- Итак, - начал стряпчий. – Согласно воле вашего покойного батюшки все его состояние дОлжно разделить между вами – тремя его сыновьями – при условии, что в течение двух дней вы все найдете себе достойных супруг. Для чего вам предписывается выстрелить из лука. Там, стало быть, где и упадут ваши стрелы, вам и надлежит выбрать себе жену...
- Что за детский сад? – перебил его адвокат старшего сына. – Какие стрелы? Это какое-то безумие.
- Писано в здравом уме и трезвой памяти в присутствии свидетелей, - скучным голосом сказал стряпчий. – Но я не закончил. В случае, если данные условия не будут выполнены, все вышеупомянутое имущество отойдет к жене покойного.
Братья как один посмотрели в окно. Их мачеха и новоиспеченная вдова шествовала по двору в окружении архитекторов, декораторов и модных заморских портних. Чуть позади семенил француз-гувернер, смотревший на хозяйку масляными глазенками недавно кормленного, но вновь оголодавшего кота.
- Ничего не скажешь, - задумчиво проговорил старший сын. – Тверд был старик в своих убеждениях. Как в молодости любил 18-летних, так и на девятом десятке остался к ним неравнодушен.
- Ну что ж, - младший шмыгнул носом и поднялся. – Пойду во двор. Стрельну из лука.
- Дурак, - прокомментировал старший, проводив брата взглядом. – Вокруг усадьбы на десять верст ни одного человека не найдешь.
- А уж тем более невест, - его адвокат сухо усмехнулся.
- Точно дурак, - средний сын, сам недавно закончивший юридический, повернулся к стряпчему. – Позвольте глянуть в завещаньице?
Он несколько минут изучал бумагу, потом сказал:
– Здесь, собственно, нигде не сказано, откуда нужно производить этот самый выстрел.
Братья переглянулись и одновременно встали из-за стола.
- Я в город, - сказал старший.
- А я к купеческой слободе, - ответил средний. – Вообще-то, у нас и без того с Любавой к этому дело шло.
- Удачи.
- И тебе, брат.
На дворе печально дзынькнула тетива.