…. Он проснулся от собственного крика, но в ушах почему-то звенел голос Вионы.
- Победили, победили…МЫ это сделали, - шептал Художник, ощупывая себя в поисках несуществующих ран. Только старый белый шрам над правой ключицей, напомнил, как близок был тогда конец. Джонни глубоко вздохнул и встал на ноги, его рубашка была мокра от пота, а сердце все еще бешено колотилось, будто он только что пробежал большое расстояние.
- О, как давно это было…
Джонни стал собираться, еще вечером он решил пойти к озеру и написать красивый пейзаж, возможно его удастся продать или хотя бы подарить в галерею, чтобы люди любовались работой и делали свои заказы. Как назло красок осталось всего ничего, но Джонни уже не в первой выкручиваться из подобной ситуации. Неприятно конечно, брать что-либо в долг, отдаешь-то потом свое, но «поскребышами» не слишком нарисуешься! Все пространство маленькой комнатушки занимали картины, очень разные, написанные в разных стилях, разных размеров и направлений…Художник так и не продал ничего из этого, хранил до поры до времени, все же на что-то надеясь. Поистине он был невероятно силен, иначе бы просто не смог зараз перетащить все это сюда!
Вампир потянулся и, взяв все нужные вещи, ушел на улицу. Ему очень хотелось отвлечься от мыслей… от неприятных мыслей, вызванных сном. Но он так и не смог забыть того отчаянного крика. Виона так и не смогла ничего сделать, кроме того, что своим телом загородила маленького брата, Джонни до сих пор чувствовал себя виноватым перед ней, что он-то выжить смог. Как, парень не помнил сам, но Художник плевать хотел на все доводы разума – совесть все равно не давала покоя, будто бы ей нечего было делать и без того. Джонни достал свой любимый альбомчик и нежно погладил коричневую истрепанную обложку, хранившую бесчисленное множество различных эскизов и набросков, осталось всего несколько листов, но художник упрямо не хотел начинать новый альбом.
До озера было довольно далеко, но дорога пролетела для Джонни, словно подобно ему хотела побыстрее окунуться в блаженную прохладу. Водичка была что надо, в меру прохладная и бодрящая, Художник сразу почувствовал себя лучше, настроился на работу. Однако же вместо простого пейзажа он почему-то стал рисовать маленькую девочку на берегу озерца. Белое платье, радостная улыбка на губах… в первый раз Она была именно такой, какой ее запомнил Джонни – напуганной, но готовой до последнего защищать единственно дорогого ей человечка. Теперь же художник решил, что уж лучше эта милая девчушка, Виона, будет именно такой, почему-то Джонни не сомневался в том, что маленькая вампирша в душе была именно такой.
- Да, да. Я сожгу ту картину, Ви, обещаю…О, какой же я дурак! Ведь я продал ее кому-то…ну, ничего, зато на ЭТОЙ картине тебе будет гораздо лучше, подруга!
- Простите, а что вы делаете?
Джонни невольно вздрогнул – так он увлекся своим делом, а так же он очень не любил, когда его отвлекают, поэтому неприязненно бросил через плечо, мол, не видите что ли, рисую. Однако незнакомец и не подумал уходить, стал у художника за спиной, внимательно оную разглядывая. Парень хмыкнул и постарался не обращать внимания на этого странного прохожего, но пристальный взгляд впивался в спину ровно что осиновый кол. Однако картину Джонни завершить удалось, он совсем скоро опять увлекся и перестал обращать внимание на всяких так любопытных «сователей носа не в свои дела» и совершенно его не смущали периодические приступы кашля за спиной. Наконец были нанесены последние мазки…вампир действительно работал очень быстро, нечета разным там художникам людского рода. Художник собрал инструмент и взглянул на горизонт: за то время, пока он торчал на берегу, солнце уже успело пройти половину небосвода, непрозрачно намекая засидевшемуся парню, что пора и честь знать. Вот только не ушел и незнакомец, все так же оставаясь позади вампира, он конечно же заметил, что тот стал собираться и не преминул этим воспользоваться:
- Я бы хотел с вами поговорить, - сообщил он художнику и наклонил голову. На незнакомце был плащ с накинутым капюшоном, так что лица его видно не было, правда облегающая одежда грязно-зеленого цвета с разными заклепками, ремешками и кармашками, выдавали в нем как минимум разведчика. Об этом свидетельствовал так же и выглядывающие из-за полы плаща ножны с длинным узким кинжалом и лук дивной конструкции. Джонни недоверчиво на него посмотрел и кивнул, жестом приглашая следовать за собой, времени терять он был не намерен.
- Скажем так, я весьма заинтересовался, наблюдая за вашей работой. Эта картина великолепна! Сколько дадите за нее?
- Ну… - Джонни прищурил глаза, гадая, не разыгрывает ли его странные незнакомец. – Она еще не закончена, мне следует еще вправить картину в рамку, ну и еще всякое по мелочи, но если вы подождете…
- Нет-нет. Мне некогда так долго ждать, достаточно было и сегодняшнего дня. Я выбираю подарок одним моим хорошим друзьям, думаю они очень обрадуются, если я подарю что-либо из ваших работ. Я не ошибаюсь, если вы – знаменитый Джонни Художник?
- Так уж знаменитый? – Застенчиво протянул парень, весьма польщенный этой немудреной похвалой. – Идемте ко мне, с радостью продам вам что ни будь из моей коллекции.
Новый покупатель хлопнул в ладоши и энергично зашагал рядом. Движения его были очень плавны, совсем не похоже на походку человека, кем бы он ни был, отчего Джонни решил про себя, что это никакой не человек, вот только никак не мог отгадать, кто именно.
- Ой, я кажется, забыл спросить, как вас зовут! – вдруг воскликнул Художник, при этом больно треснув себя по лбу. Но незнакомец лишь покачал головой и сказал, что предпочел бы, чтоб имя его пока оставалось тайной. В остальном же неожиданный покупатель оказался весьма разговорчивым, все выспрашивая, что новенького произошло в городе или в стране вообще, мотивируя это тем, что долгое время был в отъезде. «Нет, точно разведчик!» - подумал парень. Немного повозившись в замком, он впустил гостя внутрь, при этом жутко стесняясь вида и тесноты своей съемной лачуги, но покупатель даже и не обратил на внимания, словно это была не старая убогая комнатка, а вполне заурядное жилище, в каких живут нормальные люди…и не только. Джонни улыбнулся и снял с картин, лежащих штабелем, словно какие-то кирпичи, а не произведения искусства, покрывало. Гость придирчиво разглядывал каждую, но в большинстве своем это были портреты каких-то людей, природа и животные, соответственно ничего такого он не выбрал, поэтому художник развернул следующую «стопку». На этот раз это оказались картины времен войны и послевоенных годов, покупатель отверг их сразу, ссылаясь на то, что «такой подарочек явно не придется по вкусу». Джонни только вздохнул, решив, что теперь остается только или писать картину на заказ (а краска, как и было уже сказано, закончилась совершенно), или просить незнакомца ждать до тех пор, пока не будет готова уже нарисованный пейзаж озера. Но тут гость громко ахнул, выхватив из всех прочих неизвестно как туда попавший портрет одного знакомого Джонни, художник помнил, что его невероятно трудно было уговорить позволить написать этот портрет.
- Продайте мне это! – Закричал гость, приподнимая картину (весьма, кстати, тяжелую).
- Не продается, - сухо произнес Художник, протягивая руку, чтобы забрать ее. Он все еще верил, что рано или поздно тот, кто был изображен на картине, вернется за ней.
- Продайте! Умоляю вас, продайте это мне, сколько угодно отдам, прошу…
- Да зачем она вам?! – вспылил Джонни, недоумевая, почему так странно ведет себя покупатель, до этого никто не выражал такого желания купить портрет какого-то неизвестного человека…или НЕ человека.
- Я должен иметь ее! Это ведь все, что осталось, не так ли?... Вы сами его видели? Он ведь никогда не любил, чтобы его рисовали…
Гость откинул капюшон, открыв наконец свое лицо и Джонни наконец понял, кем на самом деле является его гость. На него глазами цвета изумруда смотрел эльф, светлые короткие, не по эльфийской моде подстриженные волосы, были перехвачены широкой полоской ткани, уши вызывающе торчали, выдавая волнение гостя. Эльф грустно улыбнулся, еще больше став похожим на такого же эльфа, изображенного на картине, вот только у того были длинные волосы светло-зеленого, салатового оттенка и немного более длинный нос, впрочем не портящим красивое лицо, да и одеждой они ох как различались…воин и шаман, что же из этого правда?
- Продайте! – прошептал эльф и протянул ему полный кошель с серебром.
- Эту, – он указал на первый попавшийся пейзаж из числа картин, что Художник показывал первыми. – Это гениально!!!
Но взгляд незнакомец не отрывал от портрета. Джонни снова улыбнулся ему, но на этот раз понимающе, он отверг предложенные за вторую картину деньги, сказав, что это подарок. Эльф просиял и прижал к себе сверток, наверное про себя поклявшись, что больше никогда не отпустит. Джонни пожал ему руку и попрощался, пожелав гостю всего самого лучшего.
- Знаете, художник…Я очень, очень вам благодарен, думаю тот ваш бывший хозяин…как там его…очень пожалеет о том, что выгнал вас.
- Откуда вы?!...
- А не все ли равно?
- И то верно. Хотя я совсем не думаю, что этот гад о чем-либо жалеет, у него там другой теперь работает…тот самый, бездарный дурак.
- Жалеет – жалеет! Он же бездарен, сам же сказал! А это вам…подарочек от меня и от брата, когда я его встречу – передам картину-то!
Эльф положил на стул небольшой сверкающий камешек, но при виде него, Джонни едва не хлопнулся в обморок от переизбытка чувств. Драконья руда! Самый дорогой в мире металл! Но как же это?! Гость только развел руками, мол от подарков не отказываются. И развернулся чтобы уходить, но его остановил Художник:
- Я ведь так и не знаю, как мне вас называть…Но передайте Мастеру привет, он мне очень помог, если бы не он, я бы погиб еще тогда в детстве, когда охотники ворвались в наш город Огненный! Скажите мне ваше имя, прошу!
- Имя? Это я могу.
Эльф хитро подмигнул Джонни.
- Так как?
- Амин-ор…*
КОНЕЦ
________________________________
* - Герой повести Per Aspera Ad Astra