Гарри почувствовал, что у него потеют ладони. Он украдкой взглянул на Рона и увидел, как тот побледнел.

Снейп остановился, Сабина поравнялась с ним. Снейп поднял руку и приподнял золотисто-рыжие волосы демоницы, демонстрируя всем тонкую полоску металла у нее на шее.
Первыми завопили и стали аплодировать слизеницы.
К ним нерешительно присоединился Равенкло, а затем Пуффендой и последними в стадию всеобщего ликования вступили гриффиндорцы.
Снейп криво усмехнулся.
Дамблдор смотрел на Снейпа со смесью удивления и одобрения, а Гарри не мог оторвать взгляд от красивого лица Сабины. На губах демоницы играла чуть заметная презрительная улыбка.

- Я все-таки не понимаю, как он одел на нее ошейник. - сказал Рон, разваливаясь в кресле в гостиной Гриффиндора.
- Наверное, какая-то запретная магия, - пожала плечами Гермиона. – Хотя я не знаю ничего, что бы позволило обездвижить хоть ненадолго такого сильного демона.
- Они с Дамблдором что-то говорили о пентаграмме, – вспомнил Гарри.
- Если пентаграмма действительно была начерчена неправильно и Сабина действительно застряла где-то во времени, то тому, кто чертил пентаграмму, очень повезло, – сказала Гермиона, проглядывая учебник по руноведению.
После победы Снейпа на демоницей никто не пошел на занятия, Слизерин праздновал приобретение их деканом собственной демоницы, остальные факультеты разбрелись по своим гостиным, обсуждая случившееся.

- Это еще почему? – удивился Рон. Пламя камина играло на его рыжих волосах.
- Потому что сама по себе пентаграмма не способна удержать демона, нужны еще разные приспособления, вроде того же ошейника, – назидательно сказала Гермиона. – без них демон просто уничтожит того, кто его вызвал.
- По крайней мере, теперь Снейпу всегда будет на кого поворчать или поорать. – Гарри посмотрел на уютно потрескивающий огонь в камине. Домовые эльфы уже возились в спальнях, готовя постели для гриффиндорцев.
Гарри почувствовал, что у него слипаются глаза. День был, несмотря на то, что половины уроков не было, очень утомительным.

Как это было ни странно, но к присутствию Сабины в школе все привыкли. Она неизменно маячила у Снейпа за спиной, со свитками и книгами в руках, безмятежно-спокойная и красивая. Казалось, роль рабыни при мастере зелий ее совершенно не тяготит. Что же касается Снейпа, то Гарри казалось, что он относится к Сабине, как к неизбежному злу (вроде самого Гарри), разговаривал он с ней отрывисто, едва глядя на нее.

Впрочем, Гарри было не до отношений между зельеваром и демоницей: Слизерин потребовал, чтобы ему позволили переиграть матч с Гриффиндором, часть вечеров пришлось выделить под тренировки, а в оставшиеся делать уроки, которых задавали все больше.

Гарри казалось, что он стал засыпать еще до того, как его голова касалась подушки. И даже во сне ему казалось, что он несется куда-то, сжимая метлу, уворачивается от Нападалы, пытается схватить снич, который тут тает у него в руке как дым.

Погода радовала - стояла сухая и солнечная осень – то, что надо для квиддича.
Слизеринская троица – Малфой, Крэб и Гойл стали задирать гриффиндорцев больше обычного, видимо победа Снейпа так подействовала на них.

- Поесть бы сейчас…- задумчиво сказал Рон, отрываясь от задания по зельеварению.
- Если бы ты об уроках думал также как о еде…- начала было Гремиона.

Время плавно подходило к полуночи. Окна башни загадочно чернели, все уже давно разошлись по спальням. Гриффиндорская троица делала уроки. Вернее, делали их Рон и Гарри, а Гермиона помогла им из солидарности.
- Я тоже хочу есть. – решил прервать Гарри начинающуюся было перепалку.
- Отлично! – вздохнула Гремиона. – Кто идет на кухню?
Гарри с Роном переглянулись.
- Так, только не надо спорить и строить из себя героев! – Гермиона подняла обе руки.
- Ну давай кинем жребий, – пожал плечами Рон. – У кого есть монетка?

Закутавшись в мантию-невидимку, Гарри шел по освещенным дрожащим светом факелов коридорам. Ночной Хогвартс выглядел немного жутковато.
Осталось повернуть за угол и спуститься по лестнице.

- Лучше уходи! – услышал Гарри совсем близко от себя. Этот голос Гарри слышал сегодня, в аудитории, на зельеварении.
Сердце у него ушло в пятки – Снейп застукал его! Но тут же на смену страху пришло недоумение – почему Снейп говорит ему, чтобы он уходил?

- Ты прогоняешь меня, Северус? – другой голос тоже был Гарри смутно знаком.
У Гарри отлегло от сердца – Снейп разговаривал не с ним. Но тогда с кем?
Стараясь ступать бесшумно, Гарри заглянул за угол.

Разговаривающие стояли в небольшим закутке рядом с лестницей, ведущей вниз. Собеседник Снейпа слегка повернулся и Гарри узнал знакомое лицо с небольшой бородкой. Рудольфус Лестранж!

- Тебя могут увидеть. – сказал Снейп, оглядываясь.
- Не увидят, - усмехнулся Рудольфус, - Сейчас ночь. Подумай, Северус, о том, что я сказал. Когда Темный Лорд вернется, его очень заинтересует демон, которым ты обладаешь.
- Не сомневаюсь, – сухо ответил Снейп.
Рудольфус помолчал. Затем продолжил с угрозой в голосе.
- Не думай, что обладание демоном сделает тебя неуязвимым.
Снейп не успел ничего ответить, потому что рядом, точно соткавшись из воздуха, появилась Сабина.
Она была одета в бархатную мантию цвета осеннего неба, бронзовые волосы мягко переливались в свете факела.
- Разве нет? – спросила она, глядя на Рудольфуса.
Рудольфус сделал шаг назад. В его глазах смешались страх и удивление.
- Я не советую угрожать моему хозяину, - спокойно произнесла Сабина, - особенно от лица смертного ничтожества, которое почему-то мнит себя великим волшебником.
- Как ты…! – Рудольфус выхватил палочку.
- Сабина! – крикнул Снейп.
- Не волнуйтесь, хозяин, – сказала Сабина, когда Рудольфус вдруг выронил палочку и, хрипло вскрикнув, упал на пол. – Он получил урок и не скоро его забудет. Я умею причинять куда более сильную боль, чем любое из ваших заклинаний. Ясно, червяк? – нежно спросила она, наступая ногой, обутой в серебряную туфельку, на руку Рудольфуса, протянутую к палочке.
Рудольфус снова хрипло застонал.

От спокойного голоса Сабины и ее безмятежного лица у Гарри по коже забегали мурашки.

- Вижу, понял, – кивнула Сабина. – А теперь убирайся!

Рудольфус поднялся на ноги и, метнув в сторону Сабины и Снейпа злобный взгляд, зашагал проч.

- И зачем, позвольте спросить, вы это сделали? – с едва сдерживаемой яростью спросил Снейп, когда Рудольфус скрылся из виду.
- Не стоит позволять, чтобы вас запугивали. А также подвергать себя опасности.
- Меня никто не запугивает! – рявкнул Снейп. – Я сам в состоянии о себе позаботиться!
- Никто не спорит, - пожала плечами Сабина, - Я приготовила класс к завтрашним занятиям, а книги, которые вы просили, лежат в вашем кабинете.
Она развернулась на каблуках и вышла из закутка у лестницы. Снейп последовал за ней, с ненавистью буравя ее спину взглядом.
Впрочем, этого диалога Гарри не слышал, потому что он двинулся вслед за Рудольфусом.
Рудольфус шел так быстро, что Гарри, стараясь ступать бесшумно, едва успевал за ним. Под одним из факелов он остановился, осмотрел руку, на которую наступила Сабина и грязно выругался. Самым мягким выражением было «подстилка чертова».

Рудольфус остановился около стены, которая, как знал Гарри, была наружной стеной Хогвартса.
Он вытащил из кармана мантии какой-то блестящий предмет и приложил его к стене. Предмет оказался диском, сделанным, похоже, из серебра, величиной с блюдце. В середине были начерчены руны, по внешнему краю шли рисунки, похожие на те, что видел Гарри на ошейнике Сабины.
Рудольфус быстро коснулся палочкой нескольких рун. С удовлетворением Гарри заметил, что палочку ему держать явно тяжело, а рука покрыта кровоточащими язвами.
Руны вспыхнули молочно-белым светом и стена стала как будто растворяться, превращаясь в серое марево.
Рудольфус подождал немного, а затем нырнул в это серое марево.
Через пару секунд стена снова стала стеной, а диск исчез. Только едва заметное светлое пятно осталось на его месте.
Гарри пулей метнулся к окну и, прижавшись к стеклу, увидел направляющегося к площадке для аппарации Рудольфуса. Рудольфус Лестранж прошел сквозь стену Хогвартса.

- Ты говоришь, он приложил к стене диск, а потом прошел сквозь нее? – задумчиво спросила Гермиона. – А диск исчез?
Гарри кивнул. Они сидели в зале в ожидании завтрака, но на столах еда еще не появилась, было слишком рано.
- Я посмотрю в библиотеке, что это может быть. – пообещала она.
- Все равно я не понимаю, зачем Лестранжу приходить в школу.- сказал Рон, подавляя зевок. – Разве у Снейпа нет выходных?
Они почти всю ночь обсуждали увиденное Гарри и спать легли только под утро.
- Значит, случилось что-то важное, - сказал Гарри, - мне почему-то показалось, что Лестранжу очень важно знать, на чьей стороне Снейп на самом деле.
- Очень может быть! – Гермиона серьезно посмотрела на Гарри. – Но этого никто пока не знает. И захочет ли Снейп быть на чьей-то стороне, когда у него есть… демон. На самом деле странно, что он заставляет Сабину носить за ним свитки, когда мог бы жить в свое удовольствие где угодно…
- И с любым количеством денег! – добавил Рон. – Просто Снейп не умеет жить в свое удовольствие!
Зал понемногу заполнялся учениками и друзья стали разговаривать о школьных делах.
Появился и Снейп, за ним тенью следовала Сабина. На этот раз она была одета в мантию цвета медной зелени и представляла собой яркий контраст черным одеждам Снейпа.
- Красавица и чудовище! – шепнул Гарри севший рядом с ним Симус.
Гарри посмотрел на Сабину. Процесс поедания тоста она ухитрилась превратить в изысканное, почти что эротическое представление.

Видимо, шутка дошла до ушей Снейпа, потому что после первого же урока он снял с Гриффиндора двадцать баллов за то, что «они шумели в коридоре». Малфой при этом так мерзко ухмылялся, что становилось ясно, как именно она дошла.
- Защищаешь честь прекрасной дамы, хорек? – не выдержал Рон. – Или не дамы?
- Замолчи, маглолюб! – Малфой выхватил палочку.
Рон тут же сделал то же самое. Гарри на всякий случай достал свою. Он почувствовал, как злоба переполняет его.
- Рон, не надо! – воскликнула Гермиона, повиснув на руке Рона.
- Лучше отойди, грязнокровка, - снова ухмыльнулся Малфой. – еще задену тебя, впрочем, невелика потеря.
Крэб и Гойл мерзко захихикали.
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не появилась Сабина. Обстановку она оценила быстро. Оглядев студентов, она, ничего не сказав, как обычно, растворилась в воздухе, чтобы, видимо, появится в классе зельеделия. А между гриффиндорцами и слизеринцами возникла прозрачная, слегка колышущаяся стена, по которой побегали темно-красные искры.
- Что это? – ошеломленно спросила Рон, коснувшись стены рукой.
- Редукто! – заклинание Драко, ударившись о прозрачную стену, рассыпалось искрами.
Ухмылки на лицах Крэба и Гойла потускнели.
- Алохомора! – сделал попытку Рон. Результат был тот же, что и у слизеринца.
- Идиот! – презрительно сказал Малфой.
Сжав кулаки, Рон двинулся к нему. Прозрачная стена сначала чуть поддалась, но затем мягко отбросила его назад.
- Замечательно! – сказала Гермиона. – Можете устроить перетягивание каната вместо дуэли.
- Неплохая идея, мисс Грейнджер, но немного несвоевременная.
Гриффиндорцы обернулись. Позади стояла профессор Макгонагал и с интересом смотрела на колышущуюся стену.
Малфой недовольно скривился, став на мгновение больше чем обычно похожим на своего отца.
- Очень интересно! – сказала профессор Макгонагал. – И чем же вы здесь занимались?
Она еще раз посмотрела на стену, а затем, подумав пару секунд, прошла сквозь нее, встав рядом со слизеринцами.
- Мистер Малфой, разыщите профессора Снейпа и передайте ему, что мисс Сильван может снять барьер. А вас я жду вечером у себя в кабинете.
- Но профессор...- возмущенно начал Малфой.
- Никаких «но»! Вы наказаны за попытку устроить драку в школе. Это уже не первый раз.
Глаза Макгонагал сердито блеснули.

- Теперь Снейп взбесится окончательно, – сказал Рон.
- Он бесится постоянно – это его нормальное состояние, – ответил Гарри, - Скорее бы уже этот матч, если мы выиграем, то слизеринцы притихнут.
- А Макгонагал? Как она смогла пройти сквозь стену? – спросил Рон.
- Наверное, этот щит реагирует на агрессию, - сказала Гермиона. – Хотя странно...
- Что странно? – спросил Гарри.
- Чтобы создать щит, который реагирует на эмоции, надо уметь чувствовать эти эмоции. То есть, - начала объяснять Гермиона, - я хочу сказать, что сам щит создать довольно сложно, но эмоции...
- Испытывают все! – закончил за нее Рон. – И Сабина тоже, чего здесь странного?
- Рон, Сабина – демон. Она не может чувствовать тоже, что и человек. – Гермиона остановилась около лестницы, – Мне вниз, на нумерологию, а вам, кажется, на прорицание?
- Она действительно ничего не чувствует? – Рон с тоской посмотрел наверх, до кабинета Трелони оставалось еще порядочно.
- Кто? – не понял Гарри. Его мысли были заняты предстоящим матчем со Слизерином.
- Ну Сабина? Она ведь не человек, помнишь Дамблдор говорил, что демоны жестоки и все такое.
- Она не жестокая, - сказал Гарри, открывая дверь в душный кабинет, - Она просто равнодушная, как статуя, ей все равно, что происходит с другими. Держу пари, что она просто ждет, когда Снейп умрет от старости, а она станет свободной.
- Иногда равнодушие хуже жестокости. – неожиданно заметил Рон.
- Ты это к чему? – удивился Гарри. Такое высказывание было совсем не в духе Рона.
Рон не ответил.

Прорицание прошло на удивление спокойно – Трелони ни разу не предсказала Гарри смерть. Но слова Рона не давали ему покоя, он чувствовал, что друга что-то тревожит. Гарри решил поговорить с ним после матча по квиддичу.

Природа решила, что теплых дней было достаточно и англичане почувствовали наступление первых вестников зимы – ноябрьских холодов. По утрам у берега озера можно было видеть тонкую корочку льда, а земля оказывалась припудрена снежком, который, впрочем, быстро таял.
В подземельях стал чувстоваться слабый запах зелья от простуды, которое варил Снейп, когда мадам Помфи была слишком занята выхаживанием чихающих и кашляющих учеников.
В гардеробе Сабины появилось несколько элегантных мантий с меховой отделкой. Студентки старших курсов гадали – она их покупает или наколдовывает.
Гермиона снова стала носить с собой в банке синий огонь, который всегда выручал ее во время холодов (и не только ее).

Пальцы Гарри, казалось, окончательно примерзли к метле, хотя с момента начала матча прошло минут десять.
Пока что счет ды равным – ноль-ноль. Гриффиндорцам не удалось забросить ни одного мяча в кольца Слизерина, но и Рон доблестно отражал атаки слизеринцев. Мадам Хуч уже чуть было не удалила с поля Гойла, когда тот попытался столкнуть Рона с метлы.

Рядом с Гарри кружил новый игрок – пятикурсник Стен Руд, которого взяли в команду за прямо-таки фантастическое умение быстро менять направление полета. Стен был защитником и его маневренность была залогом того, что он не помешает Гарри ловить снич, одновременно оградив его от Нападалы. Многие пророчили Стену должность ловца, а Гарри не возражал. Хорошие ловцы нужны всегда.
Гарри быстро взглянул на трибуну учителей. Ярко алела мантия Дамблдора, справа от него сидела Макгонагал, а слева мрачно глядящий на игроков Снейп. Сабина была тут же, как всегда, безупречно красивая, в безупречной мантии под серебристого леопарда, оттеняющей ее волосы цвета бронзы.
Рядом мелькнуло золотистое пятнышко и Гарри бросился за ним.
Не он один – слева возникла зеленая мантия Малфоя. Он попытался поднырнуть сверху, Гарри увеличил скорость и тоже пошел вниз, чтобы отрезать Малфоя от снича. Малфой прокричал что-то оскорбительное, но Гарри не раслышал из-за шума ветра.

- Холод собачий! – сквозь зубы пробормотал Снейп.
- Могу исправить, – сказала Сабина.
- Каким образом? – буркнул Снейп, не отрывая взгляда от Поттера и Малфоя.
- Обнимите меня.
- Что?! – Снейп посмотрел на свою демоническую ассистентку. Она не шутила.
- Обнимите меня, - повторила она, - и ваша команда, может быть выиграет.

Сабина придвинулась поближе к Снейпу. Он нерешительно обхватил ее за талию. Сабина прижалась к нему.
- Решительнее! – шепнула Сабина.
А Снейп ощутил, что от тела Сабины, просачиваясь сквозь одежду, исходит приятное согревающее тепло. Он обхватил ее крепче, чувствуя, что начинает понемногу согреваться. Только ли то, что Сабина повысила свою температуру (никто не знает, какая температура считается нормальной для демона и знать не хочет), что Снейпа не удивило – демоны и не на такое способны, было тому причиной?
Локоны Сабины задевали его черную мантию, а кожа на ее лице выглядела такой нежной, что Снейп с трудом сдержал желание провести рукой по ее щеке.

А между тем мяч, пущенный Забини, попал в ворота Гриффиндора.
Игра приобрела несколько хаотичный характер, потому что некоторые игроки Гриффиндорской команды, пусть на короткое время, но зависали в воздухе на своих метлах и оглядывались на Снейпа и Сабину. Задержка в несколько секунд дала слизеринцам неплохое преимущество. Никто не знал, что перед самой игрой Сабина появилась в раздевалке Слизерина, немало смутив Малфоя и прочих, и провела короткую разъяснительную беседу относительно того, следует или не следует обращать во время игры внимание на то, что происходит на трибунах.
Раздался дружный вопль – со стороны Слизерина одобрительный, со стороны Гриффиндора горестный.
Снейп жадно наблюдал за развитием событий на стадионе. Хоть он и не признавался в этом, но успех команды его родного факультета был ему не безразличен. Он сам не заметил, что еще крепче прижал к себе Сабину.

- Он это специально делает! – воскликнула Гермиона.
- Кто делает?... – спросил было Невил, но замолчал, когда Гермиона показала на Снейпа, по-хозяйски, как показалось Невилу, обнимающего Сабину за талию.
- Они же знают, что все на них будут смотреть! – раздраженно сказала Гермиона, засовывая озябшие руки в рукава.
- Гермиона, - Колин Криви на минуту оторвался от своего фотоаппрата. Он сидел на один ряд ниже чем Гермиона, Невил и Хагрид и фотографировал все происходящее. Рон придумал, как использовать хобби Колина на пользу команде Гриффиндора – после каждой игры по его фотографиям делали «разбор полетов» в буквальном смысле этого слова, - Это не запрещено правилами. – и он щелкнул пронесшуюся мимо Джинни.
- Так они и целоваться начнут. – сказал Невил.
- Не начнут! – ответил Колин и навел объектив на трибуну преподавателей. – Пусть меня исключат, но я помещу это фото в школьную газету.
- Под заголовком «Снейп-серцеед»! – услышала Гермина у себя за спиной. Верояно, это был Симус, но Гермиона не обернулась, чтобы проверить, она смотрела на стадион.
Гарри и Малфой неслись за снитчем, Гарри приходилось еще и уворачиваться от нападал, потому что Стен безнадежно отстал. Красивая и изящная стратегия игры Гриффиндора, так тщательно разрабатываемая, казалось, терпела полное фиаско.
Пошел мелкий снежок, еще более затрудняя видимость.
Гермиона снова с раздражением посмотрела на трибуну преподавателей. Сабина сидела прямо, холод совершенно не беспокоил ее, Снейп был похож на какую-то въерошенную черную птицу, прикрывшую ее своими крыльями. Макгонагал с возмущением смотрела на зельевара и его ассистентку.
Неожиданно Сабина взглянула на Гермиону сквозь снежную пелену. В ее взгляде проскользнуло насмешливое снисхождение. Удивительный это был взгляд – не добрый и не злой, выражающий одно лишь превосходство, настолько сильное, что какие-либо чувства ко всему прочему миру обладателю такого взгляда были бы лишними.
Гермионе на секунду показалось, что вокруг нее никого нет, что она одна наедине с этим странным, пугающим и красивым существом, и только снежная завеса разделяет их.
Сабина снова стала смотреть на стадион и Гермиона точно очнулась.
А на стадионе творилось что-то непонятное. Гарри почему-то замедлил полет и Малфой вырвался вперед. Потом Гарри увеличил скорость и снова почти настиг снитч.

Снег залеплял очки, но золотой мячик точно маяк мелькал впереди. Гарри решил, что поймает его во чтобы то ни стало. Гриффиндорская команда не должна проиграть из-за какого-то глупого спектакля, который устроил на трибунах Снейп. Гарри безумно разозлился не только на него, но и на свою команду. Кому какое дело, что там делает учитель зельеварения?! Нет, всем надо было остановиться, посмотреть и только после этого продолжить игру. А то, что слизеринцы за это время успели перегруппироваться – так кого это волнует?!
Гарри очень хорошо относился к своим товарищам по команде, многих справедливо считал своими друзьями, но сейчас решил, что после игры обязательно скажет им пару ласковых.
Гарри еще увеличил скорость.
И тут его лоб точно обожгло огнем.
Только не сейчас.
Приступ длился всего пару секунд и Гарри возобновл погоню. Он легко обогнал Малфоя, с трибун раздался ликующий рев гриффиндорцев. Снитч был совсем близко, Гарри уже протянул руку...
Этот приступ не шел ни в какое сравнение с предыдущим. Гарри почувствовал, что руки, держащие ручку метлы, слабеют. Золотой блеск снитча сменился темнотой.
- Гарри! – крик Гермионы было последним, что он услышал.

Стены. Каменные, сочащиеся сыростью стены. И еще свеча, тускло освещающая пространство. Свеча стоит на грубом деревянном столе перед человеком, которого Гарри знает и ненавидит. Но человеком ли? Скорее это чудовище, как внешне, так и внутренне.
Сероватая кожа, горящие красным глаза, безносое, напоминающее змеиную морду, лицо. Вольдеморт.
Постепенно Гарри смог разглядеть, что его враг не один.
Люциуса Малфоя он узнал по светлым волосам, собранным в хвост – лица было не различить в темноте.
Крэб-старший возвышался кряжистой глыбой. Рядом с ним Гарри увидел Рудольфуса Лестранжа.
Ближе всех к Вольдеморту сидела Беллатрикс Лестранж, она и освещена была лучше других, потому что свеча стояла рядом с Вольдемортом, и видел ее Гарри относительно хорошо. Бледное лицо напоминало череп, лишь глаза горели фанатичным блеском. Она не отрывала взгляда от лица Вольдеморта.
Гарри наблюдал за всем как бы со стороны. Тело стало каким-то чужим. Гарри попытался пошевелить руками и не смог. Зато ему удалось приподняться над полом на пару футов. Он оглянулся и увидел маслянисто сверкающую чешую. Он был в теле змеи.
Гарри (или Нагайна?) снова опустился на пол, вернее, на что-то вроде каменного постамента, возвышавшегося над полом фута на три (вот почему он мог разглядеть сидящих за столом.)
Полностью управлять змеиным телом он не мог, видимо разум Нагайны иногда брал верх, но ничто не помешало Гарри внимательно слушать разговор Пожирателей Смерти.
- Рудольфус! – сказал Вольдеморт, - ты видел демона Снейпа?
- Да, мой лорд. – Гарри не видел лица Рудольфуса, но мог поклясться, что тот побледнел.
- Как выглядит демон? – Вольдеморт смотрел прямо перед собой, минуя лица своих собеседников.
- Как женщина...Красивая женщина со светло-рыжими волосами...
Беллатрикс оторвалась от созерцания Вольдеморта и метнула в сторону Рудольфуса сердито-обиженый взгляд.
Этот взгляд не укрылся от Вольдерорта. На змеиных губах появилось что-то, слегка напоминающее усмешку.
- Не волнуйся, Беллатрикс, Рудольфусу в ближайшее время не светит собственный демон – он не умеет оказываться в нужном месте в нужное время.
И как бы подтверждая свои слова и желая успокоить Беллатрикс, положил руку ей на плечо.
Гарри так удивился, что даже забыл о том, что находится в теле змеи и неизвестно в каком подземелье, а также о том, есть ли у него шансы выбраться отсюда. Неужели у Вольдеморта остались какие-то человеческие черты и он пожалел ревнивую жену Рудольфуса?!
А Беллатрикс отреагировала довольно странно. По мнению Гарри, она должна была тут же умереть от счастья, ведь ее коснулся сам Темный Лорд. Вместо этого Беллатрикс точно выключилась: глаза прикрылись тяжелыми веками, тело обмякло и Беллатрикс, наверное, упала бы со стула, если бы Вольдеморт не убрал руку.
Как только покрытая неестественно гладкой кожей конечность соскользнула с плеча Беллатрикс, она открыла глаза и в течение пары секунд выражение ее лица можно было охарактеризовать как «и где это я нахожусь».
Никто из Пожирателей не заметил мини-обморока Беллатрикс – все смотрели на Вольдеморта.
- Пока у Северуса находится этот демон, не стоит особо распространятся с ним о наших делах.
Пожиратели согласно кивнули.
- Конечно, господин! – воскликнула Беллтарикс с таким жаром, точно она всегда вела задушевные беседы со Снейпом, а теперь не за что не будет.
Как показалось Гарри, Вольдеморд с некоторым раздражением покосился на нее.
- Так, кто еще что-то знает? – Вольдеморт обвел взглядом всех собравшихся.
На руку Гарри играл тот факт, что на Нагайну никто не обращал внимания – Пожиратели давно уже считали ее чем-то вроде комнатной собачки, правда, очень ядовитой и потому очень опасной собачки.
- Мой сын говорит, что они практически неразлучны. Она постоянно ходит за Северусом по пятям, – сказал со своего места Малфой. – А когда ее нет рядом, то Северус просто произносит ее имя и она тут же появляется.
- Она? – переспросил Вольдеморт, взглянув на Малфоя красными глазами.
- Ее зовут Сабина, – коротко ответил Люциус. – Она живет в башне в северо-западном крыле Хогвартса.
- В северо-западной башне? – Вольдеморт, казалось, насторожился, - Ты ведь, там, кажется, побывал? Что там с тобой произошло?
- Мой лорд, - Люциус нервно сглотнул, - она превратила меня в волка.
Гарри не мог догадаться, что Малфой сейчас охвачен ужасом – ведь если Темный Лорд узнает, что демоница прочитала его мысли и теперь знает, что знает он, Малфой – правая рука Вольдеморта, то сотрет его в порошок. Вернее, Малфою очень повезет, если его просто сотрут в порошек. Все ведь может быть гораздо хуже. Поэтому лгать надо было очень осторожно.
- Поподробнее! – велел Вольдеморт.
Малфой судорожно сглотнул.
- Я вышел от Дамблдора, в коридоре на меня налетела ...Сабина. Тогда я не знал, кто она на самом деле. Она сказала, что она новая учительница, а потом я вдруг точно потерял собственную волю. Он велела мне идти за ней, заставила бросить палочку. Привела меня в башню...
- Как выглядела башня? – перебил его Вольдеморт.
На лице Малфоя мелькнуло удивление, но тем не менее он продолжал.
- Обычная комната. Кровать в нише, окна с розовыми занавесками, камин и три дивана рядом с ним...
- Не это, идиот! – рявкнул Вольдеморт. – Не было ли чего-то необычного в башне, какие-то предметы или...может быть, пентаграмма на полу?
Малфой вздрогнул от крика Вольдеморта и отрицательно покачал головой.
Насколько это можно было понять, на лице Вольдеморта отразилось разочарование.
- Что было дальше? – уже спокойнее спросил он.
- Дальше она коснулась меня и я потерял сознание.
- Она заглядывала тебе в глаза? – снова прервал Малфоя Вольдеморт. – Ты чувствовал, что твой мозг точно обжигает огонь?
Малфой снова отрицательно покачал головой.
- Нет, она на меня почти не смотрела, и...для нее как будто я был какой-то вещью. А очнулся я в облике волка. Какое-то время провел в башне, пока не нашел камень, на который надо было нажать, чтобы выйти.
- И? – Вольдеморт неподвижно глядел перед собой.
- Потом я встретил эту девчонку, Луну Лавгуд. Она сразу поняла, кто я.
- И каким же образом?
- Демоница сделала так, что на ошейнике, которым она меня наградила, было написано мое имя.
Среди пожирателей раздались смешки.
- Тихо! – голос Вольдеморта пронесся, точно порыв холодного ветра, - Круцио!
Крэб с криком упал на пол.
Воцарилась мертвая тишина и стало слышно, как потрескивает фитилек свечи и где-то капает вода.
- Я не понимаю, - голос Вольдеморта напоминал змеиное шипение, - почему передо мной сидит горстка жалких шутов.
По очереди он останавливал взгляд на каждом из пожирателей. И также по очереди все опускали глаза.
Беллатрикс сидела, положив подбородок на сложенные руки. Гарри обратил внимание, что в из-за ворота мантии у нее выбилась золотая цепочка. Звенья были довольно крупными и Гарри даже удалось разглядеть, что каждое из них представляет собой крохотную, свернувшуяся в кольцо, змейку. Он вдруг подумал, что Беллатрикс – самая обычная женщина, а не воплощение вселенского зла, как ему казалось.Он вспомнил, как она осела, точно тряпичная кукла, брошенная в угол, когда Вольдеморт коснулся ее, почему-то почувствовал жалость. Тут же он рассердился сам на себя – ведь он не должен жалеть Пожирательницу Смерти, ведь она искалечила родителей Лонгботтома, да и вообще неизвестно, какие грехи на ее совести.
- Так, а теперь к делу, – Вольдеморт опустился на свое место. Пламя свечи всколыхнулось, отразившись в его красных глазах. – Мы не можем ничего сделать, пока у Снейпа демон. А демон – это огромная сила и власть.
- И что же тогда делать, милорд? – спросила Беллатрикс.
- Существует талисман, который может нейтрализовать действие ошейника и с помощью которого можно управлять демоном. Выглядит он как диск из золота, на который нанесены руны. В середине еще один диск, в который вделаны три камня – рубин, сапфир и черный бриллиант. Меньший диск может вращаться. Его иногда называют печатью Херувима, – Вольдеморт говорил размеренно, точно вспоминая что-то. – Талисман спрятан в Хогвартсе. Если мы получим его, то сможем все.
Сможем все...Сможем все...
Эти слова эхом отдавались у Гарри в голове. Вольдеморт, Пожиратели, каменные стены – все закружилось и стало расплываться перед глазами.
Вспыхнул ослепительный белый свет, а когда зрение немного прояснилось, Гарри увидел взволнованные лица Рона и Гермионы.

Никто из Пожирателей не заметил, что Нагайна взволнованно зашипела.
- Я достану его, милорд! – глаза Беллатрикс взволнованно заблестели.
- Не спеши, Беллатрикс, - раздраженно осадил ее Вольдеморт. – Талисман активизирован. Если ты схватишься за него, то это тут же почувствует демон. И подумай, что с тобой может сделать эта тварь, если решит, что ты пытаешься управлять ею. Просто держать талисман в руках недостаточно. А Снейп может не успеть или просто не захотеть остановить ее.
- Вы так добры, милорд! – по бледной щеке Беллатрикс скатилась слеза.
- Я? Добр? Нет, Беллатрикс, просто расправившись с тобой, демон может уничтожить талисман.

- Талисман...- прошептал Гарри, - Печать Херувима...В Хогвартсе...
Лица Рона и Гермионы куда-то исчезли, вместо них появилось лицо Поппи Помфи, которая тут же поднесла к губам Гарри какое-то ароматное питье.
- А ну давай пей! – велела она.
Гарри сделал несколько глотков и тут же почувствовал, что глаза его слипаются. Постель была расслабляюще мягкой, одеяло приятно грело и Гарри мгновенно заснул блаженным сном без сновидений.
Проснулся он уже вчером, когда за окном стемнело. Какое-то время Гарри повалялся в кровати, затем встал, посмотрел на падающий за окном снег, потом умылся в маленькой ванной, пристренной к палате больничного крыла. Съел оставленную ему предусмотрительной мадам Помфи шоколадку и уже начал было скучать, как дверь в палату распахнулась в вошли Рон и Гермиона.

- Ты как? – спросил Рон, обеспокоенно глядя на него. – В порядке?
- Нормально, - ответил Гарри, -а что вообще произошло?
- Ты вдруг начал падать с метлы, - сказала Гермиона, - у самой земли Дамблдор задержал твое падение. Неужели ты этого не помнишь?
- Нет, - покачал головой Гарри.
За время, пока он был один в палате, Гарри несколько раз проиграл в голове беседу Пожирателей и теперь мог подробно пересказать все, что услышал.
- Я обязательно посмотрю, что такое печать Херувима, - сказала Гермиона. – Кстати, тот диск, с помощью которого Рудольфус прошел сквозь стену, - это тоже печать, правда, совсем простая.
- Гермиона! – взмолился Рон, - объясни, что значит простая печать, сложная...
- Печать – это как бы замороженное волшебство, предмет, которым можно пользоваться, не прибегая к волшебной палочке, - стала объяснять Гермиона, - Как, например, мантия Гарри, но печать сложнее. Рудольфус использовал свою, чтобы пройти сквозь стену (правда, я не понимаю, почему она исчезла).
- В любом случае нельзя позволить, чтобы Пожиратели добрались до Печати Херувима. – задумчиво сказал Рон.
- Мы обязательно найдем ее! – кивнула Гермиона, точно прочитав мысли Гарри.
Гарри с благодарностью посмотрел на друзей.
- Но ведь Хогвартс огромный! – воскликнул Гарри.
- Если разделить его на квадраты и каждый день исследовать по одному, а в выходные...- в общем, я все посчитаю! – Гермиона тряхнула волосами.
- Спасибо вам...большое... – взволнованно сказал Гарри. – Кстати, а что с нашей игрой?
- Матч прервали, - Рон улыбнулся, - слизеринцы в бешенстве, Снейп тоже.
- Я же говорила вам, чтобы вы не утомляли пациента! – раздался над головами у гриффиндорцев строгий голос.