- Чем дальше в лес, тем холоднее, - клацала зубами Вил, еще плотнее кутаясь в плащ. По мере нашего продвижения вглубь Пущи температура неуклонно и равномерно понижалась. Ночью от мороза трещали деревья, и чтобы проснуться на следующее утро, нам приходилось разжигать как минимум два костра, а Виэлле – ставить два-три теплоизолиующих магических слоя. Подобные шуточки погоды привели в недоумение и меня, и Вил. Слава богу, последних пару дней температура не менялась, не повышаясь, но и не опускаясь до абсолютного нуля.
Виэлла, выученная в магической школе, провела приблизительный анализ сего безобразия и сделала вывод, что скорее всего эта замораживающая гадость расходится в разные стороны от некоего источника и поскольку мороз никак не меняется, мы находимся где-то в эпицентре. Если через несколько дней температура будет повышаться, значит, мы источник прошли. А если не пройдем, значит, наткнемся прямо на него.
… Уже темнело, и мы, синхронно клацая зубами, ежась и поминая пор матушке лес, мороз и нашу затею, собирались сделать привал и развести наконец-то огонь. Внезапно на одной из нижних веток, прямо перед нами, возник какой-то филин и распахнул огромные золотистые глаза.
Мы, что вполне естественно, синхронно отшатнулись. Но я просто отшатнулась, а Вил так и упала в сугроб. Пернатое угукнуло на прощание и улетело куда-то в чащу, оставив меня помогать подруге выбираться из снега и отряхиваться.
Подготовив себе базу для ночлега, худо-бедно отогревшись и в той же степени перекусив, я обратилась к Вил:
- Послушай, а тебе этот филин странным не показался?
- Показался! Нормальные птицы так себя не ведут! И вообще непонятно, как он еще не замерз в такую холодрыгу!
- Да я не про это, - поморщилась я.- Ушастые филины такой расцветки не встречаются в природе!
- Эсал, ты меня опять с кем-то путаешь, - усмехнувшись, покачала головой Виэлла. – При таком освещении все, что я рассмотрела – два больших ярко-желтых фонаря, неожиданно появившихся передо мной!.. Я и не увидела, что это вообще филин!
- Извини, забыла… Эти филины обычно бурые, так ведь? А этот не бурый и даже не белый, а какой-то голубоватый или с синим отливом. Ничего не напоминает?
- Какие-то морозные ассоциации, - недоуменно пожала плечами она и с надеждой глянула на меня: - А у тебя варианты есть?
- Полный ноль, - призналась я. – Возможно, просто от холода мозги отшибло, но пока никаких идей…
- Желаю тебе приятных снов. Пусть тебе приснится что-нибудь теплое, - искренне пожелала мне Вил, сворачиваясь клубочком как можно ближе к костру. Я последовала ее умному примеру, устроившись рядышком. В такой минус висеть вниз головой, пусть даже и в одежде – страшный и кошмарный, а главное – холодный сон. Калачиком да в обнимку с подругой, оно теплее будет.
С утра погода стала не холоднее (слава богу!), а яснее, что ли. Морозный воздух был кристально чист и ясен, пробивавшиеся сверху тоненькие солнечные лучи казались хрупкими и почти осязаемыми. Покрытые пушистым инеем ресницы и меховые воротники и оторочки капюшонов тоже смотрелись неплохо. Судя по частоколу солнечных лучей, впереди была какая-то прогалина или полянка – редкая удача в этой части Пущи.
С выходом на эту самую крошечную полянку то ли мороз прекратился, то мы холод перестали чувствовать. Этакий "глаз бури". И что самое интересное, тут, в этой глуши и холодрыге, стояла землянка. Ее я определила только по ниточке дыма, который поднимался вверх. Причем этот дым был еще холоднее окружающего воздуха. Мда. Не знаю, как так может быть, но вот погреться тут точно не удастся…
Я повернулась к Виэлле, чтобы сообщить ей о своих неутешительных выводах, и обнаружила ее рассеянно водящей посохом. Лицо у нее было задумчивое:
- Что-то тут определенно есть и определенно магическое.
- Опасное?
- Нет, - она отрицательно мотнула головой. – Нейтральное… и не в лучшей форме, похоже.
Откуда- то сверху печально ухнул давешний филин. Сейчас я смогла рассмотреть его получше. Птица была прозрачно-голубоватого цвета, словно вырезанная из куска льда; создавалось впечатление, что он прозрачный, однако тень отбрасывал вполне темную и четкую. Печально поморгав нам, он снялся с ветки и, бесшумно долетев до землянки, нырнул в дымоход.
- Посмотрим? – спросила я у магички, проводив взглядом филина.
- Валяй. Мне тоже интересно.
Добравшись в мертвой тишине до сего строения, мы прикидывали, как бы это нам зайти. Двери видно не было (Вил не поленилась землянку обойти), оставалось повторить подвиг птицы, проникнув внутрь через дымоход.
- Подожди, - внезапно Вил остановилась и опустилась на колено. Я заинтересованно посмотрела на нее. – Тут окошко, - с этими словами она отгребла снег от крохотного куска зеленоватого речного льда, а затем попыталась, изогнувшись в три погибели, заглянуть внутрь. Вероятно, она что-то все же увидела, так как на ее лице изобразилось некоторое понимание ситуации:
- Там лежит какая-то ведьма, скорее всего ледяная или морозная, - сообщила она, поднимаясь и отряхиваясь. – При смерти, - веско добавила Вил. – И, что интересно, в полном одиночестве.
- А должен быть еще кто-то? – удивилась я. – Ведьмы ж вроде как одиночки?
- Почти. Видишь ли, в отличие от магов, сила ведьм с душой не связана, и поэтому отправиться в мир иной, не отдав свои силы кому-нибудь, ведьмы не могут, - пояснила Виэлла, покручивая в руках посох и собираясь с мыслями. – Как правило, во избежание долгой и неприятной смерти имеются ученицы, которым можно дар передать и спокойно умереть.
- А если ведьму убить?
- Тогда все это по закону сохранения энергии передается ближайшему разумному и живому существу женского пола. Если в пределах досягаемости есть несколько претенденток, выбирается наиболее подходящая. Были, правда, и мужчины – Гарл –ведьмак, к примеру – которые бесхозный дар перетягивали на себя. Очень сильные колдуны в итоге получались.
- И дару без разницы, какое расстояние до "ближайшего разумного и живого существа женского пола"? – поинтересовалась я, косясь на обиталище ведьмы.
- С разницей. И если его в течение трех, по-моему, дней никуда не приткнуть, получится банши.
- Так что, не допустим появления нежити? – попробовала пошутить я, замечая нечто похожее на вход в стене .
- Зайти, я думаю, стоит. Что-нибудь плохое с нами вряд ли случится.
- Поверю тебе на слово, - я наблюдала, как все ясней и ясней проявляется низкая и узкая дверца. Вил первая подошла к ней и смело толкнула. Жалобно заскрипев заиндевевшими петлями, дверь подалась внутрь, выпустив наружу морозное облако, похожее на одну большую снежинку. Глубоко вдохнув и глянув на меня для храбрости, Виэлла, согнувшись вдвое, постепенно скрылась внутри. Правда, почти тут же из проема высунулось навершие посоха, пригласительно качнувшееся пару раз.
Честно говоря, мне не особенно хотелось туда лезть, но присматривать за подругой надо было. Еще вляпается куда-нибудь, выручай потом…
Правда, вляпаться куда-либо на столь ограниченном пространстве было сложно: вся эта землянка была где-то три на три метра, и в ней только и умещалась грубо сколоченная из досок кровать, шест для ледяного филина, да полки по углам, забитые какими-то скляночками, бирюльками и прочей дребеденью. Было холодно, пар изо рта превращался в причудливые снежинки, складывавшиеся в аккуратные стопочки.
Хозяйка сего ледяного обиталища лежала на кровати неподвижно, с закрытыми глазами, очень напоминая труп. Пахло от нее чистейшим морозом, и излучала она не тепло, как обычные живые, а пробирающий до костей холод.
Ведьма эта уже была очень похожа на банши: чудовищно худая, из одних костей, обтянутых голубой кожей, щеки и глаза ввалились, губы абсолютно синие. Однако волосы, свесившиеся на пол были очень красивы: густые, длинные, снежной белизны.
Когда Вил, склоняясь над ведьмой, с опаской изучала ее лицо, глаза отходившей в мир иной широко и спокойно открылись, глядя прямо на гостью, а через несколько мгновений губы слабо зашевелились. На слух мне жаловаться никогда не приходилось, но разобрать те несколько слов я не смогла. В отличие от Виэллы. Она, похоже, все очень хорошо услышала.
- Вил, - шепотом позвала я, - что она сказала?
- Просит принять дар и дать ей уйти.
- Кого просит? – этот вопрос меня очень волновал.
- М-меня, - тут подруга, запнувшись, крепче стиснула посох и продолжила: - Во-первых, я маг… да и стихия… близкая,.. ну и вообще… - тут она неуверенно затихла.
- Вил, - я постаралась приободрить ее, - тебе решать, конечно, но не думаю, что это как-то навредит тебе…
Сказать что-либо разумное в такой ситуации я не могла (ну не тот у меня интеллект…), однако Виэлла думать умела и без чужой помощи, колебавшись на удивление недолго, и решив, видимо, помочь ведьме. На мой взгляд, что так маг, что так маг – правда, я в тонкостях не разбиралась. Так, чего от Виэллы и ее друзей понахваталась по вершкам…
Подруга тем временем уже успела обменяться с обессилевшей ведьмой парой слов, согласившись на ведьминский дар. После чего вновь обратилась ко мне:
- Эсал, подожди снаружи, пожалуйста… - голос звучал почти жалобно. Я ободряюще ей улыбнулась, хотя сама отчего-то сглотнула слюну, поднимаясь по выдолбленным в вечной мерзлоте ступенькам, и оказалась снаружи, под холодным золотистым солнцем. Филин вылетел следом, внаглую сев на плечо.
В следующий миг я вздрогнула – казалось, кто-то большой испустил долгий, еле слышимый вздох. Я резко обросла инеем.
Через пару минут показалась равномерно покрытая густым и пушистым инеем Виэлла. Глаза у нее были слегка скученные, но в целом она выглядела вполне неплохо и ощущалась вполне живой. Такой же, как обычно.
С собой Вил прихватила и небольшой ящичек. Хотя нет, ошибаюсь. Судя по художественной работе, это все же была шкатулка. Видя, как деревянно подруга двигается и с каким усилием тащит коробочку, я поспешила ей на помощь.
С минуту Виэлла просто сидела, смотря в никуда, затем, слоно проснувшись, тряхнула головой. Огляделась, моргая, вокруг; ее это снова не устроило, и она, нахмурившись, сердито встряхнулась еще раз, теперь уже приведя себя в норму.
- Ну и как ты? – озаботилась я ее состоянием.
- Вполне нормально, - чуть недоуменно прислушалась к себе Вил. – словно и не было ничего.
- По крайней мере, ты сделала доброе дело, спасая чью-то душу, - чуток помолчав, заключила я. – Даже пройди мы мимо, наверняка бы эта сила в кого-нибудь жахнула.
- При добровольном принятии меньше проблем, - засмеялась Вил. – И больше плюсов, - глянула она мельком на шкатулку.
- И кстати о плюсах – что за трофей ты принесла? – я многозначительно постучала костяшками пальцев по крышке.
- Парадная форма, - поднялась Виэлла. – В самом деле, так и есть, - заверила она недоумевающую меня, поднимая и укладывая в свою безразмерную сумку добычу, пойдем, я расскажу.
И мы отправились дальше, помянув перед этим минутой молчания ведьму мороза, жившую на безымянной полянке в глуши Пущи.
Дорога кажется веселей и легче, когда ее коротаешь за какой-нибудь беседой. Вот и мы укорачивали, как могли, путь, одна – слушая, а вторая – рассказывая об особенностях национального ведьмовства.
- …Эсал, и не надо смеяться! Это действительно парадная одежда!
- Насколько я знаю, свою школьную форму ты одевала на экзамен, торжественную часть выпускного и на некоторые официальные праздники, - с удовлетворением припоминала я, - хотя ее надо было носить постоянно…
- Причем тут это? Школьная форма может меняться хоть каждый день! А так как ведьмы очень много, куда больше магов, придают значения символам и тому подобным,.. хм, условностям, то ритуальная или, как еще называют, парадная форма необходима!
- Хм. А разве маги используют все эти ритуалы, N-граммы и все такое? Вы ж только "силой разума своего"… или как вы там говорите?
- А почему бы и нет? Используют, конечно, особенно когда есть время и средства для этого. Многие заклинания получаются гораздо лучше с ритуалом, некоторые без этих "условностей" либо не действуют вообще, либо действуют абсолютно по-другому. И непредсказуемо, - Вил выразительно подняла бровь. – Так вот, к вопросу об одежде. На каждый день ведьма вольна носить что угодно, но в особых случаях, перед ритуалом, например, стоит надеть парадное. Это все далеко не нейтральное (магически, в смысле), так что ведьминская сила увеличивается на порядок, а то и более. Внешне этот наряд может выглядеть по-разному: платье, мантия, плащ, штаны и лифчик, трусы и каска – не суть. Как правило, и украшения прилагаются.
- И зачем такое разнообразие?
- Ведьмовство – искони женская доля. Почему бы и не развернуться?
- Да, от недостатка фантазии они однозначно не страдали! Равно как и от скромности! Взять хотя бы ту, что вам лекции читала!..
Вил в притворном ужасе схватилась за голову, сделав большие глаза. Где-то год назад лекции о теории ведьмовства в их школе читала приглашенная огненная ведьма. Сказать, что понятия "скромность" для нее не существовала – не сказать ничего. Я ее разок видела, и до сих пор помню, что она носила – два клочка и три веревочки, в сумме составляющие ровно одни стринги. Да, на тело ей жаловаться не приходилось, но после первой лекции, на которой присутствовал весь поток… Высокая, худоватая, с медно-красной кожей и обведенными жирной угольно-черной подводкой алыми глазами, да к тому же и бритая налысо! Учитывая еще и позу, в которой она читала материал – сидя на кафедре, спустив одну ногу и подтянув к груди другую – ее выступления имели успех, да такой, что на следующих лекциях аудиторию брали штурмом те, у кого не было этого замечательного предмета в расписании. Впрочем, Вил говорила, что читала лекции она очень даже хорошо, доступно, интересно и с байками из своей практики.
- Виэлла, слушай, а внешность всегда должна соответствовать стихие? – этот вопрос меня внезапно обеспокоил – во что может превратиться со временем моя подруга?
- Все зависит от того, позволяешь ли ты силе контролировать себя и как долго позволяешь, стала объяснять вил. Ну, раз что-то объясняет, значит, уже все хорошо. – Те, кто постарше и живут уединенно, как правило, силу уже не сдерживают. А ведьмы помоложе и повеселее, как я знаю, часто живут в городах, деревнях – и все нормально, особо внешностью не выделяются. Бывают, конечно, исключения, но это не мой случай.
- Не сомневаюсь, - я дернула плечом, поправляя сумку, как вдруг возле уха громко захлопал крыльями взлетающий бесхозный филин. Я чертыхнулась:
- Слышь, Вил, а эта птица тоже к тебе по наследству перешла?
- А черт его знает, - флегматично отозвалась она. – Сам решит, наверное. Фамилиары – это не какой-то там наряд, а какая-никакая, а личность…
Филин с довольным уханьем уселся прямо ей на голову; правда, его тут же согнали и он, обидевшись, нахохлился на суку, предварительно проухав в наш адрес нечто нелестное. Мы, высказав ему претензии по поведению, пошли дальше.
Этот филин таки вернулся. Прилетев, виновато позаглядывал в глаза, а затем с чувством выполненного долга уселся на плече у Виэллы, своей новой хозяйки. Его владелица вскоре смягчилась, нарекла его Ухом… ну, в принципе, таким составом мы и пошли дальше.