Беатрис с интересом открыла резной сундучок. Там завернутая в красную парчу, лежала старинная книга в роскошном бархатном переплете. Гай Валерий Катулл. Она любила поэзию, особенно античную:

Солнце сядет чередой неизменной.
И вернется, как было, точь-в-точь.
Нас, лишь свет наш померкнет мгновенный,
Ждет одна непробудная ночь.

Дай лобзаний мне тысячу сразу
И к ним сотню и тысячу вновь,
Сто еще, и к другому заказу
Вновь на столько же губки готовь.

Бестрис знала многое наизусть. Любовь к чтению ей привила бабушка, которая слыла одной из самых образованных женщин. Но эти строки запомнились Беатрис не только по этому.
Она достала связку ключей из ящика и открыла резной сервант темного дерева, откуда извлекла увесистый ларец, обтянутый сиреневым атласом. Внутри лежали письма, отдельная пачка была перевязана лентой, того же цвета, как и ларец. Это были дневники и переписка ее дражайшей бабушки с возлюбленным. Сокровище, которое оставила пожилая графиня внучке, в своем домашнем тайнике. А таить здесь было что...
Письма были наполнены то нежностью, то страстью, то бесконечным отчаяньем от невозможности быть вместе. И все они были подписаны одинаково - Рафаэль.
Беатрис открыла письмо, где Рафаэль переписал бабушке именно это стихотворение. Очень красивый, изящный почерк, совсем не свойственный мужскому перу:"

"Будем Лесбия жить, как жили
И любить пока любит душа.
Старых сплетников ропот брезгливый,
Пусть не стоит для нас ни гроша!"

Какими ласковыми словами он ее только не называл: и спасительница, и нежная девочка, и пленительная звезда, и сладкая мечта, и самая желанная из смертных женщин... Он заклинал ее кровью, чтобы Софи (так звали бабушку), стала такой как он. Просил скрасить его одинокую и темную жизнь, пленяя рассказами о бесконечной жизни и молодости и дальних путешествиях. Умолял подарить ему последний глоток счастья., но графиня не согласилась, хотя до глубины души любила и боготворила своего Рафаэля.
" Я буду любить тебя любого, пусть наполненного злом и грехами, ужасными и кровавыми. Я буду любить тебя, когда весь мир отвернется от тебя и померкнет последняя надежда. Я буду любить тебя, будешь ты рядом со мной или так далеко, что я не смогу вообразить. Я буду любить тебя, так долго, как мне позволит моя жизнь. Но не проси меня перейти эту черту, разделившую наши миры, ибо в твоем мире и по твоим законам я жить не смогу."
Как наверно тяжело было писать и осознавать все это юной Софи. Хотя что могло вообще связывать утонченную, образованную девушку и убийцу-зверя из темноты?
Беатрис знала только то, что юная Софи, нашла раненого Рафаэля в саду. По каким то причинам он не тронул ее и открыл свою тайну. Софи спрятала его на чердаке особняка. Рафаэль поправился, но не ушел. Он продолжил делиться с ней своими знаниями и жизненным опытом, который был весьма велик.
Своей образованностью и начитанностью, графиня была обязана Рафаэлю. Софи выросла, расцвела и в ней так же росла и крепла любовь к своему наставнику, другу, а потом и любовнику. Но тучи сгустились над ними, когда в город пожаловала бывшая возлюбленная Рафаэля. Будучи страшно мстительной, ревнивой и кровожадной особой, она стала искать ту, которая заняла ее место.
Рафаэль, к этому времени, сменивший место проживания, чтобы обезопасить любимую и отвести подозрения, завел роман на стороне. Софи не смогла этого понять...и простить. И зря, мстительная соперница убила мнимую возлюбленную Рафаэля, зверски и медленно. О том как это было ужасно, можно было только догадываться. И все же Софи не смогла понять, что ради нее сделал Рафаэль, который привык все в своей жизни делать только для себя. Уходя, он подарил своей любимой коралловое ожерелье необычайной красоты и больше никогда не напоминал ей о себе. Но пожилая графиня рассказывала своей внучке, что почти всегда чувствовала его незримое присутствие. И со временем выйдя замуж, очень боялась, за своего супруга. Рафаэль не тронул его…Каких это стоило ему сил и самообладания, Софи не могла знать. В ночи, когда графиня рожала и врач уже стал опасаться за ее здоровье и здоровье ребенка, в дом пришла пожилая старушка, весьма мрачного вида, но она, по словам доктора, сделала почти невозможное. Муж неистово молился всем святым, хотя молиться надо было Рафаэлю. Младенца назвали конечно же в его честь. Графиня настояла на своем выборе имени, хотя оно было довольно старинное и непопулярное. Муж редко возражал своей Софи, уж больно сложно было спорить с такой умной женой, да и незачем. К тому же она была такая красавица. Всю жизнь он был в нее влюблен, а вот она...
Чем старше становилась графиня ,тем сильнее жалела о том, что не простила своего возлюбленного, за хоть вынужденную, но измену…
Беатрис хранила этот ларец, как зеницу ока. Его содержимое было что-то вроде святыни, приоткрывающей завесу в другой мир, таинственный и страшный.
Почему то полученное сегодня письмо от графа Луи Де Вальмонта ей напомнило письмо Рафаэля. В них были похожие сравнения и обороты, да и стиль написания. Беатрис заново перечитала письмо графа:
"Несравненная Беатрис! Позвольте так мне называть вас. Не сочтите это за дерзость или распущенность. Просто по моему мнению, те титулы коими вас привыкли величать, кажутся мне малыми и недостойными вас. Дозвольте бросить к вашим ногам все звезды этого мира и величать вас не иначе как божественной, царицей и повелительницей моей души.
Я хочу выразить глубокое сожаление за вчерашнее недоразумение. Меня временами, все еще тревожит недуг, который я перенес еще в юности. И мой скорый уход может быть объяснен только этим и ничем кроме этого.
Припадаю губами к краю вашего платья и нижайше прошу простить меня за то что не смог до конца разделить с вами столь прекрасный вечер и сопроводить домой.
Примите в дар одну из моих сокровенных реликвий- старинный томик стихов обожаемого мной автора. Но и этого мало, для того, чтобы загладить мою вину перед вами. Прошу, нет просто умоляю вас как древнюю святыню, сжалится и подарить мне хоть малую надежду лицезреть ваш божественный лик еще раз...
С самыми глубоким и почтительным уважением граф Луи Де Вальмонт."
Письмо было горячим и страстным, как огонь и любой девушке бы вскружило голову, но Беатрис, выросшей на письмах Рафаэля, оно показалось слегка фальшивым и сухим.
Одновременно с зародившемся вчера вечером чувством восхищения и влюбленности в этого человека, в ней укрепилось подозрение о его намерениях. Вскружить ей голову? Соблазнить? Ну что же, она была уже за мужем, и небольшой роман не ляжет на нее темным пятном, да еще при ее репутации...В словах графа не было не одного намека на долгосрочность или серьезность отношений, а Беатрис была дамой благовоспитанной. Но как же это было головокружительно приятно, когда обнимал ее в саду, Его губы такие нежные и настойчивые, целовали ее каждый пальчик и между ними. Сладко, томительно, волнующе...
" Вы самая восхитительная из роз, чей аромат я когда либо вдыхал. Вы будто только что распустились и ночь растаяла на ваши лепестки росой. Я соберу все капли с ваших лепестков"
Откинувшись в кресло, Беатрис закрыла глаза и с наслаждением втянула носом воздух. Ее комната была наполнена ароматом роз, что прислал ей граф Луи Де Вальмонт…
(продолжение следует)