- Я долго буду ждать? – «Еще и родному отцу хамим». Мне показалось, будто я стал чувствовать некий стыд, вот уж никогда бы не подумал, что способен на такое.
- Ладно, уговорил. Раз наша прелестная Мелиса молчит, как в рот воды набравши, расскажу я. – Сын оперся локтем о косяк, примостив подбородок на предплечье, выражая всем своим видом готовность слушать.
Вампирка же затравленно простонала.
- Не надо, я ухожу, не говори, Альт. – А звали меня именно так.
- Помолчи. – Бросил ей Кай, явно начиная раздражаться, тем, что у нас есть общий маленький секрет, а он его не знает.
- Как там говорят, я конечно не поэт, но – в один чудный вечер, когда мой милый сынок еще ходил под стол пешком, точнее раскачивал свою колыбельку и устраивал пожары в детской коляске. – Я хохотнул, вампирка улыбнулась моей шуточке, Кай же схватился за многострадальный косяк, что тот задымился – да вот так вот мой сыночек начинает нервничать - пару раз чуть дом не спалил таким образом.
- Ты издеваешься надо мной? – Взревел Кай.
- Сын, нельзя же быть таким нервным, разочаруешь свою дамочку, если конечно сам в ней раньше не разочаруешься. – Его стараниями кусок косяка уже обуглился. Я знал, дальше будет больше. – Так вот, сидел как-то папка, почитывая книжицу своему «наглому»…чаду, дабы то прикорнуло, потому, как уморилось уже орать целый день, требуя свою мамашу.
- Которая умерла…- Процедил сын.
- Именно…
- Я, наверное, вам мешаю, может быть, я лучше пойду? – Казалось, никто из нас ее уже и не замечал. Кай только сильнее сжал девчонку, а я продолжал дальше, предварительно затянувшись сигареткой.
- Ты заснул, и я отнес тебя в твою комнату. Раньше я держал тебя рядом, при себе, да ты и не понимал тогда ничего. К тому же кое-кто мог к нам наведаться в то время, скажем так - нежданно. А потом папке стало одиноко, скучновато, а почему нет?..Ко мне раньше часто прилетали ночные гостьи, сидели на перилах балкончика, хихикая, переговариваясь, надеясь на что-нибудь еще, да и я щедро таких милых «пташек» одаривал. В тот вечер как раз сидели три вампирки под окном, ну я и пригласил их к себе, сказал, что заклею их рты скотчем, лишь только пискнут, у меня же дите спит, как никак. А так как голодными оставаться им не хотелось, они ни проронили больше ни звука. – Кай смотрел на свою Мелису, сощурив глаза, губы его превратились в одну тонкую щель, глаза загорелись красным огнем, словно пробудившаяся в вулкане лава. Я продолжал, немного напряженно, хотя уже представляя, что за этим последует. – Достав из холодильника пакет крови, я позвал их. Ты же знаешь, какие вампирки умелые - они стянули с меня футболку…
- И что потом? – Спросил Кай. – Я так понимаю, Мелиса была одна из них?
- Может, она думала, я ее не узнаю, но у меня хорошая память на лица. Я никого не забываю, хотя и сам порой этому не рад.
- Договаривай. – Кай скрестил ноги, уперев взгляд в пол, будто мои слова давили на него, и он не способен был смотреть прямо.
- А что потом, ничего особенно примечательного. – Вампирка икнула – «вот, оказывается, мы и дошли до самого интересного». – Потом твоя Мелиса, встала на колени и расстегнула мне пояс. Ну, а я, недолго думая, разорвал пакет и вылил кровь на себя. Последнее что я помню, как одна из них, сдерживаясь, чтобы на меня не накинуться, плавно прикрыла дверь, чтобы мой дорогой сыночек не услышал чего лишнего, и не дай бог не проснулся. Мы же ни в коей мере, не желали его побеспокоить.
Кай молчал, лишь гневно сопел. Вампирка, воспользовавшись ситуацией, выпорхнула из его объятий, и скрылась в темной проеме двери. Лишь блеснула лакированная черная кожа ее одежки, когда она исчезла во мраке.
- Я не могу понять, почему? – Вопрошал сын, подойдя ко мне и смотря таким грустными глазами, казалось, в них отражалась вся тоска этого мира.
- Что почему? – Глядел я на него снизу вверх, замечая, как он похож на меня. Хотя отец, который его заделал, вроде был эльфом, а я лишь сделал сынулю мертвецом.
- Почему ты не мог промолчать?
- А тебе значит все равно? – Спокойно спросил я, затушив бычок о край журнального столика, что стоял рядом.
- Это было до меня…
- Да, этим все сказано. Может, ты всех девочек с Улицы Потухших фонарей с нами поселишь? Что мелочиться-то? С ними я тоже был до тебя, а с некоторыми еще до твоего рождения.
- Какой же ты… - Процедил он.
- Какой? – Гневно уставился я на него, уже предвкушая скандальчик.
- Ты всегда лезешь в мои дела и мешаешь. Тебе никто не нравиться. Кого бы я не привел, все тебя не устраивают или оказывается, что ты с ними уже спал.
- Я не пойму, ты в чем-то меня обвиняешь? – Не выдержал я, все больше распаляясь, и встал. Мы оказались с ним друг напротив друга, и даже ростом были одинаковы.
- Ты и с матерью так себя вел? Водил всяких вампирок, чтобы кутаться в их крылышках? Может мама и не умерла? Просто ушла, наплевав на твое отвратительное отношение. Ты только и думаешь, что о себе, все остальные тебе безразличны. Только твое вечное «я, я и еще раз я». Ты заслуживаешь того, чтобы быть один. Да кому ты нужен? Ты и мне хочешь своей участи, нет уже спасибо, «наелся» я твоих «она тебе не подходит», оставь же, наконец, меня в покое… - Он почти кричал, еще и смеет повышать на меня голос - был бы благодарен, что я вообще его вырастил, еще и забочусь о нем.
- Проваливай, чтобы я тебя не видел. Пошел отсюда! – Мои нервы были на пределе. Я и сам уже не понимал, чего «несу», так разошелся, что и забыл, что мы ж родные люди, точнее «не люди», и теперь уже и о родстве можно забыть.
- Прекрасно. Я уйду. Больше ноги моей не будет в этом доме. – Высказался он мне в лицо, развернулся на каблуках и вышел в дверь, вслед за своей вампиркой. Я взял сигареты со столика, прикурил снова, спокойно затянулся. Потом под моим взглядом стойка у стены вместе со стаканами на ней же, сорвались с места и, пролетев полкомнаты, разбились в щепы о монолит противоположной. В придачу я сокрушил и старый шкаф, что имел несчастье там оказаться.
- Как же я устал. – Прошептал я, нервно стряхивая пепел с сигареты. – Но, скажи Альт, кто говорил тебе, что будет легко? – Звуки органа, льющиеся из центра, давно затихли, в наступившей тишине лишь было слышно, как поскрипывают деревянные рамы от уличного ветра, да тихие голоса, что переговаривались на подъездной дорожке. Похоже, мой сынулька все таки догнал свою прыткую вампирку. – Альт, ты всегда все портишь. – Сказал я сам себе, и весь в своих траурных мыслях, подошел к окну полюбопытствовать, о чем там они говорят и не меня ли обсуждают.