Вскоре, отдохнув и собрав вещи, нас отвели в небольшую пещерку. Тил сказал, что это самый близкий путь и спрыгнул в незамеченную мной сразу ямку. Я и Коул последовали его примеру.
Мы находились в одном из карманов воздушного пузыря, за стенами и круглым полом, оплетенными корнями деревьев, была вода. Изредка мимо проплывали зловещие тени, а в полу была проделана небольшая дырка, видимо служившая заключенным туалетом. Сквозь прозрачные окна между корней можно было увидеть и другие такие карманы, а также ровную серебристую поверхность над ними – пол подземелья.
Он подошел вплотную к одной из стен пузыря и сказал что-то на древнем языке. Мир со свистом канул в небытие. Пол качнулся под ногами, и дрогнули стены. Я поняла, что меня уже не держат ноги, и рухнула на пол.
– Мама! – заорал кот, бегая вокруг.
Коул удивленно заозирался.
– Мама!
Я, наконец, обратила внимание на Лу, даже поинтересовалась, чего он орет. Пушистик прекратил наматывать круги и угрюмо ткнул лапой в сторону. Я покорно перевела туда взгляд… мама!
Наш пузырь, каким то образом отделился от пола подземелья, отверстия наверху и внизу затянулись все той же пленкой, и теперь мы плыли куда то. Корни, кстати, так и остались свисать в воду из уже более широкой дыры. Все, почему то укоризненно на Тила посмотрели, он смущенно прошелся взад вперед и пожал плечами.
- Я не профессионал, но заколдовал пузырь так, что он отнесет нас как можно ближе к Кардиффу.
Время шло. Запасы кончались. А когда я совсем уж собралась ругать бестолкового эльфа, наш пузырь на скорости рванул вверх, к поверхности. Все попадали на пол, не удержавшись на ногах, а я, уже сидя, с интересом наблюдала удивленные рожи монстриков, мимо которых мы проплывали настолько быстро, что они даже пасти открыть не успевали. Одному мы врезались в брюхо, вызвав у него бурю негодования. Он, было, бросился за нами в погоню, но не догнал – скорость не та.
– Милли, – ко мне подполз Лу, не доверяя постоянно идущему волнами полу, – и долго мы еще будем так подниматься?
– Может быть, всю жизнь, – просветила я его, и тут наш пузырь врезался во второй купол, покатился, обретая форму линзы, по его дну, и снова устремился вверх.
Мы представляли собой вопящую и ругающуюся кучу, хотя, если честно, ругались только мы с котиком, мужчины сосредоточенно молчали, пытаясь разобраться в хитросплетении рук и ног и отползти в сторону.
– А а а! Мы умрем! Без еды! И воды! И вообще я есть хочу!
Пушистик обозрел наши лица, на него упорно никто не обращал внимания. Я сидела на коленях у Коула, так как стенки пузыря были дико холодными. Эльф намекал, что у него на коленях мне будет гораздо уютнее и теплее, но на вопрос: «У тебя что, коленки с подогревом?» и на хмурый взгляд Коула – он обиженно замолк и с удивлением пронаблюдал, как Лу залезает к нему на ноги, заявив, что хочет все проверить и согреться. Сбросить котика, как и ожидалось, ему не удалось (Лу грозил покусать самое ценное, видимо намекая на ногу), так что Тил просто закрыл глаза и постарался максимально расслабиться.
Тишина сковала всех своими вязкими объятиями, к верхней части пузыря прилепились три светляка, робко разгоняя сплошную темноту своим разноцветным свечением. Я, кажется, задремала.
– Я писать хочу! – расколол тишину надрывный шепот.
Все упорно молчали, притворяясь, что спят.
– Меня что, никто не слышит?
Тишина.
– Я писать хочу! Ой…
Минута молчания.
– Все нормально, я уже не хочу.
– Ах ты, гад!
Я открыла правый глаз и с интересом следила за Тилом, вскочившим на ноги и теперь изучающим свои испорченные штаны. Лу сидел рядом и тоже за ним наблюдал.
– Я же говорил, а ты не слушал!
Его прожгли не предвещающим ничего хорошего взглядом, котик подумал и полез уже ко мне на колени, ища защиты и понимания. Я тихо хихикала, стараясь замаскировать веселье кашлем, но, по-моему, удавалось это мне довольно слабо.
Все стихло. За стенами чуть слышно шипела то ли вода, то ли крики невидимых рыб. Мне было тепло и уютно. Но тут…
– Я есть хочу.
Молчание.
– Придушите его, пожалуйста.
Как вежливо.
Бурчание в небольшом животе.
– За что?
Мой живот также выдал серию звуков.
– Милли, ты тоже хочешь? Милли и и…
– Да.
– Ну вот, мы кушать хотим!
– У меня есть два сухаря, вот, держи, - это Коул.
– А я?
– На.
– Спасибо, Милли, ты настоящий друг… А почему твой сухарик больше?
– Хорошо, давай поменяемся.
Пыхтение, сосредоточенное измерение длины засохшего кусочка хлеба.
– Я ошибся, на.
– Ты откусил от него?! Три раза!
– Милли, ну я же должен был найти меньший, а они одинаковые были.
– Прибью!
– Не надо, мы же друзья.
– Хочешь, я сделаю это за тебя? – Мягкий голос пострадавшего эльфа.
– А ты вообще сиди и молчи со своими мокрыми штанами. – Это пушистик.
Рычание из темноты.
– Ладно, ты есть то обкусанный сухарик будешь?
Хрустение и чавканье.
– Я так и знал, что пожадничаешь.
Огорченный вздох.