Четырнадцатая жрица (глава 3)
- Руна! – Селейя отчаянно замахала руками и догнала обернувшуюся к ней девушку. – Руна, я хотела поговорить, - пробормотала она отдышавшись.
- О чем же? – со своей мягкой вопросительной улыбкой спросила тринадцатая жрица. Селейе даже стало на мгновение стыдно за свое любопытство.
- С кем ты разговаривала сегодня утром? – выпалила девушка. Руна отшатнулась. Да и было от чего: она говорила с Анур около отдаленного поля, в глубине острова.
- Ты за мной следила, Селейя? – то ли от гнева, то ли от какого-то другого чувства задрожала Руна. Луна внимательно за ней наблюдавшая не ответила и повторила свой вопрос. – Я говорила сама с собой. Просто сама с собой.
«Ну конечно! Я как всегда стала пустым местом!» - вскрикнула рядом невидимая Анур.
- Не правда. Ты говорила с кем-то, с какой-то девушкой.
- Девушкой?
«С каких-то пор я стала парнем?» - «удивилась» четырнадцатая жрица.
- Ты ведь и сама знаешь, что кроме жрецов в дубовую рощу никто зайти не может.
- Знаю, - отступила Селейя. – Просто это очень странно. Очень странно! – девушка пробормотала извинения, чувствуя себя полностью опростоволосившейся, и ушла к себе в домик. Руна перевела дыхание и открыла, было, рот, чтобы что-то сказать, но Анур ее оборвала:
«Ты и так сильно выделилась, если сейчас начнешь отчитывать пустое место, она точно решит, что ты свихнулась - напомнила подруге жрица, Руна сердито взглянула на нее, но ничего не сказала. – Как же мне надоело быть пустым местом! Пойду, погуляю в деревню, что там новенького? А ты что делать будешь?»
- Я…
«Снова говоришь с пространством, - вздохнула Анур. – идем со мной, хотя бы интереснее будет. Поговорить будет с кем…»
- Ну да, ну да…
«Снова болтаешь, - рассмеялась жрица, глядя на краснеющее от досады лицо подруги. – Идем уже. Молча!»
- Куда это вы? – окликнул сзади голос.
- Доброе утро, Юс. Мы на остров Охотников, - ответила за обеих Руна. Жрица-призрак присоединилась к их процессии.
- Мне тоже делать нечего, я пойду с вами. Кстати, я только что видела Гоноха и Рока. Они не знают куда деваться, позову их.
«Ты это специально, да?» - обреченно вопросила четырнадцатая. Юс пожала плечами и ушла за ребятами. Вскоре небольшая компания, наконец, перешла через мост и направилась к косе самым долгим, окольным путем. Около самого берега Анур махнула рукой на остальных и, распрощавшись с двумя жрицами, которые ее видели, убежала вперед в одиночестве. Руна сначала побежала за ней, но, не угнавшись, вернулась к спутникам.
Вся прелесть невидимости проявлялась тогда, когда Анур уходила из компании Руны или, изредка, Юс и бродила одна среди людей. Она выбирала какого-нибудь одного человека и ходила за ним по пятам весь день, утром и днем на работу, вечером на прогулку с друзьями, а затем домой. Но самое интересное начиналось, как правило, когда человек оставался абсолютно один. Почти все они начинали говорить обо всем подряд: о проблемах, об удачах, о своих сомнениях. В основном их слова были перемешаны с мыслями, и потому сложно было угадать смысл тех обрывков фраз, которые вырывались вслух. Но именно это и стало любимым развлечением Анур: угадать, о чем думает человек. Чем меньше произнесенных слов, чем меньше связаны они между собой, тем интереснее головоломка. Для того, чтобы залезть в головы людей, жрица могла бы просто прочесть их мысли, применив свой дар, но это было неправильно, и она продолжала наблюдать за одним и тем же человеком несколько дней, пока не начинала настолько понимать его мысли, словно была с ним одним целым. Благодаря этому сумбуру своих и чужых мыслей, Анур удавалось сохранить собственный взгляд на мир. Она продолжала смотреть на все вокруг взглядом кого-то свыше, ведь у нее были силы многое исправить.
На этот раз девушка увязалась за одним старым рыбаком и незаметно сев в его лодку, тихо устроилась на носу. Старик отвязал свое судно и взялся за весла.
- Ох-ох-охо, что-то сегодня лодка тяжелее, чем обычно… - он повел крепкими сутулыми плечами, и Анур почувствовала острый укол совести. – Может, это знак, что сегодня будет хороший улов? – оптимистично спросил он у самого себя, и, кряхтя, вывел лодку из бухточки. В лицо сразу ударил соленый морской ветер, свежий и примчавшийся откуда-то из-за горизонта. По прозрачно-голубой глади скользили еще несколько лодочек, покачиваемые ветром и подгоняемые сильными гребками весел, вдаль от суши. Старик уверенно и быстро вел лодку к горизонту, откуда лишь недавно начало подниматься солнце.
- Вот и я говорю, хорошо плыть к солнышку утром и возвращаться к нему вечером, - заговорил старик, равномерно двигая веслами, - места им, мол, не рыбные. Да ты отплыви подальше в море, там тебе рыба и будет, а коли ленишься, так нечего на свет солнечный ссылаться. Не те нынче люди уже, не те. Ума слишком много стало. Думают слишком много, а сердцем не чуют. Надо, говорю, не головой думать, а сердцем знать. Рыба-то она сама думает, где ей лучше, а ты обрети сердце рыбы и будешь лучшим рыбаком. – Старик греб и весело улыбался, нравилось ему говорить с собой, а Анур как можно удобнее примостилась в своем уголке и ждала, когда рыбак продолжит свою беседу. – Раньше ведь такие люди были, что уходили в море на недели и возвращались с огромными рыбинами весом больше трех человек. Где такие теперь? Помню, дед мой рассказывал, как уснул он, пока улова ждал, а разбудило его подрагивание удочки. Так он сразу понял – крупная рыба попалась! Ждет он, пока рыба крепче на крючок наскочит да вымотается, готов уже дергать, да не ту то было: рыба в три раза тяжелее стала, и сил у нее прибавилось, он снова подождал, когда тянуть, дергает, а она опять тяжелее и прытче! Потом еще раз так же случилось. Устал мой дед, но удочку не отпускает – как же такую удачу-то отпустить?! Только утром следующего дня смог он эту рыбину к поверхности воды подтянуть. Видит ее тень под водой и сам дивится – чуть ли не больше лодки рыба! Взял он удочку правой рукой, а левой достал из-под лавки обух, да как с размаху ударит рыбу по голове. А она задергалась от боли, лодку топит. Крепкая голова у такой-то рыбы! Дед еще два раза ее пристукнул, она и обмякла. Попробовал, было в лодку тащить, да борта воду загребать начали, так он ее в воде и оставил на крючке, а леску привязал к лодке. Огляделся дед, и даже берега сначала не увидел – так далеко отнесла его рыба от дома. Зато когда домой вернулся, да вытащил рыбу на берег, стал крючок доставать (а крючок-то хороший был, крепкий, железный), видит: во рту у рыбины еще одна, поменьше, а у той, еще одна, а у той – самая маленькая. То-то вся деревня надивиться не могла на улов удачный: четыре рыбы, да каждая хорошая и крупная. Отвез их дед на Большую Землю и продал по хорошей цене – бед до самой смерти не знал. Всю жизнь лучшим рыбаком слыл, а к старости всех молодых устыдить смог своей удачей, - старик перевел дух и продолжил. – Да, на хорошего рыбака и рыба хорошая сама идет. Сейчас, где таких сыщешь? Только Коло молодой хорош, да старики как я, а из молодых только Коло, остальным сердца не хватает. Ох-ох-охо, сердца нет рыбьего, морского…. – рыбак продолжил свой путь молча. Остров становился все меньше и меньше пока не стал черной чертой на горизонте, тогда старик огляделся вокруг и подплыл к ярко-оранжевому буйку, качавшемуся на воде, который отмечал место закинутых сетей. Старик перегнулся через борт и начал медленно вытягивать свой невод обросший водорослями. – Тяжелы сети, улов хороший. Только уж сил не хватает, ух… - старик перехватил веревки и немного передохнул. Анур встала и начала медленно подбираться к тащившему сеть мужчине, надеясь, что он не заметит качания лодки от ее шагов. Хорошо, что сеть тянулась в ее сторону, и не пришлось идти мимо старика. Девушка неловко ухватилась за веревку и синхронно с движениями рыбака принялась вытаскивать невод. Он был тяжелым. Настолько тяжелым, что вырвавшаяся на миг из ее рук веревка больно проскользнула сквозь пальцы на целый метр, прежде чем девушка снова смогла за нее ухватиться. Работа была для нее непривычная, и уже скоро у девушки заломило спину, в то время как рыбак чувствовал себя прекрасно и ловко перехватывал руками веревки. Сети оказались полны крупной рыбой, водившейся глубоко под водой. Тяжелые грузила тянули вниз, но старик умело перекладывал в лодку и оглушал рыбу обухом, удерживая сети над водой.
- Вот и славно, оставлю-ка я мелкую рыбешку – может на нее, кто покрупнее позарится? – старик отвязал веревки от борта и отпустил их вниз. Анур едва разогнулась и, поведя затекшими плечами, вернулась на нос лодки, умудрившись не поскользнуться на рыбе.
Сил девушки теперь едва хватало, чтобы просто сидеть, неудобно согнувшись на лавке; она удивленно смотрела на энергичного старика сразу взявшегося за весла. Но отплыл он недалеко.
- Устал я. Стар, стар. А раньше на три дня ходил, работал и днем и ночью, сети ставил, рыбу тащил и ничего. – Рыбак достал узел с едой из-под лавки и принялся за хлеб и вяленое мясо, которые он запивал водой из фляги лежавшей там же под лавкой. Анур медленно умирала от усталости в своем уголке. Спина ныла после непривычного напряжения, а руки были в мозолях от веревки. Жрица умоляюще сложила руки.
«Старик, пожалуйста, вернемся на сушу».
- Хорошо здесь, некуда торопиться…
Девушка чуть не завопила от отчаяния.
- Ну да пообедаю и пора домой. Говорят, жрецы пришли за нас помолиться. Посмотреть что ли? – старик задумчиво прожевал остатки хлеба и, взявшись за весла, тяжело выдохнул. – Ох, несчастные же люди жрецы эти….
«Несчастные?! – Анур весело расхохоталась. – Старик, ничего то ты не знаешь, – она покачала головой. – Как рассказать тебе каково это, знать все, что хочешь, наперед? Смотреть на вас со стороны? Понимать любой ваш поступок, осуждать или поощрять. И снова и снова понимать, что я права, что я права, а вы глупы и постоянно ошибаетесь? Нет, старик, ты мудр своей житейской мудростью и своим ремеслом, но есть вещи, которые тебе никогда не понять».
- Ох-ох-охо…. Устал я, - продолжал бормотать рыбак себе под нос, гребя к берегу. Но жрица уже не слушала его, думая о чем-то своем и глядя на горизонт.
Руна вернулась на остров как раз к вечерней трапезе и невидимая никому села на ступени одной из лестниц, поближе к жрецам, расположившимся на траве. Разговор поддерживали в основном только Селейя, Руна и Кор, остальные жрецы сидели молча, изредка вставляя какие-либо замечания. Как обычно, Луну это нисколько не смущало, и она продолжала говорить до тех пор, пока в беседу не включились Гонох и Таурун, а затем и все остальные (кроме Реска, естественно). Анур ни разу не слышала, чтобы жрец тьмы заговорил. Наверно, он был немой.
- Без Ронны скучно, - говорила Селейя. – Реск, а тебе как живется без Серка?
Юноша пожал плечами, и, махнув рукой, чтобы к нему больше не приставали, откинулся на траву. «Нелюдимый жрец, но и не уходит от них, с другой стороны…» - удивленно подумала Анур. Она снова вспомнила старого рыбака и его слова. Взглянув снова на праздных и угрюмых жрецов, девушка поняла, что тот был прав. Но что она могла с этим сделать?






Ня! интертаимент представляет. 6

Читать далее
Найти покой...

Читать далее
Работы от k04sk

Читать далее

Автор поста
Гельдюэт {user-xf-profit}
Создан 10-02-2012, 16:30


344


6

Оцените пост
Нравится 0

Теги


Рандомный пост


  Нырнуть в портал!  

Популярное



ОММЕНТАРИИ






Добавление комментария


Наверх