Все началось с поста KatRain "Сказки рядом. хdragonflyx" в котором я услышала запись Арчета "Амулет" (она в самом начале поста :-)).
Стихи меня зацепили. А в сочетании с чарующей музыкой и приятным голосом очень впечатлили.
Я поискала другие записи Арчета и совершенно случайно нашла страничку в контакте. Кстати, тут его подписка в контакте.
Вот я немного пообщалась с этим человеком и начала читать его сказки, с которыми хочу познакомить вас. Да, возможно, они слишком простые, но от этого только более настоящие.




Это великолепные, тонкие, уютные работы. Они отличаются своей простотой и приятным волшебством. Оставьте все дела, сделайте вкусный чай, возьмите печенько и погрузитесь в мир, где живут Шуршафчики и Кофята.

Сейчас выхожу на кухню, а из чайника морда торчит. Я на нее смотрю - она на меня. На морде - печальные карие глаза, пушистые уши и кошачьи усы. Шерсть голубая. Эдакий усатый чебурашка-гей.
Я ему: - Ты кто? Он мне: - Я чайный шуршавчик.
Я ему: - Что ты тут делаешь? Он: В чайнике шуршу.
И пропал.
Включил чайник - и правда шуршит.
А я и не знал, что это он.
Весело :)



Вот сейчас на кухню зашел - а там опять он. Сидит на чайнике и вылизывается.
- Опять ты тут? - возмущаюсь я.
- Так живу у тебя... - пожимает он плечами.
- Домовой?
- Какой домовой, ты что?.. Не живут домовые в городе. Сказал же, шуршафчик я чайный.
- Шуршавчик?
- Шуршаф-фчик.
Тут он снова забрался внутрь. И крышечку прикрыл.
- А ты только в чайнике шуршишь... и все? - спрашиваю неуверенно.
- Нет, еще в батареях... - глухо доносится из чайника. - И в трубах вою. И в унитазе это... бурчу.
- А потом прямо в чайник?
- Ну.
- И не моешься?
- Моюсь, конечно. В ванне... С вопросами все?
- М-м… Ну да.
- Тогда спокойной ночи.
И чайник щелкнул, закрытый Шуршафчиком изнутри.







Знаете, на третий раз я даже не удивился. Ну сидит, ну чай пьет.
- Доброе утро! - говорит.
- Не бывает утро добрым... - отвечаю.
- Как не бывает? - возмущается Шуршафчик. - Еще как бывает. Вот в этом утре что плохого?
И знаете, этот его вопрос поставил меня в тупик. Я же вроде оптимист - так чего огрызаюсь?
- Знаешь, - говорю - в нашем мире сейчас наверняка кому-нибудь плохо. Значит и утро не очень.
- Да ну.
- Ну пошли... - и тут меня озарило, - телевизор посмотрим!
- Те-ле-ви-и-изор... - поморщился Шуршафчик. - Ну-у пафли...
Он сделал подманивающее движение пальцем. В тот же миг с сушилки снялась суповая тарелка, сделала круг по кухне и улеглась у наших ног.
Шуршафчик сел в нее и снова подлетел вверх, поставив на коленки чашку с чаем. И мы полетели.
То есть он полетел. А я пошел.

- "И - боже вас сохрани - не читайте до обеда советских газет"... Знаешь откуда?
- Я чайный шуршафчик а не книжный черффь. Булгаков. И других газет по-прежнему нет. Ф-фключай.
Я покорно ткнул главную кнопку на телевизоре.

"Совещание с главами силовых ведомств..." - забубнил телевизор. - "Логово террористов раскрыто на..."
- Дальше.
- Так там же раскрыто, на.
- Дальше давай.
- Ага, испугался! - хмыкнул я. - Это же явно негатив, людей убивают.
- Ну... Не совсем людей. Кроме того, за дело. Тут же "раскрыто логово", а не "вырезано мирное село". Ты щелкай, щелкай... - он отхлебнул чаю.
Я щелкнул. Шуршафчик улыбнулся.
"А теперь мы будем вас учить, как правильно готовить зеленый чай! Перво-наперво надо ошпарить чайник - это если заваривать по-европейски, и мелко-мелко..."
Тут я заметил, что Шуршафчик мелко шевелит губами, повторяя за ведущими слова, и снова щелкнул. Шуршафчик опять улыбнулся. Ему явно нравился звук.
"...А пока коротко о главном. В городе Н-ске открыт новый театр... Совещание глав силовых ведомств отложено... Сенсация! Президент признался, что именно он поддерживает жизнь на планете... Умер олигарх Н. родственники скорбят..."
- Вот. Умер олигарх Н. Печально?
Шуршафчик почесал лапкой нос.
- Ты знаешь, кому как. Мне кажется, что смерти его обрадовалось не меньше народа, чем опечалилось. А то и больше. Но вот лично тебе - какое дело до олигарха Н.?
- Да... никакого в общем-то. Я и не знал, что такой был.
- Тогда выключай телевизор и пошли пить чай. - Шуршафчик вздохнул. - Эх... не понимаете вы, люди, ф чем доброта утра...







Шуршафчик сидел и пялился в окно. На окне оседал снег. Снежинки лежали несколько секунд, потом превращались в прозрачные слезинки и капали на карниз.
За окном было серо.
- Ты чего такой грустный?
Шуршафчик мотнул головой, мелодично прошуршав ушами.
- М?
Он повернулся ко мне и глубоким печальным голосом выдал:
- Я печалюсь о челофеческой рассе...
- Правда?.. - удивился я.
- Да нет, что ты. Мне пофигу на человеческую рассу. Ну, почти. - Шуршафчик слегка повеселел.
- Здрасте. Вы же на нас вроде паразитируете?
- Хха. Скорее вы на нас. Что я хорошего от тебя напаразитировал?
- Чайник?
- Ну вот разве что чайник. И то он у тебя грязный. А раньше - я шумел в горном потоке. Чуешь разницу?
Помолчали.
- Шуршафчик...
- М?
- А почему люди о вас не знают?
- Почему же... - он шмыгнул носом. - Некоторые знают. Ты, например.
- А...
- Ну, вообще-то, - тоном лектора продолжил Шуршафчик, - каждый из нас самостоятельно решает, открываться чайниковладельцу или нет. И...
- Человеку в смысле?
- Челофеку-челофеку... Вот чайниковладелец - это звучит гордо. А челофек... тьфу. Так вот, открываться ли чайниковладельцу каждый решает самостоятельно. Я решил, что в данном случае вреда не будет.
- М-м... и почему?
- Ты кем работаешь?.. Журнали-истом.
Я кивнул, как китайский болванчик.
- Так и кто тебе поверит?..
Действительно.
- Ладно, а остальные? - обиделся я за человечество. - Не все же журналисты!
Шуршафчик широко улыбнулся, показав белоснежный ряд зубов.
- А тому, кто хочет о нас рассказать обфественности... - сказал он вкрадчиво, - мы предоставляем выбор. Либо он молчит в тряпочку. Либо рассказывает все и всем, но до конца жизни к нему по ночам приходит стадо шуршафчиков и кусает его за попу. Ты бы стал трепаться при таких условиях?
- Н-нет... - сказал я, живо представив себе стадо шуршафчиков.
- Хха. Вот поэтому люди о нас ничего и не знают. Ты собираешься делать чай?
- А что?
- Погреться хочу, ф чайнике... - Шуршафчик потер лапкой нос.
- Тю. Мы же на тебе паразитируем. Расса чайниковладельцев. Так?..
Шуршафчик показал язык, обнял себя лапками и снова отвернулся к окну. Через десять секунд он начал подрагивать.
- Да ладно уж... - сказал я мирно. - Залезай. Я тоже чаю хочу...
Пару секунд он простоял в прежней позе. Потом щелкнул пальцами и исчез.
Пожав плечами и скорчив рожу окну, я включил чайник. Чайник зашумел.
- Честно гофоря, - донеслось оттуда, - Ф горном потоке шуршать было офень холодно...







Шуршафчик сидел на столе, поджав под себя три лапки. В четвертой он держал кубик рафинада, которым зазывно водил над чашкой. В чашке был чай. На мордочке у него (Шуршафчика, а не чая) было написано безграничное терпение.
На всякий случай встав на цыпочки, я вошел в кухню и медленно приблизился к столу.
- Ты чего там делаешь? - спросил я шепотом.
- Прикармливаю... - шепотом ответил Шуршафчик. - Тсс!
- А зачем?
- Чтобы поймать.
- Кого можно поймать в чашке с чаем?
- Тсссс!
Я зажал руками рот. Шуршафчик смерил меня взглядом "ходют тут всякие", и это показалось мне вполне уместным, даже учитывая пребывание мое в своей собственной кухне.
- Да много кого... - чуть погодя шепнул Шуршафчик, и тихо, без брызг, опустил кусок рафинада в чай. - Чаще, конечно, мелофь попадаетфя. Чаинки. Но можно и Фяйного словить.
- Кого?
- Чайного. Водяных знаешь?
- Ну.
- А это - Чайный.
Раздавленный убедительностью последнего факта, я умолк. Шуршафчик тем временем бросил в чай еще два куска рафинаду. Потом опустил пакетик - до самого дна - и приложил огромное ухо к фаянсовому чашкиному боку.
- А... чего мы ждем?.. - поинтересовался я шепотом через пару минут.
- Пока клюнет! - сказал Шуршафчик и подергал за нитку.
Прошло еще пять минут.
- А ты уже поймал хоть одного Чайного?
Шуршафчик грустно мотнул головой, не отрывая уха от чашки.
- Так чего мы ждем? - чуть громче спросил я. - Чай-то остынет. А в холодный он не приплывет... Я бы не приплыл.
Шуршафчик оторвался от чашки и взглянул на меня своими печальными васильковыми глазами.
- Про подледный лов слышал?- осведомился он и пригорюнился. - Чего ждем, чего ждем... Я пол жизни провожу, шурша чайником. Это, конечно, приятно, но очень однообразно... Очень. А то, что я ни разу пока не поймал Чайного... и никто не поймал... еще не значит, что его нет. Чаинки же попадаются. Иногда! Значит, и он там есть.
Какое-то время я простоял в раздумьях. Потом сказал:
- Ну ладно. Ни лимона тебе, ни чаинки...
И покинул кухню. Шуршафчик кивнул и что-то ответил, но я его уже не слышал.





Сидим на кухне, чай пьем… Вечером.
И тут уши Шуршафчика, (а это такие уши, которые обязаны хоть раз в жизни встать торчком) - становятся торчком.
- Ты слышишь? - спрашивает Шуршафчик обеспокоенно.
А я ничего не слышу. Шуршафчик-то вот он, сидит. Значит, и звуков на кухне почти нет.
- Не, - говорю, - не слышу.
Тут он подбегает к холодильнику и давай перед ним прыгать. Уцепился зубками за ручку, вскарабкался на нее и открыл морозилку. Оттуда (опять же, зубами) вытащил кусок газеты, в который что-то было завернуто. Газета давно покрылась слоем инея.

- Вот! - Шуршафчик выбросил сверток на пол и с видом победителя стал разворачивать. - Что, и теперь не слышишь?
- Нет.
Шуршафчик тихонько взрыкнул и вытащил из свертка селедку.
Рыбина смотрела укоризненно.
- Ты ее зачем туда засунул? - спросил Шуршафчик.
- Не помню… С Нового года осталась, кажется.
- Не помнит он… Ну-ка взял в руки!
Я поднял селедку с пола.
- Пошли!
Мы прошли по коридору, причем Шуршафчик бежал первым. Остановились мы около вешалки с одеждой.
- Подними ее вверх и сделай круг над вешалкой.
Я сделал.
- Пошли обратно теперь.
Мы пошли обратно. Пришли. Уселись. Я положил селедку на стол.

- Вот. Теперь все в порядке… - Шуршафчик облегченно вздохнул и развалился на стуле. - Убирай ее обратно. Только в холодильник, не в морозилку.
Я снова завернул сельдь в газету и положил на верхнюю полку. Потом уселся перед Шуршафчиком и потребовал объяснений.

- Сельдь, - сказал он нехотя, - не любит, когда ее хранят в холодильнике. Ей там холодно.
- Логично. А пельменям не холодно?
- Пельмени тупые. Им пофиг. Кроме того, с селедкой у них большая разница.
- Какая?
- У нее есть глаза. А у них нет. Поэтому ей холодно, а им пофиг.
- Не вижу связи.
- Не видь.
И Шуршафчик усмехнулся с видом Диогена, плюющего на всех с высокой бочки.
- Ладно, а зачем я носил селедку в прихожую и кружил над вешалкой?
-А сам не догадываешься?
- Нет.
- У нее была мечта… - снисходительно пояснил Шуршафчик. - Хоть раз жизни побыть не под шубой, а над. Но она же не летучая рыба… для нее это важно… Впрочем, нам не понять... Да. Вот ты и выполнил ее желание, извинившись за то, что морозил ее в морозилке. Не все же рыбкам на людей горбатиться. Это справедливо.
Я попытался найти сбой в его логике, и, кажется, нашел.
- Стоп, а шпроты? У них тоже есть глаза и им тоже холодно.
- Шпроты?.. - Шуршафчик хихикнул. - Шпроты они почти как пельмени. Глаза маленькие у них, без выражения. И вообще - кто интересуется мнением шпрот?.. Никто не интересуется.
Справедливость, да.

















- Ладно. Допустим тапочки это санитары дома. А ты чем питаешься? Ну, кроме газет?
Шуршафчик смутился. Заполз в чайник, начал нервно в нем шуршать и щелкать.
- Ну?..
- Что "ну". По-разному... Мы же не только шуршим. Мы еще жужжим, например.
- И что?
- Что-что... - Шуршафчик высунул голову из чайника. - Сотовый с собой?
- С собой.
- Положи его на скатерть.
- Вы что, сотовые едите???
- Да не-ет... Не бойся, положи.
Я неуверенно выложил телефон на скатерть.
Шуршафчик, выпрыгнув из чайника, повел себя странно. Он влез на стол и молча спрятался там за сахарницу. Залег. Хвост ходит ходуном, зрачки огромные, уши прижаты...
И вдруг прыгнул! Легко спружинил задними ногами и приземлился рядом с сотовым. В зубах у него шумно пищало и било крыльями что-то невидимое. С механическим звуком.
И шуршафчик это съел. Потом повернулся ко мне. Зрачки понемножку сужались.
- Вот так мы и питаемфя.
- А что это было?
- Эфэмэфка. Жжжж.... Жжж...
Шуршафчик начал вибрировать ушами.
- Эй, так не честно! - возмутился я.
- Я поймал -моя добыча. Все честно. Он бы поймал, - Шуршафчик кивнул на сотовый, - была бы его. Но телефоны - лени-ивые. Они только лежат...
Сотовый конфузливо мигнул экраном и потушил лампочки. Ну чисто Акелла промахнулся.
- А что там хоть было?..
Шуршик прислушался к себе.
- Наташа писала. Сказала, что зайдет. Вроде.
- А что, ты точно не знаешь?
- Да она сама тофьно не знает...







Шуршафчику очень нравятся вафли. Нет, не в качестве еды. Ему нравится их ломать.
Шуршафчик берет вафлю в лапки, нежно прижимает к себе и ме-едленно сгибает, вслушиваясь в хруст. На лице у него бродит улыбка учителя пения, пожимающего руку Бетховену.
А я потом пью чай с этими обломками .
Получается вполне себе.
И вот, значит, пью я чай, а Шуршик вафли портит. Со вкусом так, аж слюнки текут. И вдруг "Дзыыыынь"! "Дзыннннь!" и совсем уж противно: "Дзззззынь!"
В дверь кто-то звонит.
Ну, я пошел открывать, а Шуршафчик в чайник залез и глазами стал оттуда сверкать.

За дверью оказалась Наташка. Причем не просто Наташка, а Наташка в нездоровом возбуждении. Это обычно чревато переломами конечностей и другим неприятными штуками.
- Ты! - ткнула она меня пальцем в грудь, - должен напоить меня кофем! А потом накормить печеньками! А потом я скажу тебе новость! Вот.
И, отстранив меня, Наташка ворвалась на кухню. Сняла со второго стула невесть как попавшую туда сковородку. Уселась. Включила чайник...
- А-а-а-а-а!!!
Я рванул на кухню.

- Ну непрафда... - спокойно сказал Шуршафчик, обращаясь к присутствующим. - Я не такой уж страфный. Я пуфыстый в конце концоф... Ну чего так пищать?
Наташа как застыла с Шуршиком на коленях, так и осталась - с открытым ртом и поднятыми руками. Понемножку отходила. Я снял с нее Шуршафчика и пересадил на пол.
Он (шуршафчик, а не пол) повел себя странно. Подошел к Наташиным сапожкам, с важным видом подергал их за ремешки и бормотнул что-то типа "Очень приятно", после чего залез на стол и продолжил с блаженным видом ломать вафли.
А я начал готовить кофе. Щелчок закипевшего чайника вывел Наташку из ступора.

- Это мальчик или девочка? - спросила она, и попыталась ткнуть Шуршафчика пальцем.
Тот виртуозно отпрыгнул, в полете кинув в нее кусок вафли:
- Но-но! Без рук!
- Мальчик это, мальчик... - прокомментровал я. - Тебе сколько ложек сахара?
- Три... Нет, четыре... Вообще не надо сахара... Чем меньше тем лучше... Две.
- Я кладу три.
- Клади... А что он тут делает?
Мы переглянулись с Шуршафчиком и хором сказали:
- В чайнике шуршит!
По лицу Наташи было видно, что всей глубины фразы она еще не постигла.





- Молча кататься в микроволновке - это наглость. Хоть бы жужжал. Я суп хочу согреть.
- А я - себя хочу согреть! - мрачно отозвалась микроволновка, мелко подрагивая.
- Ну не будь так эгоэстичен. Я включу чайник, там и погреешься.
- Эх... Ладно.
Шуршафчик с траурным видом покинул микроволновку и пересел в чайник.
- За отопление надо платить в первую очередь! - нравоучительно изрек он из недр.
- Вот сам и плати.
- Еще чего.
Я укутался в плед.
- Тебе хорошо... ты хоть в чайник залезть можешь... А мне х-холодно...
- А настроение?
- Плохое.
- Способ подсказать?
- Ну подскажи.
- Слушай сюда...
Шуршафчик вылез на крышку чайника и обнял себя лапками.
- Становишься вот в такую вот позу и закрываешь глаза.
Я закрыл.
- Потом начинаешь делать так: "Вззззззззз!" "Вззззззззз-ззззз!"
- Зачем? Это вибра что ли?
- Жужжи давай.
- Вззз...
- Во-от. И начинаешь говорить... "Я холодильник! Вззззз! И мне на все ВЗЗЗЗЗ-ЗЗЗ!.."
- М-м... Я холодильник! И мне на все ВЗЗЗЗЗ! Я холодильник! Взззз!
- Ну вот как замечательно. Правда, теплее?
- Угу.
И настроение мое улучшилось...







- Перефффорачифай давай!
Шуршафчик поерзал у меня на плече, слегка царапаясь коготками.
- Ну, хватит... Спать пора!
Я решительно захлопнул пухлый томик и отложил его на кровать. Зажег ночник, потушил верхний свет.
Шуршафчик путался под ногами.
- Залезь на стул.
Он залез на стул. И спросил оттуда:
- Что ты так зациклился на сказках? Есть куча других интересных книг.
Я покачал головой.
- В других книжках не так красиво. И Драконов там нет...
- А что Драконы?
- Вымерли.
- Ни разу. Никуда не делись.
- То есть как это?..
От удивления я сел на нерасстеленую кровать.
- Да так. Маскируются. Слышал, что драконы могут изменять внешний вид?..
- Под кого?
В голове пробежало стадо вариантов: под скалы, под облака, под игрушечных медведей...
- Фф... Самолеты.
- Почему?..
- Самая безопасная форма... - Шуршафчик помотал в воздухе лапкой. - Все остальное сбивает ПВО. А так у драконов есть порт приписки... И можно по-прежнему есть людей.
- А потом они их что? Сплевывают?..
- Не совсем.







Когда я в очередной раз подавился, Шуршафчик подошел поближе и сочувственно переспросил:
- Фто, надоел рис?
- Да-а! - горестно протянул я. - А что делать? Денег нет, а кушать хочется!
- Смени деятельность.
Мне вдруг пришла мысль, и я тут же поделился с Шуршафчиком:
- Знаю, почему китайцев так много! Им надоедает есть рис, и они меняют деятельность!
- Очень может быть... Впрочем ладно. Погоди.
И Шуршафчик нырнул за сервант, во тьму. Некоторое время он пошуршал там (из приличия, видимо, или оправдывая норму), а потом вернулся с теплым мягким пакетом.
- Что там?
- Моя занафька. Пирожки без риса.
- То есть?
- То есть в них может попасться что угодно, кроме него. Пробуй.
Я опасливо сунул руку в пакет и достал пирожок. Ничего, обычный с виду. Только маленький.
- Кусай, кусай...
С видом ученого, проводящего на себе опасный опыт, я погрузил зубы в мякоть. На вкус что-то среднее между сахаром и солью.
- Что это?
Шуршафчик принюхался.
- По-моему, это сладкая ложь.
- Ну что ж, могло быть и хуже...
Я надкусил следующий пирожок. Этот оказался с вишневым вареньем.
- Уже вкуснее...
- Пфиятного аппетита...
Третий пирожок был заметно тяжелее двух первых. Я обрадовался было, но внутри оказался миниатюрный напильник.
- Сунь обратно в пакет... - посоветовал Шуршафчик. - Кому-нибудь пригодится.
Напильник я опустил обратно, а пирожок съел. Ибо нефиг.
В четвертом было мясо, в пятом - вроде как ничего.
- Эй! А где начинка?
- На месте. Это пирожок с пустотой...
В следующем на месте начинки лежали стопкой пятирублевые монетки - в сумме на семьдесят рублей.
- Слушай, а там могут оказаться осы? - поинтересовался я. - Или, например, котята?
Шуршафчик ухмыльнулся:
- Фсе, кроме риса!
- Тогда давай я лучше в магазине куплю нормальных пирожков?.. И рис уже кончается...
- Угу... И к чаю что-нибудь прихвати!





Мы с кофенком стояли у плиты. Вернее, я стоял, а он внутри сидел. Грел хвостик, как я понимаю. По собственным кофячьим объяснениям, вся домашняя живность, от шуршафчика и до чайного, крайне теплолюбива, а кофята - вообще родственники саламандр. Правда, дальние. По материнской линии.
( - У тебя же мама кофемолка? - Ну и фто? Это люди всегда получаются одинаково. А кофята - по разному...)
Ну вот. Я, как несложно догадаться, заканчивал кофе, потом слил его в кружку и начал пить. А зверек сидел себе в духовке и задавал вопросы:
- Почему дождик падает? А почему кошки молчат, если могут говорить? И почему вы все время вздыхаете?
- Дождик кто-то толкнул; Жизнь у кошек такая; Вспоминаю, как учился готовить кофе.
- Так грустно?
- Не то что бы... Понимаешь, я пытался сейчас его сделать, как в первый раз. Меня девушка учила. С трудом... Клал те же специи, столько же выдерживал на огне... Даже корочку ложкой рушил! Хотел получить черную горькую дрянь, как тогда. А вышло хорошо. Понимаешь? Даже слишком.
- Канефна.
- Ты это... кончай шипеть. Я тебя с шуршафчиком путаю.
- Я постараюфь. Сь. Тьфу.
Кофенок у себя в духовке перевернулся на спинку.
- Ну... вы же понимаете, что сам кофе уже другой? Вы его с тех пор меняли раз десять. Помните?
Я покачал головой:
- Да, помню. Кофе кончился. Вот и вздыхаю.
- Ф-ф-фигня! - мявкнул кофенок и тут же поправился: - Я больше не буду. Но, в общем, понимаете, кофе никогда не кончается. Где-то же он есть. А о невкусном вообще забудьте. Пока на этой кухне живет кофенок, кофе невкусным быть не может. Вот так-то.







Я открыл дверцу холодильника, и оттуда на меня прыгнула колбаса.
Это было несколько неожиданно. До такой степени, что я я судорожно ухватил ее, несколько раз подкинул в воздух и дрожащими руками отбросил в раковину.
А с верхней полки смущенно глядел кофёнок. И вот это как раз было вполне логично.
- Ты зачем тут уселся? - спросил я обличающим тоном.
- А... а ты... Вы зачем колбасу напугали?
С тех пор, как Шуршафчик пояснил Кофёнку детали человеческого этикета, тот начал мне "выкать". При его огромных детских глазах это смотрелось вполне органично. Хотя к аборигену кухни он по-прежнему обращался "на ты". Но Шуршафчика это, видимо, не смущало. Или, может, поправлять не хотел...
- Я? Напугал? Я вообще-то хотел ее съесть.
- Она же и не против, но зачем так неовфыданно?
- А что вы там делали?
- Разговаривали...
- Шуршафчик, помнится, тоже такое выкидывал.
- Ну... Он слышит. А я понимаю.
- Поэтому у него уши, а у тебя глаза. Логично.
Я вынул колбасу из раковины и уложил ее на стол, хвостиком к себе. Ничего особенного. Рыба как рыба...
- А о чем вы беседовали-то?
- Да так, о своем... о продуктовом.
Он вылез из холодильника, забрался наверх. Спрятался за микроволновку. И оттуда добавил:
- В следующий раз так резко двери не открывайте. Пожалуйста. Колбаса говорит, вы так уже четыре йогурта довели до нервного срыва. А если капуста в этот момент будет переодеваться, может потом и кишечную устроить.
Я хмыкнул.
- Мои продукты что, выбрали тебя парламентером?
- Нет. Но колбаса очень, очень волнуется. А профсоюз консервированных овощей...
- Прокиснет?
- Подорвет фвои банки. В знак протеста.
- Тоже мне, камикадзе... Ну, ладно. Передай им, что в следующий раз я буду стучаться. А колбасу, в качестве жеста доброй воли... эм... Минутку... Алё, Наташ? Да, привет. Слушай... Это все потом, ты мне вот что скажи: колбасу любишь? Какую-какую... Летающую... Да. И приезжай поскорее! А то она нервничает...





- Значит, ты говоришь, что папа у тебя кофейник, а мама кофемолка?
Кофёнок послушно кивнул.
- А откуда кофейник взялфя?.. На нашей кухне его нет!
- Ну... Это был прохожий кофейник.
- Так... Ладно. А откуда у тебя душа-то?
Я наблюдал за допросом из широкого кресла и готов был, в случае чего, помочь детенышу. Уж больно Шуршавый на него наезжал. Не хватало мне только войны за кухню.
- Я не знаю...
Кофёнок мигнул и потер нос лапкой.
- Ну, сам посуди... Кофемолка неодушевленная, кофейник тоже. А ты вон сахар жрешь.
- А что, нельзя было? - потупился звереныш.
- Можно, - сказал я свое веское слово. - Только не весь, как в тот раз. А правда, почему ты одушевленный?
- М-м.. Я ду-умаю... - протянул кофёнок, - что из-за кофе. Кофе-то живой. Вот и я тоже.
- Разве живой?.. - удивился я.
- Живой-живой! - закивал кофенок. - Еще как! Никогда не слышал, как он разговаривает? И дышит! И даже... - он покосился на Шуршафчика, - даже шуршит. Вот.
Абориген кухни не рассердился. Напротив, эта гипотеза, кажется, оказалась ему по сердцу.
- Дейстфительно... Он сам шуршит. Это не я. То ефть, не мы, не шуршафчики. А пофему у тебя голубые зрачки?
- Вот пристал к ребенку.
- Нет, пуфть ответит! Голубой цвет для зрачка - это ведь неудобно. С чисто биологической тофьки зрения!
- Чья бы корова о биологии рассуждала. Хотя да...
Кофёнок хлопал глазами и ждал , пока мы кончим пререкаться. Когда мы, наконец, снова посмотрели на него, он уже сидел на подоконнике и, не моргая, смотрел за окошко.
- Просто когда мы, кофята, создавались, считалось, что мы будем смотреть на небо. В основном. Поэтому и зрачки голубые. А глаза желтые, как солнушко...
Он вздохнул, почти как Шуршафчик, и добавил:
Правда, в жизни не очень-то получается.
- Откуда ты знаеф?..
- Просто... Уже заметил...





Шуршафчик сидел перед окном. Снаружи было темно. Горело несколько окон в доме напротив, три фонаря. Машин, в виду позднего ночера, уже не встречалось.
Шуршафчик вилял хвостом.

- На себя любуешься? - спросил я, подходя к нему сзади с чашкой имбирного чаю.
- Нет. Ф-фь... На звезды смотрю.
- Шуршат?
- немножко.

Тикали часики.
Мы стали смотреть на звезды.

***

- Красиво... - сказал я через минуту.
Шуршафчик смолчал.
- Говорят, они влияют на жизнь...
- Да? - Шуршафчик скосил на меня глаз с огромным блестким зрачком. - А как?
- Ну, все рождаются под каким-нибузь зодиаком. Я, например, близнецы. Родился в июне. Поэтому активный и творческий. Ты вот когда родился?
- Не важно. Тогда звезд еф-фё не было. Но теория глупая.
- Почему это?
- Потому. Из опыта говорю. Эти ваши знаки дейстф-фительно суфффествуют, но звезды тут ни при чем.
- А что причем?
- Ну это же проф-фто!
Шуршафчик повернулся ко мне и наставительно поднял хвост:
- Иногда я чувствую себя Ш-ш-ш-шерлоком Холм-с-с-ом... Крас-сивое имя, ф-фь... Так вот. В какой-то момент человеческая ос-собь приходит на свет. Например, ты.
Ты родился летом. Три первые месяца жизни были теплыми, солнечными и яркими. Еще три месяца была золотая осень, и только потом - зима... Ф-фего бы тебе не быть активным и творческим?
- Действительно.
- Убедилфя? Ф-фсе. Не мешай с-с-с-созерцать. Ф-ф.

Шуршафчик снова отвернулся к окну.
Я погладил его по длинному уху.

- И правда... какое влияние на жизнь человека могут иметь раскаленные газовые шары...

- Ш-шары? - удивился Шурш. - Какие шары? Звезды - волшебные гвозди, которыми тучи крепятся к небосводу!.. Где ты нахватался своих фуеверий вообф-фе?

- ...Пойду-ка я спать.



Кстати, по ссылке можно скачать документ со сказками. Их слишком много, чтобы все выложить в пост.