- Ильтиан, - наконец очень тихо, едва Ñлышно прошептала Мелинайра, но Ñ„ÐµÐ½Ð¸ÐºÑ Ð½Ðµ пошевелилÑÑ. И почему-то, Ñама не знаÑ, почему, Мелинайра Ñовер-шенно точно знала: Ñтого не иÑправить. И больше никогда он не откроет глаза, не улыбнетÑÑ ÐµÐ¹, не Ñкажет чего-нибудь – не важно, чего! – Ñвоим музыкальным голоÑом, в котором Ñловно вÑегда звенела его пеÑнÑ… От Ñтого Ñна уже не будет пробуждениÑ. Эта ночь не закончитÑÑ. Жизнь Ильтиана оборвалаÑÑŒ – резко и внезапно, как иÑчезает пламÑ, еÑли задуть Ñвечу…
- Ильтиан, Ильтиан, Ильтиан! – Ñтенала Мелинайра, Ð¾Ð±Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ñ‚ÐµÐ»Ð¾ Ñвоего брата, Ñловно пытаÑÑÑŒ Ñогреть его, вдохнуть в него ушедшую жизнь, и крики ее поÑтепенно превратилиÑÑŒ в протÑжный вой, вознеÑшийÑÑ Ðº безучаÑтным небеÑам.
- До чего же жалкое зрелище, - поморщилÑÑ Ðррульгангр, - Вот до чего доводит ваша преÑÐ»Ð¾Ð²ÑƒÑ‚Ð°Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ¶Ð±Ð° – до Ñтого! Что ж, во второй раз Ñ Ð½Ðµ промахнуÑÑŒ! – и он поднÑл руку, готовÑÑÑŒ выпуÑтить новую молнию и отправить Мелинайру вÑлед за ее погибшим братом, но…
- Ðе Ñмей! – раздалÑÑ Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð¾Ð¿Ð¾Ð´Ð¾Ð±Ð½Ñ‹Ð¹ рев, и юный дракон, прыгнув вперед, загородил ее Ñобой, - Ðе Ñмей ее трогать! – и, зарычав, он выпуÑтил из паÑти мощную Ñтрую пламени, подобную той, что раÑплавила Ñлизь в его паÑти и выпуÑтила на Ñвободу Ильтиана… и вот теперь, ÑÑ‚Ð¾Ñ Ð¼ÐµÐ¶Ð´Ñƒ драконихой и ненавиÑтным ему колдуном, он решил во что бы то ни Ñтало Ñделать так, чтобы Ñмерть храброго феникÑа не была напраÑной!
- Ð, Ñто Ñ‚Ñ‹, - Ñказал волшебник, Ñловно увидел перед Ñобой не дракона, а злую, но не Ñлишком Ñтрашную Ñобаку, - Ðу что, видел, чего ÑтоÑÑ‚ Ñти твои так называемые ÑпаÑители? – он кивнул на мертвого Ильтиана и Ñтонущую от боли и Ð³Ð¾Ñ€Ñ ÐœÐµÐ»Ð¸Ð½Ð°Ð¹Ñ€Ñƒ, - И что могу Ñ, еÑли Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð¾Ð·Ð»Ð¸Ñ‚ÑŒ? Так подумай же, мой непокорный Эркал, ÑтоÑÑ‚ ли они того, чтобы за них умирать? Они ведь так и не Ñумели Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¾Ñвободить. И Ñ‚Ñ‹ по-прежнему в моей влаÑти.
- Да, они не Ñумели, - кивнул дракон, - Ðо они дали мне надежду. То, чего Ñ‚Ñ‹ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð»Ð¸ÑˆÐ°Ð» вÑе Ñти годы. Я Ñ Ñамого Ñ€Ð¾Ð¶Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð·Ð½Ð°Ð» только Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¸ Ñтот замок – ничего больше! Ðо Ñ Ð²Ñегда верил, что Ñто – не Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ, что Ñ Ð´Ñ€Ð°ÐºÐ¾Ð½, а не домашнее животное, и ÑегоднÑ, когда Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ñ†ÐµÐ¿ÑŒ, что держала Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² плену, раÑпалаÑÑŒ надвое, Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€ÑŽ тебе, Ðррульгангр, - он гордо вÑкинул голову, - Ñ Ð½Ðµ твой! И лучше Ñ ÑƒÐ¼Ñ€Ñƒ, Ð·Ð½Ð°Ñ Ñто, чем опÑÑ‚ÑŒ позволю тебе надо мной влаÑтвовать!
- Что ж, видно, глупоÑÑ‚ÑŒ – вещь заразнаÑ, - вздохнул волшебник, - И Ñ‚Ñ‹ такой же дурак, как и Ñти твои друзьÑ, еÑли не больше. Видно, ЭкÑтеллиор мне Ñоврал, когда похваÑтал, что вÑе Ñолнечные драконы уничтожены! Впрочем, чего еще можно было от него ожидать? Он, разумеетÑÑ, пожалеет об Ñтом… но позже, - Ðррульгангр поднÑл руку Ñ Ð¿Ð¾Ñохом, - Еще не передумал?
Ответом поÑлужил презрительный рев.
- Что ж, жаль. Трогательно, но глупо. Прощай, - и колдун резко выкрикнул Ñлова заклинаниÑ, пуÑтив в полет еще одну молнию, еще одну безжалоÑтную веÑтницу Ñмерти. ÐавÑтречу ей тут же рванулÑÑ Ð¿Ð¾Ñ‚Ð¾Ðº золотого огнÑ, не оÑтановивший ее, но заÑтавивший Ñперва замедлить движение, а там и вовÑе начал оттеÑнÑÑ‚ÑŒ ее назад! Сжав зубы, Ðррульгангр горÑщими глазами воззрилÑÑ Ð½Ð° Ñвое заклинание, уÑтремлÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ на помощь вÑÑŽ Ñвою волю, и дракон почувÑтвовал, что его Ð¿Ð»Ð°Ð¼Ñ Ñлабеет, а темный ÑмертоноÑный ÑгуÑток ползет к нему, протÑÐ³Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð²Ñщие лапы, Ð³Ñ€Ð¾Ð·Ñ Ð»ÐµÐ´Ñными когтÑми… И вÑе же ÑдаватьÑÑ Ð¾Ð½ не ÑобиралÑÑ, и лишь Ñ Ð½Ð¾Ð²Ð¾Ð¹ ÑроÑтью выдохнул огненную Ñтрую, клокочущую и Ñркую, как лава из жерла вулкана, Ð²ÐºÐ»Ð°Ð´Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð² нее веÑÑŒ Ñвой гнев и жажду Ñвободы – вÑÑŽ, ÐºÐ°ÐºÐ°Ñ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ была!
- Ð¢ÑƒÐ¿Ð°Ñ Ñ‚Ð²Ð°Ñ€ÑŒ! – разозлившиÑÑŒ на его Ñопротивление, прорычал колдун, уÑÐ¸Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð½Ð°Ñ‚Ð¸Ñк, - Ðеужели Ñ‚Ñ‹ так и не понÑл, что такое Ð¼Ð°Ð³Ð¸Ñ Ð¿Ð¾ Ñравнению Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹? Ты жалок, дракон! Ты – грÑзь на Ñапоге, ÑлизнÑк на дороге, червь в земле! Ты лишь Ð¾Ð³Ð½ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñщерица, Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ â€“ ничего больше! И кто только выдумал, что один из Ñолнечных драконов был Ñамим Духом Света! Теперь Ñ Ð²Ð¸Ð¶Ñƒ, что вÑе Ñто ложь, и драконы Ñтали наÑтолько Ñлабы, что их уничтожают, как птенцов, а они даже ÑопротивлÑÑ‚ÑŒÑÑ Ð½Ðµ могут! Жалкое племÑ! – и, ÑроÑтно крикнув, он броÑил вперед вÑÑŽ Ñвою магию, точно таран, и Ð¿Ð»Ð°Ð¼Ñ Ð´Ñ€Ð°ÐºÐ¾Ð½Ð°, полыхнув в поÑледний раз, угаÑло, поглощенное тьмой Ñмерти, и Ð±Ð°Ð³Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð¾Ð»Ð½Ð¸Ñ, точно Ð¶ÑƒÑ‚ÐºÐ°Ñ Ð±ÐµÑÑ„Ð¾Ñ€Ð¼ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ‚Ð¸Ñ†Ð°, рванулаÑÑŒ к широкой, покрытой золотой чешуей груди… чтобы убить Ñтого молодого дракона, как убила Ильтиана, как уничтожила вÑех тех безымÑнных, вÑеми давным-давно забытых ÑущеÑтв, когда-либо вÑтававших на пути ее безжалоÑтного хозÑина… Ру неÑчаÑтного не было даже Ñил отпрыгнуть в Ñторону, и он лишь мельком подумал, а будет ли ему Ñтрашно умирать, как раздалÑÑ Ñвирепый, из Ñамых недр души идущий рев, полыхнул оÑлепительный Ñвет, и какаÑ-то Ð½ÐµÐ²ÐµÐ´Ð¾Ð¼Ð°Ñ Ñила отшвырнула дракона прочь, уничтожив, развеÑв морок заклÑтиÑ, а поÑох мага, заÑветившиÑÑŒ неÑтерпимым золотом, разлетелÑÑ Ð½Ð° куÑки прÑмо в руках владельца, до коÑти опалив ему ладони, а когда он, взвыв от боли, отшатнулÑÑ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´, Ð¿Ñ€Ð¸ÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñ†Ð¾ рукавом, то увидел, что перед ним, ÑиÑÑ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð¾Ð¹ чешуйкой, Ñловно ÑÐ¿Ð»ÐµÑ‚ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸Ð· Ñолнечного Ñвета, Ñтоит Мелинайра, Ð¿Ð¾Ñ…Ð¾Ð¶Ð°Ñ Ð½Ð° духа, на ожившую звезду, и заливает вÑе вокруг Ñвоим теплым мерцающим Ñветом…
- Ты не прав, - проÑто Ñказала она, - Ты был не прав вÑе Ñти годы. Драконы не оÑлабели – проÑто мы куда мудрее людей, ибо род наш Ñтарше вашего, а жизнь – куда длиннее, но от того мы лишь больше научилиÑÑŒ ее ценить, - и, протÑнув хвоÑÑ‚, она мÑгко обвила им плечи молодого дракона, Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ð³Ð°Ñ ÐµÐ¼Ñƒ поднÑÑ‚ÑŒÑÑ Ñ Ð·ÐµÐ¼Ð»Ð¸, - Мы ценим жизнь и защищаем ее, когда Ñто нужно – защищаем от таких как Ñ‚Ñ‹, кто попроÑту позабыл, что же Ñто за ÑчаÑтье… Ты – тень, Ðррульгангр, Ñ‚Ñ‹ не жив и не мертв, Ñ‚Ñ‹ отдал душу тьме, а потому уходи! ВозвращайÑÑ Ð²Ð¾ мрак!
- Во мрак! – воÑкликнул молодой дракон, и вмеÑте Ñ Ð¸Ñ… Ñловами поток ÑроÑтного золотого пламени обрушилÑÑ Ð½Ð° оцепеневшего волшебника, мгновенно его поглотив, как Ñухое дерево, и даже трупа его не коÑнулоÑÑŒ земли – лишь пепел, подхваченный легким ветерком, улетел прочь. Ð’ тот же миг радужные огоньки, вÑе еще плÑÑавшие на Ñерых камнÑÑ…, угаÑли, ÑлизиÑтые оÑтанки надÑмотрщиков – иÑпарилиÑÑŒ, как лужи поÑле дождÑ, а Ñам замок заметно вздрогнул, точно Ñмертельно раненный зверь, кладка начала оÑыпатьÑÑ, а потом и целый куÑок каменной Ñтены рухнул вниз, разлетевшиÑÑŒ на Ñ‚Ñ‹ÑÑчу куÑков… Впрочем, пара Ñолнечных драконов Ñтого уже не видела – они летели прочь, Ñ Ñилой Ð²Ð·Ð¼Ð°Ñ…Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð¾Ð³ÑƒÑ‡Ð¸Ð¼Ð¸ крыльÑми, и их шкуры мÑгко ÑеребрилиÑÑŒ в призрачной Ñвете луны. Ð§ÐµÑˆÑƒÑ ÐœÐµÐ»Ð¸Ð½Ð°Ð¹Ñ€Ñ‹ уже не Ñверкала раÑплавленным металлом, ÑиÑние ее утихло, но не иÑчезло ÑовÑем, Ñловно затаившиÑÑŒ внутри, и в темноте ночи дракониха заметно переливалаÑÑŒ иÑкорками, пока тихо и молчаливо летела на воÑток, даже не обернувшиÑÑŒ, когда уÑлышала ужаÑающий грохот, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼ замок Ðррульгангра прекратил Ñвое ÑущеÑтвование, превратившиÑÑŒ проÑто в груду камней и обломков дерева. Зато ее Ñпутник не удержалÑÑ â€“ поÑмотрел назад, на то меÑто, где провел вÑÑŽ Ñвою жизнь, и ÑÑ‚Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ ÑмеÑÑŒ печали и глубочайшего ÑƒÐ´Ð¾Ð²Ð»ÐµÑ‚Ð²Ð¾Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚Ñ€Ð°Ð·Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ в его глазах, пока, Ñ‚Ñ€Ñхнув головой, он не броÑилÑÑ Ð²Ñлед за Мелинайрой, что едва взмахивала крыльÑми, и воиÑтину, ее можно было понÑÑ‚ÑŒ – ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ ÑÐºÐ¾Ñ€Ð±Ð½Ð°Ñ Ð¸ ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð´Ñ€Ð°Ð³Ð¾Ñ†ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð² ее жизни ноша была у нее в лапах, тело ее любимого брата и Ñамого верного, Ñамого преданного друга, что был Ñ Ð½ÐµÐ¹ вÑегда, Ñколько она ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½Ð¸Ð»Ð°, готовый поддержать, предоÑтеречь, защитить, и казалоÑÑŒ, что никто и ничто не Ñможет их разлучить… а вот теперь его нет. Ей не хотелоÑÑŒ в Ñто верить, потому что оÑознание Ñтого было так же Ñ‚Ñжело, как, к примеру, поверить, что Ñолнце угаÑло или реки потекли вÑпÑть… но Ñто была правда. Ильтиан, Ñын Ðармильтона, покинул Ñтот мир, но умер он, как жил – ÑпаÑÐ°Ñ Ñвою ÑеÑтру, ту, кого любил больше вÑего на Ñвете. Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð´Ð»Ñ ÑƒÐ±Ð¸Ñ‚Ð¾Ð¹ горем Мелинайры Ñто было поиÑтине Ñлабым утешением…
Ильтиана они похоронили на раÑÑвете, у Ñамых подножий Золотых гор. Мелинайре показалоÑÑŒ, что феникÑу бы понравилоÑÑŒ Ñто меÑто: на Ñевере – королевÑтво грифонов, к югу – Серые Ñкалы, а на западе – их родной леÑ, где, должно быть, их и доныне ждала ÑемьÑ… Дракониха пока что даже предÑтавить Ñебе не могла, как она раÑÑкажет родителÑм и братьÑм о его Ñмерти, но в то утро подобные мыÑли ее не поÑещали, ибо единÑтвенным, что ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð¸Ð¼ÐµÐ»Ð¾ Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐµ значение, была проÑÑ‚Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð´Ð°: Ильтиан умер. И она в поÑледний раз видела его – он лежал на краю утеÑа, а она Ñмотрела на него и никак не могла наÑмотретьÑÑ, и Ñлезы ручьÑми текли из ее глаз. Ее друг ÑтоÑл Ñ€Ñдом, и она Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ð½Ð¾Ñтью опиралаÑÑŒ на его плечо – ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÐµÐ¹, как никогда, требовалаÑÑŒ оÑÐ½Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð´ÐµÑ€Ð¶ÐºÐ°â€¦
- Прощай, братик, - наконец вÑхлипнула Мелинайра, - И ÑпаÑибо тебе за вÑе. Я никогда Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð½Ðµ забуду, обещаю, и однажды мы Ñнова вÑтретимÑÑ Ñ‚Ð°Ð¼, где не бывает разлук, где мы Ñнова будем вмеÑте, - Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐµ задрожал, горло ÑжалоÑÑŒ, - ПроÑти менÑ. Это путешеÑтвие тебе придетÑÑ Ñовершить одному. Ðо Ñ Ð²Ñегда буду Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹, а Ñ‚Ñ‹ Ñо мной, ведь мы едины, помнишь? – она чувÑтвовала, что ее Ñлова звучат глупо, даже нелепо, но вÑе-таки продолжала, - Прощай, Ильтиан. Знай, что Ñ‚Ñ‹ жил не напраÑно, и твое доброе Ñердце, Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ñ‡Ð¸ÑÑ‚Ð°Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ°, Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ð½ÐµÑÐ³Ð¸Ð±Ð°ÐµÐ¼Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð»Ñ Ð¸ доблеÑÑ‚Ð½Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð²Ð°Ð³Ð° не померкнут в веках! – поÑле чего она раÑплакалаÑÑŒ, уткнувшиÑÑŒ в плечо товарища.
- Прощай, - тихо Ñказал тот, - Я вÑегда буду помнить, что в ту ночь Ñ‚Ñ‹ пришел в замок колдуна, чтобы ÑпаÑти менÑ, прилетел беÑкорыÑтно и Ñмело, ничего не Ñ‚Ñ€ÐµÐ±ÑƒÑ Ð²Ð·Ð°Ð¼ÐµÐ½. И… Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€ÑŽ Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð·Ð° Ñто, - поÑле чего он умолк, и не которое Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð²Ð° дракона ÑтоÑли неподвижно, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° тело феникÑа, такое маленькое на фоне громадных горных уÑтупов, но им казавшееÑÑ Ð¸ÑполинÑким и неизмеримо величеÑтвенным, а потом они вмеÑте наклонили головы в поÑледнем поклоне павшему герою, и золотые Ñзычки пламени, выÑкользнувшие из их паÑтей побежали по камню вокруг тела Ильтиана, мерцаÑ, как Ñ‚Ñ‹ÑÑча ÑветлÑчков, поÑтепенно размÑÐ³Ñ‡Ð°Ñ Ð½ÐµÑокрушимый гранит, Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ мÑгким, как глина. Мелинайра Ñперва молча Ñмотрела на Ñто, но потом прикрыла глаза и запела, тихо и печально. Она пела на каком-то древнем, давным-давно забытом Ñзыке, о котором ныне помнили, пожалуй, только небо да звезды, и Ñлова шли не из горла – они иÑторгалиÑÑŒ из Ñамых глубин груди, из недр Ñердца, из Ñамых потаенных уголков души… ПеÑÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñто дышала тоÑкой, плачем и безутешным горем, она Ñтонала каждым Ñвоим звуком и раÑÑыпалаÑÑŒ нотами боли и ÑтраданиÑ, но в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð² ней звучала неÑÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°ÐµÐ¼Ð°Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ð´Ð¾ÑÑ‚ÑŒ, горÑÑ‡Ð°Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ð½Ð¾ÑÑ‚ÑŒ и Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð²ÑÐµÐ¿Ð¾Ð³Ð»Ð¾Ñ‰Ð°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ, что казалоÑÑŒ удивительным, как только Ñерые беÑчувÑтвенные камни могут ее выдержать. Молодой дракон Ñперва молча Ñлушал ее, Ñловно пытаÑÑÑŒ вникнуть в мелодию, а потом и его гуÑтой баритон влилÑÑ Ð² пеÑню, ÑлившиÑÑŒ Ñ Ð½ÐµÐ¹, как вода одной реки ÑливаетÑÑ Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð¹, и вмеÑте, объединенные общим руÑлом, они неÑутÑÑ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· холмы и равнины, не мешаÑ, но дополнÑÑ Ð¸ уÑилÑÑ Ð´Ñ€ÑƒÐ³ друга, Ð¿Ñ€Ð¸Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³ другу новые краÑки, звуки, чувÑтва... И камень уÑлышал их. По нему пробежали волны, Ñловно по воде, в которую броÑили огромный валун, ÑероÑÑ‚ÑŒ гранита заиÑкрилаÑÑŒ вÑеми краÑками радуги, брызнули огненные иÑкры, Ð¿Ð¾ÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ ÑƒÑ‚ÐµÑ ÐºÐ¾ÐºÐ¾Ð½Ð¾Ð¼ иÑкр, и он начал менÑÑ‚ÑŒ очертаниÑ, Ñловно мÑÐ³ÐºÐ°Ñ Ð³Ð»Ð¸Ð½Ð° под руками умелого гончара, ÑверкаÑ, точно Ñамо Ñолнце, но драконы Ñмотрели на него, не Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·, пока Ñверкающий купол не раÑÑыпалÑÑ, обнажив великолепную Ñкульптуру – феникÑа в Ñзыках пламени, что поднималÑÑ Ð¸Ð· Ñамых недр Ñкалы, переливаÑÑÑŒ Ñ‚Ñ‹ÑÑчью золотиÑÑ‚Ñ‹Ñ… точек и Ð¼ÐµÑ€Ñ†Ð°Ñ Ñвоим ÑобÑтвенных Ñветом… феникÑа, что Ñмотрел на них почти живыми иÑкрÑщимиÑÑ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°Ð¼Ð¸, и в них лучилоÑÑŒ такое тепло, что Мелинайра могла лишь вздохнуть Ñ Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ³Ñ‡ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ и покоем, поÑле чего ее Ñ‚Ð¾Ñ‡ÐµÐ½Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð° тихо ÑклонилаÑÑŒ на плечо друга.
- Его не забудут, - прошептала она, - Ðикогда… ни за что!
- Конечно, - прошептал тот, - Его вÑегда будут помнить… как и тебÑ, - он поÑмотрел ей в глаза, - Как и тебÑ…
- ÐадеюÑÑŒ на Ñто, - тихо прошептала она, - потому что иначе – зачем вÑе Ñто? Зачем было ÑпуÑкатьÑÑ Ð½Ð° Ñамое дно океана, ÑражатьÑÑ Ñ Ð¼Ð¾Ñ€Ñким змеем, доÑтавать обломок ТалиÑмана? Зачем было вÑтречатьÑÑ Ñ Ð½Ð°Ð»ÑŒÑ€Ð¸ÑÑами, Ñ Ðрхимагом Золотого королевÑтва, Ñ Ð»ÑŽÐ´ÑŒÐ¼Ð¸?.. Зачем, еÑли обо вÑем об Ñтом будут помнить лишь те, кто прошел через вÑе Ñто, а потом вÑе наши Ð¿Ñ€Ð¸ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð´Ð¾ÑтанутÑÑ Ñолнцу и ветру, что будет молча петь о них не умеющим Ñлушать? – она почувÑтвовала, что на глазах ее Ñнова закипают Ñлезы, - Зачем тогда погиб мой брат?
- Он погиб не напраÑно, - молодой дракон бережно повернул ее голову, заÑтавив поÑмотреть Ñебе в глаза, - Я знаю, мы знакомы недолго, но уверÑÑŽ тебÑ, клÑнуÑÑŒ тебе вÑем, чем только можно поклÑÑÑ‚ÑŒÑÑ: Ñ Ñделаю вÑе, от Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ð²Ð¸ÑÑщее, чтобы гибель Ильтиана не была напраÑной! – и, не дав ей больше и Ñлова Ñказать, он Ñ Ñилой привлек ее к Ñебе, а его Ñзык, покрытый множеÑтвом роговых шипиков, Ñ Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð·Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ нежноÑтью принÑлÑÑ Ð²Ñ‹Ð»Ð¸Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ ее Ñкулы и лоб, не Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ‰Ð°Ñ Ð²Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð½Ð° оÑтрые шипы. Мелинайра Ñперва замерла, иÑпуганно ÑъежившиÑÑŒ у его бока – она не привыкла ни к чему подобному! – но потом, приÑлушавшиÑÑŒ к Ñвоим ощущениÑм, Ñ Ð¸Ð·ÑƒÐ¼Ð»ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ понÑла, что ей… нравитÑÑ! И уж больше ничто не могло оÑтановить ее. ЛаÑка и забота, Ñловно бальзам, пролилиÑÑŒ на ее иÑкореженную, иÑÑушенную болью и тоÑкой душу, Ð·Ð°Ð»ÐµÑ‡Ð¸Ð²Ð°Ñ ÑзвÑщие раны и раÑтравленные горем рубцы, и дракониха тихо рычала, покуÑÑ‹Ð²Ð°Ñ Ð¸ Ð²Ñ‹Ð»Ð¸Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚ÑƒÑŽ чешую Ñвоего друга, а тот Ñтонал от ее прикоÑновений, пока попроÑту Ñ Ð³Ñ€Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚Ð¾Ð¼ не повалил ее наземь и не Ð½Ð°Ð²Ð¸Ñ Ñверху, обвив ее хвоÑтом и обнÑв крыльÑми. Его длинные, оÑтрые, как кинжалы, зубы, что могли бы без оÑобого труда вырвать из ее беззащитной шеи или живота огромный куÑок плоти, дейÑтвовали Ñ ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ оÑторожноÑтью, Ñловно иÑÑÐ»ÐµÐ´ÑƒÑ ÐµÐµ тело, покуÑÑ‹Ð²Ð°Ñ Ð¸ щекоча его, и Мелинайра извивалаÑÑŒ и выгибалаÑÑŒ под его прикоÑновениÑми, Ñловно кошка, Ñ Ñилой терлаÑÑŒ о его бока, пока ее лапы гладили его по Ñпине и Ñлегка царапали когтÑми, доÑÑ‚Ð°Ð²Ð°Ñ Ð²ÐµÐ·Ð´Ðµ, куда только дотÑгивалиÑÑŒ. УлыбаÑÑÑŒ, дракониха оÑкалила белоÑнежные клыки, и ее Ñзык, проворный и нежный, каÑалÑÑ ÐµÐ³Ð¾ чешуйчатой шкуры за ушами, в подмышках, у глаз – там, где кожа была доÑтаточно нежной, чтобы ощутить прикоÑновение, а он рычал в ответ, Ñ ÐºÐ°ÐºÐ¸Ð¼-то диким упоением Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ñтой лаÑке и тонуть в волнах чиÑтого, древнего, как мир наÑлаждениÑ, которое от веку дарит вÑем живым Ð²ÐµÐ»Ð¸ÐºÐ°Ñ Ñила любви… И Ñолнце полыхало на их чешуе так Ñрко, что в его ÑиÑнии казалоÑÑŒ, будто два дракона ÑлилиÑÑŒ воедино, и вÑе леÑные жители тихо замерли на ветвÑÑ… и у корней деревьев, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° Ñту пару, Ñловно Ñотканную из золотого Ñвета. Ðедаром же верили валладельфийцы, что Ñолнечные драконы издревле приноÑÑÑ‚ радоÑÑ‚ÑŒ, что, Ñтоит лишь увидеть, как лучи Ñвета играют на их шкурах, и печаль отпуÑкает душу, ÑроÑÑ‚ÑŒ топитÑÑ Ð² живом золоте волшебных ÑущеÑтв, а тоÑка раÑтворÑетÑÑ Ð² их ÑиÑющих глазах… И три Ð´Ð½Ñ ÑпуÑÑ‚Ñ, когда Верховный маг, наконец принÑвший из ее лап БраÑлет ÐžÐ³Ð½Ñ Ð¸ обломок ТалиÑмана, готовилÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ð²ÐµÑти в чаще леÑа храм, доÑтойный того, чтобы вмеÑтить в ÑÐµÐ±Ñ Ñтоль ценные Ñокровища – они ÑтоÑл Ñ€Ñдом, теÑно прижавшиÑÑŒ к ней боком и приобнÑв крылом. Мелинайра хотела отдать волшебнику и Сапфир, потому что не могла предÑтавить, что Ñ Ð½Ð¸Ð¼ делать дальше, но тот отказалÑÑ, Ñказав:
- Ðет, дорогаÑ. Камень Воды в Ñтом меÑте оÑтатьÑÑ Ð½Ðµ Ñможет – Ñлишком далеко его занеÑло от океана, от его родной Ñтихии. К тому же, находÑÑÑŒ Ñ€Ñдом Ñ Ð‘Ñ€Ð°Ñлетом, он будет нарушать гармонию, а в Ñтом деле Ð½ÐµÐ»ÑŒÐ·Ñ Ð´Ð¾Ð¿ÑƒÑтить, чтобы магичеÑÐºÐ°Ñ Ð·Ð°Ñ‰Ð¸Ñ‚Ð° оÑлабла – ведь от нее завиÑит Ñудьба вÑего мира. Мира, поÑтроенного на равновеÑии добра и зла, Ñвета и тьмы…
- Жизни и Ñмерти, - прошептала дракониха.
- Да, - кивнул он, - Ðа Ñтом зиждитÑÑ Ð²ÑÑ Ð’Ð°Ð»Ð»Ð°Ð´ÐµÐ»ÑŒÑ„Ð¸Ñ, на Ñтом ÑтоÑÑ‚ и другие миры. И Ñ Ñтим можно лишь ÑмиритьÑÑ, изменить же… - он покачал головой, - К тому же, Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¢Ð°Ð»Ð¸Ñмана Солнца и Самоцветов Стихии еще не пришло, еще не пробил Ñ‡Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ñледней битвы Ñо злом… знаешь, люди ÐрванÑкого королевÑтва говорÑÑ‚: «Ðе говори, что наÑтало Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð»Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¼ÐµÐ½ – дождиÑÑŒ, пока родитÑÑ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ñ‹Ð¹ единорог»... Он еще не родилÑÑ, Мелинайра. Еще не времÑ.
- Выходит, и люди иногда бывают правы, - неÑколько натÑнуто Ñкривила губы та, - Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ñ‡Ð°Ñ‰Ðµ им приÑтало ошибатьÑÑ.
- Ðе Ñуди их Ñтрого. Эта раÑа молода, она только учитÑÑ Ð¶Ð¸Ñ‚ÑŒ, и потому, как и вÑе дети, Ñклонна к неудачам и промахам. Возможно, в будущем люди и Ñмогут наконец выраÑти, Ñтать мудрее и великодушнее, чем они еÑÑ‚ÑŒ ÑейчаÑ… Я не знаю, и мне оÑтаетÑÑ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ надеÑÑ‚ÑŒÑÑ Ð½Ð° Ñто.
- Даже когда кажетÑÑ, что вÑе надежды тщетны, - наша Ð³ÐµÑ€Ð¾Ð¸Ð½Ñ Ð³Ð»ÑƒÐ±Ð¾ÐºÐ¾ вздохнула и ÑпроÑила: - Так что же вы решили делать Ñ Ð¡Ð°Ð¿Ñ„Ð¸Ñ€Ð¾Ð¼?
- Отправить в безопаÑное меÑто, - проÑто ответил тот и, не дожидаÑÑÑŒ вопроÑов, ÑклонилÑÑ Ðº Ñвоему поÑоху черного дерева, негромко позвав:
- Кральгар! – и в тот же миг фигура, Ð²ÐµÐ½Ñ‡Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ ÐµÐ³Ð¾, полыхнула золотом, прокатившимÑÑ Ð²Ð¾Ð»Ð½Ð¾Ð¹ по деревÑнным перьÑм, глаза птицы заÑветилиÑÑŒ, и крупный орел приветÑтвенно заклекотал, раÑправлÑÑ ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ.
- ЗдравÑтвуй, Кральгар, - кивнул ему Ðрхимаг, - Рад Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñнова видеть. И… вот, - он протÑнул ему на ладони темно-Ñиний камень, - Ты должен отнеÑти его туда, где его найдут лишь в Ñвое времÑ, найдут храбрые Ñердцем и благородные душой… те, кому Ñуждено будет одолеть Керра и воÑÑоединить Самоцветы Стихии, - он провел лапой по темным перьÑм зачарованной птицы, - Знаю, задача не из легких, но Ñ‚Ñ‹ Ñделаешь Ñто Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ?
Короткий клекот был ему ответом, поÑле чего Кральгар, лаÑково ущипнув его за ухо, подхватил лапами Сапфир и рванулÑÑ Ð² небо. Ðельмурагх и два дракона молча Ñмотрели ему вÑлед, Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð¶Ð°Ñ Ð² долгий и нелегкий путь, поÑле чего Мелинайра негромко ÑпроÑила:
- Он… Ñможет?
- Уверен в Ñтом, - кивнул грифон, - СущеÑтва, подобные Кральгару, получив приказ, вÑегда выполнÑÑŽÑ‚ вÑе в точноÑти. Ðе волнуйÑÑ, Сапфир в надежных лапах. Рзавтра в полдень Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñтуплю к Ñозданию храма. И… мне неловко говорить об Ñтом, но Ñ Ð½ÑƒÐ¶Ð´Ð°ÑŽÑÑŒ в вашей помощи, друзьÑ. БоюÑÑŒ, один Ñ Ñ Ñтим не ÑправлюÑь…
- Мы поможем, - тут же кивнул молодой дракон.
- Разве мы можем отказать? – добавила Мелинайра, но грифон покачал головой, Ñказав:
- Дело не в том, можете вы или нет, а в том, хотите ли. Я ни к чему Ð²Ð°Ñ Ð½Ðµ принуждаю и ничего не приказываю, а потому вы вольны выбирать. Ð’Ñ‹ и так доÑтаточно Ñделали Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, чтобы Ñтот день наÑтупил, оÑмелюÑÑŒ ли Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÐ±Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ Ñ Ð²Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµÐ³Ð¾?
- Вот еÑли бы вы нам приказали, тогда, будьте уверены, вы бы Ñтроили его Ñами, - улыбнулÑÑ Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð¾Ð¹ дракон, - но вы именно попроÑили, а значит, мы вам обÑзательно поможем.
- Это может оказатьÑÑ… опаÑно.
- Ркакой дракон побежит от опаÑноÑти? – тот пожал плечом, - К тому же, вы-то ÑобираетеÑÑŒ во что бы то ни Ñтало добитьÑÑ Ñвоего! И уж лучше будет, еÑли Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ñ‚ два дракона, чем еÑли вы вÑтретите Ñту опаÑноÑÑ‚ÑŒ в одиночку!
- РИльтиан хорошенько тюкнул бы Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² макушку, еÑли бы узнал, что Ñ Ñбежала, как мокрый крыÑоголов, прекраÑно знаÑ, что Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ вам понадобитьÑÑ, - тихо прошептала Мелинайра, - И потому, в памÑÑ‚ÑŒ о моем брате и ради моей чеÑти Ñолнечного дракона… Ñ Ð¾ÑтаюÑÑŒ.
- Хорошо, - Ðельмурагх прикрыл глаза, - Хорошо…