Этюд в бледных тонах
Этюд в бледных тонах

 

Манве собрал вокруг себя валар и объявил:

«Мы будем издавать литературный журнал «Стезя валинорская». Вы – редсовет»

 

- А может не надо? – робко поинтересовался Ульмо

-Надо! – грозно ответил Манве – Это наш долг. Этим мы поразим Мелькора в самое сердце и посрамим Врага!

- Почему?

- Ну подумай сам: у Мелькора может быть литературный журнал? Нет, конечно! Какая у столь грубых существ, как гоблины, может быть литература? Да и Ангбанд - слишком мрачное место для вдохновения.

- Но…

-Начнем заседание! – прервал возражения Владыка. – Перед нами выступает госпожа Аббигайль с оДДой и главами своего романа.

- ОДДой? С двумя Ды? – переспросил Ауле

- Да! Сейчас модно пренебрегать условностями. – защебетала Аббигайль, усаживаясь в кресло почетного посетителя. – Я прочту вам похвальную оДДу в честь такого знаменательного события, как открытие литературногго журнала. Слушайте и не перебивайте

Когда глаза горят нездешней страстью

И к телу твоему нет доступа простого,

Я пребываю тот час же во власти

Великого Толстого.

Я к сердцу прикручу повестку

Явиться в рай, как говорят.

Но лишь придешь  - тебе в отместку

Я сотворю зубовно-панталонный ад!

Достаточно лишь проявить насильЯ…

 

Где-то через час серебристо-каурых журавлей оДДа закончилась. Валары потрясенно молчали.

Наконец, Ниенна вывдавила: «Прэлэсна» - и испуганно посмотрела на Манве

- Да!!! – припечатал Владыка.

- Теперь вы понимаете, что такое талант? Настоящий талант – это вам не полфунта изюму! – Аббигайль значительно подняла палец. – Подлинный талант – это великая великость!

- Эт-точно. – Ауле с каким-то странным подозрением смотрел на хрупкую даму , одетую по моде начала ХХ века.

- Сейчас я прочту вам главы своего нового романа – эпопеи «Нежно розовое и бледно-голубое». Вы, конечно, знаете, что такое роман, и мне нет нужды вам об этом рассказывать и показывать на себе?

- Конечно, - процедил Мандос, тоже проникаясь подозрениями.- но мы будем признательны, если вы напомните нам.

- Современный роман – это не просто пара томов газетной бумаги, это в первую очередь потенция, воплощенная в рЫалле. Это гипертворческое Я, дрожащее на кончике вырванных с мясом перьев. В современном романе подлинный талант уходит от унылого содержания и парит над безднами разума, лишенного сознания и преднамеренных последствий. Автору романа не обязательно знать то, о чем он пишет, достаточно воплощать в суровой букве свои гениальные черты. И не нужно бояться этапировать публику. Я хотела сказать, эмансипировать…

- Эпатировать, может? – подсказал Мандос

- Именно! Эпатаж  - не то, чего следует бояться ночью под одеялом! Вот, к примеру, если вы пишите драММу, и в ней расскажите, что Варда изменяет Манве с Эонве…

-Кто? Я? Да ничего подобного! Кто сказал?!- заволновалась Варда

- То этим вы уже привлечете внимание публики. А если вы скажите, что Варда изменяет Манве не только с Эонве, то уже конкретно заинтригуете читателя. Каждому хочется узнать, что Манве рогатый стрекозел!

- Манве – это все клевета. – отрезала супруга царственного Владыки, впрочем, не особо убедительно.

- Однако, я перейду к прочтению глав своей бессмертной (уже!) повести:

«За столиками мрачного, покрытого пеленой мглы кафе сидели толстые, жирные немцы. Их зверские лица отражали  внутреннюю бюргерскую сущность. Они молча впивались в жареные сосиски и, демонстрируя свою саксонскую свирепость, терзали их крепкими, острыми зубами. Челюсти двигались, мышцы напрягались,бакенбарды шевелились. Они заглатывали литры липкого, пенного пива, отдающего привкусом перебродившей пшеницы. За соседними столами сидели  итальянцы и производили шум. Они громко верещали  на своем тарабарском наречии, не слушая скрип немецких челюстей, и поглощали макароны.  Длинные, покрытые скользкой подливкой макароны змеились, как черви. Их накалывали на вилки, и они обвивали несчастное железо, сдавливая его своими  хлебными телами. Итальянцы глотали эти корчащиеся продукты и продолжали верещать. Чуть поодаль сидели норвежцы и с садистским блеском в глазах терзали сухую рыбу. На лицах корюшек застыло выражение ужаса и отчаяния перед неизбежным пожиранием дикими варварами в вязаных свитерах и лыжных шапочках.

Никто, ни один из жрущих , не обратил  внимание на несчастного, облаченного в лохмотья гоблина, который привалившись к серой стене из последних сил начертывал граффити. Бедный бродячий художник воплощал в своем таланте истинное положение вещей. С обличающей прямотой и беспощадностью гения в ломаных линиях несмываемой краски  проступали чудовищные облики мира. Вот тощий Ирмо и худосочный Намо, вот лысый Эру, а вот Варда в объятьях Эонве… Как много может сказать слегка кривой треугольник! Слабость в трясущихся коленях не позволяла гоблину завершить свой великий труд. И повернувшись к омерзительным рожам сидящих в кафе, он провозгласил:

"Когда поймаем пародиста,

Его пошлем тот час за Мглистый

И там зажарим, как картофель фри!»

 
 

- Мелькор! Зараза! – заорал внезапно Ауле и бросился бить Аббигайль.

- Мелькор! – поддержали остальные валары.

Аббигайль исчезла с громким хлопком. Но откуда-то донеслось злобное хихиканье.

- Такое начинание испоганил! – трагически воскликнула Варда

- Ничего! У нас еще эльфы есть! – обнадежил Манве

- Может все-таки не надо? – продолжал колебаться Ульмо

- Надо! – отрезал Манве и представил:

- Поэт Глиста Глистович Глистовский. Потомственный эльф и декоратор!

- Почему эльф? – спросил шепотом Ауле

- Не знаю, для конспирации, наверное. – ответил Ирмо.

 

- Я прочту вам балладу о покорении Тангородрима – заявил Глистовский.

"Егда высотная твЯрдыня

Покрылась паутиной жил.

Илуватар провозгласил:

«Пади же дерзкий враг отнынЯ»…

Живя, я жил в тиши живущих рядом,

Терзал себя, всех прожигая взглядом

И среди рощ зацвел в немой тоске,

Погрязши в плесени – вьюнке."

 

Через полчаса баллада закончилась громкой фразой: «Одобрено Эру Илуватаром для прочтения под стенами вражеских твердынь. Подпись и печать!»

-Не знал, что редсовет – вражеская твердыня… - протянул Мандос

- Эру мудр! – закивали валары.

Следующим выступал певец, солист, член и корреспондент Союза Поэтов и прозайцев, непризнанный гений в пятом поколении Чиполлотте:

«Судьба окольными путями

 его таскала по земле -

 то понуждала щи лаптями

 хлебать на каторжном столе...

...как вдруг, вознаградив сторицей

 /за все наветы устыдясь?/,

 архиерея патерицей

 сменила наспех ипостась.

Кла-Кла-Кла!» – выкрикивал поэт, ударяя себя в грудь.

«Пусть читательский взор

 обретёт пучеглазие!..» – потребовал он у валар. Владыки мира подчинились.

- Ну, теперь-то может быть хватит?- простонал Ульмо

- Нет! – Наберитесь мужества. У нас еще тема  защиты окружающей среды не раскрыта.

Выступает Пернатая Рыба!

«Ёлку жалко - что ни год -

 Рубят.

 Скоро елок не останется -

 Вовсе.

 Оглянитесь же вокруг -

 Люди!

 Что останется от нас

 После?

 

 Жизнь из Африки пошла

 Вроде

 Все оттуда - мы, слоны,

 Волки...

 Отчего у них пустыня

 Сегодня?

 Порубили там к чертям

 Ёлки

 

 Не рубите, мужики

 Ёлки!

 Лучше скопом в Новый Год

 В чащу!

 С оливье и водкой, и -

 Без двустволки!

 Берегите natural-мать

 Вашу!»

- Знаешь Манве, - Ауле посмотрел на главвреда.- У Мелькора получилось талантливей. Он -то прикалывался, а эти - на полном серьезе…

 

Примечание. Larts не претендуют на авторские права или что-то еще в отношении всей этой ахинеи литературы и с огромным удовольствием желают авторам оригиналов творческого вдохновения! Мы с нетерпением ждем ваших новых произведений.








The Gunslinger Born#6

Читать далее
Фэнтези Paul Youll


Читать далее
Клипы Nightwish! Только официальные


Читать далее

Автор поста
Архив Дрима  
Создан 21-11-2021, 22:08


314


0

Оцените пост
Нравится 0

Теги


Рандомный пост


  Нырнуть в портал!  

Популярное



ОММЕНТАРИИ






Добавление комментария


Наверх