Ледяной ветер хлестал Аркадия по лицу. Он сидел на спине птеродактиля сзади молодого воина уже третий чес. Ему было ужасно неудобно в физическом и моральном смысле. Физически было очень холодно, да и седло было просто кошмарное, и он всё время сползал вниз, рискуя навернуться с приличной высоты.
Морально же, ему очень хотелось с кем-нибудь обсудить то, что произошло, но воин угрюмо молчал, да и не знал русского языка.
К исходу четвёртого часа, птеродактиль начал снижаться, притом переход был настолько крутым, что бедного Аркадия едва не выкинуло из седла и не стошнило. Внизу показалась небольшая деревенька, окружённая частоколом, высотой метра в два. За забором теснились невысокие домики, а в центре стоял трёх или четырёхэтажный каменный дом. Рядом протекала широкая река, на брегу работала мельница. Вокруг деревни были поля, а за ними начинался лес, притом, что удивило Аркадия, плохо вязавшийся с тем птеродактилем, на котором летел он сам.
Чтобы встретить птеродактиля и воина прибежали почти все жители деревни. Как только Аркадий встал на твёрдую землю, воин что-то крикнул сельчанам, а потом пришпорил птеродактиля и взмыл в небо. Порыв ветра едва не сшиб мальчика с ног.
Жители долго на него смотрели, а потом стали расходиться, говоря между собой, но не сказав ни слова ему.
––Подождите минутку, –– попросил Аркадий. –– Скажите, пожалуйста, как называется эта деревня?
Никто даже не обернулся. Мальчик удручённо опустил голову и побрёл по улице к окраине деревни, надеясь, что там найдётся кто-нибудь поприветливей. Он смотрел на камни, которыми была вымощена дорога, а потом стал с интересом разглядывать здания. Они чем-то напоминали русские избы, какие он видел в Суздале, в музее. Около каждой избы были лужайки, по которым бродили какие-то странные создания, смахивающие на куриц, или, скорей, на археоптериксов, но толще. Аркадий, вечно страдающий любопытством, тихо подошёл к одному небольшому домику и провёл ладонью по дереву, из которого был выстроен дом.
––Сосна, –– удивлённо прошептал он.
––Сосна. А что тебя так удивило?
Аркадии подскочил от неожиданности и обернулся. Из-за двери вышла девушка.
––Сосна, динозавры, эти странные создания… –– так же тихо произнёс он. –– Всё это как-то не вяжется…
Он говорил и внимательно разглядывал девушку. Она была невысокой, и одета в голубое льняное платье, чуть прикрывавшее колени и с коротким рукавом. Личико у неё было очень симпатичное, она мягко улыбалась и внимательно разглядывала Аркадия светло-голубыми глазами.
––Ты ведь не здешний, верно? –– сказала она. Голос у неё был под стать внешности: такой же приятный.
––Да, –– признался Аркадий. –– Более того, я меньше дня в этом мире вообще.
Девочка посмотрела на него ещё внимательней.
––Тебя привёз сегодня посыльный от Герцога, правда? Тогда заходи быстрее в дом, пока нас не увидели.
Девочка впустила его в дом и плотно закрыла дверь. Они поднялись на второй этаж, и она открыла низкую дверь в небольшую, но чистую и довольно светлую комнату. Обстановка была совсем не богатая: небольшой стол, покрытый чистой голубой скатертью, сделанной, похоже, из того же материала, что и платье девушки; пара табуретов с подушечками; большая печь и лавка. Справа была отгорожена деревянной перегородкой крошечная кухня, а слева виднелась ещё одна дверь, похоже, в спальню. Девушка закрыла окно занавеской и села на табурет.
Аркадий стоял посреди комнаты и разглядывал комнату с огромным удивлением.
––Садись и чувствуй себя как дома, –– с улыбкой сказала девушка. –– Ах, ты, наверное, есть хочешь.
––Да, очень. Я с утра ничего не ел. Спасибо большое…–– замялся Аркадий.
––Я сейчас что-нибудь согрею, –– сказала девушка, вскакивая с табурета. –– У меня с обеда осталось немного гречневой каши…
––Спасибо…
Девочка пошла на кухню и Аркадий заглянул за перегородку, где девочка поставила в печку горшок. Отряхнув руки от копоти, она посмотрела на мальчика.
––Почему ты так на меня смотришь? –– спросила она.
––У вас всегда так с гостями? –– спросил в свою очередь Аркадий. –– Не расстраивайся, меня приятно удивляет такое гостеприимство.
Его не столько удивляло гостеприимство, сколько вообще заботливость девушки. И не удивительно, ведь он в последние сутки общался только с взбалмошной, эгоистичной и заносчивой Алёнкой, а эта девочка была такой милой…
––А как можно по-другому? –– спросила она. ––Тем более, куда ты ещё пойдёшь? Ведь посыльный передал приказ герцога, что тот, кто приютит тебя, попадёт в тюрьму. Ты разве не слышал?
«Как подло! –– мрачно подумал Аркадий. –– Не убил, так надеется, что я сам помру к зиме от холода и голода». Он повернулся к двери и собрался было уходить.
––Куда же ты? –– удивилась девушка.
––Я не хочу, чтобы кто-то из-за меня попал в тюрьму, тем более, если это девушка.
––А я не хочу, чтобы из-за моего бездействия погиб кто-нибудь. Тем более терять мне уже нечего, –– горячо возразила она.
––Как это? –– удивился Аркадий.
––А так. Меня когда-то выгнали из столицы и послали в эту деревню, так что герцог на меня и так уже имеет огромный зуб, а больший у него просто во рту не уберётся, –– сказала девушка.
Аркадий от удивления сел на табурет. Вот те на!
––Погоди, со мной та же история…
––Так ты останешься? –– спросила девушка.
––На один день точно, а потом посмотрим, –– тихо сказал Аркадий.
Девушка достала из печи горшок и поставила его на стол. Разложив кашу в две деревянные тарелки, она придвинулась к столу.
––Я так и не представился, –– вдруг спохватился гость. –– Меня зовут Аркадий.
––А меня Оливи, –– представилась девушка.
Аркадий остановился, не донеся ложку до рта.
––Красивое имя, –– тихо сказал он.
Оливи смущённо покраснела и убрала за ухо прядь светлых волос.
––А теперь расскажи, что с тобой произошло, –– попросила она.
Рассказ получился не очень длинным, но весьма неприятным. В конце Оливи смотрела на гостя с таким сочувствием, что Аркадию стало стыдно так расстраивать заботливую хозяйку дома.
––Извини, наверное, неприятно такое слушать. Не стоило тебе рассказывать.
––Что ты! –– воскликнула девушка. –– Стоило, очень даже стоило! Поверь, очень интересно было слушать. Теперь моя очередь рассказывать. Моя мать была фрейлиной герцогини, матери нашего герцога. Так что из меня тоже хотели сделать фрейлину: учили дворцовому этикету… и много ещё чему, в том числе и языку, на котором я сейчас говорю с тобой. Так я и прожила бы жизнь в роскоши, рядом с графиней или её дочерью, если бы два года назад не сделала то, за что попала сюда. Честно сказать, я об этом не жалею.
Одного молодого человека, имени которого я не помню, посадили в тюрьму за то, что его отец умер на глазах у герцога. В приговоре было сказано: «Виновен в том что, глазу герцога предстало неэстетичное зрелище». В общем, написали какой-то бред… А дело в том, что невестой этого человека была моя подруга Люси, с которой мы дружили с детства, а молодой человек был очень приятным и милым. Люси готова была сесть в тюрьму вместе с ним.
Я не могла этого допустить и помогла жениху моей подруги бежать через решётку в подвале. Я нашла ему женское платье по размеру и просунула его вместе с плащом и пилой, потом помогла Люси выбраться из дворца.
Утром, когда обнаружился побег этих двоих, меня схватили. Оказалось, что я выронила из рукава свой платок около подвальной решётки. Герцог сначала хотел, чтобы мне отрубили голову, но передумал и отправил в ссылку в эту деревню. Оказалось, что молодого человека посадили именно за то, что он любил Люси. Это я позже выяснила, что её мать хотела выдать за одного чиновника, и сама организовала всё это. Так подло…
––Действительно, подло, –– согласился Аркадий. –– А почему ты не жалеешь, если не секрет?
––А о чём жалеть? Я узнала, что моя подруга поселилась где-то в небольшом городке, а здесь я себя неплохо чувствую. По крайней мере, сама распоряжаюсь своей жизнью. Не такая роскошь, конечно, но всё это сделано моими руками. Есть чем гордиться.
Аркадий согласился с девушкой. Гордиться действительно было чем, а умелые руки ценились всегда и везде.
—Слушай, я должен чем-то заняться. Не сидеть же мне на твоей шее, — сказал Аркадий.
—А что ты умеешь?
—С электроникой хорошо разбираюсь… — начал было Аркадий, но увидев удивлённый взгляд Оливи, поспешно продолжил. — Что я говорю? Электроника мне тут не поможет… О, я ещё мебель делал, но у меня не очень получалось, но, если подучусь, то может что-нибудь получиться. Ещё из дерева вырезал. Вроде, это получалось…
—Ладно, я что-нибудь поищу, — улыбнувшись, пообещала Оливи. — Но не обещаю, что будет очень легко. Сразу-то никто не возьмёт.
—Я понимаю, — согласился он. — Я согласен даже убирать навоз, только бы без дела не сидеть. Так я быстро свихнусь. А можно спросить, чем ты сама занимаешься?
—Я зимой обучаю детей в местной школе. Ещё занималась с сыном местного богача, благодаря чему мне удалось купить две комнатки, да ещё много чего.
—Так ты учитель? — удивился Аркадий. — А сколько тебе лет?
—Пятнадцать, скоро будет шестнадцать, — ответила Оливи. — А к чему такие вопросы?
—Удивился. У нас в пятнадцать — шестнадцать только учатся в школе, в крайнем случае, в ПТУ.
—Значит, вы взрослеете позже. У нас иногда девушек в четырнадцать уже и замуж выдают. Но не думаю, что это хорошо. Девочки потом плачут, потому что разойтись нельзя, а любви уже нет. Была только подростковая влюблённость. Иногда, правда, бывают и исключения…
—У нас был то же до двадцатого века. Хорошо хоть от этого избавились, — вздохнул Аркадий. — А я, похоже, здесь застрял надолго. Камня у меня уже нет, значит, путь на Землю закрыт. Надо либо выбираться, либо адаптироваться. Меня только волнует Кристалл Атлантов. Зачем он понадобился герцогу? Может, здесь есть библиотека?
—Библиотека-то есть, — вздохнула Оливи. — Только ты вряд ли поймёшь, что написано. Все книги на нашем языке, а ты его, как я вижу, не знаешь.
Аркадий посмотрел на хозяйку дома. Ему пришла хорошая мысль, только вот согласится ли она?
—Может, ты мне поможешь выучить ваш язык?
—А почему бы и нет, — Оливи наклонила голову. — Я научу, если ты этого хочешь. Но это значит, что ты не собираешься возвращаться домой?
—Пока не знаю. Но язык мне надо знать хотя бы для того, чтобы разобраться с Кристаллом Атлантов. Он наверняка поможет мне вернуться. Пока же у меня просто нет выбора.
—Боюсь, что ты не сможешь выбраться даже из нашей деревни, — грустно сказала девушка. — По суше нельзя. Там леса такие, что за один день не проехать, а спать ляжешь, не проснёшься. Можно по воздуху, но птеродактиль есть только один и то у местного богача. Против теченья реки тоже не получиться.
—Как-нибудь всё-таки выберусь, — задумчиво сказал Аркадий.
Они ещё посидели. На улице стемнело. Оливи достала из шкафа две простыни и матрас, сняла со своей кровати подушку и постелила всё это на лавке.
—Ты можешь спать на кровати, а я пристроюсь на лавке.
—Нет, — возразил Аркадий. — Давай я лучше на лавке.
После долгого спора Оливи всё же ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Аркадий лёг на лавку и долго не мог уснуть. Он был в чужом доме, к тому же сегодня произошло столько всего, что уснуть было невозможно. Он думал о Кристалле Атлантов, Алёнке, герцоге и… Оливи. Наконец, он уснул.

Аркадия разбудило солнце, заглянувшее в окошко. Он пару минут не шевелился, вспоминая удивительный сон, а потом открыл глаза и долго непонимающе смотрел в белый потолок. В том, что всё вчерашнее ему не приснилось, он убедился, когда до него донёсся запах чего-то вкусного. За стеной что-то звякнуло.
Мальчик встал, оделся и заглянул на кухню. Там возилась у печки Оливи. Увидев своего гостя, она улыбнулась.
—Как спалось?
—Нормально. Зачем ты всё это делаешь? Неужто тебе всё это доставляет удовольствие? — спросил он, кивнув на стоящий на столе горшок.
—У нас так принято, — пожала плечами девушка. — Тем более, я очень люблю принимать гостей и готовить. Мне приятно, что я делаю это не для одной себя. Разве у вес делают не так?
—Да! Русская традиция накормить гостя и напоить так, чтоб из-под стола не показывался, — усмехнулся Аркадий. — А вообще, спасибо тебе. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Может, надо чем-то помочь? Допустим принести воды?
—Ведро у печки, — улыбнулась Оливи. — А для меня благодарность уже то, что я могу с кем-то поговорить.
—Как на вашем языке «колодец»?
—Ты хочешь прямо сейчас начать урок?
—По-моему, самые надёжные знания мы получаем в процессе жизни, — усмехнулся Аркадий.
У колодца стояли три женщины и громко беседовали. Аркадий пытался разобрать хоть слово, но ничего не получалось. Когда женщины увидели его с вёдрами в руках, одна из них что-то спросила, но он пожал плечами и жестами показал, что он не понимает. Он набрал воды и пошёл назад, чувствуя за спиной внимательные взгляды, а потом опять заговорили.
Когда Аркадий пришёл, Оливи уже накрыла на стол. После завтрака Аркадий взялся за урок местного языка. Это оказалось не очень сложно, и к вечеру он уже мог спросить дорогу и ещё кое-что. Тем более Оливи старалась как можно больше говорить на родном языке, чтобы Аркадий больше практиковался. Вечером они опять сели за стол и Аркадий попросил:
—Расскажи мне об истории Атлантиды.
—Что тебе рассказать конкретно?
—Как оказалось, что Атлантида находится не на Земле? Я не видел на небе ни одного знакомого созвездия.
—Ты настолько любопытен, или просто хочешь найти ключ к разгадке тайны Кристалла Атлантов, чтобы вернуться домой? — спросила в свою очередь Оливи.
—И то и другое. Я ещё на Земле искал что-нибудь об Атлантиде, а когда я оказался здесь, почему бы мне не узнать то, что меня так интересовало? А если ты не хочешь мне рассказывать, то я подожду, пока научусь сносно читать на языке Атлантиды. Правда, меня до этого совсем замучает любопытство…
—Ладно, не мучайся, — улыбнулась Оливи. — Я довольно хорошо знаю историю, но про Кристалл знаю крайне мало. Атланты действительно жили на Земле, но это было вообще до появления людей на планете. Это был период, когда там жили огромные ящерицы. Их потомки существуют и здесь. Однажды они узнали, что на Зеле произойдёт сразу две катастрофы: извержение огромного вулкана и падение метеорита. Если кто-то останется, то обязательно погибнет. И тогда мнения разделились: одни стали копать подземные убежища, куда могли спрятаться, а другие взялись за разработку кристалла, который сможет собрать достаточно энергии, чтобы переместить тысячи людей на другую планету. Сначала, естественно, нашли подходящую планету, чтобы знать куда. Основы телепортации освоили чуть раньше, правда телепортироваться мог только один человек, в крайнем случае, двое.
Кристалл разрабатывали три десятка лет, а ещё десяток заряжали энергией. Наконец, те, кто хотел покинуть Землю, переселились на эту планету, которую назвали Атлантидой. А остальные остались на Земле и укрылись в бункерах на время катастрофы. Итак, Атланты разделились на две группы: тех, кто остались на Земле и тех, кто переселился на Новую Атлантиду. Шли тысячелетия, но связи между этими группами не терялась. Потерялась она гораздо позже, когда на Земле стали развиваться другие цивилизации. Никто даже не знает, что произошло там. Возможно, произошло землетрясение, или ещё что-то.
Долгое время считалось, что Земля вообще погибла, пока наши исследователи не увидели её, да ещё то, что там развивается цивилизация. Да ещё как! Недавно даже вышли в космос. Но ваше развитие пошло по другому пути. Мы используем другие методы перемещения, и другие виды энергии. Наши учёные изучают зрительно и не пытаются присутствовать на других планетах. А также почти ничего из изобретённого не используется в быту.
—А у вас везде монархическая форма правления? — спросил Аркадий, когда Оливи закончила.
—Нет. Кое-где и республики, но это очень далеко. Здесь же цветёт и пахнет монархия. Правда нам, деревенским, как-то всё равно. Тех и других деревня кормит, да и работать всё равно надо.
—А что случилось с Кристаллом Атлантов?
—Это белое пятно в нашей истории. Только известно, что он исчез. Только одни говорят, что его разорвало, другие, что он потерял силу, а третьи, что он остался на Земле.
—На Земле его тоже ищут, но никак не найдут, — вздохнул Аркадий. — Но, если он имеет огромную силу, то не очень жалко, потому что человек пока не научился использовать силы для создания чего-то прекрасного. Всё больше на разрушение.
Оливи внимательно посмотрела на Аркадия.
—А почему на разрушение?
—А я откуда знаю? Будь моя воля, Второй мировой войны бы не было. Я вообще всю жизнь сторонник мирных решений и словесных дуэлей. Это интереснее и тут большую роль играет интеллектуальный уровень.
—Понятно. Ладно, пора спать. Завтра надо немного пораньше встать.
Около недели Оливи упорно учила Аркадия. Тот оказывался к вечеру таким вымотанным, что отрубался сразу, как только голова касалась подушки. Ему, конечно, нравилось учиться, тем более он стал понемногу понимать речь тех женщин, которые стояли у колодца. Но это ему не понравилось. В основном они сплетничали. Ох, не хотел бы он попасть на их ехидный и длинный язычок. Одно слово и такие подробности прибавятся, что потом не оберёшься.
Однажды он услышал такой разговор:
—Ты слышала, что тот парень, которого привёз неделю назад посыльный от герцога, живёт у Оливи? — спросила одна.
—Да. Я не только слышала, но и видела, как он заходил к ней в дом.
—Ну и как это называется. Они живут вместе даже не обручённые.
—Это называется, она моя сестра, — резко встрял Аркадий, быстро набрал воды и вернулся домой. Это был первый разговор на языке Атлантиды не с Оливи. Он был грубым и быстро закончился.
Когда Аркадий вошёл в дом, Оливи сидела за столом и читала то, что Аркадий написал вчера, изредка подчёркивая что-то красными чернилами. Когда мальчик вошёл, она даже не обернулась.
—У тебя очень хорошо получается, — похвалила она. — Только три грамматические ошибки, но текст уже понимаешь.
—И речь тоже. Но мне это не нравится, — проворчал Аркадий.
—Почему? — удивилась Оливи, повернувшись к другу. Тот рассказал ей о разговоре женщин у колодца.
—Я сказал, что ты моя сестра, — закончил он.
Оливи молча смотрела в окно и заговорила нескоро.
—А хорошо, что ты это сделал. Конечно, пусть болтают, но я не хочу, чтобы меня выгнали из школы. На что я тогда буду жить?
—С чего это тебя выгонят? — удивился Аркадий.
—Скажут, что не хотят, чтобы такой человек учил их детей.
—Ты очень хороший человек!
—Спасибо, что ты так думаешь, — улыбнулась Оливи. — Я действительно ничего плохого не сделала, но некоторые меня не очень-то жалуют. Завидуют, наверное. Ладно, давай вернёмся к твоему заданию.
Прошла ещё одна неделя, и Аркадий упросил Оливи помочь ему устроиться на работу. Поскольку почти все места уже были заняты, они пошли к местному купцу, который был самым богатым человеком в деревне, поскольку у него был большой каменный дом и огромная ценность — птеродактиль, который возил ему товар в деревню. Толстый купец встретил их во дворе с не очень довольным видом.
—Ну и что ты умеешь? — спросил он, глядя на Аркадия.
—Много чего. А что надо? — осторожно ответил Аркадий.
—Чистить сарай и чинить его.
—Согласен.
—За одну серебряную монету в день.
Аркадий повернулся к Оливи и спросил:
—Это много?
—Очень хорошая еда на один день, или средняя на два дня из расчета на двоих, — ответила она. — Не так уж плохо. Только работа очень грязная и нелёгкая.
—Это я уже понял, — и он опять обратился к купцу: — А сколько часов в день?
—В зависимости от того, сколько намусорит птеродактиль, или поломает. Мусорит и ломает он не очень много, — ответил купец. Аркадию внушила подозрение улыбка, проскочившая на его лице.
—Относительно кого? Слона или целлюлозно-бумажного комбината?— тихо осведомился он так, чтобы услышала только Оливи. — А ещё что-нибудь есть?
—Нет.
—Тогда я согласен.
Договор заключался после рукопожатия. Бумажная писанина не имела здесь никакой силы. На следующий день Аркадию было положено в пять утра быть на работе.
—А тебе что, Оливи? — спросил купец.
—Ничего. Я с ним. Он ещё не очень хорошо знает наш язык, так что я могла, если что, перевести,— ответила девушка.
—Так это тот, которого привёз посыльный от герцога? — воскликнул купец. — Удивительно, две недели назад он двух слов связать не мог. Зря я его принял. Но что поделаешь, если договор заключён. Ты бы поосторожнее, Оливи, навлечёшь на свою хорошенькую головку гнев герцога. Если этот парень сильно насолил ему, то тебе грозит большая опасность. Этот ничем не чурается.
—Мне нечего терять, господин. Он меня уже выгнал из столицы, я потеряла положение при дворце. И, признаюсь, не жалею об этом. Здесь мне даже лучше, — спокойно ответила она.
—Это твоё дело. Но я тебя предупредил. Потом не вали ни на кого другого.
—Я и не собираюсь, — сказала девочка.