Баллада о братьях Эриана

Ступите, леди, в круг огня,
Для вас веду я речь.
Услышьте, рыцари, меня
В час угасанья свеч.
Я воин, а не менестрель,
Мне более пристал
Огонь меча в руке моей,
Чем звонких струн металл.
Но все же в странный этот час
Дарю балладу вам,
И в ней поведаю сейчас
О том, что видел сам,
И имя ей - "Источник слез",
Что холоднее льда.
Он в море кровь мою унес
От мира навсегда.
Владеют фэйри тем ручьем
В дубраве чар своих,
Пускай же в пение мое
Вплетется голос их,
И струи музыкой былой
Пусть снова прозвенят -
Хоть время чар уже прошло
Навеки для меня.
***
Нас было шесть, и "странный род"
Нас звал от века свет,
И говорили - в нас течет
Кровь фэйри древних лет.
Ведь мы, от мира не таясь,
Ступали в земли тайн,
С Прекрасным Родом наша связь
Для нас была свята.
Под небом фэйри ли, людей
Нам был неведом страх,
И не деля души своей,
Мы жили в двух мирах.
Глава наш Элвин, старший брат,
От Бога рыцарь был.
И, правдой доблести богат,
За всех он говорил
Как перед троном Короля,
Так пред лицом врагов
И пред народом корабля
С хрустальных берегов.
Как воин фэйри, был он смел
В дни полной темноты,
И меч в руке его горел
Сияньем чистоты.
Спокойной мудростью силен
Был Элфред, брат второй,
И верностью был славен он,
Хоть молчалив порой.
И то от фэйри взял наш брат,
Что видел суть вещей.
Он был слагателем баллад
И лучшим из друзей.
Брат третий, Моран, был рожден
Глухой порой ночной;
Лицом и взглядом темен он,
Открыт и прям душой.
Он звонких песен не слагал,
Пиров же не любил,
Но тот, кого он прикрывал,
В бою спокоен был.
Четвертый с пятым на двоих
Удел делили свой,
Так схожи были лица их
И души меж собой.
Все на двоих - и свет, и тень,
Хлеб и оружья сталь -
Протянешь руку в темноте
И не поймешь - твоя ль.
Так темны брови одного
И светел серый взгляд -
Глядись, как в зеркало, в него,
А он - твой кровный брат.
И на двоих был дар им дан -
Читать в глуби сердец.
То я был, рыцарь Эриан,
И Эрин, мой близнец.
У каждого в глуби души
Свой путь звезды сиял;
Что Эрин взращивал в тиши,
Я в песни облекал.
А Тайдин, младший среди нас,
Прекрасным прозван был.
За мед волос и яркость глаз
Он прозвище носил.
В свои почти пятнадцать лет
Он был пажом пока,
И говорил, что тяги нет
К сверканию клинка.
Ему иной достался дар -
Воды и волшебства,
И хрупкий мир эльфийских чар
Он облекал в слова.
И было так, что раз в году
Мы отправлялись в путь
К земле своих заветных дум,
Чтоб снова заглянуть
В прозрачный свод волшебных мест,
Как вглубь любимых глаз,
Где зачарованным был лес,
Где фэйри ждали нас.
Там было озеро одно,
Песком окружено.
В тумане сумерек оно
Мерцало, холодно,
И был песок бел, словно снег,
Вода же - словно свет,
Ступить на тайный этот брег
У смертных права нет.
И мы стояли в стороне,
Лишь Элвин в этот час
Ступал на берег в тишине,
Как старший среди нас,
И неподвижно он стоял,
Закатом осиян,
Покуда ветер разливал
Над озером туман,
И время шло, и видел я,
Как плыл тумана дым,
И плавно двигалась ладья
По зеркалу воды.
Борта ее из хрусталя,
И плеска весел нет,
В воде же образ корабля
В прозрачный свет одет,
И то ли арфа, то ли глас
Звенели над водой,
И песнь высокая лилась,
Как будто гимн святой.
Туман то пел иль небеса,
Никто из нас не знал -
Быть может, плывших голоса
Иль ангельский хорал.
И Элвин, этим светом полн,
Колено преклонив,
Так ждал, пока хрустальный челн
Не встанет перед ним;
И замирал волшебный челн
У самого песка,
На глади не подъемля волн,
Не смяв и тростника.
Как свет светильни ледяной,
Что рвется в высоту,
Вставала белою свечой
Фигура на борту.
Тогда с приветствием своим
Брат обращался к ней,
И отвечали из ладьи
Ему наречьем фей.
И долог был их разговор,
Прекрасны их слова
О нашей дружбе с давних пор
И о путях родства;
Но как никто из нас к воде
Не смог бы подойти,
Никто из бывших в той ладье
Не мог на брег сойти:
Любой, коснувшийся песка,
Рассыпался бы в прах,
Как свет зарниц издалека
В туманных небесах.
Но вот с приходом темноты
Ладья скользила прочь,
И к нам на берег вод святых
С небес сходила ночь.
В прозрачный сумрачный туман
Челн уходил в ничто -
С рапаном белым на носу
И светлым льдом бортов.
И пенье таяло средь тьмы,
Уйдя в обитель снов,
И в седла поднимались мы,
Чтоб в мир вернуться вновь.
Так с жизнью в давние года
Сливались чудеса,
И ярко Логрии звезда
Сияла в небесах.
***
Но где война - там с ней беда,
Судьбы прядется нить,
И дружба фэйри не всегда
Нас может защитить.
Путь мечника - опасный путь,
Удача не лежит на всех,
И в стычке я был ранен в грудь
Стрелой, пробившей мой доспех.
Чуть выше сердца сталь вошла,
И вот, от новых ран храня,
Из боя поперек седла
Брат Моран в лес увез меня.
И там лежал я в тишине,
Не мертвый, но и не живой,
И пели листья песню мне,
И скоро был окончен бой.
Пятнали землю свет и мгла,
Стояли братья надо мной.
Доспех был снят, и кровь текла
Из раны яркой полосой.
Я умирал, и солнца свет
Стал для меня седым,
Но брат мой Элфред рек: "О нет,
Его не отдадим.
Я знаю, магия воды
Помочь сумеет тут,
Пусть от погибельной беды
Нас фэйри сберегут."
И братья увезли меня,
Спеша не опоздать,
Туда, где в вечности звенят
Струи, прозрачней льда,
К ручью, что в озеро впадал,
Сбегая с крутизны
Поросших мохом серых скал
Волшебной стороны.
"Источник слез" звался ручей,
С камней стекавший вниз,
Он ледяной водой своей
Дробился в сотни брызг,
Стекавших по моим щекам,
Как мы пришли туда.
Текла у братьев по рукам
Не слезы, но вода.
И на руках меня снесли,
Чтоб положить в купель.
Мне струи члены обвили,
И мягкая постель
Из шелковистого песка
Ждала меня на дне.
Купель была неглубока -
Всего по шею мне.
Но кровь из раны все текла
В течении ручья,
Ни шевельнуться, ни позвать
Не мог отныне я -
Лишь зреть, как тонкая струя
Исходит из меня,
И с нею жизнь течет моя,
Как полоса огня.
И Элвин, снова преклоня
Колено на песке,
Воззвал к хозяевам ручья
О помощи в тоске;
Когда ж явилась Леди Вод
И встала на скале,
Он говорил за весь наш род
О гибельной стреле.
И отвечала фэйри нам,
Что чары вод сильны,
И смерть не будет мне дана
В пределах их страны,
Но боле не смогу и жить,
Из вод поднявшись, я -
И мне судьба отныне стыть
В течении ручья.
И сердце в горечи беды
В груди заледенело;
То, верно, холод от воды
Сковал мне дух и тело.
Но фея стала говорить,
Что есть еще спасенье,
И могут братья мне открыть
Пути освобожденья:
"Коль будет штурмом замок взят,
Чей господин исполнен зла -
Тогда поднимется ваш брат
Из вод, прозрачнее стекла.
Деянье это не на год -
На годы горестной войны,
Ведь неприступен замок тот
И стены серые прочны,
В глубоком рву черна вода,
И темной магии крыло
Хранит железные врата,
За коими таится зло.
А фэйри враг исполнен чар,
Жесток к противникам своим.
В стенах он держит три ключа
И отравляет воды им,
Они же в озеро текут
Сокрытым под водой путем -
И может статься, дни придут,
Когда отсюда мы уйдем.
Уже меняется наш лес,
И тише голоса в воде,
И заблуждаются во мгле
Огни серебряных ладей.
Все горше с каждым днем вода
И тяжелей над ней туман,
И чтоб не сгинуть, навсегда
Уйдет наш род из смертных стран.
Но выход есть еще один,
Что делать с ним, решайте вы -
Как сгинет замка господин,
Так встанет Эриан к живым," -
Сказала фэйри, и в тоске
Я Элвина увидел взгляд:
В тяжелой думе на песке
Застыл у вод мой старший брат.
Он видел замок не во сне,
И верно, больше не хотел.
И тут пришло виденье мне
Под низким небом серых стен,
И скорбь мне тронула глаза
Рукой холодною, как снег,
Что этот замок взять нельзя,
И не вернуться мне вовек.
Не мог окликнуть братьев я,
Хоть сердце от тоски рвалось -
И говорила за меня
Владычица Купели Слез:
"Застыло сердце, темен путь
И горечь велика.
Коснется ли когда-нибудь
Травы моя рука,
Надену ль снова свой доспех,
Который враг пробил,
Услышу ль голоса и смех
Всех тех, кого любил?
Мне вместо песен - голос вод
И холод - вместо вин,
И даже гибель не придет
Туда, где я один,
Кровь сердца будет уносить
Веками чар вода -
И я не смею вас просить,
Я только буду ждать.
И хоть безмерно тяжко то,
Но все же в день иной
О братья, как хочу я, чтоб
Вернулись вы за мной!"
И Элвин, глядя мне в глаза,
За братьев отвечал,
И если сможет, он назад
Вернуться обещал:
"Хоть будет тяжек этот бой
И гибельна борьба -
Но мы вернемся за тобой,
Коль есть на то судьба.
Да, стены серые прочны,
И мало здесь мечей.
Силен наш враг, а мы сильны
Лишь правотой своей.
Но страху душ не отдадим
И в самом сердце тьмы:
Что сможем мы, то совершим,
Тебе клянемся мы."
И, встав, простился он со мной
И с девою ручья,
Хоть, зачарованный водой,
Был неподвижен я.
И братья поднялись мои
В молчанье на коней,
Суровы были лица их
Среди лесных теней,
Лишь Тайдин, самый младший брат,
Воскликнул: "В добрый час,
Поверь, вернемся мы назад,
А ты молись за нас!
Вода залечит пламя ран,
Победой станет бой -
Как только сможем, Эриан,
Придем мы за тобой."
И в лес направив скакунов,
Сокрылись с глаз они,
И скоро эхо их шагов
Истаяло в тени,
Остался только шелест вод
Да холод вод в груди,
Трава и бледный небосвод
И я совсем один.
***
Так кончилась жизнь с людьми -
На время иль навсегда.
Открытый мне ныне мир
Был тонок словно слюда,
И мыла меня вода,
Прозрачна и холодна,
Но я не чувствовал льда,
А лишь как течет она.
С щеками в потоке рос
Внимал я, сидя на дне,
Как плачет Источник Слез -
Наверное, обо мне.
И в день Волшебной страны,
А может, в светлую ночь
Я видел многие сны
И многую явь равно.
Там призрачны скорбь и смех,
Там нет ни смертей, ни тел.
И первыми изо всех,
Кто смог или захотел
Дорогой темной придти
К волшебным пескам в слезах,
Я видел Знания Птиц
На человечьих ногах.
Две птицы в воинский рост,
Древней всех детей земли,
Ступая средь трав и рос,
Неспешную речь вели;
Ложилась тень на песок
Тяжелых клювов, и гул
Низких их голосов
В шепоте вод тонул.
И говорила так
Одна из тех птиц другой,
Качая беседе в такт
Мудрою головой:
- Поведайте мне, досточтимый Ом,
Чем ныне земля полна?
Что слышно нового в мире людском,
Открытого только нам?
- Хочу сказать Вам, почтенный Мум -
Подходит Грааля срок.
Для знаний закрыт человечий ум,
Но день уже недалек.
В опасных странствиях сэр Лансэлот
Не прячет в ножны меча,
Но тщетно он избавленья ждет
От королевиных чар.
Заколот в спину сэр Ламорак -
Печальнее вести нет:
Едва раскрывшись, ушел во мрак
Уэльского рыцарства цвет!
То сделал ночью сэр Гахерис,
И право же, мудрый Мум -
Немногие рыцари бы нашлись,
Чтоб радоваться тому.
- И не говорите, почтенный Ом
Печаль на многие дни!
Ни люди, ни фэйри не знают о том,
Знаем лишь мы одни.
А братья Эриана ведут
Штурм бесконечный свой,
Но стены те нескоро падут,
И труден их долгий бой,
И все не видно конца его,
Хоть вдоволь крови лилось -
А брат их не ведает ничего,
Застывший в Купели Слез.
Чудные дела, о достойнейший Ом,
Скажу я Вам, не тая:
Лишь Птицы Знания знают о том,
А именно - Вы да я.
***
Но вот виденье ушло,
И мысль мою скрыла мгла,
А жизни вино текло
Из раны, что все жила,
И слез ледяных поток,
Стекая по волосам,
Смывал ожиданья срок,
Счет не ведя часам.
Так под защитой чар,
С молчащим сердцем в груди,
Открытый иным гостям,
Сидел я совсем один.
Второго дала мне мгла
Гостя, а может - сон,
И был то всадник без глаз,
В черное облачен.
И черен был его конь,
Как тьма до рождения дня,
И были - красный огонь
Глаза и ноздри коня.
Склонившись, чтоб рассмотреть
Меня под быстрой водой,
Назвался он - Всадник Смерть,
Сказал, что пришел за мной.
И долго он говорил,
Меня призывая встать,
И взгляд мой своим ловил,
Чтоб волю мою сковать.
Но взгляд неподвижный мой
Зрел лишь теченье на дне,
И Всадник Смерть над водой
Тянулся, клонясь ко мне,
И если б он посмотрел -
Я бы пошел к нему,
Как тени лишенные тел,
С рассветом идут во тьму.
Я помню слова его:
"Найди в себе силы встать,
Ведь больше нет ничего,
Что станет тебя держать.
Там гибнут братья твои,
И все за тебя, смотри!
Становится меньше их,
Так лучше ты сам умри.
Сегодня ранен один,
Подобный тебе во всем -
Лежит со стрелой в груди,
И жизнь иссякает в нем.
Из вас одному судьба
Земной завершить поход;
Раз смерти не взять тебя -
Так значит, его возьмет.
Я Ада к тебе гонец,
Связался с фэйри ваш род,
Прими же за всех конец,
Иначе другой умрет.
Опасны фэйри дары,
А все, чем ты жил - обман.
Дай руку, смирись, умри,
О проклятый Эриан,
Тот яд, что в тебе сокрыт,
Сам выпей, о Эриан..."
...Но был мой ручей широк,
И тщетно тянулся Смерть,
А на волшебный песок,
Ступить он, верно, не смел,
И только заметил я -
Он жадно смотрел туда,
Где кровь тянулась моя
И струйку несла вода.
Глазницами он смотрел,
Мне стало больно, и вот
Я понял, чего он хотел,
И понял, что он все лжет.
Под струй зачарованных плеск
Он жаждал, а я лишь ждал,
И время в чаше небес
На сутки не разделял.
В том мире не было дня,
И время не знало ней,
Когда оставил меня
Желавший крови моей.
***
Последним из всех чудес,
Которые видел я,
Была дева этих мест
В высокой траве у ручья.
Одежд ее ткань была
Сера или зелена,
Как травы, туман и мгла,
Когда сидела она
По пояс в траве седой,
Как будто безмерный срок,
И медленною рукой
Разматывала клубок
Из пряжи тоньше дождя,
И серая нить его
Терялась, в землю идя
Под медленный наговор:
"Судьбу Камелота я
Разматываю сейчас;
Неспешна рука моя,
Но близок заката час.
Как в землю уходит нить,
Как клонится вниз звезда,
Так все должно уходить,
Всегда так было, всегда.
Не радость и не беда,
Из рук утекает нить,
Впитается в дерн вода,
И все должно уходить.
К исходу катится год,
Минуло время весны,
Иссяк сиять Камелот,
И дни его сочтены."
И медленно в тишине
Таял в руках клубок,
Но дева пела не мне,
И что бы я сделать мог -
Лишь только сидеть и ждать,
С умом, окутанным мглой,
А мимо текла вода,
И время мира текло.
***
Так я сидел, недвижим и нем,
Ждал, а источник пел.
И неотрывно воду на дне
Взгляд мой холодный зрел,
И зачарованная вода
В вечность с собой несла
Время мое и земные года
Струями из стекла.
Но, замеревшему в стороне
От временных кругов,
Годы и дни не казались мне
Тяжче водных оков,
И я не ведал, который год
В море ручей несет,
Но день явился - во свой черед,
И изменилось все.
Вдруг холод брызг на моей щеке
Льдом оросил меня,
И я почувствовал на руке
Словно тепло огня:
Солнце то грело сквозь толщу вод
Вглубь, и до дна песка,
И через утренний небосвод
Ветер мчал облака.
Ветра порывы и леса звон,
Возгласы птиц окрест -
Тысяча звуков рванулась в сон
Чарами скрытых мест,
Члены оставило волшебство,
Пала заклятья сеть -
Ясно я понял, что я живой
И мне не умереть.
Освобожденный, встал я тогда
К миру из слез ледяных,
И зазвенела, стекая, вода
С мокрых одежд моих.
Хоть не вернулись за мной назад
Те, кого я любил,
Сгинули чары, а значит - взят
Братьями замок был.
К жизни сумели меня вернуть,
Хоть не пришли за мной -
Верно, далекий оттуда путь,
Верно, тяжел был бой.
Что же - раз канула смерти тень,
Вновь не придет она.
Долго я ждал, и в пришедший день
Жажда моя сильна.
Значит, отныне мои пути
К братьям ведут моим,
Да и куда мне теперь идти,
Как не навстречу им,
В земли, где бились братья мои
Годы сражений злых,
Чтобы увидеть их лица и
Вновь стать одним из них,
Сквозь снег зимы и весенний дождь,
Лесом ли, цепью скал -
Чтобы увидеть, что тьма и ложь
Все, что мне смерть сказал.
Леди и сэры, я долго шел
Через страну людей,
Много печалей в пути нашел,
Мало нашел вестей,
Точно не ведая до поры,
Помня отраву лжи -
Впрямь ли опасны фэйри дары,
Верно ль снова я жив?
Принят как бард на людских пирах,
В сердце я льдом одет -
Вижу я стены у всех в глазах
И узнаю их цвет,
Серый, как стены замка того,
Чей небосвод есть мгла -
Тем же, кто видел башни его,
Тень его тяжела.
Но долгий путь я сумел пройти,
Знайте и вы о сем -
Ныне до замка лишь день пути,
Завтра вернется все,
Вновь я увижу братьев своих,
Пусть пролетели дни -
Верю и знаю: среди живых
Все они, все они.
Леди и сэры, в кругу огня,
В песни священный час
О, не смотрите так на меня,
Я ведь один из вас!
Но свет светилен рассвет унес,
И я окончил песнь,
Как в землях Источник Слез
Плачет - о ком, Бог весть,
И моя кровь по струям его
Сгинула навсегда -
Не возвращается ничего,
И утекла вода.
Так не останется ничего,
Только - вода, вода.