Огонь не хотел разгораться. Ему было обидно, и я его понимала. Кому же понравиться, когда ему пытаются насильно скормить сырые камышовые стебли? В конце концов, язычки пламени охватили горку стеблей, и мы с Фрэтом облегченно вздохнули. Новый рекорд: разводить костер целый час. Остановились мы еще засветло, а уже совсем стемнело. Даже луна неуверенно выглядывает из-за облака. Ветра не было, как впрочем, и комаров. И тишина стояла какая-то неприятная, я бы даже сказала гробовая, в прямом смысле. Огней видно не было. Туман тягучей пеленой охватил все вокруг. На ветке корявого сухого деревца, под которым мы устроились на ночь, слегка покачивался защитный амулет. Контур, который он создавал, тускло светился на расстоянии десяти шагов вокруг дерева. Фрэт сразу же завалился спать, с просьбой разбудить «как только мертвяки его убивать начнут». Я поняла, что от ночного бдения мне не отвертеться. Не просить же Мартина, который и так всю прошлую ночь на стреме стоял. Я неуверенно оглянулась на лорда, взвешивая свою совесть и наглость. Мартин полулежал, опершись спиной о ствол дерева. Черные волосы, скрывавшие его лицо, при свете луны казались серебряными. Я не смогла понять спит он или нет. Лорд просидел так, пока мы разжигали костер. Я отвернулась и вздохнула.
Как не удивительно, совесть перевесила.
Ничего, я найду ключ к этой тайне, лорд Мартин. Что же заставило тебя идти на край света? Уж наверняка не древние развалины мифического города. Слишком много вопросов, и ни одного ответа. Он не врал, но и не говорил правду. Я знаю это совершенно точно.
Стало холодно. Я накинула плечи одеяло, спрятала руки в карманы. Правой руке было тесно, и я с удивлением выудила из кармана лоскут ткани, обшитый по краям кружевом и кое-где покрытый бурыми пятнами. Как же я могла забыть! Платок, который мне дал Мартин, когда я нечаянно вломилась в его дом с разодранным плечом. В день отъезда, я, не придавая этому никакого значения, просто сунула его в карман в надежде выстирать по дороге. Как странно найти его именно сейчас. Ладно уж, пусть себе ждет звездного часа. Я сунула платок в сумку.
Как вдруг время замерло. Сердце, а за ним и вся кровь заледенели. В ушах стоял неприятный звон, словно я разом оглохла. Миг оцепенения прошел, и я поднялась на ноги, чувствуя, как в висках бьется кровь. Но земля не захотела просто так расставаться со мной, и я вновь рухнула на колени прямо возле защитной черты. Я вытащила анконтару из ножен, и вертикально воткнула ее в какой-то трухлявый обломок древесины. Опершись на меч, мне стало проще находиться в «полустоячем» на коленях положении. Я знала, что круг не пустит их, но если (а вот об этом я уже старалась не думать) они все-таки подберутся близко, я избавлю парочку от земного заключения. Вдоль клинка то и дело пробегали лазурные змеистые отсветы. Туман отступил, выпуская своих обитателей. Мертвый всадник замер в шаге от черты. Я неожиданно осознала, что не боюсь, совершенно. Конь совсем по настоящему захрапел, отдергивая от светящейся линии морду, лишь частично покрытую обрывками плоти и шерстью. Всадник отпустил уздечку и ловко спрыгнул с коня. Осторожно подойдя к черте, он словно слепой зашарил рукой в воздухе. При неровном свете костра мне, наконец, удалось рассмотреть его. Лицо, все еще не превратившееся в разлагающуюся маску, было красивым и молодым. Но широко открытые глаза уже давно потеряли свой цвет. Спутавшиеся белые волосы рассыпались по плечам. Костер разгорался все ярче, давая больше света.
Я знала его – вот что было самым страшным. Я знала его, когда он был еще жив. Черный мундир капитана Высшей стражи, вышитый потускневшим со временем серебром все так же был на нем.
– Даэ'Диэнэн. – Выдохнула я, словно надеясь, что он услышит меня сквозь время. Рука замерла. Губы мертвеца зашевелились.
– Ан'алаен Шэра? – словно издалека послышался неуверенный голос. – Это вы?
– Да. – Почти шепотом ответила я, чувствуя, как подступают слезы. Он помнил…
– Где же? – шелестящий вопрос. – Я не вижу вас…
Я молчала, не в силах ответить.
– Я так долго искал вас. И теперь нашел.
– Диэн. – Я почувствовала, как по щекам скользнули теплые капли. – Но почему?..
– Я умер? – он опустился на колени рядом с чертой. – Не знаю. Меня убили. Здесь. На этих болотах. Не помню. Я ушел из этого мира, а потом меня призвали.
– Кто?
– Не знаю. Но я обязан возвращаться сюда каждую ночь.
– Ты искал меня?
– Ваш брат просил меня об этом.
– Брат?
– Да. – И он заговорил, словно обращаясь сам к себе. – Но ведь я нашел ее, почему тогда я все еще здесь?
Он поднял голову, вглядываясь в небо.
– Ваш брат просил вам передать кое-что.
Диэн бережно вытащил из-за пазухи нечто, завернутое в тряпицу.
– Я оставлю это здесь, если вы боитесь, но я бы хотел увидеть ваше лицо. Ведь когда мы виделись в последний раз, вы были совсем девочкой. – Он улыбнулся. И перед моим взглядом вновь предстал тот настоящий Диэн, молодой капитан, которого приставили к неугомонной маленькой принцессе. Мне было все равно, что случиться. Я должна быть рядом с ним. Я протянула руку, разрывая тонкую пелену мировоздания, и через секунду уже была по ту сторону круга. Мертвые глаза смотрели сквозь меня. Диэн осторожно поднял руку, но его пальцы остановились рядом с моей щекой. Он опустил голову, пряча глаза.
– Нельзя. – Прошелестел его голос. – Вам лучше вернуться, Ан'алаен. Здесь опасно.
За его спиной обеспокоенно заржал конь. Диэн вскинулся, привычным жестом выхватывая меч. Я обернулась и с ужасом осознала, что вернуться уже не смогу. Позади сгустился туман. Свет костра исчез, как и все остальное, что до этого удерживало меня в этом мире. Я поняла, что оставила меч там. Диэн все так же стоял рядом со мной, держа оружие наготове. Туман расступился, пропуская высокую фигуру в черном плаще.
– Ты хорошо поработал, свартальв. – Зашептали голоса вокруг. – Она достанется нам…
– Никогда! – крик Диэна разорвал мертвый шепот. – Я дал клятву, и я исполню ее!
– Предатель! – взвыли голоса. Туман бросился на мужчину, окутывая его. Он упал на колени, пытаясь разорвать туманные оковы.
– У тебя нет выбора, свартальв! Ты – наш.
– Не-е-ет!
Меч Диэна серебряным прочерком мелькнул над его головой и вонзился прямо в мертвеца в черном плаще. Тот захрипел, капюшон откинулся, и в свете луны я увидела его лицо, точнее череп с остатками седых волос, удерживаемых чем-то наподобие золотой короны. В пустых глазницах горели багровые огни. Лич.
Время ускорило свой ход. Диэн со всей силы налег на рукоять меча, все глубже вгоняя клинок в мертвого колдуна. Я видела лишь, как небо понемногу светлело, туман редел. Лич поднял руки, пытаясь достать свартальва. Воздух заколебался, принимая магическую силу. Но теперь уже было поздно. Разгорался день, первые лучи солнца развеяли древнее колдовство. Лич протяжно взвыл и осел на землю бесформенной кучей.
Диэн выровнялся, глядя на меня, и вернул меч в ножны. Его конь медленно подошел к хозяину, ткнулся мордой в плечо. Диэн ласково потрепал его гриву, схватился за уздечку и вновь взобрался в седло.
– Я выполнил обещание. – Прошептал он. – Теперь я свободен.
Солнечный свет охватил его золотыми языками пламени. Он бросил на меня прощальный взгляд и закрыл глаза, подставляя лицо под теплые лучи. С него и его лошади исчезли все следы разложения и смерти. Диэн дернул повод, посылая коня в галоп. Еще миг – и всадник исчез.
Свежий утренний ветер ударил в лицо, растрепав волосы, высушив слезы. Я знаю, теперь наверняка знаю. Я не должна просить тебя остаться. Прошлое нужно отпустить…
Все вокруг меня померкло, и я окунулась во тьму небытия.



– Шэра, нет! – горестно прошептали над моим ухом. – Как ты могла!
Я даже не пошевелилась. Сначала надо узнать свое общее состояние, а потом уже подавать признаки жизни. Так, общее состояние… м-м-м… вроде ничего. Жить буду. Я приоткрыла один глаз. Похоже, что светать только начинало. А мне казалось, что уже наступил день.
– Фрэт, что случилось? – вяло поинтересовалась я, раскрывая второй глаз и приподнимаясь.
– Жива. – Выдохнул эльф, все еще не веря в мое воскрешение. – Шера!
Он стиснул меня в объятьях, прижимаясь лицом к плечу. Я неловко провела по растрепанной светлой шевелюре. Фрэт неожиданно подскочил.
– Нет, я сам тебя скоро убью! – прорычал он. – Если еще раз меня так напугаешь, и точно убью!
– Фрэт. – Я устало спрятала лицо в ладонях. – Когда же ты вырастешь?
– Но не раньше, прежде чем ты перестанешь загонять меня в могилу. – Уже куда спокойнее заявил Фрэт. Я поняла, что на этой сцене не хватает одного персонажа, и обернулась. Мартин стоял совсем рядом. Я поймала его взгляд, неожиданно обеспокоенный, понимающий и внимательный.
– Мартин…
Его глаза внезапно погасли, вновь укрывшись туманной пеленой.
– Ты в порядке? – спросил он, отворачиваясь. – Сможешь ехать дальше.
– Да.
– Тогда нам лучше выдвигаться.
– Хорошо.
Я непроизвольно сжала пальцы, и почувствовала, как в мою ладонь вдавилось что-то твердое. Я все еще сжимала в руке сверток, который мне отдал Диэн. Так это был не сон. Я аккуратно развернула тряпицу. Яркий блеск на мгновение ослепил меня.
– Что это? – заинтересованно спросил Фрэт.
– Дар из прошлого.
В свертке было ожерелье. Продолговатые, как капля, сапфиры длиной в ладонь, оправленные в белое золото, соединялись между собой плоской цепочкой.
– Вот это да! – присвистнул Фрэт. – Примерь-ка.
Я осторожно застегнула ожерелье на шее. Теперь оно стало напоминать драгоценный воротник. Странное ощущение. Словно чувствуешь в себе, что-то новое, совершенно незнакомое. Солнечный свет отразился в синей глубине камней, отчего ожерелье заблистало еще сильнее.
– Красиво. – Вынес свой вердикт Фрэт. – Это от мертвецов подарок?
– С чего ты взял?
– Из логического умозаключения! Ты же с ними тут не чаи гоняла! Зачем вышла за черту?
– Уж точно не чаи. Может, просто надо было по личному делу отойти?
– Воздержусь от уточнения, какого именно.
– Фрэтиэль, ты меня замучил!
– Просил же, не называй меня так! – вконец закипел эльф.
– Прости, я виновата. Больше не буду. Просто я давно уже выросла, Фрэт, а ты все еще опекаешь меня как маленькую.
Повисла тишина, Фрэт упорно не желал смотреть мне в глаза.
– Для меня ты всегда будешь такой, Шэр. – Сказал он. – Всегда.
А потом встал и отправился седлать свою лошадь, оставив меня наедине со своими мыслями.
Прости меня, Фрэт. Прости, так же, как и раньше прощал. Я все объясню тебе когда-нибудь… но не сейчас.


Последующий день был мало чем выдающийся. Около полудня снова пошел дождь. Из-за Охранных камней колдовать было нельзя, так что пришлось натянуть на голову капюшон и довольствоваться понемногу тяжелевшим от влаги укрытием. Фрэт на своей лошадке вырвался далеко вперед, занимаясь разведывательной деятельностью. Зато Мартин, словно никуда и не торопился. Его лиминэ медленно шла на расстоянии шага впереди, то и дело цепляя длинным белым хвостом густой кустарник. На одной из колючих веточек остался длинный блестящий волос. Еще миг – и он рассыпался на мелкие ледяные крошки, медленно закружившиеся над землей.
– Так что же все-таки произошло сегодня ночью?
Внезапный вопрос застал меня врасплох, оторвав от созерцания тающих снежинок.
– Что?.. Ночью?
– Да. Почему ты вышла за черту?
Я вздохнула. Утаить – худшее из зол. Так говорило мудрое правило народа свартальвов. Потому, что если утаишь, то правда всплывет в менее благоприятный момент.
И я рассказала обо всем, что произошло. Впрочем, промолчав лишь об одном: что я знала того, кто спас мне жизнь. Мартин, молча, выслушал меня.
– Значит, лич. – Сказал он, после того, как я закончила рассказ. – Некроманты – неприятное дело. Тем более, когда они мертвые.
– Так это он поднял мертвецов?
– Вполне возможно, но при этом есть одна маленькая деталь, которая никак не дает мне покоя. Кто поднял самого лича?
– Слишком много вопросов, и мало ответов на них.
– Это верно. Хотя интересно, как смог пользоваться магией сам лич, если болото окружено Охранными камнями?
– Очень просто. В этом и состоит скромная тайна камней. Они не просто перекрывают магию. Как известно маг сам по себе излучает магическую энергию, как и любое его творение. То есть, каждый маг имеет свой неповторимый «почерк». Камни владеют возможностью улавливать эту энергию. Пройдя через черту, ты теряешь способности к магии, независимо от того, с какой стороны ты пришел.
– Лич мог колдовать только в пределах болота, верно? А мертвецы поднятые им…
– Просто превращаются в обыкновенные трупы. Да, именно поэтому здесь поставили эти камни, чтобы не допустить разгул нежити. Видно похожий инцидент уже имел место.
– Каким же образом тогда оживили самого лича?
– Амулет. – Догадки приходили ко мне одна за другой. – Амулет – это некая безделушка, в которой сконцентрирована магия всех возможных видов. Амулет не излучает энергии, потому что она вся уходит на поддержание структуры заклинания. И камни не действуют на него.
– Жаль, что нельзя было найти останки лича. Если ты права, и это действительно был амулет, то найти хозяина можно было проще простого.
Мы замолчали, каждый по-своему обдумывая свалившиеся на нас сведения.
– Ты поссорилась с ним? – Мартин кивком указал на Фрэта, маячившего далеко впереди.
– Нет. – Я на миг задумалась, как точнее выразить свою мысль. – У нас такое часто бывает. Он почти на двадцать лет меня старше, а, переводя на человеческий возраст, то лет на пять. Когда мастер Ваэрд забрал меня, Фрэт уже год как был его учеником. Вот его и приставили меня опекать, а он и сам рад стараться: туда не ходи, этого не делай! Он добрый, вот в чем его особенность. После почти десятка лет унижений от окружающих, я, наконец, смогла показать всем, что стою уважения. А он всегда защищал меня от оскорблений. С ним шутили, а надо мной открыто издевались. Война принесла в сердца людей еще больше ненависти, чем было до этого. Тогда хоть нас боялись и даже уважали.
– Война была ужасной и ненужной.
– Да, теперь я это поняла. Когда преодолела свою ненависть к людям.
– И как же вы с Фрэтом оказались у Ваэрда?
– Я очень мало знаю о прошлом Фрэта. Его настоящее имя Фрэтиэль, самое что ни наесть традиционно эльфийское. Но он специально сократил его, чтобы порвать с прошлым. Фрэт никогда не рассказывал мне о своем детстве. Знаю только, что мастер подобрал его на улице, умирающего от голода. Война отразилась на всей империи. Многие умирали, только от того, что нечего было есть. И Фрэт не стал бы исключением. А что до меня, то…


Замок на скале. Словно в насмешку названный Приютом Ворона. Тюрьма для тех, кто больше никогда не покинет ее стен…отступников, некромантов… и еще одного существа, которое ненавистно всем больше чем остальные обреченные…
Сколько боли замок принес тем, чьи дни заканчивались в мрачных стенах из черного гранита. Точно такая же стена сейчас холодила ладонь мага. Он ненавидел это место. Воздух, мертвым грузом давящий на сознание, медленно убивал. Каждая минута сама по себе была пыткой. Маг оторвал пальцы от стены и почувствовал, как за ними словно тянутся липкие паутины смерти. Стражник с факелом в руке, являющимся единственным источником света в темном коридоре, шел вперед, показывая дорогу. Слышался шепот и стоны. Одна за другой оставались позади окованные железом двери. Наконец, дверь в нужную камеру скрипнула, и стражник осветил небольшое пространство. У стены, прижавшись к ней спиной, сидела девочка лет десяти. Она обняла колени руками, пытаясь хоть немного сохранить тепло. Стражник подошел ближе и поднял ее лицо, подцепив подбородок рукоятью плети. Из-под грязных светлых косм испуганно выглянули блестящие синие глаза.
– Эта? – громкий голос в клочья разорвал сеть тишины. Маг не ответил. Он шагнул вперед и подхватил девочку на руки. Стражник криво усмехнулся и открыл замок на кандалах. Маг развернулся и вылетел в коридор. Скорее отсюда, из этого ужасного места. Свет ему не нужен, ровно, как и магия, которая все равно была перекрыта. Обрывки оставленных чувств помогали куда лучше…


– Я однажды спросила его, почему он спас меня тогда, почему не дал умереть и уйти за Грань. И он сказал мне, что нет ничего дороже жизни. Неважно кто ты человек или эльф. Ты должен жить. Теперь я, действительно понимаю это…