готов выложить ради этого мероприятия, - заметила я, - к тому же меня вполне устраивает то, в чем я сейчас. Не понимаю, чего ты прицепилась к моей одежде.
- Я хочу чтобы ты увидела, наконец, в себе женщину. Тогда, возможно, ее в тебе увидят и все остальные. А о деньгах не беспокойся – они такие же твои, как и мои.
- О чем ты?
- Ты еще не все знаешь о своей семье, родная, так что не сопротивляйся, а прими мою заботу как данность. Короче говоря, расслабься, и получай удовольствие. Пока хотя бы так.

После пары часов примерок и шумного спора, скрепя сердце и загнав подальше сомнения, я последовала совету Ларисы и расслабилась, лишь молчаливо удивляясь вкусу сестры и ее способности почувствовать то, что мне необходимо. Она не оставила без внимания даже мелочи, о которых я раньше не задумывалась.
- Как тебе эти? - она вертела в руках нечто маленькое кружевное красного цвета.
- Я это не одену, - возразила я, с ужасом понимая, что она собирается это купить.
- А куда ты денешься? – издевательски усмехнулась она, - разве ты не хочешь порадовать своего дружка?
- Если бы он был, то, разумеется, я бы хотела его порадовать. Хотя вряд ли ему доставит удовольствие созерцание этих двух веревочек с кружевом на моей заднице, - несмело возразила я.
- Ты хочешь сказать, что… - оживилась Лариса
- Именно! И давай закроем эту тему, договорились? – буркнула я, окончательно смутившись.
- Ждешь принца?
- Жду человека, кому буду нужна я, а не первое подвернувшееся под руку тело.
- А ты романтик, – странно улыбнувшись, сказала сестра, к счастью этой темы она больше не касалась.
Впоследствии она уже не задавала вопросов, игнорируя все мои возражения. В конце концов, я устало махнула на все рукой, и просто была молчаливым манекеном, терпеливо сносящим издевательство над своим телом. Наконец, мои мучения закончились, и груженные покупками, мы буквально выползли из очередного магазина.
- А теперь в салон красоты! – бодро сказала Лариса, заглушая мой стон.
На улице уже стемнело, когда мы уставшие, но довольные (по крайней мере, Лариса) вернулись в машину и направились к ее дому. С тревогой заметив, как ее взгляд остановился на очередной вывески, я, прочитав название, поспешила ее отдернуть.
- Нет, Лариса. Ни за что, никогда! Мне этого не нужно!
- Почему? – небрежно пожав плечами, сестра резко затормозила. Ты должна стать совершенством, а это требует жертв. Думаю, бриллиант то, что тебе нужно.
- Не надо, Лариса. Не искушай меня, - произнеся эти слова, я неожиданно наткнулась я ее растерянный взгляд. Она вздрогнула, и отвернулась.
- Лариса? Что с тобой? Я тебя обидела? – забеспокоилась я.
- Нет. Ты даже не представляешь…, - через секунду она была в порядке, будто ничего не произошло. Но до ее дома мы доехали в полном молчании.

***

- Если ты еще хоть раз попытаешься натянуть это платье на колени, я тебя покусаю, - шутливо сказала Лариса наблюдая за моими мучениями.
Я это сделала снова – позволила сестре себя уговорить, и теперь терпеливо ожидала момента, когда Ларисе надоест развлекаться, и мы пойдем домой. Но время было позднее, а ей и в голову не приходило, какое смущение я испытываю, ловя на себе заинтересованные взгляды. Конечно, я была не настолько самоуверенной, чтобы приписывать их собственному очарованию, но, находясь рядом с Ларисой внимание, было неизбежно. В очередной раз напомнила себе, что ни за что не согласилась бы на предложение сестры, если бы не увидела тот взгляд, украдкой брошенный на меня – растерянный, смущенный, полный раскаяния. Не знаю, что ее могло так задеть, но мне хотелось сгладить эту неловкость, и вернуть Ларисе хорошее настроение.
Я снова посмотрела на себя в зеркало за стойкой бара и подивилась способности косметики творить чудеса. Не знаю, нравилась ли я себе, но, во всяком случае, неприметной меня назвать было теперь трудно. Я улыбнулась, и отражение повторило движение моих губ.
Внезапно, я ощутила на себе взгляд, внимательный, изучающий. Чуть повернувшись в сторону, я постаралась определить, чьего внимания я была удостоена, но безрезультатно.
- Чего ты вертишься? Знакомого увидела? – почти гаркнула Лариса мне на ухо.
- Нет. Думаю, я ошиблась, - потерев ухо, я сползла с неудобного стула, - мне пора домой.
- Расслабься, еще детское время! – возразила сестра, - дай мне еще полчаса.
- Ты кого-то ждешь?
- Можно и так сказать, – она скривилась в улыбке, - мне нужно отлучиться, а ты не скучай.

Глеб снова невольно задержал взгляд на девушке. Она говорила с объектом. Значит ли это, что у них две цели, вместо одной? Кто она? Жертва или новая угроза? Во всяком случае, скоро ловушка захлопнется, и эта тварь теперь никуда от них не уйдет.
- Ты готов? - скользнув взглядом по так и не выпитой другом водке, Андрей присел рядом.
- Ты сомневаешься?
- Послушай, я знаю, как для тебя важно ее уничтожить. Игорь был и моим другом. Но если мы сейчас допустим ошибку…
- Значит мы не позволим себе ошибиться, - отрезал Глеб резко поднявшись, - как наживка?
- Трясется от страха.
- Как всегда, - Глеб презрительно скривился, - сначала они готовы продать душу, а потом трясутся за свои жалкие жизни.
- Они люди…
- Мы тоже, - напомнил Глеб, - но это еще не повод становиться тварями.

Смутное беспокойство овладело мною. Я не понимала, что могло его вызвать – просто в один миг мне стало страшно. Не за себя – за Ларису. Вскочив, я постаралась отыскать сестру посреди этого хаоса. Но что-то подсказывало мне, что среди танцующих Ларисы нет. Покинув зал и свернув в коридор я миновала несколько закрытых дверей. Нет, не здесь. Откуда я это знала? Просто чувствовала и все. Свежий ветерок, всколыхнувший выбившуюся прядь, заставил меня пройти дальше – прямо к приоткрытой двери черного хода. Секунду поколебавшись, я открыла ее полностью, и вышла в темноту.

- Прошу, не делай этого! Я знаю, что ошибся! – испуганный голос нарушил ночную тишину.
- Почему каждый раз я должна выслушивать одно и то же? – насмешливо произнесла Лариса, - в конце концов, я никого не заставляю. Вы сами делаете свой выбор.
- Я не знал… Я не хотел…
- Поздно пить боржоми, - хохотнула Лариса, приближаясь к своей жертве, - есть последние слова, пожелания?
- Сдохни, сука, – внезапно оживившись, недавняя жертва, оттолкнув девушку, попыталась скрыться в темноте.
- Не так быстро, - возмутилась она, стараясь схватить убегающего человека. Но внезапно, раздался едва слышный хлопок, и тело девушки вздрогнуло, от пронзившей его пули.
- Черт, а я и забыла, как это больно, - устало закатив глаза, она замерла, всматриваясь в показавшиеся из переулка тени.
- Рад, что напомнил, - голос Глеба раздался одновременно со вторым выстрелом, попавшим точно в цель, Лариса отступила на два шага, и прислонилась к стене.
- Святая вода? – превозмогая боль, поинтересовалась она.
- Мой личный рецепт, - мужчина вышел из тени, - следи за ней.
Он слегка отступил, давая дорогу напарнику.
- Ну нет, дай мне это сделать самому, - возразил Андрей.
- Как хочешь, - жесткая улыбка на миг исказила хмурое лицо Глеба, - но будь осторожен.
Андрей, отбросив опасения, движимый лишь желанием поскорее разделаться с тварью, вышел вперед. Подойдя к обездвиженной Ларисе, он занес над ней длинный острый кинжал.

Услышав голоса, я на миг заколебалась, но, узнав голос сестры, рванулась вперед. Что-то происходило, и у меня было ощущение, что я могу не успеть. Стараясь двигаться бесшумно, я свернула за угол, и замерла от разворачивающейся перед моими глазами картины. Моя сестра, с мертвенно бледным лицом, обессилено прислонилась к стене, с двух сторон ее окружили угрожающего вида мужчины. Один из них держал пистолет, в руках другого поблескивал кинжал. Боже мой! Они хотели ее убить! Повинуясь инстинкту, я схватила кусок доски, лежащей у мусорных баков, и, не теряя ни минуты, бросилась к тому, кто стоял ко мне спиной. Оба были слишком заняты, чтобы сразу же обратить на меня внимание, и все же, в последний момент, за миг до удара он обернулся. Я услышала хлопок, увидела сузившиеся от злости глаза, смотрящие прямо на меня. Превозмогая острую боль в плече, я размахнулась, и опустила доску ему на голову. Уже падая, уловила движение со стороны Ларисы, хриплый вскрик, а потом меня окутала плотная тишина.




IV


Кристоф, перешагнув бесчувственное тело Регины, склонился к Ларисе. Едва слышное дыхание говорило о том, что она жива. Пока жива. У него было мало времени.
Он бросил взгляд на вторую девушку - жизнь быстро покидала ее. Ещё немного и она потеряет столько крови, что любая помощь окажется напрасной. Но ведь это не должно стать его проблемой. Однажды Кристоф уже нарушил закон клана ради нее, и теперь все, что, что он может сделать...
Сделав звонок, он легко поднял Ларису и растворился в темноте.

В глаза бьет яркий свет, тело ноет от тупой изламывающей боли. Лариса, подавив стон, отвернулась от окна и встретилась взглядом с Кристофом.
- Очнулась, - констатировал он, - замечательно. Значит, скоро я смогу высказать тебе все, что считаю нужным.
- Не сейчас, - поморщилась она, - избавь от нравоучений.
- Не надейся. Ты попалась как новичок. Это непозволительно!
- Клан знает? - безразлично спросила Лариса.
- Нет. Пока нет, но вряд ли удастся скрыть такое.
- Что же, не впервой, - заметила девушка.
- Именно. Думаешь, они долго будут терпеть твои выходки? Особенно, когда узнают про новообретенную сестру? - зло добавил Кристоф.
- Регина! Она жива? - забеспокоилась Лариса.
- Не знаю, - отрезал мужчина, - я сделал для нее все, что мог и даже больше.
- Где она? - повысила голос Лариса.
- В больнице. Или в морге. Зависит от степени ее везучести.
- Какая же ты скотина. Кристоф! - возмутилась Лариса, на ее глаза навернулись слезы.
- А что ты хотела от демона? - мерзко ухмыльнулся он.

Дежурный врач рассеянно взглянул на часы. Смертельно хотелось спать, а смена только недавно началась. К счастью в отделении было спокойно, медсестра на посту и разбудит, как только в этом появится необходимость. С этой мыслью эскулап пристроился на топчан и погрузился в сон.
Он так и не смог понять, что его разбудило. Раздраженно повернувшись на другой бок, через приоткрытую дверь, он увидел тень, мелькнувшую в коридоре. Медсестра? Вслед за ней промелькнула вторая тень. Да кто там ходит? Грязно выругавшись, он встал и вышел в коридор. Вокруг стояла тишина, но почему-то против воли ноги понесли его в реанимационную палату. Сейчас там находился только один пациент - доставленная прошлой ночью девушка с внутренним кровотечением. 'Геморрагическая кома, - вспомнил он, критическая кровопотеря, последствия недостатка кислорода в мозге и тканях организма могут стать необратимыми. Она до сих пор без сознания, и, скорее всего, ей осталось не долго. К сожалению, личность установить так и не удалось, хотя в милиции обещали... как всегда. Что было самым странным в этой ситуации - пулю, найти и извлечь так и не удалось. Она будто растворилась в теле несчастной, успев нанести той максимальный вред'.
Вздохнув, врач приоткрыл дверь и замер, удивленно наблюдая за двумя фигурами, склонившимися над постелью пациентки.
- Что здесь происходит? - возмутился он.
Мужчина, переглянувшись с женщиной, подошел к врачу.
- Вас это не касается, - прямо посмотрев тому в глаза, спокойно произнес он, - сейчас вы вернетесь к себе. И то, что сейчас видели покажется вас обычным сном.
И больше не обращая внимания на врача, повернулся к лежащей на кровати девушке.
- Ты уверена, что хочешь этого? Мы не знаем, как твоя кровь подействует на нее, - он перехватил руку Ларисы с зажатым в ней шприцем, наполненным темно-бордовой, почти черной кровью.
- По-твоему, сейчас ей лучше? Ты же видишь - она почти мертва! - высвободив руку, Лариса поднесла шприц к едва заметной вене.
- Она человек! Смерть ее удел!
- Заткнись, или в моем лице обретешь врага, - она посмотрела на Кристофа. Ее голубые глаза потеряли свой привычный цвет, на несколько секунд полыхнув огнем.
- Не думай, что тебе удастся меня напугать. Но знай - возможно, сейчас ты делаешь самую большую ошибку в своей жизни.
- Возможно, но я не дам ей умереть, - медленно вводя кровь, она не спускала глаз с бледного лица своей сестры. Та по-прежнему была без сознания, и Лариса всерьез опасалась, что уже слишком поздно. Если мозг Регины мертв, вряд ли кровь сможет спасти ее. Даже кровь такой как она.
- И что дальше? - невозмутимо глядя за действиями Ларисы, полюбопытствовал Кристоф.
- А дальше, ты сделаешь все, чтобы в больнице считали, что мою сестру нашли родственники, и перевели подальше отсюда.
- Ну почему я всегда тебе помогаю? - наигранно закатив глаза, возмутился мужчина.
- Потому, что я знаю о тебе слишком много, чтобы ты позволил мне заговорить.
- Я должен был оставить тебя подыхать рядом с сестрой, - констатировал демон. Его худое лицо с тонкими чертами вдруг сделалось хищным, бледные губы чуть раздвинулись, приоткрыв начавшие расти клыки
- Успокойся, милый, не нервничай. Тебе меня не запугать. В конце концов, я твой единственный друг в этом мире.
С этими словами, больше не обращая внимания на Кристофа, Лариса, спрятав использованный шприц в карман и ловко перевязав рану на руке сестры, слегка поморщившись, подняла ее на руки.
- Дай мне, - неохотно предложил Кристоф, подойдя к девушке, - не бойся, не уроню. И не съем.
- Как скажешь, - облегченно вздохнув, Лариса передала ношу мужчине, заметив как трясутся руки.
- Ты еще слишком слаба для подобных подвигов, - отметил он.
- Я справлюсь, - выдавила девушка, и оба поспешили раствориться в темноте.

***
Острая пульсирующая головная боль привела меня в чувство. Я открыла глаза и тут же об этом пожалела. Каждый вздох требовал усилий и вызывал хриплый стон.
- Как ты, дорогая? - голос Ларисы вызвал слабый проблеск радости, ненадолго отвлекая от осознания паскудности своего состояния.
- Что со мной? - мне с трудом удалось поднять на нее взгляд, отчего головная боль лишь усилилась.
- Тихо. Не говори много, тебе это вредно. Ты у меня дома, я забрала тебя из больницы. Скоро ты поправишься.
- В меня стреляли, - вспомнила я, - их поймали?
Ответом мне была тишина. Впрочем, как оказалось, в тот момент он мне был не очень нужен. Нахлынула усталость, боль куда-то отступила, и я провалилась в сон.


- Ты не поверишь, меня уволили! - я все еще сжимала телефонную трубку в руках, мужественно пытаясь стоять на ногах.
- Тебя это действительно волнует? - Лариса забрала трубку у меня из рук и заставила присесть, - ты не должна была вставать, еще слишком рано.
- Нет, я конечно понимаю, что это пустяк по сравнению с моей возможной смертью, но все же, не думала, что от меня поспешат избавиться так скоро, - заметила я, устало откинувшись на спинку дивана.
- Значит, у тебя есть возможность наконец-то начать новую жизнь. Вместе со мной, - улыбнулась Лариса.
- Я же говорила, что не собираюсь все время сидеть у тебя на шее, - возразила я.
- А я уже устала повторять, что все это, - она обвела взглядом квартиру, - такое же твое, как и мое. Должна же семья компенсировать то, чего они нас так долго лишали. Считай это отступными.
- Именно поэтому я не стану этого делать. У меня есть квартира, и я вполне могу обеспечить себя сама. А их отступной... - я поколебалась, пытаясь подобрать слова, - пусть будут спокойны. Я не собираюсь их тревожить.
- Значит, тебе не интересно кто они? - ненавязчиво поинтересовалась Лариса.
- У меня есть ты, были тетя вера, дядя Виталий и этого достаточно.
- Как скажешь, - улыбнулась сестра, - но это не значит, что ты должна бросать меня и возвращаться в свою квартиру. Поверь, я только рада, что ты рядом со мной. Мне этого так долго не хватало, - она взяла меня за руку, и внимательно посмотрела в глаза.
- Спасибо. За все, - мне показалось, что вот-вот расплачусь, и поспешила отвернуться, - скажи, их нашли? Тех, кто на нас напал?
Лариса поспешила встать, отведя взгляд в сторону:
- Их ищут, - она сжала кулаки, - и надеюсь, что скоро найдут. Эти маньяки представляют угрозу.
- Обычно маньяки не ходят с пистолетами. Ножи - куда ни шло, но пистолеты?
- С каких пор ты стала разбираться в поведении преступников? - насмешливо поинтересовалась Лариса. Ее лицо изменилось - на нем больше не было и следа тревог, оно стало спокойным и расслабленным.
- Просто, мне так показалось, - смутилась я.
- Ладно, не переживай. Милиция уже ищет их. А для нас сейчас важно твое самочувствие.
- Когда я увидела их рядом с тобой, - нерешительно начала я, - мне показалось, что ты ранена.
- Не так серьезно как ты, - поспешно возразила сестра, - обычная царапина.
Я видела, что Ларисе было не приятно говорить об этом, и сменила тему разговора. Мы выпили чаю, и я, доковыляв до свой комнаты, с облегчение опустилась на постель.

Квартира сестры показалась мне чудом, порождением немыслимой дизайнерской фантазии, но, как выяснилось, интерьером занималась сама Лариса. Все здесь было к месту, стильно, ярко и со вкусом. Вот только меня не покидало ощущение, что отделывалось все скорее в угоду моде, а не являлось отражением основной сути самой Ларисы. Как будто это жилье значило для неё слишком мало, чтобы вкладывать в него душу. Пошутив на этот счет, я увидела загадочную улыбку на лице сестры.

Прошло две недели, и я полностью восстановилась. Боль, как ни странно, исчезла почти сразу, вернулся здоровый цвет лица и аппетит. Во только сон... Каждый вечер ложась в постель я в страхе ожидала прихода ночи, а с ней и кошмаров. Странные, пугающие видения охватывали сознания, стоило мне закрыть глаза. Сначала я списывала это на результат пережитого волнения, но шло время, а кошмары никуда не уходили, становясь все ярче и необъяснимее. Образы были настолько нереальны, что, проснувшись, я с трудом могла вспомнить, что пережила за ночь.
Но даже кошмары не могли отвлечь странностей в поведении сестры. Я уже знала, что она ведет ночной образ жизни, поэтому ее частые дневные отлучки вызывали во мне тревогу. Она нигде не работала, и не спешила устраиваться куда либо, живя на деньги, полученные от родственников матери. Отступные, так она это называла. К тому же я чувствовала смутное беспокойство, как тогда, в баре. Но однажды сестра не вернулась домой. А еще я чувствовала смутное беспокойство как тогда, в баре. Но однажды она не вернулась домой.
Она не отвечала на звонки. Сначала я думала, что Лариса просто занята своими таинственными делами, в которые не спешила меня посвящать, но к вечеру второго дня, взяв себя в руки и начав мыслить здраво, я вооружилась ее телефонной книжкой и стала обзванивать всех подряд. Слушая бесконечные длинные гудки и нажимая дрожащими от волнения пальцами на кнопки, я, наконец, осознала, что так я ничего не выясню. Не сомкнув глаз ни на минуту, утром, прихватив фотографию Ларисы, на которой она улыбалась, глядя в объектив, я отправилась в милицию.
Дежурный, подняв на меня усталый взгляд мутных глаз, без интереса глянув на фото, отказался принять заявление. Он, широко зевнув, посоветовал не мешать личной жизни сестры.
- Но с ней могло случиться все, что угодно! - возмутилась я, - ее могли изнасиловать, похитить, убить, в конце концов
Сорвавшись на визг, я заметила, как дежурный досадливо поморщился. По его лицу было видно, что ему слишком часто приходилось выслушивать подобные слова.
- Ничем не могу помочь, - сказал он, наблюдая за тем, как я стараюсь взять себя в руки, - с момента ее исчезновения не прошло трех суток.
- Трое суток? - крикнула я, - да где это написано? Вам совсем наплевать, что пропал человек? Что какие-то отморозки уже пытались убить ее две недели назад? Да если вам все равно, какого черта вы вообще здесь сидите, геморрой насиживаете? Вы хотите, чтобы я пошла к вашему начальству и устроила там скандал? Поверьте, я смогу!
Не знаю, что добило его сильнее - упоминание о попытке убийства или предположение о профзаболевании, но, сунув мне в руки бланк заявления, дежурный поспешил скрыться с моих глаз.

Я вернулась домой усталая и взбешенная, твердо уверенная в том, что если Лариса не вернется сама, бравая милиция ее вряд ли найдет. Бесцельно послонявшись по пустой квартире, я присела на диван и заплакала. Мне казалось, что я уже никогда не увижу сестру, что последний родной мне человек исчез навсегда. Желание бежать куда глаза глядят и попытаться поискать ее самой боролось с опасением, что Лара может позвонить, а меня не окажется дома. Что же делать? Как мне найти сестру? Звонок, разорвавший тишину комнаты заставил меня вскочить. Схватив трубку, я крикнула:
- Да! Я слушаю! - на том конце провода молчали.
- Лара, это ты? - подавив слезы, уже тише спросила я.
- Регина, - хриплый незнакомый голос, - уходи из дома.
Частые гудки отбоя дали понять, что звонивший прервал разговор. Замерев с зажатой в руках телефонной трубкой, я пыталась понять, что произошло. Кто-то знает, что я в доме у Ларисы, но о чем он хотел мне сказать? Почему я должна уходить из дома?
Краем глаза я уловила, как шевельнулась дверная ручка. Лариса? Я взволнованно сделала несколько шагов. 'Уходи из дома!' - раздался в голове вкрадчивый шепот.
Меня захлестнула паника, тело охватила мелкая неприятная дрожь. Кто бы там ни был за дверью, добра он мне не желает, - пронеслась четкая мысль, а на смену ей пришло благоразумное решение 'Бежать!'. Схватив рукой первый попавшийся предмет - бутылку коньяка, и расценив, что при сложившихся обстоятельствах она вполне способна заменить мне доску, я огляделась. Пятый этаж, так что окно мне не поможет. Телефон... не успею, слишком поздно. Хотя я, возможно, смогу вызвать милицию, и они вполне успеют приехать на осмотр трупа... Моего.
Подавив крик, я бросилась в комнату сестры. Спрятаться под кровать или залезть в шкаф? Почти не задумываясь, выбрала гардероб и, плотно закрыв дверцу, замерла, зажмурившись от страха. Может быть, он решит, что в доме никого нет, и не станет меня искать?
В ожидании возможного нападения секунды тянулись бесконечными часами. Выдохнув и постаравшись успокоить колотящееся сердце, я, наконец, осмелилась открыть глаза. Зеркальная дверь шкафа с одной стороны оказалась прозрачной с другой, и даже полумрак не мог скрыть замершую напротив меня высокую фигуру мужчины. Невозможно было разглядеть лицо, но я бы могла поклясться, что он улыбался. Он знал, что я здесь!
Невольно отступив к стене, я выставила бутылку перед собой, готовясь ударить как только он попытается открыть дверцу. Вторая рука оперлась о стену. В тот момент мне хотелось слиться с ней, исчезнуть, раствориться. Видимо, кто-то там наверху сжалился надо мной, потому что моя рука наткнулась на затвор. Стараясь не радоваться раньше времени, я слегка потянула засов, и теряя равновесие повалилась спиной в образовавшееся пространство. Звук разбившейся бутылки слился со звоном бьющегося стекла зеркальной двери.

Глеб, затушив сигарету, вышел из машины. В прошлый раз им не повезло, и твари удалось спастись, но теперь он будет действовать сам. Ему удалось выследить, где она живет. Сняв пистолет с предохранителя и спрятав его в карман куртки, он поспешил в подъезд.