Название: «Да будет Свет!»
Автор: Наталия Жданова, а можно просто Ирка-валькирия
Бета: Я сама
Статус: Закончен
Рейтинг: Простите, но PG - 13
Персонажи и пейринги: Мефодий Буслаев, Дафна/Руфин
Размер: Мини.
Просьба от автора: Плиз, томатами не кидайтесь! Разве что намекните и покажите, что не так. Может умнее стану.


-Ты не можешь… - голос, полный мольбы и отчаяния, дрожит, спотыкаясь на, казалось, таких простых словах.
Мужчина усмехнулся. Отчаяние светлой – уже прогресс, и причем, немалый. Короткий удар по лицу девушки – и вот она уже полулежит на траве, кусая губы.
-Говоришь, я слаб? – холодный как сталь голос, давным-давно отточенный в Тартаре, режет слух. – Говоришь, что не смогу захватить Эдем, взять весь мир в клешни? – ещё один удар, ещё один вскрик. – Да вот посмотри на всё это! – одно довольно грубое движение рукой, заставляющее его бывшую девушку перевести взгляд совершенно в другую сторону, в ту самую, в которую она не хотела смотреть.
А смотреть действительно было на что. Там была казнь. Казнили свет, такой родной и бесконечно далёкий! Тысячи стражей, хранителей, детей, лишённых крыльев, шли в лапы смерти. Стоя чуть поодаль, точила свою косу Мамзелькина, мурлыча себе под нос неведомую песенку. В воздухе витало напряжение.
Помост, плаха, наскоро вырезанная из дерева всезнания, обезглавленные златокрылые, которые слабее самых беспомощных котят, стальной запах свежей крови, дурманящий мозг... Всё это невыносимо даже для неё, светлого стража с примесью тьмы… На помост выходит парень, жизнь которого оборвется через пару мгновений. Лицо ничего не отражало кроме собственной обречённости и боли потери. Почему так? Почему свет не имеет право на собственное существование? Всего лишь один миг… и его не станет… Лицо быстро сменило маску – теперь от отрешенности не осталось и следа, в глазах пылал огонь возмездия, и из всех чувств осталась лишь одинокая преданность Свету, чувство – никогда не свойственное мраку, то самое – чего они боялись и любили одновременно. Вдруг сердце Дафны пронзила острая боль – она узнала парня.
- Руфин… нет… - слезы стекают по щекам.
Буслаев хмыкнул. Пришёл его час!
- Дафна, – тихий вкрадчивый шёпот, который мог бы выбить из колеи самого Арея, достиг ушей светловолосой девушки. – Оставайся со мной. Я дам тебе всё – власть, деньги, любовь. Ты станешь женой Повелителя Мрака с неограниченными способностями. Ты выживешь… Что для тебя этот Свет, эти никчемные твари, не имеющие ничего, кроме проклятой самоуверенности? Я отниму у них всё – и их не станет…
-Нет, – резко прервала его речь особа, ради которой и разыгрывался этот спектакль. – Нет, Буслаев, ты не прав. Одного ты не можешь у нас отнять - веры. Это маленькое «одно» содержит в себе всю душевную силу Света. Ты не сможешь отнять – и это факт. Даже умерев, мы возродимся, пусть даже пройдёт две тысячи, десять тысяч лет. Я всё сказала. И с тобой я не останусь – ведь ты не тот Меф, которого я любила и на которого надела крылья. Ты – злобная и эгоистичная тварь, низшее существо…
Громкая пощечина обожгла щеку Даф.
- Ты не знаешь, от чего отказываешься. Неужели тебе так хочется умирать? – удивления не было, лишь бездонное недоумение.
- Умирать не хочу, в этом ты прав. Но отступницей и предательницей быть не сахар… Если умрут они – стану светом и я. Даже ты меня не остановишь, забрав всё.- печально возразила светлая, недоумевая, как она могла любить его.
Усмешка, ещё больше прежней, исказила прекрасное лицо Мефодия. Не та, от которой хотелось петь, не та, которая дарует крылья, а перекошенная, скорее походящая на оскал, нежели на вышеупомянутое имя существительное.
- Твое время подошло к концу. Ты тысячи раз пожалеешь о принятом решении.- прошипел ей на ухо Буслаев.
- Не пожалею, и не надейся. – ответила светлая, не забывая при этом смотреть в лицо врагу, теперь уже без сомнения, врагу.
Повелитель Мрака, повернувшись на каблуках, крикнул палачу, уже приготовившемуся занести меч над обнажённой шеей Руфина.
-Стой, Нерин, погоди. Сначала примешь эту девчонку, а потом – милости прошу, руби сколько хочешь. – ярость, вот что властвовало в его голосе.
Меч замер лишь в одном дюйме от плоти, и разочарованно звякнув, поднялся ввысь.
- Да будет Мрак, Ваше Высочество! Всё что угодно! – залебезил палач, прожигая взглядом жертву, отчаянно рвущуюся в руках у его Повелителя. Жертвой же была, естественно, Дафна.
-Молчать, и делать, что велено! – рявкнул Меф, напоследок толкая девушку. – По-моему, ты что-то хочешь сказать, крошка? Так говори, пара минут жизни тебе всё равно обеспечена – в качестве компенсации за совместно прожитые годы.
Пошатываясь, Даф встала. Удар о деревянный пол был такой силы, что у девушки боль эхом отдалась в ногах. И это при том, что упала она на плечо, которое теперь неприятно саднило. «Вывих» - только и пронеслось в её голове.
- Мефодий Буслаев, вы правы, – всё время поглядывая на Руфина. чудом избежавшего казни, произнесла она. – Я действительно хочу кое-что сказать, но не вам – вы этого не достойны, а своим друзьям и своей родне. Да, понимаю, что оратор из меня никакой, но всё же… Стражи света! Неужели мы беспомощные котята? Неужели мы растеряли всю нашу силу? Неужели мы амёбы, растёкшиеся по лужам? Неужели мы лишены права бороться и выбирать? Неужели вам не стыдно из-за того, что мы не могли уберечь себя, наших детей – будущую замену, невинных, не то, что мы?..
Среди толпы послышался ропот. Страж № 13066 взяла ситуацию в свои руки и перехватила инициативу. Теперь отчаявшиеся соплеменники слушали её, постепенно наполняясь смелостью и отвагой. А сама Дафна начала петь. Слова вкладывались сами по себе, ведь ничего в творчестве нет красивее, чем душевная боль, искусно вплетённая в слова, даруя им смысл и наполняя жизнью.

Да будет Свет, да сгинет Мрак!
Не избежать и нам атак,
И боли адской, жизни краткой,
Тартара лавы, мук несладких,

И крика скорби, вечной боли…
Но Свет в душе, помимо воли,
Всё тянет ввысь, на небосвод,
В блаженство пенья, в хоровод.

Да сгинет Мрак, да будет Свет!
Скажи же Тьме простое «нет»!
Три буквы в слове, и всего-то…
Резни кровавой, и охоты

Меж нами, равными, не избежать,
Что и дано всем доказать.
Убив одно – убьёшь себя!
Прощай навеки, твоё Я!

- Весьма похвально, что ты пытаешься поднять всех на бой, - резкий и властный голос вывел Дафну из эйфории, в которую та впала на короткое время. – Но, неужели ты не видишь, насколько они слабы? Неужели ты не видишь, что воля их подавлена, разрушена до основания, что они слабы, как ты верно подметила, как амёбы?
- Я просто верю в них. – спокойно ответила Даф, никак не отреагировав на нападки Буслаева.
- Это были твои последние слова. – лед… Голос – чистый лёд.
- Так чего же ты ждёшь? – в её голосе слышалась горечь. – Давай, убивай! Чего тебе это стоит, убийца? Разве что парочки взмахов мечом, который уже мне смотрит в шею!
В который раз я уже пишу, что Мефодий усмехнулся. «Ты снова права, малышка. Мне ничего не стоит тебя убить, ведь всё кончено. Да, зажмуривай глаза, тебе это пригодится».
- Не-е-е-ет! – крик пленённого Руфина огласил всю поляну.
Лужа крови, глубокая рана, угасающие капли жизни в этих небесно-голубых глазах… «Дафна!» - последнее, что она слышит, и мир погружается в непроглядную тьму.


* * *

Летишь, чувствуешь крылья за спиной. Впереди возникает памятник, выстроенный с незапамятных времён. Чем он ближе, тем отчётливее ты различаешь тонкие черты, зашифрованные в нем. Длинные волосы, достигающие икр ног, хрустальный взгляд из-под их занавеса, спортивная повседневная одежда, золотой кот-демон на плече, флейта в руках… А самое занимательное из всего была улыбка. Легкая и искренняя, без примеси зла, распространённого в этом грешном мире, как сорняк.
Руфин опустился на одно колено и поцеловал постамент памятника. «Прости, что не смог тебя уберечь» - была его единственная мысль.
- Да будет Свет!