Аревину в лицо дул свежий прохладный ветер. Мужчина был благодарен горному климату без пыли, жары и вездесущего песка, он стоял рядом с лошадью на гребне перевала и смотрел на местность, откуда пришла Змея. Земля была богатая и ярко-зелёная. Аревин видел и слышал множество вольно бегущих ручьёв. Внизу по центру долины извивалась река, в двух шагах от дороги из замшелой скалы бил родник. Его благодарность и восхищение Змеей выросли. Её народ не кочевал, они жили здесь круглый год. У неё, скорее всего, было мало опыта работы в суровом климате, когда она направилась в пустыню. Здесь не подготовишься к лишениям, которые ждут в пустошах чёрных песков. Даже Аревин оказался не готов переносить тяготы центральных областей пустыни. Его карты были старыми; никто из живущих в его клане не пользовался ими. Но они помогли ему перейти пустыню наиболее безопасным путём, следуя по линии точно указанных оазисов. Был уже конец сезона, так что он не встретил ни того, кто бы подсказал лучший маршрут, ни того, кого можно было расспросить о Змее.

Он сел на лошадь и поскакал по тракту вниз в долину лекарей. Прежде, чем достичь какого-либо жилья, Аревин подъехал к небольшому саду. Он был странным: вдали от дороги стояли взрослые, кривые деревья, в то время как рядом с трактом росли саженцы, словно на протяжении многих лет каждый год высаживалось по несколько деревьев. Парень четырнадцати-пятнадцати лет развалился в тени и грыз какой-то фрукт. Когда Аревин остановился, юноша глянул на него, поднялся и пошёл к нему. Аревин направил лошадь через травянистый край луга, и они встретились под деревьями, которым на вид было лет пять-шесть.
- Привет, - юноша достал ещё один плод и протянул Аревину, - хочешь грушу? Персики и вишни сошли, а апельсины ещё не созрели.
Аревин разглядел, что на каждом дереве росли фрукты разных видов, но все листья были одинаковы. Он нерешительно потянулся за грушей, не зная, не росли ли деревья на отравленной земле.
- Не бойся. Они не радиоактивны. Здесь нет кратеров.
При этих словах Аревин отдёрнул руку. Он ещё не сказал ни слова, а юноша, кажется, уже знал, о чём он подумал.
- Я сам вырастил дерево, я никогда не работаю с горячими мутагенами.
Аревин не понял ни слова из того, что сказал мальчик, кроме того, что он совершенно уверен, что плоды безопасны. Хотелось бы понимать его так, как тот понимает его. Не желая показаться невежливым, он взял грушу.
- Спасибо.
Видя, что парень смотрит на него с надеждой и ожиданием, Аревин откусил кусочек. Плод был кисло-сладкий и очень сочный. Он откусил ещё раз.
- Очень вкусно. Никогда не видел растение, на котором растут разные плоды.
- Первый проект, - юноша махнул рукой в сторону старых деревьев, - мы все сделали по одному. Это довольно просто, но таков обычай.
- Понятно.
- Меня Тэдом зовут.
- Рад познакомится. Я разыскиваю Змею.
- Змею! – мальчик нахмурился. - Боюсь, ты зря проделал такой долгий путь. Её здесь нет. И не будет ещё несколько месяцев.
- Но я не мог разминуться с ней.
Добродушное выражение лица Тэда сменилось беспокойством:
- Ты имеешь в виду, что она уже пошла домой? Что случилось? С ней всё в порядке?
- Она была в порядке, когда я в последний раз видел её.
Аревин был уверен, что она придёт домой раньше него, если ничего не случится. Мысли о несчастных случаях, например об укусе незнакомой змеи, закружились у него в голове.
- Эй, ты в порядке?!
Тэд встал рядом и поддержал его за локоть.
- Да, - ответил Аревин, но его голос дрогнул.
- Ты болен? Я ещё не закончил обучение, но могу отвести к другим лекарям, которые помогут тебе.

- Нет-нет, я не заболел. Просто не понимаю, как я добрался сюда раньше неё.
- А почему она так рано пошла домой?
Аревин увидел, что молодой человек разволновался так же, как и он сам.
- Не думаю, что должен рассказывать за неё. Может смогу поговорить с её родителями. Покажешь, где они живут?
- Показал бы, если бы мог. Только их нет. Что я могу сделать? Может быть, я подойду? Я её брат.
- Извини, если расстроил тебя. Я не знал, что ваши родители умерли.
- Они не умерли, а может быть и умерли. Не знаю. Я имел в виду, что понятия не имею, кто мои, а кто родители Змеи.
Аревин окончательно смутился. У него никогда не было проблем в разговоре со Змеёй, но он не думал, что сможет понять едва ли половину из того, что ему говорил этот парень последние несколько минут.
- Если ты не знаешь, кто твои родители, и кто родители Змеи, как ты можешь быть её братом?
Тэд насмешливо посмотрел на него;
- Ты совсем ничего не знаешь о лекарях, ведь так?
- Нет, - Аревин почувствовал, что разговор переходит в совсем другое русло, - не знаю. Мы, конечно, слышали о вас, но Змея была первой, кто посетил наш клан.
- Я так сказал, потому что большинство людей знают, что мы все усыновлены. У нас нет семей. Мы все одна семья.
- Но ты сказал, что ты её брат так, словно у неё нет других.
Если не считать голубых глаз, да и они были совершенно другого оттенка, Тэд совершенно не походил на Змею.
- Это мы с ней так считаем. У меня были проблемы, когда я был маленьким, а она всегда заступалась за меня.
- Понятно, - Аревин спешился и подтянул уздечку, раздумывая над словами мальчика, - вы не кровные родственники, но ты чувствуешь к ней особое расположение. Правильно?
- Да, - спокойствие Тэда улетучилось.
- Если я расскажу тебе, почему я пришёл сюда, сможешь ли ты дать мне совет в пользу Змеи, даже если это будет противоречить твоим интересам?
Аревин порадовался тому, что юноша заколебался, он бы не хотел получить импульсивный эмоциональный ответ.
- Случилось что-то плохое, так?
- Да. И она винит себя.
- Ты ведь тоже к ней относишься по-особому?
- Да.
- А она к тебе?
- Думаю, что тоже.
- Я всегда на её стороне.
Аревин расстегнул и приспустил уздечку, чтобы лошадь смогла пастись. Он присел под дерево Тэда, тот опустился рядом.
- Я пришёл с другой стороны западной пустыни. У нас нет хороших змей, только песчаные гадюки, чей укус означает смерть…
Аревин рассказал свою историю и ждал реакции юноши, но молодой лекарь долго молча смотрел на свои израненные руки.
- Её змея сновидений была убита, - сказал он, наконец.
В голосе юноши слышалось потрясение и безнадёжность; интонация, заставившая сжаться почти невосприимчивое сердце Аревина.
- Это не её вина, - снова повторил он, хотя до этого и так постоянно подчёркивал этот факт. Теперь Тэд знал о страхе клана перед змеями и даже об ужасной смерти сестры Аревина, но Аревин совершенно чётко видел, что молодой лекарь не понимает.
Мальчик посмотрел на него.
- Я не знаю, что тебе сказать. Это действительно ужасно, - он остановился и протёр запястьем лоб. - Наверное, надо поговорить с Сильвер. Она учитель Змеи и самая старшая сейчас.
Аревин заколебался.
- Это поможет? Извини, но если даже ты, друг Змеи, не можешь понять, как это случилось, смогут ли понять другие лекари?
- Я понимаю, что случилось!
- Ты знаешь, но не понимаешь. Не хочу тебя обижать, но боюсь, что я прав.
- Не важно. Я всё равно хочу ей помочь. Сильвер подумает над тем, что делать.
Прекрасная долина, в которой жили лекари, сочетала цивилизованные места с совершенно дикими. Аревин видел девственный густой лес, древний и нетронутый, протянувшийся от северного склона долины насколько хватало взгляда. Прямо у подножия громадных тёмных деревьев весело крутилось множество ветряных мельниц. Лес деревьев и лес мельниц прекрасно дополняли друг друга.
Станция представляла собой спокойное местечко – маленький городок добротных домов, сложенных из камня и дерева. Встречные приветствовали Тэда или махали ему рукой и кивали Аревину. Ветер доносил слабые крики играющих детей.
Тэд отпустил лошадь Аревина свободно пастись и повёл его к зданию чуть большему, чем остальные, и стоящему на некотором удалении. Внутри Аревин с удивлением увидел, что стены были не деревянными, а покрыты гладкой белой керамической плиткой. Несмотря на отсутствие окон, освещение было ярким, как днём, не тусклым светом биолюминесцентных ламп и не бледно-жёлтым газовых фонарей. Чувствовалось, что здесь царила атмосфера бурной деятельности в отличие от спокойствия самого городка. Через неплотно прикрытую дверь Аревин увидел несколько молодых людей, склонившихся над сложными инструментами, совершенно погруженных в свою работу.
Тэд махнул рукой в сторону студентов.
- Там лаборатории. Мы точим линзы для микроскопов прямо здесь на станции. И делаем собственную химпосуду.
Почти все, кого здесь видел Аревин (а теперь вспомнил, что и в городке тоже) были либо молодыми, либо старыми. Он решил, что молодёжь ещё учится, а старики преподают. Змея и остальные ушли работать.
Тэд поднялся по лестнице, прошёл через зал, покрытый ковром, и осторожно постучал в дверь. Они подождали несколько секунд, что, казалось, было привычным для Тэда; он не захотел показаться нетерпеливым. Наконец приятный довольно высокий голос произнёс:
- Войдите.
Комната за дверью не была такой строгой и аскетичной, как лаборатории. Стены покрывали деревянные панели, большое окно смотрело на ветряные мельницы. Аревин слышал о книгах, но никогда не видел ни одной. Здесь на двух стенах выстроились заполненные книжные полки. Старая лекарь сидела в кресле-качалке, держа на коленях книгу.

- Тэд? - доброжелательно-вопросительно кивнула она.
- Сильвер, - он представил Аревина, - это друг Змеи. Он проделал долгий путь, чтобы поговорить с нами.
- Садитесь, - её голос и руки слегка дрогнули.
Она была очень стара. Суставы опухли и искривились. Её тонкую мягкую полупрозрачную кожу на щеках и лбу прорезали глубокие морщины, а голубые глаза смотрели внимательно.
Последовав примеру Тэда, Аревин сел в кресло; ему было неудобно; он привык сидеть на земле, скрестив ноги.
- Что вы хотите рассказать?
- Вы друг Змеи или просто учитель? – спросил Аревин.
Он думал, она рассмеётся, но она мрачно уставилась на него:
- Её друг.
- Сильвер дала ей имя, - сказал Тэд, - неужели ты думаешь, что я хотел, что бы ты говорил с кем попало.
Аревин всё ещё колебался, стоит ли рассказывать этой любезной старушке, он хорошо запомнил слова Змеи: «Учителя редко дают такое имя, которое ношу я, они будут разочарованы», - может быть, разочарование Сильвер будет таким сильным, что она изгонит Змею из её рода.
- Расскажи, что случилось. Змея мой друг, и я люблю её. Не надо меня бояться.
Аревин второй раз за день рассказал свою историю, внимательно глядя в лицо Сильвер. Оно не изменило выражения. Конечно, она со своим опытом должна лучше понять, что случилось, чем молодой Тэд.
- Ах, Змея прошла через пустыню, - она покачала головой, - моя храбрая импульсивная девочка.
- Сильвер, - спросил Тэд, - что нам делать?
- Не знаю, дорогой, - она вздохнула. - Я хочу, чтобы Змея вернулась домой.
- Маленькая змея может умереть, - сказал Аревин, - с другими такими же может произойти несчастный случай. Что тогда?
- Они долго живут, - сказал Тэд, - иногда дольше, чем лекари. Плохо размножаются.
- С каждым годом мы обучаем всё меньше людей, потому что у нас слишком мало змей сновидений, - произнесла Сильвер своим мягким голосом.
- Змея совершенно точно заслужила другую змею, - сказал Аревин.
- Никто не может дать того, чего нет, - ответила Сильвер.
- Она думала, что несколько могут родиться.
- Только мало кто вылупился, - печально сказала старая женщина.
Тэд отвёл глаза:
- Один из нас может решить прекратить обучение.
- Тэд, у нас и сейчас не хватает змей для всех. Или ты думаешь, что Змея попросит тебя вернуть змею, которую она дала тебе?
Тэд пожал плечами, всё ещё пряча взгляд от Сильвер и Аревина:
- Она бы не попросила. Я сам отдам ей.
- Мы не можем решать без Змеи. Она должна вернуться домой.
Аревин рассматривал свои руки, понимая, что перед ними не просто решаемая дилемма, непросто даже понять, что случилось, а тем более простить Змею.
- Вы не должны наказывать её за ошибку моего клана, - снова повторил он.
Сильвер покачала головой:
- Это не вопрос наказания. Но она не может быть лекарем без змеи сновидений. Мне нечего ей предложить.
Все сидели молча. Через несколько минут Аревин решил, что Сильвер заснула. Он вздрогнул, когда она заговорила с ним, не отрывая взгляда от вида за окном.
- Ты будешь искать её?
- Да, - решительно заявил он.
- Когда найдёшь, будь добр, скажи, чтобы она возвращалась. Мы пригласим её на совет.
Тэд встал, и Аревин с чувством глубокого разочарования понял, что им было отказано.
Они вышли наружу, оставив позади лаборатории с их странными машинами, странным светом и странными запахами. Солнце садилось, погружая во мрак длинные тени.
- Где искать? – внезапно сказал Аревин.
- Что?
- Я пришёл сюда, так как был уверен, что Змея вернётся домой. Теперь же не знаю, где она может быть. Наступает зима. Если начнутся бури…
- Ей прекрасно известно, что значит застрять зимой в пустыне. Нет, что-то случилось с кем-нибудь, кому-то понадобилась помощь, и она отклонилась от дороги домой. Может быть даже, что её пациент в центральных горах. Она будет где-то южнее: в Миддлпасе, Новом Тибете или Маунтсайде.
- Хорошо, - Аревин ухватился за эту возможность, даже понимая, что слова Тэда продиктованы безапелляционной самоуверенностью юности.
Юноша открыл переднюю дверь низкого длинного дома, комнаты которого выходили в центральную гостиную, и уселся на низкую кушетку. Оставив снаружи хорошие манеры, Аревин сел на пол.
- Время обеда. Комната рядом с моей свободна, можешь воспользоваться.
- Наверное, я должен уходить.
- Ночью? Только сумасшедший скачет ночью по округе. Утром мы найдём тебя на дне ущелья. Останься хотя бы до завтра.
- Ну, если ты советуешь, - на самом деле он почувствовал тяжёлую усталость и проследовал за мальчиком в свободную комнату.
- Я принесу багаж, - сказал тот, - отдохни, похоже, тебе это сейчас необходимо.
Аревин осторожно присел на край кровати. Возле двери Тэд обернулся:
- Послушай, я хочу помочь. Я могу что-нибудь сделать для тебя?
- Нет. Спасибо. Мне очень удобно.
Юноша пожал плечами:
- Хорошо.

Пустыня чёрных песков протянулась до горизонта, плоская и пустая, безо всякого намёка, что её кто-то пересекал. Волны жара поднимались, как туман. Ветер ещё не вошёл в полную силу, но все знаки и отметки торгового тракта уже были уничтожены: сорваны или засыпаны переменчивыми вихрями, предшествующими зиме. На перевале восточных отрогов центральных гор Змея и Мелисса смотрели в сторону своего неразличимого места назначения. Они спешились, дав лошадям отдохнуть. Мелисса подтянула новое седло Белки и глянула назад на пройденный путь, вниз на долину, где остался её дом. Город цеплялся за крутой горный склон, поднимающийся над плодородной долиной. Окна и чёрные стеклянные панели блестели в лучах заходящего солнца.
- Я никогда в жизни не уходила так далеко, - изумилась Мелисса. Она повернулась от долины к Змее. - Спасибо.
- Добро пожаловать, Мелисса.
Мелисса потупила взгляд. Её правая здоровая щека вспыхнула румянцем под загаром:
- Я должна рассказать тебе кое о чём.
- О чём?
- О моём имени. Рас сказал правду. Я на самом деле не…
- Ничего. Насколько я могу судить, твоё имя Мелисса. У меня раньше тоже было другое детское имя.
- Но они дали тебе твоё имя. Это большая честь. Это не то же самое, что самой назвать себя, как это сделала я.
Они сели на лошадей и начали спускаться по хорошо накатанной извивающейся тропе.
- Я могла отказаться от имени, которым они назвали меня, если бы поступила так, сама взяла бы взрослое имя, как это делают остальные лекари.
- Ты могла отказаться?
- Да.
- Но как я слышала, они редко дают имена.
- Это так.
- Кто-нибудь отказывался?
- Насколько я знаю, нет. Я только четвёртая, так что не многие имели шанс так поступить. Иногда я жалею, что приняла его.
- Но почему?
- Это большая ответственность.
Её рука легла на бок змеиной сумки. С момента нападения психа, она стала чаще дотрагиваться до неё. Она отдёрнула руку от гладкой кожи. Лекари обычно или умирают молодыми или доживают до весьма преклонного возраста. Непосредственному предшественнику Змеи было только сорок три, когда он умер, но двое остальных перевалили за сотню лет. У нее были огромные шансы быть достойной их, но это не удалось.
Дорога привела в вечный лес, шла вниз среди скрученных коричневых стволов и тёмной хвои деревьев, которые, как говорили легенды, никогда не давали семян и никогда не умирали. Их смола пропитала воздух резким хвойным ароматом.
- Змея…
- Да?
- Ты… моя мама?
Озадаченная Змея на мгновение смутилась. У её народа не было семейных групп, как у других. Она никогда и никого не называла «мама» или «папа», хотя все старшие лекари были одинаково хорошо расположены к ней. Но в голосе Мелиссы прозвучала такая тоска…
- Теперь все лекари твоя семья. Но удочерила тебя я, так что, думаю, стала твоей матерью.
- Я так счастлива.
- Я тоже.

Ниже узкой полосы дремучего леса на склонах гор не росло ничего, кроме лишайника, и, хотя высота была ещё приличной, а дорога крутой, Змея с Мелиссой словно оказались на поверхности пустыни. За лесом жара и сухость постепенно увеличивались. Когда они наконец добрались до песков, то остановились переодеться; Змея – в халат, который ей подарил народ Аревина, а Мелисса - в пустынную одежду, которую ей купили в Маунтсайде.
За весь день они никого не встретили. Змея время от времени оглядывалась и держалась настороже, когда лошади пробирались через дюны, где легко можно было устроить засаду на беспечных путников. Но нигде не было видно даже следа психа. Змея начала сомневаться, а не были ли оба нападения совпадением. И что если, шум рядом с её стоянкой, всего лишь приснился. А если псих всего лишь псих, то, может, какие-то непреодолимые обстоятельства отвлекли его от охоты на неё.
Она не могла успокоиться.
К вечеру горы остались далеко позади, превратившись в неровную стену на горизонте. Подковы скрипели по песку, но в остальном стояла совершенно неземная тишина. Змея с Мелиссой ехали и разговаривали, пока не опустилась тьма. Тяжёлые тучи заслонили луну; теперь ровное свечение люминесцентных клеток в фонаре Змеи стало немного ярче, давая достаточное освещение для продолжения путешествия. Чёрный песок блестел, как вода. Белка и Свифт шли рядом друг с другом. Постепенно Змея и Мелисса говорили всё тише и тише и, наконец, замолчали совсем.
Компас Змеи, почти невидимая луна, очертания песчаных дюн – всё помогало им придерживаться верного направления, но Змея не могла избавиться от ощущения, что они ходят по кругу. Обернувшись в седле, змея несколько минут смотрела назад на неразличимую тропу, но никакие огни не следовали за ними. Они находились одни, и вокруг не было ничего, кроме темноты. Змея откинулась в седле.
- Как жутко, - прошептала Мелисса.
- Знаю. Хотелось бы, чтобы можно было ехать днём.
- Может, пойдёт дождь.
- Было бы неплохо.
Дождь поил пустыню только раз в год или в два, но всегда обычно перед приходом зимы. Когда спящие семена шли в рост и взрывались цветением, мертвенность пустыни сменялась всеми оттенками зелёного. Через три дня нежная растительность бурела и увядала, оставляя жёсткие семена ждать год, два или три, пока следующий дождь не оживит их. Но сегодня ночью воздух был сух и неподвижен, и ничто не давало повода думать, что погода изменится.
Вдалеке мигнул свет. Дремлющая Змея внезапно проснулась, стряхнув остатки сна, в котором за ней гнался псих и она видела, как приближается его фонарь. Она до сих пор не понимала своей уверенности в том, что он где-то рядом, что он до сих пор преследует её, руководствуясь своими непонятными мотивами.
Но это не был свет переносного фонаря, он ровно и постоянно горел впереди. Слабый ветерок донёс до неё шорох сухих листьев; они подошли к первому оазису по пути в Центр. Ещё даже не светало. Змея наклонилась и похлопала Свифт по шее:
- Теперь уже недалеко.
- Что? – проснулась Мелисса. - Где?..
- Всё в порядке. Скоро привал.
- Ох, - моргая, Мелисса осмотрелась, - я и забыла, где я.
Они добрались до оазиса со звенящими пальмами. Фонарь Змеи осветил листья потрёпанные и иссечённые песчаными ветрами. Змея не увидела шатров и не услышала ни людей, ни животных. Все караванщики уже ушли в безопасные горы.
- Откуда этот свет?
- Не знаю, - она взглянула на Мелиссу, чей голос прозвучал странно: он был заглушён платком, которым она закрыла лицо. Когда никто не появился, она сбросила его, словно забыла о необходимости скрывать своё увечье.
Змея развернула Свифт, обеспокоенная светом.
- Смотри, - произнесла Мелисса.
Свифт своим телом закрыла с одной стороны свет фонаря, и в темноте стала видна полоса света. Вблизи Змея увидела, что это было мёртвая пальма, стоявшая слишком близко к воде, чтобы не высохнуть, а сгнить. Светящиеся бактерии разрослись на стволе, превратив его в яркий маяк. Змея с облегчением вздохнула.
Они поскакали дальше вокруг тихого тёмного озера, пока не нашли место, где у деревьев были достаточно широкие листья, чтобы предоставить укрытие. Как только Змея осадила лошадь, Мелисса быстро спрыгнула и начала рассёдлывать Белку. Змея слезала гораздо медленнее. Несмотря на постоянство пустынного климата, из-за долгой скачки её колено снова окостенело. Мелисса тёрла Белку скрученными листьями, говоря с ним едва различимым голосом. Вскоре все - и люди и лошади повалились наземь переждать день.
Змея, потягиваясь и зевая, босиком прошла к воде. Она проспала весь день и теперь хотела немного поплавать прежде, чем отправляться дальше. Выходить из под укрытия тенистых быдл ещё рано. Она огляделась в надежде отыскать несколько плодов, но обитатели пустыни собирали урожай очень тщательно.
Всего несколько дней назад по другую сторону гор зелень оазисов была сочной и мягкой, здесь же сейчас листья высохли и умерли. Они шуршали, когда она их отодвигала, и ломались в её руке.
Она остановилась на краю пляжа. Чёрная полоса песка шириной всего несколько метров опоясывала миниатюрное озерцо, отражающее переплетение ветвей. В укромном местечке полураздетая Мелисса стояла на коленях на песке. Она наклонилась над водой, молча глядя вниз. Следы от расовой порки прошли, а огонь оставил её спину нетронутой. Её кожа была гораздо нежнее, чем думала Змея, глядя на загорелые лицо и руки. Змея смотрела, как Мелисса осторожно потянулась и дотронулась до поверхности тёмной воды. Круги побежали от кончиков её пальцев.
Мелисса зачарованно смотрела, как Змея выпускает Песок и Туман из сумки. Туман скользнула по ногам Змеи, пробуя запахи оазиса. Лекарь осторожно подхватила её. Гладкая белая чешуя холодила руки.
- Я хочу, чтобы она обнюхала тебя. Её первая реакция на что-нибудь необычное – укусить это. Лучше, если она узнает твой запах. Хорошо?
Явно испуганная Мелисса медленно кивнула.
- Она ведь очень ядовитая? Сильнее, чем другая?
- Да. Когда придём домой, я привью тебя. Не хочу заниматься этим здесь. Надо сначала проверить тебя, а у меня с собой нет необходимых препаратов.
- Хочешь сказать, что сделаешь так, что если она укусит меня, то ничего не случиться?
- Не то чтобы совсем ничего, но она несколько раз кусала меня по ошибке, а я всё ещё здесь.
- Наверное, лучше дать ей обнюхать меня.
Змея присела рядом.
- Я знаю, очень сложно не бояться её, но ты глубоко вдохни и попробуй расслабиться. Закрой глаза и слушай мой голос.
- Лошади тоже чувствуют, когда ты боишься, - Мелисса последовала совету Змеи.
Вилка языка кобры замелькала над рукой Мелиссы, и девочка сжалась и притихла. Змея вспомнила как она впервые увидела кобр альбиносов; тот ужасающий и волнующий момент, когда множество их, сплетаясь в бесчисленные клубки, почувствовав её шаги, зашипев, одновременно подняли головы, как многоголовоё чудовище или инопланетное растение в яростном и внезапном цветении. Змея придерживала Туман, пока кобра скользила по руке Мелиссы.
- Она приятная, - голос Мелиссы немного дрожал от испуга, но звучал искренне.
Гремучников Мелисса видела раньше, знала и об их опасности, и о том, что они не так страшны. Песок прополз по её рукам, и она осторожно погладила его. Змея обрадовалась, любовь к животным её дочери не ограничивалась лошадьми.
- Надеюсь, ты поладишь с Песком и Туманом. Для лекаря это важно.
Мелисса в изумлении уставилась на неё:
- Но ты же не имеешь ввиду…
- Что?
Мелисса глубоко вздохнула
- То, что ты говорила мэру, - нерешительно сказала она, - о том, что я смогу стать… Ты же на самом деле не имела этого в виду. Ты просто сказала так, чтобы он отпустил меня.
- Я имела в виду то, что сказала.
- Но я не могу стать лекарем.
- Почему? – Мелисса не ответила, и Змея продолжила. - Я говорила тебе, что лекари усыновляют детей, потому что мы не можем иметь своих. Дай, я расскажу тебе о нас побольше. Родители многих лекарей имеют другие профессии. И не все наши дети становятся лекарями. Мы не монолитное общество. Но когда мы усыновляем кого-либо, обычно считаем, что он станет одним из нас.
- Я?
- Да. Если захочешь. Это важно. Поступать так, как ты хочешь, а не так как от тебя ждут, или хотят другие.
- Лекарь…
Искреннее ожидание чуда в голосе дочери подсказало Змее ещё одну причину заставить людей из города помочь ей найти больше змей сновидений.
На вторую ночь Змее и Мелиссе пришлось тяжело. Оазиса не было, и утром Змея не остановилась с рассветом, хотя стало слишком жарко для путешествия. Пот лил ручьём. Липкие капли катились по спине и бокам. Они скатывались по лицу и высыхали солёной коркой. Шкура Свифт темнела от пота, стекающего к щёткам волос у её копыт. Каждый шаг оставлял брызги на песке.
- Госпожа…
Формальность насторожила Змею и она озабоченно глянула на Мелиссу:
- Что случилось?
- Как далеко до стоянки?
- Не знаю. Будем идти, сколько сможем, - она указала на небо, где низко и грозно висели тучи, - так обычно бывает перед бурей.
- Знаю. Но мы не можем больше идти. Белке и Свифт нужен отдых. Ты говорила, что город в центре пустыни. Хорошо, мы придём и сразу же уйдём, а лошадям придётся нас везти.
Змея откинулась в седле.
- Мы должны дойти. Останавливаться слишком опасно.
- Змея… Змея ты знаешь людей, бури, пустыни и города, я не знаю, но я знаю лошадей. Если мы остановимся и дадим им отдохнуть несколько часов, они ночью проделают долгий путь, если продолжим идти до темноты, то нам придётся их оставить.
- Хорошо, - наконец ответила Змея, - мы остановимся, когда дойдём до тех скал. По крайней мере, там есть небольшая тень.

Дома на станции лекарей Змея не думала о городе изо дня в день, но в пустыне и горах, где зимовали караванщики, жизнь крутилась вокруг него. Лекарь начала считать, что её жизнь слишком зависит от него, когда, наконец, на исходе третьей ночи не показалась трехзубая гора, приютившая у своего подножия Центр. Солнце вставало прямо над ней, окрашивая розовым, как какого-то истукана. Почувствовав запах воды, означающий конец долгого пути, лошади подняли головы и ускорили тяжёлый шаг. Солнце поднялось выше, заливая алым светом низкую, густую пену облаков, затянувшую горизонт. С каждым шагом Свифт колено Змеи болело всё сильнее, но ей не нужны были намёки от распухших суставов, что бы определить приближение бури. Змея сжала поводья так, что ремни глубоко врезались в ладони, и тут же расслабила руки и похлопала лошадь по шее. Не стоило причинять боль лошади, если испытываешь её сама.
Они дошли до гор. Побуревшие и высохшие пальмы шелестели вокруг тёмного озера и опустевших кострищ. Ветер шуршал среди сухих листьев и над поверхностью песка, постоянно меняя направление в обычной манере ветров у подножия одинокой горы. Их накрыла утренняя тень города.
- Он гораздо больше, чем я думала, - прошептала Мелисса, - у меня было место, где я могла спрятаться и подслушать чужие разговоры, но я всегда думала, что люди сочиняют.
- Я тоже так думала, - голос Змеи прозвучал отстранённо и потерянно. Когда она подошла к высокому каменному утёсу, холодный лоб выступил на лбу, а руки стали липкими, несмотря на жару. Усталая кобыла под ней шагнула вперёд.
Город дважды занимал мысли всех жителей станции лекарей; когда Змее было семь, а потом, когда ей исполнилось семнадцать. Оба раза старший целитель предпринимал долгий и трудный путь в Центр. Каждый раз это было в начале десятилетия, тогда лекари предлагали жителям города помощь и обмен знаниями. Они всегда отвергались. Может быть, так будет и на сей раз, несмотря на сообщение Змеи, которое она принесла им.
- Змея?
Змея остановилась и взглянула на Мелиссу:
- Что?
Ты в порядке? Ты выглядишь такой отстранённой и… я не знаю…
- Думаю «испуганной» подходящее слово.
- Они пустят нас?
Тёмные тучи казались всё гуще и тяжелее с каждой минутой.
- Надеюсь.

Пруд у подножия горы не имел ни притоков, ни истоков. Вода питала его снизу, и незаметно впитывалась в песок. Пальмы погибли, но почву покрывала трава и низкий густой кустарник. Свежая трава уже успела покрыть места стоянок и тропинки между ними, но не широкую дорожку к городским воротам.
У Змеи не было желания скакать на Свифт, оставив ту без воды. Она передала повод Мелиссе, стоявшей у края озера.
- Иди за мной, когда они напьются. Не волнуйся, я не зайду внутрь без тебя. Хотя, если ветер усилится – беги. Хорошо?
Мелисса кивнула
- Буря же не начнётся внезапно?
- Боюсь, что может.
Она быстро напилась и плеснула водой в лицо. Вытерев капли уголком головного платка, она зашагала по голой дорожке. Кое-где под тонким слоем чёрного песка лежала гладкая твёрдая поверхность. Древняя дорога? Она видела их остатки раньше в других местах: распадающуюся бетонную плоть и даже ржавые стальные рёбра там, куда ещё не добрались собиратели.
Змея остановилась перед воротами Центра. Они были в пять раз выше её роста. Бесчисленные бури отполировали металл до зеркального блеска. Не было ни ручки, ни кнопки звонка, ни дверного молотка – ничего, что позволило бы Змее сообщить кому-нибудь, чтобы её впустили.
Она отступила и стукнула кулаком по металлу. Раздался глухой звук - не похоже, чтобы дверь была полой. Она стучала в дверь, думая, что та слишком толстая. Когда её глаза привыкли к полумраку крыльца, она увидела, что на самом деле дверь была слегка вдавлена и заметно изъедена яростными штормами.

Когда её рука заболела, она отступила на мгновение.
- Хватит шуметь.
Змея подпрыгнула от неожиданности и повернулась на голос, но там никого не было. Сбоку дверного алькова панель на скале скользнула в сторону и открыла окно. Бледный мужчина с густыми рыжими волосами смотрел на неё оттуда.
- Зачем вы стучите в дверь после того, как её закрыли?
- Я хочу войти.
- Вы не горожанка.
- Нет. Меня зовут Змея. Я лекарь.
Он не назвал, как в представлении Змеи того требовала вежливость, своего имени. Она не обратила на это внимания, так как привыкла к тому, что то, что было вежливым в одном месте, в другом являлось преступлением. Но когда он откинул голову назад и расхохотался, она поразилась. Змея нахмурилась и ждала, когда он закончит.
- Так они всё же перестали посылать старых перечниц? Теперь послали молодую! – он снова рассмеялся. - Думаю, что могли бы выбрать кого-нибудь посимпатичней.
В его тоне скрывалось оскорбление. Змея пожала плечами:
- Откройте ворота. Он перестал смеяться:
- Мы не пускаем посторонних.
- У меня сообщение от подруги для её семьи.
Он помолчал, бросив взгляд вниз.
- Все наши жители, которые уходили, вернулись в этом году.
- Она ушла давно.
- Вы многого не знаете о нашем городе, если решили, что я буду бегать разыскивать какую-то сумасшедшую семью.
- Я ничего не знаю о вашем городе, но глядя на тебя, думаю, что ты родственник моей подруги.
- Что ты имеешь ввиду? - впервые он был озадачен.
- Она говорила мне, что её семья была связана с хранителями врат. И как я вижу… волосы… лоб… глаза другие. У неё карие, - у горожанина были бледно зелёные.
- Разве она не сказала точно, - молодой человек попытался быть саркастичным, - какой именно семье она принадлежит?
- Одной из правящих.
- Подождите намного, - медленно сказал он, глянул вниз и его рука скользнула за пределы видимости, но когда Змея подошла поближе, она ничего не увидела за краем «окна», это было не окно, а стеклянная панель, передающая изображение. Удивившись, она всё-таки не подала виду. В конце концов, она знала, что горожане используют больше машинных технологий, чем её народ. Одна из причин, почему она оказалась здесь.
Юноша медленно поднял глаза, подняв в удивлении одну бровь.
- Я кое-кому позвонил, чтобы он поговорил с вами. Картинка на панели сменилась разноцветными линиями.
Какое-то время ничего не происходило. Змея вышла из неглубокой ниши и огляделась.
- Мелисса!
Ни девочки, ни лошадей нигде не было видно. Змея видела сквозь пальмовые листья большую часть берега пруда, но кое-где растительность была достаточно густой, чтобы скрыть двух лошадей и ребёнка.
- Мелисса! – снова позвала она.
Снова никакого ответа, но звук мог отнести в сторону ветер. Фальшивое окно совершенно почернело. Змея уже собиралась пойти на поиски дочери, когда оно снова ожило.
- Где вы? – позвал новый голос. - Вернитесь сюда.
Змея в последний раз выглянула наружу и возвратилась к передатчику изображений.
- Вы довольно сильно расстроили моего кузена, - произнесло изображение.
Змея молча смотрела на панель. Говоривший был похож на Джесси гораздо больше, чем предыдущий юноша. Или он был близнецом Джесси, или её семья часто практиковала близкородственные браки. Когда изображение снова заговорило, в голове Змеи мелькнула мысль, что инбридинг был довольно распространённым способом закрепления желательных черт, если экспериментатор был готов получить среди прочего весьма обескураживающие результаты. Змея не была готова к таким результатам у человеческих новорождённых.
- Эй? Включилось?
Рыжеволосая фигура взглянула на Змею озабочено, а голос сорвался до громкого глухого скрипа. Голос у Джесси был приятный и низкий, но не настолько низкий. Змея поняла, что она говорит с мужчиной, а не с женщиной, как решила раньше обманутая сходством. Наверное, всё-таки не близнец. Змея подумала, не клонируют ли в городе людей. Если часто занимаются этим и даже могут регулировать изменение пола клона, то, возможно, у них есть более совершенные методики, чем те, которыми пользуются лекари для выведения новых змей сновидений.
- Я слышу вас, если вы это имеете в виду.
- Хорошо. Что ты хочешь? На взгляд Ричарда, это что-то неприятное.
- У меня для вас сообщение, если вы близкий родственник старательницы Джесси.
Розовые щёки мужчины внезапно побледнели.
- Джесси? - он покачал головой, но взял себя в руки. - Она так изменилась за эти годы, или я не похож на ближайшего родственника?
- Нет. Похожи.
- Она моя старшая сестра. Теперь, полагаю, она хочет вернуться и снова стать старшей, а меня вернуть на права младшего?
Горечь в голосе выдала его, и это шокировало Змею. Известие о смерти Джесси не огорчит его, а только обрадует.
- Она ведь возвращается? Она знает, что совет вновь поставит её во главе нашей семьи. Чёрт её побери! Я бы тоже мог пропасть лет на двадцать.
Горло Змеи сжималось от горя, пока она слушала его. Несмотря на неприязнь брата, если бы она спасла её, то её народ принял бы её назад, был бы рад ей, и, если это возможно, они бы вылечили её.
С некоторым трудом Змея произнесла:
- Этот совет… Может быть, я должна сообщить ему, - она хотела поговорить с кем-нибудь, кто озабочен судьбой Джесси, кто любил её, а не с тем, кто рассмеётся и поблагодарит её за провал.
- Это семейное дело и не касается совета. Ты можешь передать сообщение Джесси мне.
- Я бы предпочла поговорить с вами лично.
- Уверен, что так оно и есть, но это невозможно. Такова политика моих родственников против посторонних…
- Конечно, в этом случае…
- …к тому же, я бы не смог, даже если захотел. Ворота заблокированы до весны.
- Я не верю вам.
- Это правда.
- Джесси бы предупредила меня.
Он фыркнул:
- Она в это никогда не верила. Она покинула нас ребёнком, а дети никогда не верят в это. Они играют снаружи до последнего, веря, что дверь смогут разблокировать. Иногда мы теряем тех, кто заходит слишком далеко, проверяя правила.
- Она перестала верить почти во всё, что вы говорили, - голос Змеи напрягся от гнева.
Брат Джесси обернулся и внимательно на что-то посмотрел, снова взглянул на Змею:
- Ну, я надеюсь, ты поверишь тому, что я скажу сейчас. Приближается буря, так что советую передать сообщение и оставить себе время подыскать укрытие.
Даже, если он лгал, он не собирался пускать её внутрь. У Змеи на это больше не осталось надежды.
- Её сообщение таково. Она была счастлива снаружи. Она хочет, чтобы вы прекратили лгать детям о мире за пределами города.
Брат Джесси в ожидании уставился на Змею, потом внезапно улыбнулся и быстро, резко рассмеялся:
- Это всё? Ты имеешь в виду, что она не вернётся?
- Она не сможет вернуться. Она мертва.
Странная и жуткая смесь облегчения и печали промелькнуло по лицу, так похожему на джессино.
- Мертва? – спросил он тихо.
- Я не спасла её. Она сломала спину…
- Я никогда не желал ей смерти, - он втянул воздух и медленно выдохнул, - сломала спину… быстрая смерть, лучше, чем многие.
- Она не умерла, когда сломала спину. Её партнёры и я собирались привезти её домой, потому что вы могли её вылечить.
- Возможно, могли. Как она умерла?
- Она обследовала военные кратеры. Не верила, что вы говорили правду насчёт их опасности. Вы слишком часто лгали. Она умерла от радиационного отравления.
Он вздрогнул.
- Я была с ней. Делала, что могла, но у меня не было змеи сновидений. Я не смогла помочь ей умереть.
Казалось, он смотрит на Змею, не видя её.
- Мы в долгу перед тобой за помощь члену семьи, за известие о её смерти, - он говорил печально и спокойно, потом внезапно взглянул на неё, - я не желаю, чтобы моя семья оставалась должна. Внизу экрана отделение для платежей. Деньги…
- Мне не нужны деньги.
- Я не могу впустить тебя! – закричал он.
- Я возьму здесь.
- Что ты тогда хочешь? – он потряс головой. - Конечно же. Змей сновидений. Почему вы не верите, что у нас их нет? Я не могу погасить наш долг змеями… И я не могу переложить мой долг перед тобой на иномирян. Иномиряне… - он запнулся, казалось, огорчённо.
- Если иномиряне могут мне помочь, позволь мне поговорить с ними.
- Даже, если б я мог, они откажут тебе.
- Если они люди, они выслушают меня.
- Тут есть… некоторые вопросы относительно их человеческой природы. Кто может утверждать без проверки? Ты не поймёшь, лекарь. Ты никогда не видела их. Они опасны и непредсказуемы.
- Дай мне попробовать, - Змея вытянула вперёд ладони в быстром умоляющем жесте, пытаясь заставить его понять, - другие умирают, как умерла Джесси, в агонии, потому что у нас недостаточно лекарей. У нас мало змей сновидений. Я хочу поговорить с иномирянами.
- Позволь мне расплатиться с тобой, - грустно произнёс брат Джесси, и Змея словно вернулась в Маунтсайд. - Власть в Центре опасно балансирует. Совет никогда не пойдёт на то, чтобы чужаки имели дело с иномирянами. Напряжённость слишком велика, и мы не хотим дать ни единого шанса изменить соотношение сил. Мне жаль, что моя сестра умерла так тяжело, но твоя просьба подвергнет риску слишком много жизней.
- Как такое может быть? Я просто встречусь, единственный вопрос…
- Ты не понимаешь, что я тебе говорю. Надо здесь вырасти и пообщаться с местными властями. Я провёл всю свою жизнь, изучая это.
- Думаю, ты провёл жизнь, изучая, как увиливать от обязательств, - разозлилась Змея.
- Ложь! – взорвался джессин брат. - Я дал бы тебе всё, что в моих силах, но ты просишь невозможного. Я не могу помочь найти новых змей сновидений.
- Подожди, - внезапно озарило Змею, - может быть, ты сможешь помочь нам по-другому.
Брат Джесси вздохнул и отвёл взгляд.
- У меня нет времени на всякие интриги и схемы. Да и у тебя тоже. Начинается буря, лекарь.
Змея посмотрела через плечо. Мелиссы по-прежнему нигде не было видно. Вдалеке тучи затянули горизонт, и песчаные вихри метались туда-сюда между землёй и небом. Похолодало, но она вздрогнула по другой причине. Ставка слишком велика, чтобы вот так сдаться. Она была уверена, что если попадёт в город, то сама отыщет иномирян. Змея повернулась к брату Джесси.
- Позволь мне войти весной. Вы владеете технологией, которую мы не можем открыть собственными методами. - Внезапно Змея улыбнулась. Джесси не поможешь, но есть и другие. Мелисса. - Если вы научите меня, как инициировать регенерацию… - она удивилась, что не подумала раньше о такой возможности. Она слишком зациклилась на змеях сновидений, на своих престиже и чести. Но сколько людей будут благодарны, если лекари узнают, как восстанавливать мускулы и нервы… но сначала ей хотелось узнать, как регенерировать кожу, чтобы её дочь смогла жить необезображенной. Змея внимательно следила за братом Джесси, и, к своей радости, обнаружила облегчение на его лице.
- Это возможно, - сказал он. - Да. Я обсужу это с советом и походатайствую за тебя.
- Спасибо, - ей с трудом верилось, что горожане, наконец, наконец-то, прислушаются к просьбе лекарей. - Это поможет нам больше, чем ты думаешь. Если мы улучшим наши технологии, то нам не придётся беспокоиться о новых змеях сновидений. Проще будет клонировать их.
Брат Джесси нахмурился. Змея остановилась, поражённая такой резкой переменой.
- Лекари будут вам благодарны, - быстро сказала Змея, не понимая, что она сделала не так и как это исправить, - и все, кому мы поможем.
- Клонирование! С чего ты взяла, что мы поможем вам с клонированием?
- Я думала, что ты и Джесси… - она оборвала себя, подумав, что ещё сильнее обидит его, - я всего лишь подумала, что с вашими передовыми…
- Ты говоришь о генетических манипуляциях! – разъярися он. - Делать чудовищ, используя наши знания!
- Что? – поразилась Змея.
- Генетические манипуляции… Боги! У нас достаточно проблем с мутациями и без их намеренного инициирования. Тебе повезло, что я не смог впустить тебя, лекарь. Я разоблачил тебя. Ты проведёшь свою жизнь в изгнании вместе с остальными уродами.
Змея в изумлении уставилась на экран, глядя, как меняется отношение мужчины от доброжелательного знакомства до яростного обвинения. Если он не клон Джесси, то в его семье так распространены близкородственные браки, что деформации были неизбежны и без генетического вмешательства. Ещё он сказал, что горожане сами отказались от методов, которые могли бы им помочь.
- Я не желаю, чтобы моя семья оставалась должна уродам, - сказал он, не глядя на неё и что-то делая руками. Монеты застучали по отделению для платежей под экраном. - Забирай свои деньги и проваливай!
- Люди вне города умирают, потому что вы скрываете информацию! - закричала она. - Вы помогаете работорговцам закабалять людей вашими кристаллическими браслетами, но не хотите помочь вылечить искалеченных и изуродованных!
Брат Джесси в ярости смотрел прямо перед собой.
- Лекарь… - он прервался, глядя ей за спину. На его лице отразился ужас, - как ты посмела прийти сюда с подменышем? Они и их потомки прокляты матерью? А ты читаешь мне лекции о гуманизме!
- О чём ты?
- Ты хочешь узнать о регенерации, но даже не знаешь, что не сможешь исправить мутантов! Они остаются такими же, как были, - он горько и истерично рассмеялся. - Уходи отсюда, лекарь. Нам не о чем больше разговаривать.
Как только экран начал гаснуть, Змея зачерпнула горсть монет и швырнула в него. Они застучали по монитору, но одна застряла в защитной панели. Движки взвыли, но панель не закрылась до конца. Змея ощутила некоторое удовлетворение.
Змея отвернулась от экрана и от города, чтобы отыскать Мелиссу и столкнулась с дочерью лицом к лицу. Щёки Мелиссы намокли от слёз. Она схватила Змею за руку и слепо вытянула её из ниши.
- Мелисса, нам надо попробовать сделать укрытие… - Змея попыталась вернуться в нишу. Хотя было утро, стало совсем темно. Тучи больше не были серыми, они почернели, и Змея разглядела два отделившихся смерча. - Я нашла место, - с трудом сквозь слёзы сказала Мелисса, - я… Я надеялась, что они пустят тебя, но боялась, что откажут и поискала вокруг.
Змея пошла за ней, почти ничего не видя от несущегося песка. Свифт и Белка пошли неохотно, опустив головы и прижав уши. Мелисса повела их к небольшой расщелине в обрывистом утёсе склона горы. Ветер взвыл и застонал, его резкий порыв швырнул песок им в лицо.
- Они боятся, - прокричала Мелисса перекрыв вой ветра, - завязать глаза… - она открыла лицо, плотно скрутила платок и завязала Белке глаза, Змея проделала тоже самое с пегой кобылой. Когда она открыла рот и нос, дыхание перехватило от ветра. Со слезящимися глазами, сдерживая дыхание, она завела кобылу в пещеру вслед за Белкой.
Ветер внезапно оборвался. Змея с трудом открыла глаза, ей показалось, что лёгкие забиты песком. Лошади тяжело дышали и фыркали, пока Змея с Мелиссой пытались проморгаться от песка, вытряхнуть его из волос и одежды и отплеваться. Наконец Змее удалось вытряхнуть, вычистить и выплюнуть самые колючие песчинки, а слёзы очистили её глаза.
Мелисса сняла платок с глаз Белки, а потом с рыданиями обхватила его за шею.
- Это я виновата. Он увидел меня и прогнал тебя.
- Ворота закрыты. Он не мог их открыть, даже если бы захотел. Если бы не ты, мы бы оставались там во время бури.
- Но они не захотели, чтобы ты вернулась. Из-за меня.
- Мелисса, поверь мне, он уже решил не помогать нам. Моя просьба напугала его. Они нас не понимают.
- Но я слышала его. Я видела, как он смотрел на меня. Ты просила помощи для… для меня, а он прогнал тебя.
Змее хотелось, чтобы Мелисса не поняла часть разговора, она не желала, что бы та надеялась на то, чего никогда не произойдёт.
- Он не знал, что ты обгорела. Да это и не имело значения. Ему просто нужен был повод избавиться от меня.
Мелиссу это не убедило. Она рассеяно погладила Белку по шее, сняла уздечку и расстегнула седло.
- Если и есть чья-то вина, - сказала Змея, - то только моя. Я притащила нас сюда, - Случившееся ударило по ней с такой же яростью, как порыв штормового ветра.

Люминесцентные клетки слабо освещали пещеру, где они спрятались. Голос Змеи дрогнул от страха и разочарования, - я притащила нас сюда, а теперь мы заперты здесь.
Мелисса отвернулась от Белки и взяла Змею за руку:
- Змея… Змея, я знала, что может случиться. Ты не заставляла меня идти. Я знала, какими подлыми и жадными могут быть местные жители. Все, кто с ними торгует, так говорят, - она обняла Змею, успокаивая, как та сама успокаивала Мелиссу несколько дней назад.
Внезапно она замерла, лошади заржали, а Змея услышала эхо разъярённого фырканья огромной кошки. Свифт проскочила мимо лекаря и опрокинула её. Пока Змея пыталась встать на ноги и поймать уздечку, она мельком увидела около входа чёрную пантеру, хлещущую себя хвостом по бокам. Она снова рыкнула, и Свифт поднялась на дыбы, опрокинув Змею. Мелисса пыталась удержать пони, они, дрожа, вжались в угол пещеры. Пантера прыгнула к ним. Змея задержала дыхание, когда зверь вихрем проскочил мимо неё, и его гладкая шерсть коснулась её руки. Пантера прыгнула метра на четыре вверх, оттолкнулась от стены и исчезла в расщелине наверху. Мелисса неуверенно рассмеялась от облегчения, прогоняя страх. Свифт громко, испуганно фыркнула.
- Слава богам! – воскликнула Змея.
- Я слышала от некоторых, что дикие звери также пугаются нас, как и мы их. Но не думаю, что сильно верила в это.
Змея отстегнула светильник от седла Свифт и подняла его к трещине, пытаясь понять, сможет ли человек пролезть там, где смогла большая кошка. Она взобралась на перепуганную кобылу и балансировала, стоя на седле. Мелисса подхватила поводья и успокаивала Свифт.
- Что ты делаешь?
Змея наклонилась к стене пещеры, потянувшись, чтобы свет проник в проход.
- Мы не можем оставаться здесь. Мы умрём от голода и жажды. Может быть, так попадём в город, - она была слишком низко и не могла разглядеть проход дальше. Однако, пантера пропала. Змея услышала, как вернулось эхо её голоса, словно за трещиной скрывалось множество помещений, - или ещё куда-нибудь, - она повернулась и скользнула в седло, спешилась и расседлала пегую.
- Змея… - осторожно позвала Мелисса.
- Да?
- Смотри… прикрой светильник.., - Мелисса указала на камень над входом в пещеру. Змея прикрыла светильник, и расплывчатые паукообразные мерцающие фигуры ожили и потянулись к ней. Она почувствовала, как по спине пробежал холодок. Змея подняла фонарь и поднесла его поближе.
- Это рисунок, - сказала она.
Только казалось, что он шевелится; тонкие, слегка подкрашенные линии, вырезанные в стене. Настолько хорошая оптическая иллюзия, что даже теперь, когда Змея знала, в чём дело, ей всё равно казалось, что они ползут к ней.
- Интересно, зачем он здесь? – рядом раздался шёпот Мелиссы.
- Может быть, указывает дорогу… значит что-то есть там внутри.
- А как же Свифт и Белка? Мы не можем бросить их здесь.
- Если мы не найдём для них еды, - мягко сказала Змея, - они тоже будут голодать.
Мелисса посмотрела на уступ, за которым скрылась пантера, голубой свет призрачно мерцал на её израненном лице.
- Мелисса, - вдруг спросила Змея, - ты что-нибудь слышишь? – что-то изменилось, но она не могла понять, что именно. Рык пантеры вдали или крики того, кто нарисовал паучий символ на стене? Её пальцы обхватили рукоять кинжала на поясе.
- Ветер прекратился! – Мелисса побежала к выходу.
Змея поторопилась за ней, готовая в любой момент выдернуть Мелиссу из штормового буйства. Но дочь оказалась права; то, что она услышала, было не звуком, а резким прекращением звука, к которому она успела привыкнуть.
Ничего не случилось. Воздух снаружи был абсолютно неподвижен. Низкие пылевые облака прокатились через пустыню и исчезли, оставив кусок яркого голубого неба, окружённый тяжёлыми грозовыми тучами. Змея вышла в это удивительно яркое утро, и холодный вихрь затрепал полы её халата у лодыжек.
И сразу же начался дождь. Змея выбежала под капли, как ребёнок подставляя им ладони. Белка зарысил позади неё и перешёл на галоп. Свифт поспешила за ним, и они начали скакать и брыкаться, как жеребята. Мелисса тихо стояла, подняв лицо вверх и позволяя дождю умыть себя.
Над головами широкой белой полосой медленно проплывали облака, избавившиеся от дождя, и в рваные промежутки между ними выглядывало весёлое яркое солнце. Змея с Мелиссой, наконец, отступили под укрытие скалы мокрые и озябшие, но счастливые. Через небо перекинулась тройная радуга. Змея ахнула и села на пятки, чтобы получше рассмотреть её. Она была в таком восхищении от чередования её цветов, что поначалу не заметила, как рядом опустилась Мелисса. Вот её не было, и вот она появилась, Змея обняла дочь за плечи. Мелисса сразу же расслабилась рядом с ней, но не ушла в себя.
Облака ушли, радуга пропала, и Белка притопал обратно к Змее такой мокрый, что стало видно не только цвет полос на его шкуре, но и их текстуру. Змея почесала его за ушами и под челюстью, а потом, наверное, впервые за последние полчаса посмотрела на пустыню.
Там, откуда пришли облака, бледная нежная зелень уже начала покрывать невысокие чёрные холмы. Пустынная растительность появлялась так быстро, что Змее показалось, что она видит, как граница её распространения следует за дождём подобно нежной волне.