К.О.

Я иду по городу, путаясь в расположении улиц. Кажется, я заблудилась, хотя город слегка похож на Грэхем, где прожила много лет. Конечно, Грэхем много больше Шеманталя, но это не Шеманталь. Серые дома, кирпичная кладка стен, булыжники мостовой. Ноги заплетаются, голова тяжелая, но я все еще надеюсь выбраться из каменного лабиринта. Сзади раздался едва слышный шорох. Обернулась и отпрянула в ужасе: взгляд столкнулся с огненными глазами бурой зверюги. Он убьет меня! Ноги от страха приросли к земле. Да и куда я могу убежать, город незнакомый.
Тихий рык привел меня в чувство. Оборотень медлит, но все же приближается, наступило самое жуткое мгновение моей недолгой жизни. Я поняла его намерения секундой позже: зверь гонит меня вперед. Я пошла, так же спотыкаясь в темноте незнакомой улицы. Оборотень занял место впереди меня, мы неторопливо вышли на проспект, где темноту заполонили быстрые тени, фосфорический блеск глаз указал на их животное происхождение – у людей не бывает таких глаз. Город оборотней! Слышала легенду о нем, неужели я попала именно сюда?! Сердце готово выскочить из груди от невыносимого страха. Звери приближаются, их жуткие морды скалятся желтыми клыками. В глазах неутолимый вечный голод…
Первый оборотень зарычал у моих ног. Его хвост хлещет холеные рыжие бока. Волна нелюдей остановилась в замешательстве. Между моим защитником и хищниками словно состоялся безмолвный диалог. Я поняла, что рыжий меня не уступит. Голова раскалывается от боли, страх заполнил все мое существо. Воображение рисует картины одну страшнее другой: желтые глаза с узким алчным зрачком, острые, как бритва, клыки режут нежную податливую кожу.… У моих ног беснуется зверь – мой единственный защитник. Волна хищников помедлила и двинулась ко мне. В ужасе я заорала…. и проснулась.
Но кошмар не окончился, а начал новый виток. Я на жесткой лежанке в душном темном помещении. Не знаю наверняка, но догадываюсь, что это тюрьма. Я стянула с головы повязку, пропитавшуюся кровью и потом. Почему так жарко и смрадно, неужели начинается жар? Рана на щеке покрыта спекшейся кровью, но без бинтов не в пример легче. Медленно обошла камеру, глаза привыкли к темноте, и я увидела под потолком узкое продольное окно, в которое льется тусклый сумеречный свет. Паника снова охватила меня. Что теперь делать? Как выбраться отсюда? Придет ли Настаси выручить меня? Или закончит дело без глупой чародейки?
В голове роятся обрывки заклинаний, но попытка воспроизвести что-либо потерпела неудачу в виде взрыва головной боли. Я уселась на лежанку, подтянув ноги к груди, и горько зарыдала.


Н.Б.

- О, господин граф, какой приятный сюрприз, графиня, приятно вас видеть! – баронесса Мармелоу щебечет, напрочь забыв о неприятном инциденте, случившимся в прошлое наше посещение губернаторского особняка.
- Моего супруга пока нет, но вы можете его подождать, проходите, проходите же скорее.
Ван умеет производить впечатление на женщин. Толстуха расцвела под его загадочным взглядом. Я тем временем огляделась. В доме Мармелоу нет зеркал, по крайней мере, до сих пор не заметила ни одного. Интересно, где барон, и где, в конце концов, все домочадцы. И еще интересно, есть ли в этом доме драпировки.
Нам подали напитки, Ван выпил можжевелки. Оно и понятно, без алкоголя трудно заставить себя улыбаться баронессе. Я налила минеральной воды.
- Так о чем вы желали побеседовать с моим мужем, граф? – томно прошептала Агнесса Мармелоу.
- М-м, леди, это вопрос чрезвычайной важности и чрезвычайной секретности, - многозначительно ответил Бофор.
- Может быть, я могла бы прояснить что-то, господин граф? – подведенные угольным карандашом глаза указали на библиотеку.
- Возможно, - многообещающе сообщил Вандер, - дорогая, я оставлю тебя всего на несколько… гм… часов…
Баронесса кокетливо приподняла юбки и направилась к дубовой двери, ведущей в библиотеку. Ван последовал за ней.
Я выждала минуту, сделала еще глоток минеральной воды и вскочила. Если Клио здесь, я ее отыщу. Если здесь есть что-то имеющее отношение к нашему делу, тоже найду. И сделать это надо очень быстро, пока баронесса не взяла моего ненаглядного за жабры с целью совершить адюльтер.
Я вихрем пронеслась по первому этажу, узнала массу интересного: конюх спит с кухаркой, повариха ворует хозяйскую ветчину для своих котов, горничная обменивает золотые подсвечники на медные, а юная дочь барона Мармелоу запирается в комнате с советником папочки. Крет Рубенс, кажется, намеревается соблазнить дитятко начальника, не связывая себя узами брака с этим развращенным созданием.
На втором этаже в своей спальне храпит Мармелоу. Но Клио нигде нет. Я обыскала спальню губернатора, потом его кабинет, за ним спальню баронессы. Ничего. Неужели мы движемся не в том направлении? Почему…что это? В камине лежит костяной гребешок для волос. Любопытно, кому понадобилось выбрасывать дорогую симпатичную вещицу в камин?
На обратном пути я задержалась около комнаты дочери барона. Меня заинтересовали страстные стоны из-за двери, которые начали принимать какой-то угрожающий характер. Хриплое рычание никак не отвечает канонам даже буйных и развратных отношений. В узенькую щелочку я не смогла обозреть всю сцену, но и увиденного было достаточно, чтобы мороз пробежал у меня по коже.
Юная темнокудрая дочка губернатора стремительно превращается в зверя, кружевное нижнее белье, которое девушка не успела снять, лопается от изменяющихся габаритов тела прелестницы. Кожа покрывается густым жестким волосом, когти на еще изящных руках оставляют глубокие царапины на золотистой обивке стен.
Любой мужчина в здравом уме, любовница которого на глазах превращается в зверя, должен:
А) в ужасе отпрянуть
Б) сделать круглые глаза
В) выхватить оружие из ножен и попытаться избавить мир от гнусного хищника или, по крайней мере, удрать.
Крет Рубенс обладает удивительно крепкими нервами. Перевоплощение возлюбленной он воспринял спокойно и страстно. Зверюга кинулась в его объятья, оглушительно мурлыкая. Серенький помощник папочки ласково почесал гигантскую кису за ушком и, вынув из кармана костяной гребешок, попытался расчесать густую черную шерсть.
Я отскочила от двери, в голове, как радужные искры, мелькают нелогичные, путанные мысли и выводы. Гребешки, оборотни, источник магии, похищение Клио – все это звенья одной цепи. Я была права, когда считала, что оборотнем управляет сильный маг и медальон в комнате Мармелоу – грубая обманка. Значит доченька барона по совместительству злобный оборотень, управляемый твердой рукой Рубенса. Яблочко от яблоньки недалеко падает, то есть яблонька всегда находится неподалеку от того места, где обитают свиньи, жующие искомые яблочки. Великие Бесы, ведь там же Ван!
Я неловко развернулась в лестничном пролете и, не сомневаясь, что растревожила весь дом, понеслась по лестнице в сторону библиотеки. И успела как раз вовремя. Из двери доносятся звуки, подобные тем, что я только что слышала в комнате баронской дочки. Однако на этот раз за превращением наблюдает не страстный любовник, а мой несчастный отважный муж. Я обнажила меч и с яростным воплем ворвалась в библиотеку. По лестнице уже несется вся честная компания: черная зверюга, растрепанный Крет с дико блестящими глазами и проснувшийся Мармелоу.
А передо мной в кружевных трусах на волосатой заднице предстала перевоплотившаяся баронесса. Оборотень нервно подергивает хвостом, переводя взгляд с меня на графа. Ван замер в углу, немного бледный, но держится молодцом. Ситуация настолько жуткая и одновременно комичная, что я не выдержала и громко захохотала. Все участники драмы глянули на меня, как на сумасшедшую.


К.О.

Несколько часов ожидания убедили меня, что помощь не придет. Не придет никто. Ни Настаси с графом, ни казалось бы влюбленный в меня Наклемар. Стало быть, не так уж и влюблен.
Однако выбираться надо. Мармелоу решил наказать меня за отказ стать его любовницей. Нашел причину и запер в тюрьме, как неугодного легионского полковника. Я почувствовала себя политической заключенной, пострадавшей за великую идею. Эта мысль приободрила меня. В голове немного просветлело. Я больше не пыталась вспомнить заклинания, учитывая особенности моей памяти, это дохлый номер.
Подтянувшись на руках, выглянула в окно. На улице стемнело, не слышно ни звука. Не так уж она хорошо охраняется, эта тюрьма. Настаси однажды сбежала из печально известной башни Эпирета, да еще выпустила всех сидевших там заключенных. Некоторых из них до сих пор ловят…
Мой план побега был готов, но в дело вмешались высшие силы. Сначала сверху мне на голову свалился меч, а вслед за ним звякнуло что-то на полу. Я потерла шишку на макушке, прицепила меч к поясу и нащупала на грязном полу ключи. Неважно откуда свалилась вся эта манна небесная. Я быстро поковырялась в замке и вдохнула запах свободы.
В коридорах тюрьмы пусто и темно, пахнет сыростью. Я невольно посочувствовала заключенным, сидящим в этих ужасных камерах годами. Неожиданно мне в голову пришла чрезвычайно удачная мысль повторить подвиг графини Бофор. Я принялась открывать обитые железом двери камер, но в узких закутках никого не оказалось. Лишь за последней дверью нашелся человек. Пожилой мужчина с отросшей щетиной и колючими блестящими глазками.
- Т-ты кто? – резко спросил он меня.
- Л-легион З-зарнии… - выговорила я.
- Хыала Быагам! – так же заикаясь от волнения, с акцентом объявил узник. Я поняла, что это и есть наставник Накла полковник Борт.
- Так мы в знаменитой Кердани? – с разочарованием уточнила я. Тюрьма уже не кажется такой уж мрачной и страшной.
- Ж-живее, дочка, - окликнул меня Борт, - н-нам надо сп-пешить. Чует м-мое сердце, тв-ворится что-то нелад-дное.
Мы взяли, как говорится, с места в галоп. Но через пару шагов остановились. Путь нам преградил огромный рыжий зверь. Мой печальный знакомец. Я вздрогнула. На миг в полутьме показалось, что на усах у него еще не высохла моя кровь. Кошмар продолжается. Город оборотней существует, и мы находимся в нем.


Н.Б.

Мой муж без сомнения очень храбрый человек, но его губы дрожат, а руки лихорадочно нащупывают на поясе ножны кинжала. Я не могу удержаться от хихиканья, хотя расклад весьма неприятный. Два оборотня неумолимо надвигаются на нас, мы смещаемся к окну, в котором от вечернего ветерка трепыхаются занавески.
- Что будем делать, командир? – ехидно осведомился Ван, вытащив кинжал.
- Драться не будем, - отозвалась я, - Прыгаем в окно, там по обстоятельствам.
- Понял.
Я схватила стул, выкинула его в окно и прыгнула следом. Едва успела откатиться, в кусты рядом свалился Бофор, кувыркнулся, вцепился в мою руку и потащил за собой.
Нас не преследовали, хотя преследование и немедленное убийство наших шпионских персон могло спасти оборотней от разоблачения. А что, если они вообще не боятся разоблачения?
Мы миновали сад и припустили по главной улице.
- Стой, - внезапно я остановилась, Ван не ожидал этого и с силой врезался в мою неширокую спину.
- В чем дело? Обстоятельства изменились? – непринужденно поинтересовался муж.
- Что мы делаем, Бофор?
- Удираем от монстров, а что?
- Ван, - я в задумчивости присела на край фонтана, фонари разливают над водой золотистое сияние, - мы с тобой видели и не таких тварей, СТАЮ, например. Мы отправили в преисподнюю самую могущественную ведьму и изгнали Великого Беса. Неужели нам пристало бояться каких-то карикатурных оборотней в розовых рюшечках?
- Я выполнял твой приказ, дорогая, - подколол меня Вандер, я снова расхохоталась:
- Прекрати издеваться, возвращаемся.
- Ты уверена? – с сомнением уточнил Ван. - В последнее время ты сначала делаешь, а потом думаешь и сокрушаешься по поводу сделанного…
- Пошли, зануда, - я потянула его за рукав.
С оружием наготове и факелами в руках мы вернулись к особняку Мармелоу. Дом кажется опустевшим, будто вымершим, а возможно, его хозяева после устроенной котовасии преспокойно улеглись спать.
На всякий случай мы осмотрели комнаты, но не нашли там ни спящих, ни мертвых, ни живых. Меня разобрала досада. Я уселась на обтянутый шелком диванчик и потушила факел.
- Ничего не понимаю, - задумчиво сказала Вану, который еще не знает о моих находках, - неужели весь этот чудовищный план придумал Крет Рубенс? Зачем ему вся эта возня? Что он может сделать с мощнейшим источником энергии?
- Не знаю, но, похоже, мы, наконец, вычислили мерзавца, который все это затеял, - пожал плечами Вандер, - надо хорошенько прижать его к стенке и…
- Интересно, как ты собираешься, это сделать? – усомнилась я, - Его охраняют как минимум три оборотня.
- А у нас есть девочка, которая стоит трех драных кошек.


К.О.

Оборотень подошел так близко, что от его дыхания зашевелились волосы. Борт рядом со мной не проявляет ни малейшего страха.
- Эй, д-девочка, ты чего д-дрожишь? Это свои, н-наши, - он протянул руку и потрепал огромного кота за шею. Зверь напряженно вглядывался мне в глаза, потом лег на пузо у моих ног и глухо заворчал.
Он не враг. Я поняла это сразу, еще тогда, когда он напал на меня в нашем доме, по указке своего хозяина, злобного колдуна. Конечно, он окажется заколдованным принцем, так в каждой сказке бывает. Но мне все равно стало жутковато. Тут еще полковник Борт услышал какой-то шум и поспешил распрощаться со своей спасительницей:
- П-пока, малышка, к-кот проводит тебя, - на бегу крикнул он и свернул в какой-то коридор.
- Ты мой друг? – спросила я лежащего у ног оборотня.
Тот тихо застонал, словно от боли.
- Тогда проводи меня до дома, Настаси уже заждалась…
Зверь встал и неторопливо направился по коридору, я пошла за ним, ощущая странную тревогу. Что творится, если уж оборотни помогают нам найти виновника бедствия. Наверное, он все-таки сорвался с поводка. Поэтому разозлившийся губернатор приказал схватить меня и бросить в тюрьму. Интересно, как выглядит этот красавец зверь в человеческом обличии?
Мы беспрепятственно вышли из тюрьмы. В переулочке нет фонарей, но вдалеке они светятся приветственным светом. Моя душа наполнилась благодатью. Так хорошо просто идти по ночным улицам в сопровождении моего надежного молчаливого друга и мечтать, каким он станет, когда я расколдую его. Мне не хочется думать, что природу оборотней изменить невозможно, он все равно останется полузверем, который будет время от времени убивать.
Мой благодатный настрой изменился, когда заметила, куда мы идем. Впереди показался особняк Мармелоу. Неужели я ошиблась, и оборотень заманил меня в ловушку? Но дом пуст. Лишь за выбитым окном библиотеки колыхаются блики живого огня. Кто-то здесь постарался.
Зверь толкнул меня под руку и исчез в темноте. Мне некогда было оглядываться, я заметила в окне силуэты людей, которые целятся в меня из арбалетов.
- Великие Бесы! – этот голос вызвал во мне самый радостный отклик. Тата! Я без колебаний нарисовала в воздухе несколько золотистых змеек.
- Клио О` Рейн, - строго сказала Настаси, - разбор полетов оставим до прибытия домой. Иди сюда.
Я кинулась на крыльцо и попала в объятья Настаси и графа, которые также рады мне, как и я им.


Н.Б.

К нашему большому удивлению, в доме на холме стало многолюдно и весело. Мы обнаружили разношерстное общество, о происхождении которого и не подозревали. В гостиной носится столько детей и животных, что рябит в глазах. Развеселившаяся кухарка накрывает на стол, на диване вольготно развалился пострадавший Переблин, над ним кудахчет необъятная женщина с гладким румяным лицом. Дети от трех до пятнадцати лет вертятся вокруг раненного, дергают его за уши и полы халата, садят на колени упитанных щенков Соколихи.
Нас встретил дружный радостный гвалт. Дети и собаки помчались, рискуя свалить нас с ног.
- Садитесь за стол, гости дорогие, - пропела кухарка, приглашая нас к столу. Я не стала напоминать ей, что это вся компания у нас в гостях. Тем не менее надо было быть слепым, чтобы не заметить, что наконец состоялось великое событие – воссоединение счастливой семьи. Дети с восторгом прыгают по давно утерянному папке, а жена Переблина, словно заглаживая вину, хлопочет над супругом с удвоенным старанием.
Ужин прошел в непринужденной обстановке. Потом, сославшись на опасную обстановку, мы отправили гостей по домам, и даже проводили до деревни. Многочисленная семья увела с собой многочисленную же собачью родню, с которой дети Переблина были не в силах расстаться. Я искренне рада за нашего друга. Правильно говорят, что ни делается, все к лучшему.
Наконец мы остались одни. Тишина в доме действует удручающе, но выпроводить гостей мы были обязаны из соображений элементарной безопасности. Где-то поблизости бродят оборотни, которые жаждут нашей крови, и не остановятся ни перед чем, чтобы уничтожить угрозу своей безопасности.


Они пришли глубокой ночью. Мы их ждали, забаррикадировав все двери и разбитые окна, но одна брешь в нашей защите все же осталась.
Клио сидит на диване, губы быстро шевелятся, руки вцепились в подлокотники кресла. Она так напряжена, что я испугалась за нее.
- Что ты там шепчешь?
- Пытаюсь запомнить заклинание. Цветная мгла настолько зубодробительна, что ее практически невозможно выучить, а произносить следует быстро, скороговоркой.
- Ты исправила гравировку на мече? Кстати, откуда он у тебя, его же забрал Накл? Это он выручил тебя?
- Нет, - Клио попыталась улыбнуться, но из-за перекошенного лица улыбка вышла жалкой, - это был мой заколдованный принц.
- Кто? – изумилась я.
- Оборотень, он сбросил мне меч и ключи от камеры. Он даже проводил меня до особняка Мармелоу…
Чародейка вернулась к своему зубодробительному заклинанию, а я всерьез задумалась.
- Девочки, - граф отошел от окна, где нес боевую вахты, прячась за шторой и хладнокровно сложив руки на груди, - не хочется отрывать вас от неотложных дел, но к нам пожаловали гости.
Клио вскочила, как кузнечик, и глянула в темноту. Минуту вглядывалась в ночной мрак и вдруг закричала:
- Это он! Он там один, один против всех!
Мы с Ваном не успели ничего предпринять, девушка вылезла в оконный проем и помчалась по тропинке к калитке. Я с ужасом увидела, как по полю к ней приближается фигура огромного зверя, но отнюдь не уверена, что это «ее заколдованный принц».
- Вперед! – скомандовала я, мы с Бофором почти вывалились в окно и поскакали, как тигры за сайгаком, вдогонку, на ходу вынимая сверхточные эльфийские кинжалы.
Мне казалось, что время замерло. Оборотень длинными прыжками настигает Клио, ужас сковал душу. Мы с Ваном одновременно произвели бросок, который слился с истерическим криком чародейки:
- Нет!!!
Кинжалы настигли зверя во время прыжка, вошли в плоть по самую рукоять. Тело рыжего, уже знакомого мне, оборотня тяжело рухнуло в кусты.
- Что вы натворили?! – навзрыд завопила Клио, кидаясь наперерез, между нами и нелюдью. В руке зажат меч, она глупо вращает им, словно это не оружие, а скалка в руке сварливой жены. Но трагизм ситуации не дал рассмеяться.
- Он хороший! Он пришел защитить нас, а вы убили его!
Мы переминаемся с ноги на ногу. Убить оборотня без серебра чрезвычайно трудно, на нем зарастет, как на собаке. Но Клио не хочет ни о чем думать.
Она вскинула руку с мечом и принялась читать «цветную мглу», ровно, четко, громко, на память, потому что разглядеть в темноте руны невозможно.
- Зря она это делает, - мрачно высказался Ван, - на звере раны легче зарастают…
Тело оборотня выгнулось дугой, раздался протяжный стон, от которого проснулась вся округа. Мы бросились к кустам, где зверя застали наши клинки. Через пару минут жутких и мучительных превращений, я увидела того, кого и ожидала увидеть. Наклемар, рыжий мальчик – легионер, совершенно обнаженный лежит на мокрой траве, задыхаясь, словно выброшенная на берег рыба. Кинжал Вандера застрял у него под ребрами, мой – в боку.
Клио тоже разглядела Накла, вскрикнула и, уткнувшись в плечо Вана, горько зарыдала.